Поверхностное натяжение

Птицы в беспорядке отступили.

К концу века шансы Птиц на выживание были сведены к нулю. Их организация развалилась, ее технологическая основа была разрушена, а надежды на использование джуганити против человека полностью не оправдались. Вскоре их цивилизацию должны были прикончить наступающие ледники. Человечество возрождалось. Наступала эпоха Пятого Возрождения.



Мартелс представил счет. Операторы вызвали Лейнеста, чтобы как-то решить проблему. Как ни стар был Лейнест, он явился.

– Отправить вас домой – не проблема, – прозвучал его слегка дрожащий голос, усиленный стоящим на столе микрофоном. – Если, конечно, вы по-прежнему этого хотите. Пока вы были отключены от компьютера, мы внимательно изучили все возможности. Но примите во внимание следующее. Мы полностью доверяем вам, и полагаем, что ваш интеллект гораздо более приспособлен, чем интеллект Кванта, к работе с нашим компьютером. Если вы нас покинете, мы должны будем либо возродить Кванта, либо уничтожить его, и ни то, ни другое не может нас удовлетворить. Поэтому мы просим вас остаться с нами.

Мартелс погрузился в глубины компьютера – всего на мгновение; но то, что он извлек из глубин его памяти, потребовало для осмысления немало времени: поистине, машина может решать глобальные проблемы в течение мгновений, человеческая же мысль требует протяженности.

– Понимаю, – сказал он. – Вы можете вернуть меня в мое время как раз перед тем, как я поскользнулся и свалился в свой дурацкий телескоп. Конечно, я заберу с собой все знания, которые приобрел здесь и, естественно, воспользуюсь ими, когда возникнет необходимость. Вы это понимаете, Лейнест?

– Частично, – ответил тот шепотом. – Но есть кое-что еще.

– Я понимаю. И мне хотелось бы, чтобы вы мне честно все рассказали. Мне кажется, я это заслужил – мне немало пришлось пережить. Поэтому объясните мне все до конца – как вы это понимаете.

Лейнест поколебался мгновение и сказал:

– Дело в том, что те знания, которые вы здесь приобрели, после возвращения пребудут с вами лишь долю секунды. У нас нет возможностей одновременно и спасти вас от несчастного случая, вернув в ваше время за несколько секунд до падения, и сохранить в вашем сознании все, что вы здесь узнали. Существует временной парадокс, разрешить который мы не в силах. Как только вы появитесь в своем мире, и появитесь за мгновение до падения, все знания сотрутся из вашей памяти. Более того: вы никогда не вернетесь в наш век, и все, что появилось и свершилось здесь при вашем содействии, будет аннулировано.

– В мое время это назвали бы шантажом. Эмоциональным шантажом, но – тем не менее.

– Шантажировать вас не входит в наши намерения, – прошептал Лейнест. – В любом случае мы заплатим полную цену – каким бы ни было ваше решение. Но мы полагаем, что межвременная интервенция, в любом случае, не способна полностью изменить порядок вещей в мире. Если вы отправитесь домой… иллюзия того, что что-то изменилось, исчезнет несколько раньше. Но мы хотим оставить вас с нами не ради того, что вы делали и делаете, а ради вас самого.

Да, это был изощреннейший шантаж, и Мартелсу оставалось только надеяться, что Лейнест не очень понимает это.

– А, если я останусь, как мне удастся адаптироваться к вашему стилю жизни?

– Мы вас научим. Вы быстро обучаетесь. Мы внедрим ваше сознание в новорожденного – внучка Энбл уже беременна, и именно с этой целью. Конечно, вы и здесь все забудете, это необходимо. Но здесь впереди у вас будет целая жизнь, и вы станете человеком нашего времени, кем стать пока не можете. И у вас будет тело, полное страстей и желаний – неплохая альтернатива очередному падению в телескоп времени и дальше – возвращению к Истокам.

– А что будет с Квантом? – осторожно спросил Мартелс. – И с Тламом, этой совершенно ни в чем не виновной жертве?

– Они уже давно пребывают в небытии. Если они умрут в этом состоянии, разницы они не ощутят.

– Но ощущать буду я. И, мне кажется, это несправедливо. Я – захватчик, я проник в их сознание и разрушил пути, которыми они шли по полям джуганити. Я думаю, это преступление, хотя, если смотреть на это из моего прошлого, преступлением это назвать нельзя.

