После

– У тебя восхитительный смех, – говорит он, и я закатываю глаза.

Затем мы смотрим какую-то несмешную комедию, которая нам обоим не нравится. Но это не страшно, потому что во время фильма мы перебрасываемся шутками, и, в конце концов, он кладет руку на мою. Это не так неловко, как я предполагала, но и не так приятно, как с Хардином. И тут мне приходит в голову, что все это время я не вспоминала о Хардине – и это приятная перемена к лучшему: Хардин не заполняет мои мысли в течение целого дня.

Когда Зед привозит меня в кампус, уже почти одиннадцать. Я рада, что уже среда, – до выходных всего два дня, и я смогу отоспаться. Зед выходит из машины и подходит ко мне.

– Я очень хорошо провел время, спасибо, что согласилась встретиться со мной, – говорит он.

– Я тоже приятно провела время, – улыбаюсь я.

– Я подумал… Помнишь, ты спрашивала, собираюсь ли я пойти на костер? – Я киваю, и он спрашивает: – Ты не возражаешь, если мы пойдем вместе?

– Конечно, это будет замечательно. Я пойду с Лэндоном и его подругой.

Не помню, что говорил Зед, когда все смеялись над Лэндоном в кафе, но хочу убедиться, что он понимает, что это неправильно.

– Хорошо, он вроде неплохой парень, – говорит он, и я улыбаюсь.

– Ну, значит договорились. Встретимся там? – предлагаю я.

Ни в коем случае не могу пригласить его в дом Лэндона.

– Отлично. Еще раз спасибо за сегодняшний вечер.

Зед делает шаг ко мне. Он что, собирается меня поцеловать? Я паникую. Но вместо этого он берет мою руку и подносит к губам. Он целует мне руку, мягкие губы касаются горячей кожи – и это так мило.

– Спокойной ночи, Тесса, – говорит он, садясь в машину.

Вздыхаю с облегчением, радуясь, что он не пытался поцеловать меня по-настоящему. Он симпатичный и хорошо целовался во время игры в «правду или действие», но я чувствую, что еще не готова.

На следующее утро Лэндон ждет меня в кафе. Я рассказываю ему о Зеде. К моей досаде, первое, что он спрашивает, знает ли об этом Хардин.

– Нет, но ему и не надо. Это не его дело, – говорю я чересчур сурово и потом добавляю: – Извини, это просто очень щекотливая тема.

– Понятное дело. Но будь осторожна, – мягко предупреждает он, и я обещаю.

Оставшаяся часть дня пролетает, и Лэндон не упоминает ни о Хардине, ни о Зеде. Наконец приходит время литературы. Затаив дыхание, захожу вместе с Лэндоном в аудиторию: Хардин сидит на своем обычном месте. Я снова ощущаю боль в груди при виде его. Он смотрит на меня, затем снова поворачивается к доске.

– Значит, ты встречалась с Зедом прошлым вечером? – спрашивает он, когда я сажусь.

Я надеялась, что он не начнет со мной разговаривать.

– Это не твое дело, – спокойно отвечаю я.

Он поворачивается на стуле и наклоняется ко мне.

– Слухи в нашей компании расползаются быстро, запомни, Тесса.

Он пытается мне угрожать, что расскажет друзьям, что мы с ним делали? Эта мысль меня только злит.

Я отворачиваюсь и смотрю на профессора. Тот, откашлявшись, произносит:

– Итак, давайте начнем с того места, где мы остановились в прошлый раз при обсуждении «Грозового перевала».

Желудок сжимается. Мы не должны были обсуждать «Грозовой перевал» до следующей недели, – я не хотела это пропускать. Чувствую, как Хардин на меня смотрит. Возможно, он, как и я, вспоминает, как застукал меня в своей комнате за чтением этого романа.

Лектор ходит перед нами, заложив руки за спину.

– Итак, мы знаем, что между Кэтрин и Хитклифом были очень страстные отношения. Их страсть была так сильна, что разрушала жизнь всех других персонажей, встретившихся им на пути. Кто-то утверждает, что они совершенно не подходили друг другу, кто-то считает, что вместо того, чтобы пытаться перебороть свою любовь в самом начале знакомства, им следовало пожениться.

Профессор делает паузу и оглядывает студентов.

– Итак, что вы об этом думаете? – спрашивает он.

Обычно я сразу же поднимаю руку, с гордостью демонстрируя блестящее знание материала, но сейчас с этим романом связаны слишком сильные личные воспоминания. Кто-то с задних рядов говорит:

– Я думаю, они совершенно не подходили друг другу. Они постоянно ссорились, и Кэтрин отказывалась признать свою любовь к Хитклифу. Она вышла замуж за Эдгара, хотя знала, что любит Хитклифа всю жизнь. Если бы они с самого начала были вместе, все не было бы так печально.

Хардин смотрит на меня, и я чувствую, как мои щеки полыхают.

– Я думаю, она была эгоистичная напыщенная сука, – произносит он. По классу пробегает шорох, и профессор сердито смотрит на Хардина, но он продолжает: – Извините, но она думала, что слишком хороша для Хитклифа, и может, так и было, но она знала, что Эдгар не сравнится с Хитклифом, и все равно вышла за него замуж. Кэтрин и Хитклиф были слишком похожи, и именно поэтому им было сложно быть вместе, но если бы она не была такой упрямой, они могли бы вместе прожить долгую счастливую жизнь.

