Последнее обещание плюща
Часть 39 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Я не хочу терять время. Не могу забирать время твоей жизни, поэтому решил, что чем быстрее я разузнаю всё у Риты, тем быстрее смогу отпустить тебя. То, что ты сказала мне… о том, что любишь, это так больно. Я бы всё отдал за ещё один шанс быть живым и рядом с тобой. Я бы больше не совершил ошибок. И никогда бы не прятался от тебя, боясь, что ты поранишься…
Его слова рождают в моей голове воспоминание. Оно такое яркое. Из моего детства. Я никогда их не помнила, но сейчас я помню. И я видела его. Пирса. Мы играли на заднем дворе нашего дома. Он смеялся и улыбался, пока я убегала от него.
– Почему тебе было больно? – Выдыхаю я, часто моргая, чтобы унять дребезжание картинки.
– Почему, Айви? Ты ещё спрашиваешь? Потому что я едва тебя не потерял…
– Нет. Я не об этом, Пирс. Тогда, в прошлом, почему тебе было больно? Ты держался за живот, а потом упал. Я была маленькая и бегала с тобой по лужайке. Затем ты исчез и вернулся уже в таком состоянии. Я кричала и звала маму, а потом ударилась и…
– Расшибла лоб, – шепчет Пирс. – Тебе наложили три шва.
Он касается моего лба и там действительно остался небольшой шрам.
– Ты ударилась о край бордюра и у тебя было сотрясение. Меня притянуло в больницу, как только тебя привезли. Я не понимал, почему не успел? Как так получилось? Но я…я был там. Я бежал за тобой и ловил красные ленты на твоих хвостиках. Они развевались на ветру, – едва слышно говорит он.
– Да, ты был там.
– Ты помнишь…
– Только сейчас вспомнила. Картинку эту увидела. Так почему тебе было больно?
– Я не знаю. У меня нет таких воспоминаний. Я пропал, когда ловил тебя. Иногда такое случается. Я не могу объяснить, где нахожусь. Я просто этого не помню. Я закрываю глаза и затем открываю их, а прошла неделя. Зачастую я просто хожу, жду, наблюдаю, а несколько раз были провалы в памяти, но очень давно. Видимо, это один из таких случаев, но мне не могло быть больно. Я ничего не чувствовал, физически я имею в виду, пока не смог притронуться к тебе.
– Ты стоял на коленях, Пирс. Держался за живот. Солнце… оно било по твоему лицу и там был пот… да, да, пот. Ты был весь мокрый, волосы прилипли к лицу, и ты был в медицинском халате. Точно. Белый халат. Ты стоял на коленях. Тебе было, правда, больно. Тебя как будто сильно тошнило, но вырвать ты не мог. А потом ты завалился на бок, и я побежала, чтобы позвать помощь. Затем темно стало. Я ударилась, видимо, и отключилась. Но я не вру, Пирс. Всё так и было, – бормочу я, немного приподнимаясь. Он подхватывает меня за шею и кладёт к себе на ноги. Бегает глазами по моему лицу, словно ищет в нём ответы.
– Я не знаю, что это было, Айви. Но в моих воспоминаниях нет ничего подобного. Вероятно, это один из забытых мной моментов, когда я пропадал. Я не помню… не помню. Больно. Если я держался за живот и потел, то похоже, что это было отравление.
– Ты был бледным. Очень бледным, даже серым. Сначала красным, но кровь словно начала отливать от лица и очень быстро, – шепчу я, пытаясь вытянуть всё из картинок в голове.
– Да, похоже на отравление. Я был на работе или только вернулся с неё, или собирался на неё. Я носил халат на работе или когда был очень уставшим дома после смены. Но в моей прошлой жизни не было подобных случаев. Не было… – его голос тонет в звуке сирен, приближающихся к нам. Пирс аккуратно перекладывает меня на траву.
– Сейчас тебе помогут. Тебе будет лучше, не думай об этом. Я разберусь. Поправляйся…
– Пирс, – хватаю его за руку и облизываю пересохшие губы. От догадки моё сердце так сильно бьётся о рёбра, что причиняет боль. Сухость во рту становится нещадно острой. Мне сложно говорить дальше.
