Порубежник

– Вот и ладно. А то разбирался бы тут сам по себе.

– То есть ты меня оставил бы в порубе?

– У меня приказ князя, если ты позабыл. Если бы суд состоялся не сегодня, а даже завтра, то мы в любом случае вышли бы на рассвете.

– Радует, что мне не придется вас догонять. А то ведь и лошадь, поди, забрали бы.

– А чего ее оставлять, – пожал плечами десятник. – Как суд завершится – неведомо, а лошадь, поди, из княжьей конюшни.

– Ну спасибо тебе за откровенность, добрый человек, – улыбнувшись, поклонился ему Михаил.

– Не жалко, – хмыкнул Горазд. – Давай заканчивай тут все и на постоялый двор. Зван, присмотри за ним, а то как бы опять куда не вступил.

– Сделаю, – расплывшись в улыбке, заверил тот.

Холопы унесли тело своего владетеля. Марыся с сыном оставались на месте, не сводя взгляда то ли с Лешека, то ли со своего нового господина.

– Не смотри так на меня, красавица. Не муж я твой. Ошиблась ты. Как там тебя… Анджей?

– Да, батю… Г-господин, – запнувшись, поправился четырнадцатилетний подросток.

– Ты, стало быть, теперь за главу семейства?

– То так, господин.

– Вот и добре. Держи этот кошель. Тут хватит серебра на то, чтобы перебраться на новое место жительства. Или обустроиться в прежнем сельце, вольными пахарями. То сами решите. А сейчас пойдем к казначею вольную вашу выкупать.

С семейством Лешека управились до полудня. После чего вернулись на постоялый двор, где Михаил решил пообедать. Ну их, эти городские заведения. А то еще кто с претензией найдется. За реципиентом больше долгов вроде бы не водилось, но ведь и на ровном месте сыскаться могут. Так что лучше все же среди своих.

Хотя он для них таковым еще не стал. Сомнительно, чтобы Горазд так же легко оставил в порубе кого-то из парней, с которыми уж не один год рука об руку. Десяток устоявшийся. Самый молодой, Ждан, с ними полтора года. Да и то из княжих новиков перешел, значит, знали они его еще раньше. Можно сказать, сами же и взрастили.

А вообще десяток у них молодой. Ни одного за тридцать. Самому старшему, Горазду, двадцать девять. Получается, на два года младше нынешнего Михаила. Но при этом бойцы все отменные. Слабым звеном является как раз Ждан. Но это если брать рубку. Зато с луком до появления Романова ему не было равных во всей дружине. Ну и разведчик знатный. Во всяком случае, со слов Звана.

На рассвете, едва отворились городские ворота, как из них появились шесть возов, груженных различным товаром. На облучках возницы, сбоку каравана купец, к которому и подъехал Горазд. Поздоровались, после чего десятник подал знак воям взять возы под охрану.

А ничего так, солидные повозки. По прикидкам Михаила, груза на каждой из них должно быть килограммов на восемьсот. И тянули их пары довольно крупных лошадей. Однако абсолютная память подсказала ему, что если судить по усилию животных, то груза получалось побольше. Скорее всего, под тонну. Без учета веса самой повозки, разумеется. Груз, конечно, укрыт парусиной, но Романов сумел сделать кое-какие выводы, указывающие на несоответствие.

То, что дело нечисто, он понял с самого начала. Оставалось выяснить, в чем именно соль. Пока же следовало добросовестно выполнять свои обязанности. Ну и никто не запретит ему завести разговор с возницей. Разумеется, при условии, что он будет исправно выполнять свои обязанности. Что сейчас не составляло никаких сложностей, так как ехали они по степному участку.

– Как купца-то вашего звать? – поинтересовался Михаил у возницы.

– Якуб, – управляя парой лошадей, с ленцой бросил тот.

– А что, разве у него нет своей охраны?

– Так он не князь, чтобы свою дружину круглый год кормить. Эдак никакой торговли не хватит.

– И что, каждый раз нанимает новых?

– Ну, в основном-то дела имеет со знакомыми. Есть у него три ватаги на примете. Но в этот раз вот нанял вас. Хотя Шимон со своими парнями вроде как сейчас в Тарнуве.

– Может, им наем подвернулся.

– Может, и так. Правда, летняя ярмарка прошла, до осенней время еще есть. Для каравана время неурочное.

– А сколько их в ватаге?