Мартелс подумал мгновение и продолжил:

– Хорошо, Лейнест. Я остаюсь. Но при одном условии. Вы должны их впустить.

– Впустить? – переспросил Лейнест. – Но как и куда?

– Я оговорился, – сказал Мартелс. – Я хотел сказать, что вы их должны возродить. А впущу их я.



– Итак! – произнес знакомый голос. – Вот мы и снова вместе, и в самых дружеских отношениях. Кроме того, у каждого из нас есть свое место.

– Ты не держишь на меня зла? – осторожно спросил Мартелс. – Не хотелось бы стать жертвой твоего гнева.

– Я тоже умею учиться на собственном опыте, – произнес голос, и в нем, кроме иронии, прозвучало удовольствие. – Я благодарен тебе за то, что ты вернул меня в мою машину, чего самому мне бы сделать не удалось. Когда-нибудь – не скоро – мы вместе отправимся исследовать пути джуганити. Но торопиться не будем. Сперва нам нужно кое-кого кое-чему научить.

– Именно! – из неизмеримой дали донесся удивленный голос Тлама, который впервые в своей жизни стал понимать природу свободы. – И, спасибо тебе, Квант.

– Я более не Квант, – произнес голос. – Теперь мы все вместе представляем собой совершенно новую сущность – Автарха Пятого Возрождения.

Мартелсу потребовалось время, чтобы осмыслить это новое, неслыханное доселе иносказание.

– Мы? – произнес он. – Так это случилось и с тобой?

– Да, – ответил голос. – Мы никогда не возвратимся из Пустоты – никто из нас. И мы должны научиться, победив все соблазны и препятствия, любить наше бессмертие, чтобы люди, освободившись, пошли за нами путями джуганити, конца которым нам не дано постичь. На этом пути нас ждут падения, но ждут и взлеты.

Голос замолк, но через мгновение продолжал:

– Если у нас все получится, со временем мы станем Автархом Шестого Возрождения – и так дальше, без конца, по путям реальности. Для тех, кто призван, этого вполне достаточно.

Воцарилась тишина, и только слышны были шевеления Тлама, который все еще не мог понять – стал ли он уже предком или еще нет. Да, ему многое придется узнать.

– Мне кажется, – произнес Мартелс, – что мне все это должно понравиться.






«Би-и-ип!»




Пролог




Джозеф Фейбер слегка опустил газету, но, поймав взгляд девушки, сидевшей на парковой скамье, улыбнулся вымученно-смущенной улыбкой почтенного, сто лет женатого ничтожества, пойманного на созерцании птичек, и поспешно сунул нос в измятый лист.

Он был вполне уверен, что выглядит типичным безвредным, неплохо пристроенным гражданином средних лет, наслаждающимся воскресным отдыхом вдали от счётных книг и семейных обязанностей. Кроме того, его не покидала убежденность: несмотря на все инструкции начальства, играй он свою роль даже чуть хуже, вряд ли это имело бы хоть какое-то значение. Задания типа «мальчик встречается с девочкой» он всегда выполняет на все сто! Йо никогда не проваливает такие заказы, к тому же он чувствует себя в подобных обстоятельствах как рыба в воде.

По правде говоря, материалы газеты, призванной служить всего лишь прикрытием, интересовали его куда больше работы. Десять лет назад, едва став агентом Службы, он был восхищен, как гладко, порой виртуозно, разрешаются действительно сложнейшие ситуации. Опасные ситуации, а не «мальчик встречается с девочкой».

Взять хотя бы дело туманности Черной Лошади. Несколько дней назад газеты и телевидение подняли волну по этому поводу. Йо моментально сообразил: заваривается крутая каша.

И вот сегодня варево перелилось через край: туманность Черной Лошади стала буквально выплевывать корабли – десятками, сотнями, тысячами. Такая массированная атака потребовала не менее века усилий со стороны всего звездного скопления, причем производство велось в условиях тотальной секретности…

И, конечно, Служба оказалась на месте как раз вовремя. С втрое большим количеством кораблей, расположенных с математической точностью, так, чтобы достойно встретить вражескую армаду в тот момент, когда она вырвется из туманности. Битва превратилась в побоище, атака захлебнулась прежде, чем средний гражданин успел что-либо заметить, – и Добро восторжествовало над Злом!

В чем, впрочем, никто не сомневался.