– А если… если это момент… ты мне показывал моменты своей смерти и поэтому я вижу тебя. Ты не можешь вспомнить это, но зато должна помнить я. И вдруг тебя отравили, а потом выстрелили в висок, чтобы инсценировать самоубийство. Ведь твой убийца знал, что подобное может разрушить репутацию твоей семьи и они не будут делать вскрытие, чтобы не распускать слухи. Есть ли вероятность, что в тебя выстрелили, когда ты был уже мёртв? Ты мне показал, что с тобой было. Не осознанно. И я должна была знать об этом, чтобы помочь тебе найти убийцу, а ты нет. Я, может быть, стала твоим мостом? Проводником или кем-то ещё? Если это был неединичный случай? Ты мог поделиться со мной тем, что знал, но не помнишь об этом. А я запомнила. И теперь меня хотят убить, потому что я в курсе, как тебя убили, и кто тебя убил.
Наши взгляды пересекаются, и я задыхаюсь от того, что сказала. Я не планировала этого, но оно само вылетело с моих губ. И теперь мне понятна причина, почему неудачи преследовали меня в детстве и сейчас. Случайностей не бывает. Мы, действительно, все связаны в этом мире. Мы – единая цепочка жизни, и когда она разрушается, то нечто неизвестное требует правосудия.
Глава 34
Голова гудит, и я ещё не совсем пришла в себя после долгого сна. Глаза хочется вырвать с корнем. Они так горят, но похлеще зудит грудная клетка. Причём настолько, что я хрипло кашляю и издаю стон. В горле словно острые осколки двигаются и царапают трахею.
– Айви, сделай глоток воды, – слышу мамин заботливый голос и приоткрываю глаза. По ним бьёт свет и всё становится на секунду очень ярким, пока не уменьшается и не превращается в точку над головой. Выпиваю воду и откидываюсь на подушку. Я в палате. Это точно палата больницы. Бело-голубые стены, неудобная койка и мама в медицинской форме рядом. Чёрт…
– Айви, – она садится на мою постель и качает осуждающе головой.
– Не начинай. Мне и так паршиво. Как Сью-Сью? – Спрашиваю её.
– Отделалась небольшими ушибами, а у тебя уже пятое сотрясение за всю твою жизнь. Так ты выбьешь последние мозги, Айви, – укоризненно говорит она.
– Расслабься, их уже давно нет. Так что всё путём, – натягиваю улыбку, но мама не смеётся. Это была хорошая шутка. Я хороша в юморе. Ладно, не очень. Но в этот раз моя реплика была к месту.
– Я не специально. Не ругайся. Мы просто ехали…
– Я знаю, Сью-Сью дала показания. Машину забрали на осмотр. И ты думаешь, что я просто смирюсь с тем, что у моей дочери серьёзное сотрясение, ушиб рёбер и она снова чуть не погибла? – Она наклоняется ко мне.
– Хм, ну, особых вариантов нет, поэтому да, ты смиришься. Меня хотели убить. Тебе стало легче? – Теперь у меня ощущение, что она сейчас мне настучит по голове, которая и так болит. Поджимаю губы и прочищаю горло, пока она сверлит меня взглядом.
– Я не знаю, как на тебя повлиять, Айви. Ты попадаешь в жуткие аварии и подвергаешь риску теперь других людей. Ты одна большая неприятность, Айви Бранч.
– Ты всегда была обо мне такого высокого мнения или это временно? – Ехидно фыркаю я.
– Прекрати ёрничать. Ты чуть не погибла. Какого чёрта ты снова вляпалась в очередную историю? Я же сказала, чтобы ты ничего не делала. Ничего. Совсем ничего…
– Ты такого не говорила. Ты пошла спать, а я выспалась, чтобы продвинуться в своём расследовании. Так что не нуди. Хочешь, чтобы это прекратилось, помоги мне, – шёпотом перебиваю её.
– О господи, – мама закатывает глаза и поднимается с моей койки.
– Я так зла на тебя, Айви. Так зла. Хочется тебя отлупить как следует, чтобы ты прекратила весь этот ад. Ты же себе хуже делаешь. Только себе. Когда ты осознаешь, что ты сама притягиваешь неприятности.
