Полуденные призраки
Часть 15 из 53 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А чего он так завьючен? Можно подумать, что вот прямо сейчас на войну топает.
– Когда он подписывает контракт, то получает всё это снаряжение. Бесплатно. Но, если уйдёт домой, то всё это могут тотчас же спереть! И покупать это придётся уже из своего кармана! Дорого, знаешь ли!
– Из казармы, что ли, сопрут? Кто?
– Да свои же сослуживцы и утащат… Или даже старшина, не помню как это должность здесь называется. Тут это в порядке вещей! Мол – не будь таким бараном! В этих местах воровство – национальная забава! Всё воруют – и у всех. Армия, полиция… какая, нафиг, разница? Попал на должность – хапай! Потому, что когда твоё начальство в очередной раз побежит в лес, надо будет что-то оставить и семье – ведь никто их кормить не подряжался!
– Ну, начальство побежит – да, и фиг с ним! Самому-то чего бежать?
Собеседник поясняет.
Законы тут не меняются – меняются только те, кто следит за их соблюдением. Но в любом случае, одно правило действует непреложно – сначала надо набить собственный карман! Ну и начальнику положенное отстегнуть – это святое! Зарплату в полиции платят нерегулярно, с большими перерывами, но никто почему-то оттуда не увольняется. Более-менее стабильно выплачивают жалование лишь в армии.
Поэтому любая смена власти приводит к тому, что автоматически меняются и местные начальники. Каждый новый президент тащит за собою тех, кто "мужественно" сидел с ним в лесу. И распределяет их на соответствующие должности, чтобы те компенсировали себе испытанные ранее неудобства.
Мэр города, начальник полиции… и прочие "хлебные" места – такая практика тут устоялась давным-давно. На низшие посты те пристраивают "соратников" помельче рангом. Так что, даже должность местного "пэпэсника" – тоже, скорее всего, займёт вчерашний "лесовик". Надо же подхарчиться бедному человеку?
Соответственно, и "борьба" с лесными сидельцами тут какая-то… словом, странная она…
Потому и потери в стычках тут относительно невелики – проще откупиться. Отдал "положенное" – и топай себе мирно. Ага… до следующего "борца"…
– Они что-то от вас хотят? – спрашиваю я у полковника.
– Ну, я приблизительно могу представить себе список их требований… – пожимает он плечами. – В основном – денег, конечно… Тут все требования примерно одинаковы. Всё и всегда крутится только вокруг одного – кто кому должен заплатить.
– За что?
– Причины могут быть разными. Неурожай – впрочем, он тут постоянно. У кого-то угнали скот – и им надобно купить новый. Вплоть до того, что не хватает денег на свадьбу – такое тоже приходилось встречать!
Да, местные свадьбы – это что-то!
Всей деревней способны на ушах стоять – пару-тройку дней, так вообще без проблем!
– Могу себе представить, – кивает Николай. – Видели мы местные свадьбы – они даже с проезжающих машин ухитряются по этому поводу дань требовать.
– Чего требовать? – удивляется Штраух.
– Ну… типа постоянной платы за проезд…
– А… – понимающе наклоняет голову тот, – это да, здесь такие требования почти повсеместны.
Он заглядывает в опустевшую кружку и ставит её на песок.
– Завтра, в девять часов, я жду вас обоих. И ещё… не брейтесь, пожалуйста…
– А нас-то он зачем хочет? – спрашиваю я у Реброва, уже устраиваясь поспать. – Переговоры – это ведь не наш хлеб.
– Ну, – пожимает плечами мой товарищ, – Штраух, это вообще почти легендарная личность. Умный – не отнять! Раз уж компания вызвала сюда именно его, значит, причины на то имелись очень серьёзные. И просчитывать его вероятные шаги – дело почти бесполезное. Завтра всё и увидим…
Утро…
Дежурный по штабу приветливо кивает нам и ставит перед каждым из нас, исходящую паром, кружку с кофе.
– Герр полковник сейчас подойдёт. Бутерброды?
Не отказываемся, у нас как-то не было времени, чтобы перекусить. Умылись, в порядок себя привели – и хорош! Памятуя просьбу полковника, никто из нас двухдневную щетину соскабливать не стал.
А горячий кофе поутру – самое то! Только-только успеваем поставить опустевшие кружки, как появляется Штраух. Подтянутый, аккуратный, до синевы выбритый – хоть сейчас на светский приём! Разительный контраст с нашими мрачными физиономиями…
– Доброе утро, майне геррен! Вы готовы?
– Да. Куда надо ехать?
– Никуда – они прибудут к постам. Пешком дойдём…
Идти оказалось недалеко – метров пятьсот. Вместе с нами топают два молчаливых телохранителя полковника и худощавый парень с большой сумкой на плече. Это ещё кто такой? Но, раз уж немец его взял на переговоры, то явно не просто так… И переводчик из местных охранников.
Парламентёры нас уже ждали.
