После — долго и счастливо

Смирившись, он наклоняет голову и опирается рукой о землю, чтобы подняться. Его колено скользит по грязи, и я отворачиваюсь, пока он встает, хватаясь за оградку.

– Я не знаю, что делать, – тихо произносит он.

– Тебе не нужно ничего делать, – бормочу я и изо всех сил пытаюсь заставить свои ноги двигаться, чтобы выйти отсюда под проливной дождь.

Я уже на середине двора, когда слышу его шаги за спиной. Он держится на безопасном расстоянии, и я благодарна ему за это. Мне нужно личное пространство, нужно время, чтобы подумать и перевести дух, и нужно, чтобы его не было рядом.

Распахнув дверь, я захожу в дом. Грязь ручьями стекает на коврик, и я сжимаюсь при мысли о том, как отреагирует на такой беспорядок мать. Чтобы не выслушивать ее жалобы, я, раздевшись до лифчика и трусиков, оставляю кучу грязной одежды на заднем крыльце и, прежде чем пройти по чистому кафелю на кухне, стараюсь как можно лучше смыть под дождем грязь с ног. С каждым шагом раздается скрип, и я подпрыгиваю от неожиданности, когда открывается задняя дверь и входит Хардин в грязных ботинках.

Зачем беспокоиться о чем-то настолько незначительном – о грязи? По сравнению со всеми остальными проблемами в моей голове грязь кажется такой мелочью, такой ерундой. Мне не хватает тех дней, когда беспорядок в доме был поводом для волнения.

– Тесса? Ты меня слышала? – прерывает голос Ноя мои размышления.

Поморгав, я поднимаю на него глаза: он стоит босиком в коридоре, с мокрой одеждой в руках.

– Прости, нет.

Он сочувствующе кивает.

– Ничего страшного. Ты в порядке? Тебе нужно в душ?

Я киваю, а он заходит в ванную и включает воду. Шум воды заставляет меня подойти ближе, но я замираю на месте, как только слышу голос Хардина:

– Он не будет помогать тебе принимать душ.

Я не отвечаю. У меня просто нет сил, чтобы ответить.

«Конечно нет, с какой стати ему это делать?»

Хардин проходит мимо меня, оставляя за собой грязные следы.

– Извини, но это невозможно.

В голове у меня нет ни одной мысли, а может, это только так кажется, но я начинаю печально смеяться над тем, какой беспорядок он тут устроил. Не только в доме моей матери, а вообще везде, где он появляется, после него остается беспорядок. Включая меня – со мной полный бардак.

Он исчезает в ванной.

– Она полуодета, и ты включаешь для нее воду, – говорит он. – Черт, нет, ты не останешься здесь, пока она принимает душ. Ни за что.

– Я просто пытаюсь помочь, а ты создаешь проблему на…

Я захожу в ванную и проталкиваюсь мимо двух угрюмых мужчин.

– Оба вышли, – приказываю я монотонным безжизненным голосом. – Идите и разбирайтесь где-нибудь еще.

Выгоняю их и закрываюсь. Как только щелкает замок, я начинаю молиться, чтобы Хардин не прибавил эту тонкую дверь к своему списку разрушений.

Раздевшись до конца, встаю под воду и спиной чувствую, какая она горячая. Я вся в грязи и ненавижу это. Ненавижу, что приходится вычищать ее, засохшую, из-под ногтей и выдирать из волос. Ненавижу, что, как бы яростно я ее ни смывала, никак не могу почувствовать себя чистой.





Глава 29

Хардин




– Что я мог поделать, если она была раздета? Тут такое происходит, а ты волнуешься, что кто-то увидит ее голой? – В голосе Ноя слышится осуждение, и мне хочется придушить его здоровой рукой.

– Дело не только… – Я глубоко вздыхаю. – Дело не в этом.

Я не собираюсь обсуждать с ним все это дерьмо. Кладу руки на колени, затем убираю их в карманы, но тут же понимаю, что ничего не выйдет, – из-за гипса. Неуклюже перекладываю руки обратно на колени.

– Не знаю, что произошло между вами, но ты не можешь наезжать на меня за то, что я хочу ей помочь. Я знаком с ней всю свою жизнь и никогда не видел в таком состоянии, – неодобрительно качает головой Ной.

– Я не буду разговаривать с тобой на эту тему. Мы в разных командах.

Он вздыхает:

– Нам необязательно враждовать. Я желаю ей самого лучшего. Так же как и ты. Я для тебя не угроза. Я не так глуп, чтобы думать, что когда-нибудь она выберет меня. Для меня все это в прошлом. Я все еще ее люблю, потому что, наверное, всегда буду любить, но совсем не так, как ты.


Его слова возымели бы гораздо больший эффект, если бы я не презирал его последние восемь месяцев. Я молча стою, прислонившись спиной к стене напротив ванной, и жду, пока она не закончит принимать душ.

– Вы снова расстались? – любопытствует он. Никак не поймет, когда пора заткнуться.

– Разве это не ясно? – Я закрываю глаза и слегка откидываю голову.

