Потерянный рай

Так говорил ему Отец наш Вечный

И тем всю справедливость совершил.

Святой же Ангел, выслушав веленье,

Его немедля начал исполнять.

Средь тысячи блестящих Духов Неба,

Стоял он, крылья пышные свои

Сложив вокруг себя; легко вспорхнул он

Из их среды и быстро полетел

Сквозь Небеса; все ангельские хоры

Повсюду расступились перед ним,

Путь открывая через эмпиреи.

Вот он домчался до небесных врат,

И перед ним они раскрылись сами

На золотых своих петлях – так дивно

Божественный их Зодчий сотворил.

Ни облачком, ни звездами отсюда —

Ничем его не заслонялся взор,

И Землю он перед собой увидел,

Хоть малою казалася она,

Подобная другим блестящим сферам, —

Узрел на ней и Божий сад, и кедры,

Венчавшие высокие холмы.

Ее ясней он различал, чем ночью

Мог Галилей, смотря в свое стекло,

Увидеть то, что он считал за страны

И области на светлом лунном диске,

Ясней, чем лоцман видит средь Циклад

Пятном туманным Самос или Делос,

Вдали встающий. Наклонясь вперед,

Летит он быстро сквозь эфир небесный

Среди миров; вот рассекает он

Полярный ветер быстрыми крылами;

Вот реет он уж в воздухе земном

На высоте орлиного паренья,

И на него вокруг дивятся птицы:

Он фениксом является меж них[114]


Единственным, который, пепел свой

Неся, летит в египетские Фивы,

Чтоб схоронить его во храме солнца.

Вот он уже спустился на утес

Восточный Рая, образ свой обычный

Приняв: шестикрылатый Серафим,

Со всех сторон он осенен крылами,

Из коих два, с его широких плеч

Спускаясь, пышной мантиею царской

Ему роскошно одевали грудь,

Другие два легли, как звездный пояс,

Вкруг чресл его, покрывши их и бедра,

Как разноцветный золотистый пух,

А третья пара покрывала ноги,

От пяток исходя, кольчугой нежной

Из перьев, светлых, как лазурь небес.

Так он стоял, подобный сыну Майи[115],

И оперенье отряхал свое,

Небесное вокруг благоуханье

Распространяя. Ангелы, на страже

Стоявшие, тотчас его узнали

И с почестями встретили его,

Согласными с его высоким саном

И порученьем Господа ему:

Им было ясно, что за неким делом

Великим он ниспослан. Их шатры

Блестящие он миновал и вскоре

Вошел в благословенные поля

Чрез рощи мирры, кассии и нарда,

Струившие бальзам из всех цветов;

Здесь роскошью безумною природа

Блистала в первой юности своей,

И девственной фантазией играла,

И расточала сладости вокруг

Без всякого числа и без расчета.

Адам увидел издали его

Сквозь лес душистый, сидя у беседки

В тени, при входе; солнце в этот час,