– Ты же слышала, что я сказала? Меня хотят убить. Это не я притягиваю их…
– А Пирс Уиллер, – шипит она.
– Не трогай Пирса. Он снова появился, чтобы спасти меня. Дерево – его рук дело. Так что успокойся.
– Успокоиться? – выкрикивает зло мама.
– Ага, расслабься. Там сделай какие-то дыхательные упражнения, вколи себе лошадиную дозу «Успокоина» или что-то ещё. Я ведь жива…
– Ещё жива, – раздаётся мрачный голос Пирса слева от меня. Резко перевожу взгляд и вижу его в медицинском халате, и он такой потрясающий. Я даже не особо слышу, что там верещит мама, любуясь тем, как же ему идёт врачебная форма. Он чертовски сексуальный в ней. Улыбаюсь, как глупая дура.
– Ты мог бы меня поддержать, – говорю я.
– Поддержать? Я тоже зол. Зол из-за страха на тебя, как и она…
– Ты такой шикарный в этой форме. Она меня возбуждает, – шепчу я, ещё шире улыбаясь. Пирс цокает и недовольно складывает руки на груди, приближаясь к моей койке.
– Ролевые игры? Тебе нравятся ролевые игры? – Игриво спрашиваю его.
– О-о-о, да, как вариант отшлёпать тебя?
– Вау. Я только «за».
– Айви, чёрт возьми! Хватит! – Орёт мама. Я забыла о том, что она здесь.
– Ну что ещё? Дай мне поспать. Прямо сейчас. Хочу спать, обсудим всё потом, – отмахиваюсь от неё, улыбаясь Пирсу.
– Я расскажу всё твоему брату. Ты подвергаешь себя опасности. Ты не контролируешь свою проблему с призраком. Пусть Пэнзи прочистит твои мозги, потому что я сдаюсь, – угрожая мне, мама вылетает из палаты.
– Она такая нудная, – тяну я.
– Она волнуется за тебя, Айви. Город на ушах стоит из-за случившегося. Тебя боятся. Ты понимаешь, что они будут тыкать в тебя пальцем? Они превратят твою жизнь в ад. Они распускают слухи, что рядом с тобой небезопасно. Ты опасна и тебя просто выгонят отсюда, а твои брат и мать потеряют работу, – взволнованно отчитывает меня Пирс.
– Как будто я виновата в том, что меня хотят убить, – бурчу обиженно я.
– Нет, ты не виновата, я виноват. Из-за меня всё это…
– Только ты не начинай. Одной истерички хватает. В общем, вернёмся к делу. Тебя отравили, – меняю тему, но Пирс явно недоволен этим.
– Айви, прошу…
– Я думаю, что надо сначала убедиться в том, что вскрытие тебе не делали. Тогда моя теория насчёт подозрений мэра в этом деле будет доказана. Я в больнице и здесь есть архивы. Вряд ли мама будет помогать мне, она немного не в себе. Так что я всё сделаю сама. Ты помнишь, где архивы, ты туда меня проведёшь, остальное на мне, – приподнимаюсь с койки, но меня тут же отбрасывает назад.
– Нет. Ты лежишь, Айви. Хватит. Ты делаешь себе только хуже, – рычит Пирс, надавливая на моё плечо.
– Но…
– Никаких «но». Сегодня и ещё несколько дней ты лежишь. У тебя сотрясение, Айви. Ты можешь упасть и снова удариться головой, а это уже будет катастрофично для тебя. Ты можешь не очнуться, понимаешь?
Тяжело вздыхаю и киваю.
– Хорошо. Но как я помогу тебе, если буду лежать?
– То, что ты жива, это уже отличная помощь. Хотя бы пару дней, Айви. Пожалуйста. Ты не представляешь, что заставляешь переживать меня и других.
– Ладно, тогда расскажи мне, зачем ты встречался с Ритой и что узнал. Также я хочу знать, почему ты спросил у мамы о своей годовщине смерти и то, что она делала в неё. Это компромисс, – предлагаю я. Пирс убирает руку с моего плеча и кивает.