– Вшестером они наемничают.

– Не мало?

– Шестерых-то воев? За глаза. У Якуба не тот достаток, чтобы особо тратиться на охрану. Ну и мы не без зубов, – кивая в сторону взведенного арбалета, без наложенного болта, пояснил возница.

– Пользоваться-то умеешь?

– А то!

Разговаривая со словоохотливым возницей, Михаил не забывал поглядывать окрест. Местность-то открытая. Но его пограничники в свое время показали, как можно маскироваться. И не сказать, что данный опыт не переняли другие. А коли так, то в полусотне метров укрыться вполне реально. А там уверенный выстрел из лука или арбалета. И добежать недолго. Лучше не расслабляться.

Разговор тек неспешно, обо всем и ни о чем конкретно. Время от времени Романов вворачивал наводящие вопросы, выуживая крохи информации. Хотя, признаться, источник так себе, но он решил им не пренебрегать. Тем более в условиях, когда других под рукой пока нет.

Выуженное у возницы наводило на мысли о том, что этот караван не просто потенциально жирная добыча, а самый настоящий джекпот. К гадалке не ходить, основным грузом является серебро, замаскированное другим товаром. И с какой целью они везут его в Червень, ясно как божий день. Заговор без серебряной смазки обречен на неудачу.


– Горазд, впереди лес, – подъехав к десятнику, указал на очевидное Михаил.

– И? – коротко поинтересовался тот.

– Надо бы глянуть, что там к чему.

– Думаешь, я этого не знаю?

– А ты не ярись. Человек я среди вас новый, в деле с вами не был и, как у вас заведено, не знаю. Живота же по глупости лишаться не желаю. Потому и сужу по своему опыту.

– Ну и что, по твоему разумению, нужно сделать?

– Ясно что. Выслать впереди каравана по обеим сторонам дороги по два пеших дозорных. Случись засада, обнаружат и упредят о том.

– Верно судишь. Вот ты и пойдешь. Ждана с собой возьми. А по другую сторону я Звана с Добролюбом отправлю.

Что тут скажешь. Инициатива наказуема исполнением. Впрочем, Михаил не в претензии. Конечно, в случае опасности первый удар придется именно на него. Но тут уж без риска никуда. Коли выбрал воинскую стезю, значит, поставил на кон свою жизнь. Опять же ему нужно зарабатывать очки перед десятком. Становиться своим в доску. А одними лишь воинскими умениями этого не добиться.

Первый лес прошли тихо. Как и последующие две рощи. Скорость каравана не упала. Людей морить Горазд не собирался, а потому каждый раз в дозор уходили другие пары двоек. А уж кому сколько достанется леса, с легкостью пройти или продираться через буреломы, это как повезет. И, к слову, себе исключение десятник делать не стал, также прогулявшись дозором.

Первый день прошел без происшествий. Позади оставили полсотни километров. Очень хороший результат. Спасибо местности, практически лишенной спусков и подъемов, наезженной дороге без рытвин, и сухой погоде. Правда, когда втянулись на постоялый двор, пропылились настолько, что одежду пришлось выбивать. Ну и самим отмываться, а то даже на зубах скрипит.

Постоялый двор спал. Горазд конечно же выставил охрану, но мудрить не стал. Не стоит придавать слишком большое значение безопасности, коли не хочешь привлекать внимания.

Михаила это устраивало полностью. Тем более что его также определили в караул, и своей вахтой он решил воспользоваться, чтобы взглянуть на содержимое повозок. Серебро он нашел на самом дне. Мешки тщательно прикрыли товарами, и пришлось повозиться, чтобы бесшумно добраться до основного груза. Не показалось ему, что возы изрядно нагружены.

Развязал тесьму на горловине одного из мешков, благо они не опечатаны. Единственное, запомнил, как именно увязан узел. Впрочем, не с его памятью напрягаться по этому поводу. Достал монету и глянул на нее при лунном свете. Хм. Серебряный киевский рубль.

Сунул его в кошель с огнивом. Пропажу одной монеты, быть может, и не заметят или не придадут этому значения. Ему же нужно рассмотреть ее повнимательней при свете дня. Луна и факел плохое в этом подспорье.

