Потому что ты мой

– Да, верно. – Ноа снова кивает. «По крайней мере, я очень на это надеюсь». – Ты понимаешь, что это означает для тебя?

Мейсон выбивает о стол ритм.

– Хочешь, чтобы я был твоим шафером?

Ноа умиляется.

– Мне бы этого очень хотелось, приятель, но я имел в виду другое. Поскольку Грейс твой официальный опекун… – Он произносит последнее слово с опаской, не желая напоминать о недавней утрате. – Значит, я буду твоим отчимом, если мы с ней поженимся.

– Откуда слово такое вообще пошло: отчим? Не от «отчитывать» ли? Морали мне читать будешь? В таком случае нет, я не согласен.

– Хороший вопрос, – улыбнувшись, отвечает Ноа. – Но я хочу спросить, как ты к этому относишься, что чувствуешь? Ведь я стану тебе кем-то вроде отца.

Наклонив голову набок, Мейсон барабанит ложкой по миске.

– У меня никогда не было отца.

– Знаю.

Мейсон его рассматривает.

– Думаю, ты вполне подходишь на роль отцовской фигуры. Достойная кандидатура. К тому же меня не бесишь, так что это многообещающее начало.

– Это хорошее начало. – Сердце Ноа настолько переполняют чувства, что, кажется, оно вот-вот лопнет. Внезапно перед глазами проносится целая жизнь вместе. Он и его мальчики. Малыш. Грейс. – То есть ты не против, если я стану членом твоей семьи?

Мейсон ощетинивается, слово «семья» предназначено только для его матери.

– У меня уже была семья.

Прошедшее время – словно пинок в живот, однако Ноа лишь кивает.

– Знаю, и твоя мать навсегда останется твоей семьей. Никто не займет ее место. Просто теперь Грейс и Лука тоже твоя семья. И я что-то вроде ее члена. Семьи не всегда связаны кровными узами, помнишь? Мы об этом разговаривали.

– Знаю. – Мейсон со вздохом опускает ложку обратно в миску.

В какой-то мере Ноа чувствует себя так, словно весь прежний опыт с Уайаттом привел его к этому моменту, чтобы исправить прошлые ошибки и позаботиться о ребенке, которому он нужен. Мейсон – его второй шанс. Перед глазами возникает лицо брата, и Ноа душит воспоминание в зародыше. Нужно двигаться дальше. Возможно, Мейсон поможет залечить нанесенные той потерей раны.

– Ладно, оставим эту тему. Не пора ли за урок?

Мейсон, кивнув, убирает посуду в мойку, и они приступают к терапии. Вначале передвижение по-медвежьи и крабьи, упражнения с мячом. К тому времени, как доходит до работы с жвачкой для рук, на подъездной дорожке появляется автомобиль Грейс.

– Как прошел матч? – интересуется Ноа.

– Мы выиграли! – кричит Лука и бежит за снэками.

Ноа поворачивается к Грейс:

– Его команда выбивается в победители, да?

– Определенно. – Она осторожно улыбается ему и переводит взгляд на Мейсона. – Как у вас здесь дела?

Помяв жвачку, Мейсон перебрасывает ее из руки в руку.

– Ноа собирается стать моим отчимом. Мы будем семьей.

Залившись краской, Ноа косится на Грейс.

Вид у нее ошарашенный.

– Вот как? – Она упирается рукой в бедро и смеривает его взглядом. – Это правда?

Ноа встает из-за стола и увлекает ее на кухню.

– И ты собрался быть его семьей? – Глаза Грейс сверкают гневом.

– Прошу тебя, не надо так. – Ноа тянется к ней, но она делает шаг назад. – Я правда хочу, чтобы мы все стали семьей! Как же иначе? А ты не хочешь?

Грейс стискивает зубы, затем расслабляется.

– Послушай, такие дела быстро не делаются. Для меня это не просто. – Грейс обхватывает себя за талию. – Мне вначале нужно кое с чем разобраться, понятно? – Наконец, после колебания, небольшого, но вполне достаточного, чтобы Ноа почувствовал себя неловко, Грейс удостаивает его взглядом. – Но да, я действительно хочу для мальчиков стабильности. Хочу, чтобы у них была семья.

Ноа с облегчением, хоть и не без опаски, целует ее в лоб.


– Просто не закрывайся от меня, ладно? Я прошу лишь об этом.

Моргнув, Грейс бросает на него настороженный взгляд из-под ресниц.