– Хорошо. Я говорил тебе, что ты моя причина, почему я здесь. В ту ночь они приняли решение, что ты должна быть с ними. Думаю, что какой-то скрытый замысел каждой нашей души существует. Не просто так мы появляемся и умираем. Души связаны друг с другом, и моя связана с твоей.
– Хм, спорное утверждение, потому что я считаю, что это случайность, – хмурюсь я. Пирс пожимает плечами, не собираясь отвечать. – А что насчёт твоего появления у Риты?
– Ничего нового. Она не заметила особых изменений кроме того, что я был слишком угрюм последний месяц. Она рассказала мне о случае с ребёнком и это правда. Меня обвиняли в её убийстве. Я выиграл суд. Отец ребёнка наглотался таблеток и обвинил в этом меня. Рита говорит, что это меня немного подкосило. Также я спросил её о том, как она меня нашла. В кабинете в пижамных штанах и футболке. Я сидел в кресле мёртвый. Рядом валялся пистолет. Но у меня и в помине не было пистолета раньше. Она не знает, откуда он взялся. Вскрытие не делали, потому что отец не хотел афишировать мою смерть, но она стала достоянием общественности. Он не пришёл на мои похороны, как и Рита. Она была с ним. Ему стало плохо, и он лежал. Сердце. Он долго не мог прийти в себя, а когда пришёл, приказал уничтожить все данные, подтверждающие моё существование. Он договорился со своими друзьями, кому-то заплатил. Поэтому ты ничего не найдёшь в архивах, Айви. Ничего.
– Тебе больно, да? – Тихо спрашиваю его. Да по глазам вижу, что я права. Пирс пожимает плечами и опускает взгляд.
– Ужасно знать, что отец отказался от меня, потому что я самоубийца. Он не смирился не с тем, что меня нет, а с тем, что я бросил тень на репутацию семьи Уиллеров. Я подвёл их. Это больнее всего, – сдавленно отвечает он.
– Он просто был в горе. Он не справился с ним…
– Нет, Айви, не ищи ему оправданий. Он отказался от меня, как я и говорил. Я слышал его слова о том, что у него не было младшего сына. Только один. Стив. Это меня тоже сильно разозлило. Он приехал в дом, чтобы решить вопрос с продажей. И когда риелтор упомянул моё имя, то он резко отреагировал, и я всё слышал. Так что вряд ли можно сейчас найти какую-то информацию о моей смерти, да и обо мне, вообще, – грустно заключает Пирс.
Его слова рождают в моей голове воспоминание. Оно такое яркое. Из моего детства. Я никогда их не помнила, но сейчас я помню. И я видела его. Пирса. Мы играли на заднем дворе нашего дома. Он смеялся и улыбался, пока я убегала от него.
– Почему тебе было больно? – Выдыхаю я, часто моргая, чтобы унять дребезжание картинки.
– Почему, Айви? Ты ещё спрашиваешь? Потому что я едва тебя не потерял…
– Нет. Я не об этом, Пирс. Тогда, в прошлом, почему тебе было больно? Ты держался за живот, а потом упал. Я была маленькая и бегала с тобой по лужайке. Затем ты исчез и вернулся уже в таком состоянии. Я кричала и звала маму, а потом ударилась и…
– Расшибла лоб, – шепчет Пирс. – Тебе наложили три шва.
Он касается моего лба и там действительно остался небольшой шрам.
– Ты ударилась о край бордюра и у тебя было сотрясение. Меня притянуло в больницу, как только тебя привезли. Я не понимал, почему не успел? Как так получилось? Но я…я был там. Я бежал за тобой и ловил красные ленты на твоих хвостиках. Они развевались на ветру, – едва слышно говорит он.
– Да, ты был там.
– Ты помнишь…
– Только сейчас вспомнила. Картинку эту увидела. Так почему тебе было больно?
– Я не знаю. У меня нет таких воспоминаний. Я пропал, когда ловил тебя. Иногда такое случается. Я не могу объяснить, где нахожусь. Я просто этого не помню. Я закрываю глаза и затем открываю их, а прошла неделя. Зачастую я просто хожу, жду, наблюдаю, а несколько раз были провалы в памяти, но очень давно. Видимо, это один из таких случаев, но мне не могло быть больно. Я ничего не чувствовал, физически я имею в виду, пока не смог притронуться к тебе.