Глупо, но я сравниваю Хардина и себя с персонажами романа. Разница лишь в том, что Хитклиф безумно любил Кэтрин, только он сидел сложа руки, пока она не вышла замуж за другого, после чего и сам женился на другой. Хардин не любил меня так, так что он не имеет права сравнивать себя с Хитклифом.


Кажется, все смотрят на меня и ждут моего ответа. Они, видимо, надеются, что я приведу контраргументы, но я молчу. Я знаю, что Хардин пытается снова поймать меня на свою удочку.





Глава 64




После занятий прощаюсь с Лэндоном и подхожу к профессору, чтобы объяснить причину пропусков. Он поздравляет меня со стажировкой и объясняет, что немного перестроил учебный план. Я разговариваю с ним до тех пор, пока Хардин не выходит из аудитории. Затем возвращаюсь к себе в общагу и раскладываю на кровати тетради и учебники. Пытаюсь заниматься, но все время опасаюсь, что войдет Стеф, Хардин или кто-то еще из их друзей, кто постоянно болтается в нашей комнате. Поэтому собираю учебники и иду к машине. Может, найду себе место для учебы в каком-нибудь кафе.

Покатавшись, обнаруживаю на оживленном перекрестке небольшую библиотеку. На парковке – всего несколько машин, так что заезжаю без проблем. Сразу иду в дальний конец читального зала и сажусь возле окна, выложив все свои книжки. Теперь я готова приступить. Это будет моим новым убежищем – идеальным местом для учебы.

– Мисс, мы закрываемся через пять минут, – сообщает мне пожилой библиотекарь.

Закрываемся? Смотрю в окно: оказывается, уже стемнело. А я даже не увидела закат. Я была так поглощена чтением, что не заметила, как пролетело время. Безусловно, стоит приходить сюда чаще.

– О, хорошо, спасибо, – отвечаю я и собираюсь.

Проверив телефон, обнаруживаю новое сообщение от Зеда.

«Просто хотел пожелать тебе спокойной ночи. Не могу дождаться пятницы». Он действительно очень хороший. Пишу в ответ: «Это очень мило, спасибо. Тоже с нетерпением жду встречи».

Возвращаюсь в комнату, Стеф еще нет, так что я залезаю в пижаму и беру с полки «Грозовой перевал». Вскоре засыпаю – с мыслями о Хитклифе и торфяниках.

Первое, что я вижу утром пятницы, – сообщение Лэндона, что его не будет весь день, потому что Дакота приезжает на день раньше, чем он предполагал. Меня посещает желание пропустить литературу, но я гоню его прочь. Я не могу позволить Хардину портить все, что я люблю.

На сборы и прическу (зачесываю волосы назад и укладываю) сегодня трачу больше времени, чем обычно. На улице, кажется, тепло, надеваю флиску с длинными рукавами и джинсы.

Захожу за кофе, и в очереди передо мной оказывается Логан. Он оборачивается прежде, чем я успеваю ускользнуть.

– Привет, Тесса, – говорит он.

– Привет, Логан, как дела? – вежливо интересуюсь я.

– Нормально, ты пойдешь сегодня?

– На костер?

– Нет, на вечеринку. Костер будет скучный, как всегда.

– Ничего, я все равно пойду туда, – усмехаюсь я, и Логан тоже хихикает.

– Ну, если будет скучно, всегда можешь зайти к нам, – приглашает он и берет свой кофе.

Благодарю его, и когда он уходит, радуюсь: компания Хардина, кажется, не интересуется костром, а это значит, мне удастся избежать встречи с ними.

Наступает время литературы. Прохожу к своему месту, не глядя на Хардина. Продолжается обсуждение «Грозового перевала», но Хардин молчит. Как только лектор нас отпускает, хватаю свои вещи и почти бегом тороплюсь к двери.

– Тесса, – слышу я голос Хардина позади меня, но только ускоряю шаг.

Без Лэндона я чувствую себя более уязвимой.

На улице ощущаю легкое прикосновение к руке. Я знаю, что это он, по тому, как покалывает кожу.

– Что? – кричу я.

Он отступает и протягивает мне блокнот.

– Ты уронила.

В душе борются смущение и разочарование. Когда же меня перестанет терзать эта боль! Вместо того чтобы пройти, она только сильнее день ото дня. Я не должна признаваться себе, что люблю его, – если я буду продолжать отвергать правду, возможно, боль исчезнет сама.

– Ой, спасибо, – бормочу я, хватая блокнот.

Он скользит по мне взглядом, и мы смотрим друг на друга – до тех пор, пока я не осознаю, что мы стоим на тротуаре, посреди толпы студентов. Хардин встряхивает волосами и закидывает их назад. Потом разворачивается и уходит. Я забираюсь в машину и еду прямо к Лэндону. Я не собиралась приезжать раньше пяти, а сейчас только три, но я не могу сидеть в одиночестве. У меня действительно что-то случилось с психикой после того, как в моей жизни появился Хардин.

Карен с широкой улыбкой открывает дверь и приглашает меня внутрь.

– Я пока одна дома. Дакота и Лэндон пошли в магазин кое-что мне купить.

– Ничего, простите, что я пришла так рано.