Фейбер вернулся к действительности, услышав осторожное шарканье по гравию. Он взглянул на часы: 14:58:03. Согласно инструкции, именно в это время мальчик должен встретиться с девочкой.

Агенту был дан строжайший приказ: проследить за тем, чтобы ничто не воспрепятствовало встрече. Свидание должно проходить, как полагается, без всякого вмешательства со стороны Йо.

Разумеется.

Джозеф со вздохом сложил газету, снова улыбаясь парочке – он и это умел, – и словно нехотя отошел. Интересно, что произошло бы, вздумай он отклеить фальшивые усы, швырнуть газету на траву и умчаться с радостным воплем. Он подозревал, что поступь истории нельзя отклонить в сторону даже вторым потопом, однако экспериментировать не собирался.

Да и в парке было так хорошо! Двойное солнце согревало дорожку и зелень ласковыми лучами. Нестерпимая жара начнется летом. Ничего не скажешь, Рэндолф – наиболее приятная планета из тех, какие ему приходилось посещать. Немного отсталая, это верно, но такая мирная! Душа радуется.

Кроме всего прочего, отсюда до Земли немногим более сотни световых лет. Хорошо бы узнать, как земное управление Службы ухитрилось проведать о свидании мальчика с девочкой в определенном месте на Рэндолфе ровно в 14:58:03.

Или как управлению Службы удалось с микронной точностью перехватить межзвездный флот, без особенной причем подготовки, всего лишь с помощью статей в прессе да видеоматериалов из туманности.

Здесь, на Рэндолфе, пресса обладала такой же свободой, что и везде. Всякое из ряда вон выходящее скопление боевых кораблей Службы в районе Черной Лошади или где-то еще было бы замечено и немедленно прокомментировано. Служба не запрещала подобного рода материалы ни по причинам безопасности, ни по каким иным. Хотя о чем тут, собственно, говорить, кроме того, что: а) целая армада без всяких видимых причин вырвалась из туманности Черной Лошади; б) Служба оказалась готова.

Впрочем, все и так хорошо знали: Служба готова всегда. Ни одного промаха вот уже свыше двух столетий. Не было даже простого ляпа.[56]

Взмахом руки Йо остановил хоппер. Оказавшись внутри, он немедленно избавился от усов, накладной лысины, морщин на лбу, словом, всего антуража, придававшего ему вид дружелюбный и совершенно безвредный.

Водитель хоппера наблюдал весь процесс в зеркальце заднего вида. Йо поднял глаза и встретился с ним взглядом.

– Простите, мистер, но я посчитал, что вам все равно, видят вас или нет. Вы, должно быть, из Службы.

– Верно. Отвезите меня в офис, хорошо?

– Будет сделано.

Водитель тронул с места машину, и скорость плавно поднялась до предельной.

– Впервые вижу агента Службы вживую. Глазам не поверил, когда увидел, как вы снимаете с себя лицо! Да уж, минуту назад вы выглядели по-другому.

– Иногда приходится, – рассеянно обронил Йо.

– Это точно. Неудивительно, что вы заранее знаете обо всем. Должно быть, имеете по тысяче лиц, так что собственная мамаша иногда не узнает сынка, верно? И вам плевать, что я видел вас в другом обличье? Да еще когда вы что-то вынюхивали?

Йо усмехнулся. Движение мышц вызвало небольшое тянущее ощущение на изгибе щеки, как раз рядом с носом. Йо оторвал забытый кусочек ткани и принялся критически исследовать.

– Конечно, нет. Переодевание – самая элементарная часть нашей работы. Всякий об этом знает. Собственно говоря, мы не часто этим пользуемся, разве что на самых простых заданиях.

– Вот как, – промямлил несколько разочарованный водитель. А он-то полагал…

Несколько минут прошло в молчании. Потом водитель задумчиво протянул:

– Судя по трюкам, которые выделывает Служба, вы должны путешествовать во времени и тому подобное… Вот мы и приехали. Удачи, мистер.

– Спасибо.

Йо направился прямиком в офис Красны. Красна был уроженцем Рэндолфа. И хотя учился на Земле и подчинялся земному отделению, здесь был сам себе хозяином. Тяжеловесное мужественное лицо носило отпечаток непоколебимой уверенности, отличавшей всех сотрудников Службы, даже тех, у кого, строго говоря, вообще не было лиц.