– Ты стоял на коленях, Пирс. Держался за живот. Солнце… оно било по твоему лицу и там был пот… да, да, пот. Ты был весь мокрый, волосы прилипли к лицу, и ты был в медицинском халате. Точно. Белый халат. Ты стоял на коленях. Тебе было, правда, больно. Тебя как будто сильно тошнило, но вырвать ты не мог. А потом ты завалился на бок, и я побежала, чтобы позвать помощь. Затем темно стало. Я ударилась, видимо, и отключилась. Но я не вру, Пирс. Всё так и было, – бормочу я, немного приподнимаясь. Он подхватывает меня за шею и кладёт к себе на ноги. Бегает глазами по моему лицу, словно ищет в нём ответы.
– Я не знаю, что это было, Айви. Но в моих воспоминаниях нет ничего подобного. Вероятно, это один из забытых мной моментов, когда я пропадал. Я не помню… не помню. Больно. Если я держался за живот и потел, то похоже, что это было отравление.
– Ты был бледным. Очень бледным, даже серым. Сначала красным, но кровь словно начала отливать от лица и очень быстро, – шепчу я, пытаясь вытянуть всё из картинок в голове.
– Да, похоже на отравление. Я был на работе или только вернулся с неё, или собирался на неё. Я носил халат на работе или когда был очень уставшим дома после смены. Но в моей прошлой жизни не было подобных случаев. Не было… – его голос тонет в звуке сирен, приближающихся к нам. Пирс аккуратно перекладывает меня на траву.
– Сейчас тебе помогут. Тебе будет лучше, не думай об этом. Я разберусь. Поправляйся…
– Пирс, – хватаю его за руку и облизываю пересохшие губы. От догадки моё сердце так сильно бьётся о рёбра, что причиняет боль. Сухость во рту становится нещадно острой. Мне сложно говорить дальше.
– А если… если это момент… ты мне показывал моменты своей смерти и поэтому я вижу тебя. Ты не можешь вспомнить это, но зато должна помнить я. И вдруг тебя отравили, а потом выстрелили в висок, чтобы инсценировать самоубийство. Ведь твой убийца знал, что подобное может разрушить репутацию твоей семьи и они не будут делать вскрытие, чтобы не распускать слухи. Есть ли вероятность, что в тебя выстрелили, когда ты был уже мёртв? Ты мне показал, что с тобой было. Не осознанно. И я должна была знать об этом, чтобы помочь тебе найти убийцу, а ты нет. Я, может быть, стала твоим мостом? Проводником или кем-то ещё? Если это был неединичный случай? Ты мог поделиться со мной тем, что знал, но не помнишь об этом. А я запомнила. И теперь меня хотят убить, потому что я в курсе, как тебя убили, и кто тебя убил.
Наши взгляды пересекаются, и я задыхаюсь от того, что сказала. Я не планировала этого, но оно само вылетело с моих губ. И теперь мне понятна причина, почему неудачи преследовали меня в детстве и сейчас. Случайностей не бывает. Мы, действительно, все связаны в этом мире. Мы – единая цепочка жизни, и когда она разрушается, то нечто неизвестное требует правосудия.
Глава 34
Голова гудит, и я ещё не совсем пришла в себя после долгого сна. Глаза хочется вырвать с корнем. Они так горят, но похлеще зудит грудная клетка. Причём настолько, что я хрипло кашляю и издаю стон. В горле словно острые осколки двигаются и царапают трахею.
– Айви, сделай глоток воды, – слышу мамин заботливый голос и приоткрываю глаза. По ним бьёт свет и всё становится на секунду очень ярким, пока не уменьшается и не превращается в точку над головой. Выпиваю воду и откидываюсь на подушку. Я в палате. Это точно палата больницы. Бело-голубые стены, неудобная койка и мама в медицинской форме рядом. Чёрт…
– Айви, – она садится на мою постель и качает осуждающе головой.
– Не начинай. Мне и так паршиво. Как Сью-Сью? – Спрашиваю её.
– Отделалась небольшими ушибами, а у тебя уже пятое сотрясение за всю твою жизнь. Так ты выбьешь последние мозги, Айви, – укоризненно говорит она.
