После

Я спокойна, иду метрах в трех впереди Хардина. Когда мы выходим из торгового центра, он порывается открыть дверь, но под моим взглядом отступает. Будь я на его месте, я бы сейчас держалась на расстоянии.

Смотрю в окно, перебирая в голове кучу гадостей, которые могла бы сказать, но молчу. Меня бесит, что он стесняется сказать при всех, что мы вместе. Я знаю, что не нравлюсь его друзьям и они, наверное, думают, что я недостаточно крутая, в общем лузер, но для него это не должно иметь значения. Размышляю, стал бы Зед скрывать наши отношения, и прихожу к выводу, что не стал бы. Подумать только, Хардин фактически ни разу не назвал меня своей девушкой! Наверное, мне не стоит спать с ним до тех пор, пока он не подтвердит, что мы встречаемся.

– Ты перестала истерить? – спрашивает он, пока мы едем по дороге.

– Истерить? Смеешься, что ли!

– Не знаю, почему для тебя так важно, что я назвал тебя подругой, я не хотел тебя обидеть. Я просто растерялся, – врет он.

Я точно знаю, что он врет, потому что не смотрит мне в глаза.

– Я не хочу тебя видеть, если ты стесняешься меня, – отвечаю я.

Раздираю ногу ногтями, чтобы не заплакать.

– Не говори так. – Он проводит рукой по волосам и глубоко вздыхает. – Тесса, с чего ты решила, что я тебя стесняюсь? Это просто смешно, – рычит он.

– Удачи тебе на вечеринке.

– Пожалуйста, я так сказал, чтобы только Джейс отстал.

Мне самой не нравится то, что я предлагаю, но мне хочется расставить все по местам.

– Если ты меня не стесняешься, возьми с собой на вечеринку.

– Категорически нет, – цедит он сквозь зубы.

– Ясно.

– Я не беру тебя, потому что Джейс тот еще хрен, это во-первых. Во-вторых, это то место, где тебе не стоит быть.

– Почему нет? Я вполне самостоятельна.

– Джейс и его друзья не из твоего круга общения. И даже не из моего. Все они дебилы и подонки.

– Тогда почему ты дружишь с ними? – закатываю я глаза.

– Существует большая разница между быть друзьями и приятелями.

– Тогда почему Зед с ними общается?

– Не знаю. Джейс – не из тех парней, которым можно отказать, – объясняет он.

– Так вы его боитесь! Вот почему ты ничего не сказал, когда он клеился ко мне, – говорю я.

Джейс, похоже, на самом деле плохой парень, раз даже Хардин его боится.

К моему удивллению, Хардин смеется.

– Я его не боюсь, просто не хочу его провоцировать. Он любит играть людьми, и если б я его разозлил, он втянул бы в игру и тебя. – Он так крепко сжимает руль, что даже пальцы побелели.

– Ладно, значит, мы просто друзья, – говорю я, глядя в окно на городские пейзажи.

Знаю, что веду себя по-детски, но ничего не могу поделать; я понимаю, почему Хардин так действовал, но мне от этого не легче.





Глава 82




Мы добираемся до комнаты в общежитии, и я плюхаюсь на кровать. Я все еще сержусь, но не так, как раньше. Мне не хочется знать о Джейсе больше, чем необходимо, но встреча с ним вызывает столько вопросов, на которые Хардин наверняка не захочет отвечать.

– Прости. Я не хотел задевать твои чувства.

Я не смотрю на него, потому что знаю, что сразу же раскисну. Он должен понять, что я не буду мириться с такими вещами.

– Хм… ты… все еще хочешь меня? – неуверенно спрашивает Хардин.

Я смотрю на него и немедленно таю. Я вздыхаю, зная, что не могу сердиться, когда он так на меня смотрит.


– Конечно. Иди сюда, – говорю я ему, поглаживая место на кровати рядом с собой.

У меня нет силы воли, когда дело касается этого человека.

Он садится на кровать, и я спрашиваю:

– Ты считаешь меня своей девушкой?

– Да. Просто мне кажется, называть тебя так довольно глупо.

– Глупо? – Я грызу ногти: ужасная привычка, от которой я до сих пор не избавилась.

– Ты для меня больше, чем какой-то детский статус.

Он берет мое лицо своими большими ладонями. У меня начинает сосать под ложечкой. Не могу не улыбнуться. И он сразу расслабляет плечи.

– Мне не нравится, что ты не хочешь, чтобы люди знали о нас. Как жить вместе, если даже друзьям ты не можешь обо мне рассказать?

– Это не так. Хочешь, я позвоню Зеду прямо сейчас и скажу об этом? Я думал, это ты будешь стесняться меня. Я видел, как люди смотрят на нас, когда мы вместе.

Значит, он тоже это замечает.

– Они так смотрят на нас, потому что мы слишком разные, и это их проблемы. Я никогда не стеснялась тебя, Хардин. Никогда.

– Я уже волновался, что ты от меня откажешься.

– Я – от тебя?

– Ты – единственное неизменное, что есть в моей жизни, знаешь? Не знаю, что бы я делал, если бы ты ушла.

– Я не оставлю тебя, если ты не дашь мне повода, – уверяю я.

Не могу вспомнить ничего, что могло бы заставить меня с ним расстаться. Я слишком далеко зашла. Даже мысль о расставании причиняет мне боль. Это бы сломало меня. Я люблю его, хоть мы и каждый день ругаемся.

– Я не дам повода, – говорит он. Он на секунду смотрит в сторону, потом снова на меня: – Мне нравится, какой я с тобой.

Я прижимаюсь к его ладони щекой.

– Я тоже.

Я люблю его целиком, во всех проявлениях. И люблю то, кем я стала с ним, – мы оба сделались лучше. Я сделала его открытым и счастливым, а он научил меня, как жить и не беспокоиться о мелочах.

– Я знаю, что пытался бросить тебя… несколько раз, но, ей-богу, ты просто сводишь меня с ума.

– Спасибо.

– Я хочу сказать, то, что мы ругаемся, вовсе не означает, что мы не должны быть вместе. Все ругаются, – улыбается он, – а мы просто ругаемся чаще, чем обычные люди. Мы очень разные и должны выяснить, как реагировать друг на друга, – и нам будет легче, – уверяет Хардин.

Я запускаю пальцы в его волосы.

– Мы так и не выбрали, что надеть на свадьбу.

– О, черт, похоже, что мы не сможем пойти!

Он поворачивается ко мне, шутливо хмурясь, и целует в нос.

– Сейчас только вторник, у нас еще целая неделя.

– Мы могли бы пропустить церемонию, и я свозил бы тебя в Сиэтл на выходные. – Он вопросительно приподнимает бровь.

– Что? – Я сажусь. – Нет! Мы собираемся на свадьбу. Но можем съездить в Сиэтл через выходные.

– Нет, предложение ограничено во времени, – дразнит он, поднимая меня к себе на колени.

– Ладно, придется мне найти кого-то, чтобы съездить в Сиэтл.

Он выставляет челюсть, а я провожу кончиками пальцев по его скулам.

– Только попробуй! – Его губы дергаются.

– Конечно, попробую. Сиэтл – мое любимое место.

– Твое любимое место?