Обшарпанный джип, ещё хранящий на бортах полустершиеся от времени эмблемы местных вооружённых сил – и троё мрачных мужиков. Водителя в машине не видно, стало быть, её вёл кто-то из переговорщиков. В принципе, правильно – мало ли какие тут могут быть разговоры? Зачем посвящать в их тайну простого водилу?
– Итак? – останавливается перед троицей Штраух. – Вы хотели меня видеть – я здесь. Кто будет говорить?
Полковник говорит по-английски, напрочь игнорируя тот факт, что пришедшие могут его и не понять. Впрочем, на то и переводчик – он быстро поясняет слова немца.
Самый невзрачный из троицы что-то быстро выпаливает в ответ. Ага… местная птица-говорун? Или у него попросту язык лучше подвешен?
– Вы не можете дальше ехать… Народ возмущён вашим поведением! Мы требуем, чтобы вы прекратили обстрелы!
И так, минут на пять. Одно и то же, в различных вариантах.
– Я понял! – жестом останавливает переводчика Штраух. – Это всё?
– Вы должны сжечь свой танк! Оставить алмазы в лагере – и тогда мы дадим вам уйти!
– Всё?
– Да…
И ещё минут на пять словоизвержений. Обещания самых страшных кар в случае неисполнения предъявленных требований. Наконец, говорун умолкает… устал, наверное.
– А теперь послушайте меня… – наклоняет голову полковник.
Переводчик быстро переводит его слова. Штраух не спешит, говорит медленно и чётко произносит каждое слово.
– Танк никто не будет поджигать – он пойдёт дальше. Ваше оружие не способно причинить ему вред. У вас имеются повреждения?
Это уже в наш адрес.
– Нет, – пожимает плечами Ребров. – Можем хоть сейчас выехать.
– Это понятно? – смотрит на парламентёров полковник.
И быстрым движением пресекает скороговорку невзрачного.
– Я ещё не окончил! Генрих!
Худощавый парень вытаскивает из сумки ноутбук.
Между прочим – "Панасоник CF-53"![20] Не хухры-мухры, однако…
Щелчок клавиши – и на экране появляется картинка.
– Это – вид вашего лагеря с воздуха.
На экране видны люди. Кто-то сидит у костра, кто-то доит козу…
Картинка меняется – и на экране уже совсем другое место. Видны пасущиеся неподалёку козы – небольшое стадо.
– Мои ударные беспилотники висят над каждым вашим лагерем. Их, насколько я в курсе, четыре. Я имею в виду те, которые расположены поблизости от данного места. Есть и другие… но сейчас я говорю именно об этих. Генрих – демонстрация!
Парень что-то набирает на клавиатуре, щелкает клавишей мыши…
И на экране встаёт хорошо видимый столбик разрыва. Рвануло посреди пасущихся коз – видны лежащие трупы животных. Все прочие разбегаются во все стороны.
– Следующий удар будет нанесён уже по людям. Всё понятно?
Троица ошарашенно переглядывается.
– Вы меня поняли?!
Утвердительный кивок.
– После этого я выведу танк – и он пройдёт сквозь ваши засады и минные поля. И горе тому, кто не убежит вовремя! Это, – кивает в нашу сторону Штраух, – его экипаж. Русские. Вам надо ещё что-то дополнительно пояснять? Они – проедут где угодно! Невзирая на то, что и кто будет стоять у них на пути! Это прирождённые воины – и не вам преграждать им дорогу! А беспилотники уничтожат ваши лагеря – со всеми кто там сейчас находится. Вы меня поняли?!
Да уж…
Наши мрачные небритые морды очень даже контрастируют с внешним видом полковника. Однако же, напор у него…
– У вас есть три часа на то, чтобы снять мины и отвести людей. Предупреждаю – любая попытка выйти из лагерей – сигнал к немедленной атаке! Время пошло!
– Когда он подписывает контракт, то получает всё это снаряжение. Бесплатно. Но, если уйдёт домой, то всё это могут тотчас же спереть! И покупать это придётся уже из своего кармана! Дорого, знаешь ли!
– Из казармы, что ли, сопрут? Кто?
– Да свои же сослуживцы и утащат… Или даже старшина, не помню как это должность здесь называется. Тут это в порядке вещей! Мол – не будь таким бараном! В этих местах воровство – национальная забава! Всё воруют – и у всех. Армия, полиция… какая, нафиг, разница? Попал на должность – хапай! Потому, что когда твоё начальство в очередной раз побежит в лес, надо будет что-то оставить и семье – ведь никто их кормить не подряжался!
– Ну, начальство побежит – да, и фиг с ним! Самому-то чего бежать?
Собеседник поясняет.
Законы тут не меняются – меняются только те, кто следит за их соблюдением. Но в любом случае, одно правило действует непреложно – сначала надо набить собственный карман! Ну и начальнику положенное отстегнуть – это святое! Зарплату в полиции платят нерегулярно, с большими перерывами, но никто почему-то оттуда не увольняется. Более-менее стабильно выплачивают жалование лишь в армии.