– Расслабься, их уже давно нет. Так что всё путём, – натягиваю улыбку, но мама не смеётся. Это была хорошая шутка. Я хороша в юморе. Ладно, не очень. Но в этот раз моя реплика была к месту.
– Я не специально. Не ругайся. Мы просто ехали…
– Я знаю, Сью-Сью дала показания. Машину забрали на осмотр. И ты думаешь, что я просто смирюсь с тем, что у моей дочери серьёзное сотрясение, ушиб рёбер и она снова чуть не погибла? – Она наклоняется ко мне.
– Хм, ну, особых вариантов нет, поэтому да, ты смиришься. Меня хотели убить. Тебе стало легче? – Теперь у меня ощущение, что она сейчас мне настучит по голове, которая и так болит. Поджимаю губы и прочищаю горло, пока она сверлит меня взглядом.
– Я не знаю, как на тебя повлиять, Айви. Ты попадаешь в жуткие аварии и подвергаешь риску теперь других людей. Ты одна большая неприятность, Айви Бранч.
– Ты всегда была обо мне такого высокого мнения или это временно? – Ехидно фыркаю я.
– Прекрати ёрничать. Ты чуть не погибла. Какого чёрта ты снова вляпалась в очередную историю? Я же сказала, чтобы ты ничего не делала. Ничего. Совсем ничего…
– Ты такого не говорила. Ты пошла спать, а я выспалась, чтобы продвинуться в своём расследовании. Так что не нуди. Хочешь, чтобы это прекратилось, помоги мне, – шёпотом перебиваю её.
– О господи, – мама закатывает глаза и поднимается с моей койки.
– Я так зла на тебя, Айви. Так зла. Хочется тебя отлупить как следует, чтобы ты прекратила весь этот ад. Ты же себе хуже делаешь. Только себе. Когда ты осознаешь, что ты сама притягиваешь неприятности.
– Ты же слышала, что я сказала? Меня хотят убить. Это не я притягиваю их…
– А Пирс Уиллер, – шипит она.
– Не трогай Пирса. Он снова появился, чтобы спасти меня. Дерево – его рук дело. Так что успокойся.
– Успокоиться? – выкрикивает зло мама.
– Ага, расслабься. Там сделай какие-то дыхательные упражнения, вколи себе лошадиную дозу «Успокоина» или что-то ещё. Я ведь жива…
– Ещё жива, – раздаётся мрачный голос Пирса слева от меня. Резко перевожу взгляд и вижу его в медицинском халате, и он такой потрясающий. Я даже не особо слышу, что там верещит мама, любуясь тем, как же ему идёт врачебная форма. Он чертовски сексуальный в ней. Улыбаюсь, как глупая дура.
– Ты мог бы меня поддержать, – говорю я.
– Поддержать? Я тоже зол. Зол из-за страха на тебя, как и она…
– Ты такой шикарный в этой форме. Она меня возбуждает, – шепчу я, ещё шире улыбаясь. Пирс цокает и недовольно складывает руки на груди, приближаясь к моей койке.
– Ролевые игры? Тебе нравятся ролевые игры? – Игриво спрашиваю его.
– О-о-о, да, как вариант отшлёпать тебя?
– Вау. Я только «за».
– Айви, чёрт возьми! Хватит! – Орёт мама. Я забыла о том, что она здесь.
– Ну что ещё? Дай мне поспать. Прямо сейчас. Хочу спать, обсудим всё потом, – отмахиваюсь от неё, улыбаясь Пирсу.
– Я расскажу всё твоему брату. Ты подвергаешь себя опасности. Ты не контролируешь свою проблему с призраком. Пусть Пэнзи прочистит твои мозги, потому что я сдаюсь, – угрожая мне, мама вылетает из палаты.
– Она такая нудная, – тяну я.
– Она волнуется за тебя, Айви. Город на ушах стоит из-за случившегося. Тебя боятся. Ты понимаешь, что они будут тыкать в тебя пальцем? Они превратят твою жизнь в ад. Они распускают слухи, что рядом с тобой небезопасно. Ты опасна и тебя просто выгонят отсюда, а твои брат и мать потеряют работу, – взволнованно отчитывает меня Пирс.
