Последний экзамен колдуна

– Гарри где? – спросил я.

– Заперся. – Кастет указал на двери, за которыми я раньше наблюдал буйство стихийных сил. – Магичит.

– Мелкий?

– Сковородки драит. Завтрак тебе оставили, только он остыл уже.

– Спасибо.

На завтрак была овсянка и пара вареных яиц. Пока ел, насмотрелся, как мелкий мучается с толстенным слоем черного нагара, натирая его песком, и придумал нехитрый план.

– Ты ее так до завтра не отскоблишь. Услуга за услугу?

Кепка согласился с радостью. Гарри с утра показал им хозяйство, ввел в курс дела, а мне всего-то требовалась нормальная ванна. Канализацию Смиту перекрыли вместе с водой, так что при двух роскошных ваннах в особняке сам Гарри пользовался третьей – для прислуги, поскольку ее было легче наполнять и опорожнять вручную. За помощь с ванной я отдал полпробирки универсального растворителя. Пара капель очистила сковородку, и мелкий с радостью взялся за самую грязную кастрюлю.

Сменив рубашку на свежую, я первым делом перезарядил пустые камни и кольцо каменной кожи. Место силы в особняке еще не открылось, но энергии в воздухе было разлито предостаточно. Проинспектировал наличность. Из более чем трех тысяч у меня осталось две шестьсот восемьдесят четыре. Двести восемьдесят мелкими купюрами я рассовал по карманам, еще для полторы тысячи соорудил потайной карман из остатков драной футболки и повязал его на живот под рубашкой. Последние девять сотен вместе с запиской и просьбой сохранить я оставил Гарри. Все же меня могут и грабануть. Оставлять записку в комнате не стал, ребята и до нее доберутся с уборкой, сразу вручил Кастету.

– Передашь Гарри. Если сложится, я здесь нескоро покажусь.

Кастет нервно сглотнул, смотря на пачку денег, что могла обеспечить год безбедного существования ему с братом.

– Не боишься? – спросил он.

– Ты дал слово, – ответил я и едва не расхохотался. Такую штуку со мной дед проделывал. Только сейчас понял. Видно, веры у старика тогда было столько же, как и у меня сейчас. Другое дело, что обстоятельства по большому счету вынуждают Кастета поступить честно. Вокруг дома ловушек полно, и в городе для них опасностей не меньше. Пускай думает, что это действительно его слово, привыкает держать. Он ведь не до конца прогнил еще. Вон как за брата держался.

– Кхм, ладно, кхм. – Рука парня заметно подрагивала, когда он забирал деньги с запиской.

Из ворот особняка я выходил с саквояжем, продемонстрировал его дому, где засели наблюдатели, помахал ручкой и отправился к ближайшей стоянке такси. Как ни странно, препятствий мне создавать не стали, но слежку отправили. Я видел другой кеб, что тащился за моим до самого филиала Королевского банка Дутхайя в Пабсете. Спихнув полторы тысячи фунтов на сохранение столь серьезной организации, я заметно успокоился, и хорошо одетый незнакомец в годах, что встретил меня на выходе, не вызвал большой тревоги.

– Молодой человек, – сказал он, снимая шляпу. – Меня зовут Генри Тасквич, представитель юридической конторы «Квинс и Ко», поверенный лорда Фейрберна. Не могли бы вы уделить мне минутку внимания?

– Грех будет не уделить такому вежливому человеку. Магнус Локслин, – представился я именем, что становилось привычней с каждым разом. – Но, наверное, нам следует выбрать обстановку приятнее? Чайная, ресторан?

– Об этом я и хотел просить. Не согласитесь ли вы встретиться с сэром Августом в ресторанчике напротив банка? «Квинс и Ко» гарантирует безопасность. Всего лишь разговор.

Он считает, я должен бояться. Какую линию поведения выбрать? Подыграть или… Я уже демонстрировал отсутствие страха шестеркам этой семейки.

– О чем речь, мистер Тасквич. Не будем заставлять лорда Фейрберна ждать.

– Э-э-э. Сэр Август сын лорда Фейрберна.

– Да? Простите мое невежество.

Отслеживать реакцию поверенного я не стал намеренно. Пускай думает, что мне реально плевать.

Август Фейрберн сразу показался мне человеком надменным и самовлюбленным. Настоящий мужчина не стал бы носить такие тонкие усики, тем более заморачиваться с поддержкой формы. Август же выглядел так, словно только от цирюльника. Холеные ручки в дорогих перстнях, белоснежная рубашка с большими камнями в запонках… Мужчина всем видом показывал, что это заведеньице ниже его статуса. Так и хотелось отчебучить что-то грязное и вульгарное в пику, но единственное, что я себе позволил, – сесть до того, как меня пригласят. Тасквич нас уже представил, а этот денди продолжал пялиться на меня с каменной миной.

– Прошу прощения, сэр, – сказал я, – приступим, у меня сегодня еще много дел. Официант! – позвал я. – Садитесь, мистер Тасквич.

– О нет, я буду вон за тем столиком. – Мужчина улыбнулся и указал на столик у стены, занятый двумя мордоворотами в приличных костюмах. – Приятного аппетита, господа.

– Слушаю вас, господа, – подскочил официант.

От небольшого ребячества я не удержался. И как только дед ни выбивал из меня дурь, немного все же осталось.

– Хаггис есть? – спросил я, с удовольствием отметив, как скривилась рожа напротив. Прямое попадание. Грубая деревенская еда из овечьего желудка и требухи просто не могла нравиться такому хлыщу. – Будете хаггис, сэр Август?

