Последний ход

Доктор Райленд протянул профайлеру руку:

— Здравствуйте, доктор Хейден!

Ее рукопожатие оказалось крепким, а взгляд имел лазерную точность.

— Доброе утро, доктор Райленд!

— Это очень горячее дело, доктор Райленд, — сказал Мазур. То обстоятельство, что в его руках оказалось столь громкое дело, разозлило следователей, которые жаждали привлечь к себе внимание, и порадовало тех, кто рассчитывал, что это дело его угробит. — Раскрыть его как можно скорее требуют все, от канцелярии губернатора штата до моего капитана.

Доктор Райленд повернулся к Кейт.

— При проведении вскрытия мне нужно обратить особое внимание на что-либо конкретное?

— Самаритянин предпочитает девятимиллиметровые пули с полым наконечником. Он делает один выстрел в сердце, который оказывается смертельным, так как пуля при попадании в ткани расширяется. В первую очередь меня интересует баллистическая экспертиза, которая определит, была ли жертва убита из оружия Самаритянина.

— Пистолет Самаритянина так и не был найден, верно? — спросил Мазур.

— Не был.

— Смерть всех жертв была мгновенной?

— Все женщины были застрелены в своих машинах и умерли в течение считаных секунд. Судмедэксперты установили, что жертвы, получив смертельные ранения, истекали кровью на протяжении от тридцати минут до часа. — Кейт прикоснулась к груди. — Каждый раз он целится в одно и то же место. Даже стреляя в упор, попадать в одну и ту же точку в живом человеке труднее, чем кажется.

— Ричардсон как-либо намекал на то, почему применял пули, которые, как ему было известно, разрывали сердце жертвы в клочья? — спросил Мазур.

— Он не признался в убийствах, — сказала Кейт. — И по-прежнему настаивает на своей невиновности.

— Я полагал, такие люди с наслаждением рассказывают о своих преступлениях, — сказал Мазур.

— Ричардсон не готов говорить, — сказала Кейт. — Он предпочел бы выйти на свободу и убивать снова.

— Давайте посмотрим, что мы имеем, — предложил доктор Райленд.

Они прошли в раздевалку. Сняв куртку и повесив ее в шкафчик, Мазур отметил, как доктор Хейден сняла свою мешковатую ветровку, открывая стройную талию и полную грудь. Она быстро надела халат, полностью поглотивший ее миниатюрную фигуру, находящуюся в прекрасной форме.

Ей пришлось дважды подвернуть рукава, чтобы открыть руки. После того как она забрала волосы назад и надела шапочку, ее лицо приобрело еще более строгое выражение. Как предположил Мазур, доктор Хейден сознавала, что женственную прическу и привлекательную фигуру вряд ли можно считать плюсом, имея дело с сотрудниками правоохранительных органов и психопатами, поскольку и те и другие ищут слабые места.

Еще один коридор привел в прозекторскую, оснащенную четырьмя рабочими местами со столами из нержавеющей стали с большими раковинами рядом. На столике рядом с раковиной были разложены медицинские инструменты. Также имелась доска для записей, а в углу звучала негромкая музыка из проигрывателя.

Накрытое простыней тело Глории Санчес вкатили в прозекторскую на каталке и подвезли к столу доктора Райленда.

Санитар вскрыл стерильную упаковку с инструментом, зажег верхний свет и включил микрофон. Все надели защитные очки.

Доктор Райленд отдернул простыню, открывая бледное, осунувшееся лицо Глории Санчес. Ее голова лежала на подушечке, подложенной под затылок. Темные волосы были вымыты и расправлены, косметика удалена.

Вчера вечером Мазур просмотрел в интернете несколько рекламных роликов с ее участием. Во всех Глория, в каком-нибудь броском наряде, изящно двигалась мимо выстроившихся роскошных машин и останавливалась перед какой-нибудь новой моделью. «Рождество в июле. Новогодняя распродажа!» Перед камерой она держалась непринужденно, наслаждаясь вниманием. По местному телевидению были и другие сюжеты с ее участием, в которых Глория рассуждала о каком-нибудь некоммерческом фонде, которому недавно пожертвовала деньги, или о последней благотворительной инициативе.

Вся из себя броскость и эффектность. Несомненно, ей доставляло наслаждение быть на виду.

Детектив переключил внимание на застывшее безжизненное лицо, поникшее, покрывшееся маленькими бурыми пятнышками. За те почти тридцать четыре часа, прошедшие с момента смерти, трупное окоченение успело сойти. Если оставить труп в покое, живот вскоре вздуется, повинуясь деятельности микроорганизмов, разрушающих все ткани. В условиях чикагской зимы тело оставалось бы более или менее нетронутым в течение нескольких месяцев. В техасской жаре всего за пару недель мягкие ткани исчезнут, оставив одни кости.

Доктор Райленд снял простыню. С одинокой раны ровно между искусственно увеличенными грудями кровь была смыта. Входное пулевое отверстие не выглядело страшным и разрушительным, но если убийца, как и Самаритянин, использовал пулю с полым наконечником, внутренние органы должны были превратиться в месиво.

Врач-патологоанатом сделал несколько фотографий для архива, после чего придвинул микрофон ближе ко рту. Он назвал число и дату, назвал имя жертвы и перечислил тех, кто присутствовал при вскрытии.

— При подготовке тела к вскрытию лаборант взял с него образцы волос и отправил их в криминалистическую лабораторию.