С рассветом выдвинулись в путь. Михаил ехал сбоку и, улучив момент, когда рядом никого не было, извлек монету, внимательно осмотрев со всех сторон. Убрал. Смотреть на монету, полученную в банке Червеня, необходимости нет. Он и так может вызвать в памяти каждую из них, со всеми царапинами и вмятинами, попавшими в его поле зрения.

Итак, они везут фальшивые монеты. Не в том смысле, что там не хватает серебра. Нет. Металл самый что ни на есть настоящий. Но вот чеканка отличается. При внимательном сличении монет это может определить не только он, но и любой другой. Но это только если всматриваться.

Ну и на кой понадобилось так заморачиваться? Хотя-а-а… рубль и копейка за прошедшие годы прочно вошли в обиход на Руси. Иными деньгами на ее территории пользоваться теперь запрещено. Хранить имперские и арабские монеты, конечно, можно, это не возбраняется, но и только-то. За обмен же в банке удержат свой процент. А большое количество серебра вызовет много вопросов. Вот и озаботились чеканкой. Как вариант. А это значит, что заговор зреет давно. Но тот факт, что серебро настоящее… Этот момент непонятен. Совершенно. И с этим предстоит разобраться.

Около полудня вновь показался лес. На этот раз дорога тянулась через него на многие километры. Без смены по ходу движения не обойдется, и уж тем паче если будет много бурелома. Дозоры ведь не у самой дороги движутся, где валежник растаскивают путники, а в глубине, дабы не проворонить засаду.

Михаил привычно привязал лошадь к повозке. Лук, как и в прошлый раз, оставил в саадаке, притороченном к седлу. А вот щит взял с собой. С одной стороны, шататься с ним по лесу неудобно. Но, с другой, есть чем прикрыться от стрел. Кольчуга если и сбережет, то только от срезня. Бронебойный наконечник шьет ее, как бумагу, даже на излете.

Попрыгал, проверяя, все ли ладно подогнано. Переглянулся с Жданом и побежал к лесу, обгоняя караван, катящий со скоростью пешехода. Очень хорошая скорость, между прочим. Скоро местность изменится, и она снизится раза в полтора. Так что сегодняшний и последующие переходы уже не превысят тридцати километров за день.

– Твою вперехлест, через колено, – недовольно пробурчал Романов.

– Чего яришься, Михайло? – удивился Ждан.

– Да сколь уж раз за собой замечал, не думай о плохом, оно и не случится, – сплюнув, ответил Романов.

– Ты о чем?

– Да о буреломе этом, будь он трижды неладен. Еще подумал, хоть бы повезло и его было не так много. А тут чуть не засека.

– Это да. Ты вот что, Михайло, ты в следующий раз о чем хорошем думай. Пошли, что ли, а то караван скоро нагонит.

– Да куда же мы денемся. Пошли, конечно.

К слову, несмотря на все свои способности, контроль тела с помощью легкого отстранения и мгновенно закрепляющихся навыков бесшумного передвижения, Ждану Михаил проигрывал. Этот вообще двигался словно тень.

Перед каждым дозором переобувался в поршни, скрадывавшие не только шаги, но хруст мелких веточек, накрываемых ступней. Ветки побольше молодой дружинник неизменно обнаруживал и обходил. Он еще и темп держал такой, что Романов едва за ним поспевал.

Дабы выдерживать дистанцию с караваном и интервал с другой парой, они то и дело обменивались сигналами. Умело имитируемый птичий щебет в лесу у посторонних не вызывает подозрений. Свои же неизменно отличат его, коли будут знать, что именно нужно услышать. Поэтому шли более или менее ровно.

Минуло примерно с полчаса, когда сзади послышались тревожные крики. Наверняка еще и звон стали, но эти звуки до них не долетали. Ждан переглянулся с Михаилом и рванул было к дороге.

– Стой, – схватил его за руку Романов. – Лесом давай.

– По дороге быстрее, – возразил Ждан.

– Лесом, тебе говорю. И гляди в оба. Наверняка нас будут встречать. Я впереди, ты сзади, прикрывай.

– Понял.

Сам-то Михаил лук не брал, зато Ждан с ним не расставался. Да и правильно. Нужно по максимуму использовать свои сильные стороны.

Они пробежали всего-то метров семьдесят, когда Михаил скорее почувствовал, чем заметил опасность. Обострились все его чувства бывалого бойца, наработанные за прошлые годы. Еще не отдавая себе отчет в происходящем, он присел, практически полностью укрывшись за сравнительно небольшим круглым щитом.