– Прошу прощения, господа, хаггиса у нас нет, – обломал меня официант.

– Чай без молока! – быстро выпалил Фейрберн. – Этого будет достаточно.

– А кровяные колбаски, черный пудинг? – не сдавался я.

– Ничего такого… – Официант ни сэром меня, ни мистером не назвал, показывая отношение. Тоже мне аристократ нашелся. Без чаевых останется.

– Ну нет, так нет. Мне тоже чаю. Без сахара. И пару булочек с маслом и джемом. Так что вы хотели, сэр Август? – спросил я еще до того, как официант отошел. – Дом я снял новый, от Гарри съехал. Какие вопросы еще остались?

– Вчера ночью ты привел ему двух человек и доставил определенный груз.

– Груз. Ха! Скажете тоже. Мяса и круп я ему привез, а то после того, как вы обложили беднягу, питается одной картошкой.

Август удивленно моргнул.

– Не боишься заявлять такое?


– Так правда ведь. Надо будет – повторю. Вы бы не доводили.

Август опять удивленно моргнул, а я продолжил:

– Больше в ваши разборки я не лезу. Не лезьте и вы ко мне.

– Вежливости тебя, похоже, не учили, молодой человек.

– У нас с вами о ней разное представление. Говорите, чего хотели, да пойду я. Дела не ждут.

Август скрипнул зубами, поиграл желваками да выставил на стол небольшую коробку.

– Я хочу помириться с Гарри. Передашь?

– И что там? – Я подтянул коробочку к себе и бесцеремонно открыл. – Бомба? – спросил я, вытаскивая расписанный рунами и украшенный камнями-накопителями стальной шар чуть больше крупного яблока.

– Всего лишь универсальная накопительная сфера! – с раздражением бросил Август.

– Да вы что! Один в один – бомба. Сами-то чего не передадите?

– Допустим, ловушки я пройду, так он же бешеный. Кто мне гарантирует, что он воздушной кувалдой не врежет и вообще говорить захочет? Короче, передай Гарри, что я прикрою его от отца, а он прикроет нас от лорда-наместника. Большой любви не обещаю. Просто мир.

– Я в ваши разборки не лезу, – отмахнулся я. Врет или правду говорит, но тащить эту штуковину Гарри – верх глупости.

– Сто фунтов! – пообещал Август.

Определенно надо обновить гардероб, а то непонятно, за кого меня принимают. Хотя в этом есть и плюсы. Фейрберн о моем образовании явно не догадывается. Если этот шарик – пакость, то Фейрберну важно, чтобы я доставил ее Гарри. Защита от дурака должна быть мощной, значит, просто так не рванет, можно попытаться понять.

– Триста! – заявил я. – И сразу не понесу. Ближе к вечеру. Мне еще в пару мест заглянуть надо.

Фейрберн выложил на стол три новеньких сотенных купюры. Я забрал их вместе с коробкой, сунул в саквояж и отправился искать, где в этом городе подают хаггис. Ну и еще для того, чтобы посмотреть, будет ли слежка. Удивительно, но ее не было, а может, и была, но намного профессиональней предыдущей. Либо этот шарик сам за собой следит.

Я отобедал, нашел книжный магазин и купил три книги по рунам и артефакторике, в которых, помнил, имелась информация о многосоставных накопителях. Продавец за лишнюю пару фунтов обещал назвать пару женских романов всем, кто будет спрашивать о моих покупках. С таким набором я и добрался до собора Святого Павла на границе Рапси и Старого города, спросил викария Макса и отправился по адресу, выданному мне священником, обратно в Рапси. Макс Хэмиш Вуд жил на третьем этаже типовой четырехэтажки из красного кирпича в пяти кварталах от Гарри.

Я постучался в его дверь.

Открыл мужчина в мятой пижаме с лицом и носом боксера да грубыми руками работяги. Набожностью от него не пахло, зато запах сигарет и дешевого виски присутствовал. А на лице читалось большое желание послать меня в дальние дали.

– Мистер Вуд? – спросил я.

Викарий вместо ответа наклонился ко мне и шумно втянул воздух носом.

– Проблемы с духами?

– Есть с одним, но к вам я по вампирскому вопросу.

– Ха, заинтриговал. Входи. – Викарий распахнул дверь.

– Благодарю.

– На горюющего родственника ты не похож, парень, так чем же тебя заинтересовали эти проклятые Господом твари? И почему пришел ко мне? Я знаешь, больше с бестелесными тварями вожусь. Чаю нет, у меня была бессонная ночка, так что говори по делу. Сесть можешь туда.

Вуд указал на единственный стул у круглого стола, заваленного богословскими книгами и вполне научными работами по низшим эфириалам. Кроме книг на столе имелась полная окурков пепельница, пустая бутылка джина и одинокий стакан.

– Вы коульер, а я знаю одного из ваших.

– Так себе причина.

– Согласен, но информация мне нужна. – Я уселся на стул и поставил рядом саквояж.

– Собираешься прикончить парочку?

– Не хотелось бы.

– Сказал так, будто для тебя это плевое дело. Хотя… – Викарий подался вперед и опять нюхнул меня. – Уже? Молодец! Ты только не зазнавайся. Старых завалить куда сложнее. Как это случилось?

– Вы о чем, простите?

– Не строй дурачка, парень. Эфирная метка запах вампира перебивает, но тонкое тело еще пахнет его смертью. Рассказывай!

Викарий заглянул в соседнюю комнату, откуда вернулся со стулом и сигаретой в зубах. Пошарив меж книг, он отыскал коробок спичек и с удовольствием затянулся.

– Вы слышали о том, что кровососы в трущобах шалят?