— Хорошо, — сказал Мазур.

После внимательного наружного осмотра, в ходе которого были подробно описаны два шрама на левой ноге, шрам от операции по удалению аппендикса и татуировка в виде затейливого завитка на пояснице, доктор Райленд взял скальпель и сделал Y‑образный разрез, начиная от ключиц, между грудями и вниз через весь живот.

Кейт невозмутимо наблюдала за тем, как патологоанатом отделил мягкие ткани и специальными щипцами перекусил обнажившиеся ребра. Пару раз она даже склонялась ближе, чтобы лучше разглядеть происходящее.

Когда доктор Райленд извлек грудную клетку и положил ее рядом с трупом, Кейт подалась вперед, заглядывая в грудную полость.

Патологоанатом указал на то место, где должно было быть сердце. Разрушения были полными.

— Вне всякого сомнения, пуля с полым наконечником. Смерть наступила мгновенно.

— Зачем целиться именно в сердце? — спросил Мазур.

— В этом есть символизм, — объяснила доктор Хейден. — Лично я полагаю, что все женщины вызывали в памяти у доктора Ричардсона мать, жену или возлюбленную. Он оставлял нетронутыми их лица, но уничтожал сердца.


— На что похожа любовная жизнь Ричардсона? — спросил Мазур.

— Мне не удалось найти ни одной его подруги. Он частенько прибегал к услугам проституток, хотя ни одна из тех, с кем я говорила, не упоминала про жестокое поведение.

— Что насчет его матери?

— Она умерла, когда ему было семнадцать, — сказала Кейт. — Никаких свидетельств домашнего насилия, но ее несколько раз задерживали за проституцию. Других родственников, похоже, у него нет. Расспросить больше некого.

Поковырявшись скальпелем в рассеченных мышцах, доктор Райленд извлек пулю, похожую на распустившийся цветок, бросил ее в тазик из нержавеющей стали и протянул следователю.

— Полый наконечник, — заключил Мазур. При ударе пуля раскрылась острыми, как бритва, лепестками, передав всю свою кинетическую энергию жертве, вместо того чтобы гладко пройти насквозь. — Свое дело пуля сделала. Разорвала сердце в клочья.

Изучив пулю, Кейт нахмурилась.

— Крайне неприятная штука.

— Теперь вы опасаетесь, что задержали не того человека? — спросил Мазур.

— Адвокат Ричардсона воспользуется этим, чтобы выгородить своего клиента. — Она покачала головой. — Мистер Марк Уэстин хватается за любую мелочь.

Очень скверно, когда преступнику удается избежать наказания.

— Тот, кто копирует вашего типа, свое дело знает, — заметил Мазур.

— Да, это у него не отнимешь, — согласилась Кейт.

Изучив матку жертвы, доктор Райленд выпрямился.

— У нее был рак матки. Размеры злокачественной опухоли весьма значительные, уже начались метастазы. На мой взгляд, тут уже не помогла бы и интенсивная терапия.

— Это впервые? — спросил Мазур.

— Ни у кого из остальных жертв рака не было. — Кейт осмотрела ухоженные руки жертвы. — И особыми деньгами они также похвастаться не могли — в отличие от нее, судя по всему. Сколько ей было?

— Тридцать девять, — сказал Мазур.

— Выглядит старше, — заметила Кейт.

— Возможно, скрывала последствия болезни с помощью косметики, но долго так продолжаться не могло, — сказал доктор Райленд. Он изучил сине-зеленые прожилки вен на руках. — Нет никаких следов от уколов химиотерапии и шрамов от хирургического вмешательства.

— Убийца мог знать о ее болезни? — спросил Мазур.

— Не знаю, — ответила Кейт.

Патологоанатом продолжил осмотр тела. Никаких признаков недавних травм. Рентген показал старый перелом правой ноги и раннюю стадию артрита коленных суставов. Признаки сексуального насилия отсутствовали, однако во влагалище доктор Райленд обнаружил следы спермы. Жертва добровольно имела половую связь не более чем за двадцать четыре часа до смерти. Образцы семени были отправлены на анализ ДНК.

— Учитывая размеры злокачественной опухоли, половой акт причинил жертве значительные неудобства. — Доктор Райленд покачал головой.

— Исследования показывают: секс является подтверждением того, что жизнь еще не кончена, — заметила Кейт. — Проведите токсикологический анализ. Если она была так серьезно больна, как вы говорите, ей требовались сильнодействующие лекарства. Доктор Райленд, вы свяжетесь с ее лечащим врачом, чтобы выяснить, проходила ли она какой-либо курс лечения?

— Разумеется.

— Впрочем, для Ричардсона история болезни жертв мотивом не являлась. Достаточно было лишь того, что женщина ехала одна по пустынному шоссе, — сказала Кейт. — И снова ключевую роль будет играть баллистическая экспертиза.

Закончив вскрытие, патологоанатом вернул назад внутренние органы и зашил грудь.

— Буду держать вас в курсе.

— Спасибо, — поблагодарил его Мазур.

Возвратившись в раздевалку, детектив и доктор Хейден сняли халаты и вышли в коридор. Выбросив одноразовый халат в мусорную корзину, Кейт надела рюкзак.

— Куда направимся дальше? — спросил Тео.

— Обеспечьте меня чашкой крепкого кофе и помещением, и я расскажу вашей команде про убийства, совершенные Самаритянином.





Глава 5