– Как будто я виновата в том, что меня хотят убить, – бурчу обиженно я.
– Нет, ты не виновата, я виноват. Из-за меня всё это…
– Только ты не начинай. Одной истерички хватает. В общем, вернёмся к делу. Тебя отравили, – меняю тему, но Пирс явно недоволен этим.
– Айви, прошу…
– Я думаю, что надо сначала убедиться в том, что вскрытие тебе не делали. Тогда моя теория насчёт подозрений мэра в этом деле будет доказана. Я в больнице и здесь есть архивы. Вряд ли мама будет помогать мне, она немного не в себе. Так что я всё сделаю сама. Ты помнишь, где архивы, ты туда меня проведёшь, остальное на мне, – приподнимаюсь с койки, но меня тут же отбрасывает назад.
– Нет. Ты лежишь, Айви. Хватит. Ты делаешь себе только хуже, – рычит Пирс, надавливая на моё плечо.
– Но…
– Никаких «но». Сегодня и ещё несколько дней ты лежишь. У тебя сотрясение, Айви. Ты можешь упасть и снова удариться головой, а это уже будет катастрофично для тебя. Ты можешь не очнуться, понимаешь?
Тяжело вздыхаю и киваю.
– Хорошо. Но как я помогу тебе, если буду лежать?
– То, что ты жива, это уже отличная помощь. Хотя бы пару дней, Айви. Пожалуйста. Ты не представляешь, что заставляешь переживать меня и других.
– Ладно, тогда расскажи мне, зачем ты встречался с Ритой и что узнал. Также я хочу знать, почему ты спросил у мамы о своей годовщине смерти и то, что она делала в неё. Это компромисс, – предлагаю я. Пирс убирает руку с моего плеча и кивает.
– Хорошо. Я говорил тебе, что ты моя причина, почему я здесь. В ту ночь они приняли решение, что ты должна быть с ними. Думаю, что какой-то скрытый замысел каждой нашей души существует. Не просто так мы появляемся и умираем. Души связаны друг с другом, и моя связана с твоей.
– Хм, спорное утверждение, потому что я считаю, что это случайность, – хмурюсь я. Пирс пожимает плечами, не собираясь отвечать. – А что насчёт твоего появления у Риты?
– Ничего нового. Она не заметила особых изменений кроме того, что я был слишком угрюм последний месяц. Она рассказала мне о случае с ребёнком и это правда. Меня обвиняли в её убийстве. Я выиграл суд. Отец ребёнка наглотался таблеток и обвинил в этом меня. Рита говорит, что это меня немного подкосило. Также я спросил её о том, как она меня нашла. В кабинете в пижамных штанах и футболке. Я сидел в кресле мёртвый. Рядом валялся пистолет. Но у меня и в помине не было пистолета раньше. Она не знает, откуда он взялся. Вскрытие не делали, потому что отец не хотел афишировать мою смерть, но она стала достоянием общественности. Он не пришёл на мои похороны, как и Рита. Она была с ним. Ему стало плохо, и он лежал. Сердце. Он долго не мог прийти в себя, а когда пришёл, приказал уничтожить все данные, подтверждающие моё существование. Он договорился со своими друзьями, кому-то заплатил. Поэтому ты ничего не найдёшь в архивах, Айви. Ничего.
– Тебе больно, да? – Тихо спрашиваю его. Да по глазам вижу, что я права. Пирс пожимает плечами и опускает взгляд.
– Ужасно знать, что отец отказался от меня, потому что я самоубийца. Он не смирился не с тем, что меня нет, а с тем, что я бросил тень на репутацию семьи Уиллеров. Я подвёл их. Это больнее всего, – сдавленно отвечает он.
– Он просто был в горе. Он не справился с ним…
– Нет, Айви, не ищи ему оправданий. Он отказался от меня, как я и говорил. Я слышал его слова о том, что у него не было младшего сына. Только один. Стив. Это меня тоже сильно разозлило. Он приехал в дом, чтобы решить вопрос с продажей. И когда риелтор упомянул моё имя, то он резко отреагировал, и я всё слышал. Так что вряд ли можно сейчас найти какую-то информацию о моей смерти, да и обо мне, вообще, – грустно заключает Пирс.