– Ладно, пойду заканчивать с Мейсоном. – Отгоняя тревоги, Ноа завершает сеанс терапии, прощается с обоими мальчиками и садится в машину. По дороге домой у него в мозгу возникает мысль, и он, сделав крюк, останавливает машину перед антикварной ювелирной лавочкой в Хилсборо-Виллидж, мимо которой проезжал миллионы раз.

Зайдя в магазинчик, он принимается изучать коробочки с кольцами. Конечно, Грейс нужно время, чтобы разобраться в себе. Он не хочет ее торопить, просто знает, что должен сделать.

Ноа подзывает продавца. Женщина одно за другим достает из витрины кольца. Он подносит каждый бриллиант к свету и наблюдает за его игрой в гранях.

После трех колец Ноа находит то самое. Он знает, что Грейс нужен шестой размер: загодя померил ее старое обручальное кольцо. Знает, какую огранку она предпочитает – круглую: Грейс часто жаловалась, что Чэд ровным счетом ничего не смыслил в бриллиантах. Оправа платиновая: Грейс не любит золото. Ноа рассчитывается за кольцо и, отмахнувшись от укола тревоги, кладет бархатную коробочку в карман и начинает обдумывать, как сделает предложение.





55

Грейс




Неделей позже Ноа звонит и спрашивает разрешение приехать. Все это время они практически не общались. Грейс занимала себя работой и мальчиками. По его словам, он должен обсудить нечто важное.

– Почему бы просто не сказать по телефону? – резко говорит она, прижимая трубку к уху и одновременно перебирая DVD-диски в гостиной.

– Хочу сделать это при личной встрече.

На заднем плане Лука просит поставить «Гарри Поттера», и Мейсон говорит, что присоединится к просмотру. Приходится тщательно выбирать фильмы. Лука уже оплакал разлуку с глупыми, шумными, эксцентричными картинами, которые они раньше смотрели вместе. Теперь нужно задумываться о запросах Мейсона. Требований масса: никакой чрезмерной жестокости, никаких фарсов, никаких любовных историй, никаких супергероев.

Грейс просит Ноа повисеть на проводе, пока она поставит DVD и сходит к почтовому ящику, оставив мальчиков устраиваться на диване перед телевизором. Она забирает почту и машет Нэнси, соседке, которая тащит на вечернюю прогулку своего лабрадора Бейли.

– Ну что ж, тогда приезжай, ладно.

Грейс пытается держаться с Ноа приветливо, но ее не отпускает чувство, будто она предает себя самое. С его стороны было столько умалчивания, столько лжи, столько извращенных версий правды.

Она поднимает взгляд на деревья, их кроны шелестят на ветру, который щекочет ей плечи и шею. Пройдет несколько месяцев, и листья осыплются с веток, будут собираться вдоль ограды в каждом дворе разноцветными кучками. Когда придет золотая осень – любимое время года, – мальчики смогут заработать на карманные расходы, орудуя граблями, и затем разобрать листья в кучах по цвету. Мейсону должно понравиться.

Грейс просматривает почту и сразу выбрасывает несколько рекламных каталогов и листовок в мусорный бак возле дома.

– Я так понимаю, ты уже едешь?

– Да.

Грейс перебирает несколько почтовых отправлений, адресованных Ли и пересланных сюда. Просто выбросить? Или пусть будут? Внезапно раздается скрип тормозов, и она вскидывает голову. Мимо проезжает грузовик FedEx, и Нэнси кричит водителю, чтобы сбросил скорость.

– Это жилой район! Тут дети по улицам бегают! Не задумывался?

Покачав головой, Нэнси подтаскивает Бейли к краю своей подъездной дорожки, машет на прощание и уходит с псом в другую сторону. Помахав в ответ, Грейс вновь сосредотачивается на телефонном звонке.

– Уже подъезжаю, – говорит Ноа.

В то же мгновение он заруливает на дорожку и, резко затормозив, выпрыгивает из машины. У него в руке какой-то маленький предмет.

«Что там?» Сердце Грейс пускается вскачь.

– Привет!

Похоже, Ноа нервничает, как и Грейс, просто она лучше скрывает.

– Привет!

После целой недели порознь приезд Ноа застал ее врасплох.

– Что это у тебя в руке?

Он, заколебавшись, опускает глаза.

– Что там, Ноа?

Наконец он вскидывает взгляд.

– Я уже все распланировал. Собирался отвести тебя в какое-нибудь романтическое местечко или заручиться помощью мальчиков, но у меня не хватило терпения. Не мог ждать больше ни секунды.