– Я не собираюсь вмешиваться в ваши дела, но надеюсь, что ты расскажешь мне о Ричарде и как получилось, что он умер в твоей квартире. Не понимаю, как это могло произойти.

– Он жил у меня после того, как Тесса уехала в Сиэтл. Ему некуда было пойти, поэтому я позволил ему остаться у себя. Когда мы улетели в Лондон, он должен был лечь в клинику на реабилитацию. Поэтому представь себе мое удивление, когда он обнаружился на полу моей ванной мертвее мертвого.

Дверь ванной открывается, и Тесса в одном полотенце проходит мимо нас. Ной никогда не видел ее голой – ни один мужчина, кроме меня, не видел, – и я эгоистично желаю, чтобы так все и оставалось. Понимаю, что сейчас не время думать о таких вещах, но ничего не могу с собой поделать.



Наслаждаясь тишиной, я иду на кухню за водой и вдруг слышу тихий, неуверенный голос Кэрол:

– Хардин, можно тебя на минутку?

Женщина еще не начала говорить, а я уже в замешательстве из-за ее тона.

– Э-э… да. – Я немного отступаю назад, чтобы сохранить безопасную дистанцию, и упираюсь в стену маленькой кухни.

На ее лице невозможно ничего прочесть, но для нее эта ситуация явно такая же неловкая, как и для меня.

– Я просто хотела поговорить о том, что случилось прошлой ночью.

Я отвожу взгляд и смотрю себе под ноги. Непонятно, чем это закончится, но она уже заколола волосы и стерла остатки вчерашнего макияжа, размазавшегося вокруг глаз.

– Не знаю, что на меня нашло, – говорит она. – Мне не следовало так вести себя с тобой. Это было невероятно глупо, и я…

– Все в порядке, – перебиваю я в надежде, что она замолчит.

– Нет, не в порядке. Я хочу убедиться, что между нами ничего не поменялось: я по-прежнему очень хочу, чтобы ты держался подальше от моей дочери.

Я поднимаю голову, чтобы встретиться с ней взглядом. В принципе ничего другого я от нее и не ожидал.

– Мне бы хотелось сказать, что я вас послушаю, но это не в моих силах. Я знаю, что не нравлюсь вам. – Я замолкаю и не могу не рассмеяться над своим преуменьшением. – Вы меня ненавидите, я это понимаю, но вы же знаете, что ваше мнение ничего для меня не значит. Я не пытаюсь вам досадить, просто дела обстоят именно так.

Она начинает смеяться вместе со мной и застает меня этим врасплох. Ее смех такой же, как и мой – звучный и полный боли.

– Ты так похож на него. Разговариваешь со мной в точности, как он разговаривал с моими родителями. Ричарду тоже было все равно, что о нем подумают другие. Но посмотри, что с ним стало.

– Я не он, – огрызаюсь я.

Я действительно стараюсь вести себя с ней как можно более вежливо, но она все усложняет. Тесса так долго сидит в ванной, и я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не пойти и не проверить, как она. Да еще этот Ной поблизости.

– Хардин, попробуй понять мою точку зрения. У меня были такие же нездоровые отношения, и мне известно, как они заканчиваются. Я не хочу того же для Тессы, и если ты ее и правда любишь, как говоришь, то тоже не захочешь для нее похожего будущего. – Она смотрит на меня, ожидая реакции, но затем продолжает: – Я хочу для нее только хорошего. Можешь мне не верить, но я воспитывала Тессу так, чтобы она в отличие от меня не зависела от мужчины. И посмотри, что с ней стало. Ей девятнадцать, и каждый раз, когда ты ее бросаешь, мир рушится…

– Я…

Она вскидывает руку:

– Позволь мне закончить. На самом деле я ей завидовала. Это плачевно, но часть меня завидовала тому, что ты всегда возвращался к ней в отличие от Ричарда, который никогда не возвращался ко мне. Но с каждым вашим расставанием я все больше убеждалась, что вас ждет тот же конец, что и нас, потому что хотя ты и возвращаешься, но никогда не остаешься. Если хочешь, чтобы она повторила мою участь и превратилась в одинокую, полную ненависти женщину, продолжай в том же духе. Уверяю тебя, именно так все для нее и закончится.

Мне досадно от того, каким видит меня Кэрол, но еще больше досадно то, что она права. Я и правда всегда ухожу от Тессы, но, даже когда возвращаюсь, жду, пока она снова не станет счастливой, и опять ухожу.

– Решать тебе. Похоже, кроме тебя, она никого не слушает. Моя дочь любит тебя слишком сильно.

Я это знаю – знаю, что она меня любит, и именно поэтому наша история закончится не так, как у ее родителей.

– Ты не можешь дать ей то, что нужно. И удерживаешь ее от того, чтобы она встретила того, кто сможет, – говорит она, но я слышу лишь звук, с которым закрывается дверь в старую спальню Тессы, а значит, она вышла из душа.

– Вы увидите, Кэрол, увидите… – отвечаю я и беру из шкафа пустой стакан. Наполняя его водой для Тессы, я говорю себе, что смогу изменить наши отношения и доказать, что все остальные, в том числе и я сам, ошибаются. Конечно, смогу.





Глава 30

Тесса