Поэтому любая смена власти приводит к тому, что автоматически меняются и местные начальники. Каждый новый президент тащит за собою тех, кто "мужественно" сидел с ним в лесу. И распределяет их на соответствующие должности, чтобы те компенсировали себе испытанные ранее неудобства.
Мэр города, начальник полиции… и прочие "хлебные" места – такая практика тут устоялась давным-давно. На низшие посты те пристраивают "соратников" помельче рангом. Так что, даже должность местного "пэпэсника" – тоже, скорее всего, займёт вчерашний "лесовик". Надо же подхарчиться бедному человеку?
Соответственно, и "борьба" с лесными сидельцами тут какая-то… словом, странная она…
Потому и потери в стычках тут относительно невелики – проще откупиться. Отдал "положенное" – и топай себе мирно. Ага… до следующего "борца"…
– Они что-то от вас хотят? – спрашиваю я у полковника.
– Ну, я приблизительно могу представить себе список их требований… – пожимает он плечами. – В основном – денег, конечно… Тут все требования примерно одинаковы. Всё и всегда крутится только вокруг одного – кто кому должен заплатить.
– За что?
– Причины могут быть разными. Неурожай – впрочем, он тут постоянно. У кого-то угнали скот – и им надобно купить новый. Вплоть до того, что не хватает денег на свадьбу – такое тоже приходилось встречать!
Да, местные свадьбы – это что-то!
Всей деревней способны на ушах стоять – пару-тройку дней, так вообще без проблем!
– Могу себе представить, – кивает Николай. – Видели мы местные свадьбы – они даже с проезжающих машин ухитряются по этому поводу дань требовать.
– Чего требовать? – удивляется Штраух.
– Ну… типа постоянной платы за проезд…
– А… – понимающе наклоняет голову тот, – это да, здесь такие требования почти повсеместны.
Он заглядывает в опустевшую кружку и ставит её на песок.
– Завтра, в девять часов, я жду вас обоих. И ещё… не брейтесь, пожалуйста…
– А нас-то он зачем хочет? – спрашиваю я у Реброва, уже устраиваясь поспать. – Переговоры – это ведь не наш хлеб.
– Ну, – пожимает плечами мой товарищ, – Штраух, это вообще почти легендарная личность. Умный – не отнять! Раз уж компания вызвала сюда именно его, значит, причины на то имелись очень серьёзные. И просчитывать его вероятные шаги – дело почти бесполезное. Завтра всё и увидим…
Утро…
Дежурный по штабу приветливо кивает нам и ставит перед каждым из нас, исходящую паром, кружку с кофе.
– Герр полковник сейчас подойдёт. Бутерброды?
Не отказываемся, у нас как-то не было времени, чтобы перекусить. Умылись, в порядок себя привели – и хорош! Памятуя просьбу полковника, никто из нас двухдневную щетину соскабливать не стал.
А горячий кофе поутру – самое то! Только-только успеваем поставить опустевшие кружки, как появляется Штраух. Подтянутый, аккуратный, до синевы выбритый – хоть сейчас на светский приём! Разительный контраст с нашими мрачными физиономиями…
– Доброе утро, майне геррен! Вы готовы?
– Да. Куда надо ехать?
– Никуда – они прибудут к постам. Пешком дойдём…
Идти оказалось недалеко – метров пятьсот. Вместе с нами топают два молчаливых телохранителя полковника и худощавый парень с большой сумкой на плече. Это ещё кто такой? Но, раз уж немец его взял на переговоры, то явно не просто так… И переводчик из местных охранников.
Парламентёры нас уже ждали.
Обшарпанный джип, ещё хранящий на бортах полустершиеся от времени эмблемы местных вооружённых сил – и троё мрачных мужиков. Водителя в машине не видно, стало быть, её вёл кто-то из переговорщиков. В принципе, правильно – мало ли какие тут могут быть разговоры? Зачем посвящать в их тайну простого водилу?
– Итак? – останавливается перед троицей Штраух. – Вы хотели меня видеть – я здесь. Кто будет говорить?
Полковник говорит по-английски, напрочь игнорируя тот факт, что пришедшие могут его и не понять. Впрочем, на то и переводчик – он быстро поясняет слова немца.
Самый невзрачный из троицы что-то быстро выпаливает в ответ. Ага… местная птица-говорун? Или у него попросту язык лучше подвешен?
– Вы не можете дальше ехать… Народ возмущён вашим поведением! Мы требуем, чтобы вы прекратили обстрелы!
И так, минут на пять. Одно и то же, в различных вариантах.
– Я понял! – жестом останавливает переводчика Штраух. – Это всё?
– Вы должны сжечь свой танк! Оставить алмазы в лагере – и тогда мы дадим вам уйти!
– Всё?
– Да…
И ещё минут на пять словоизвержений. Обещания самых страшных кар в случае неисполнения предъявленных требований. Наконец, говорун умолкает… устал, наверное.
– А теперь послушайте меня… – наклоняет голову полковник.
Переводчик быстро переводит его слова. Штраух не спешит, говорит медленно и чётко произносит каждое слово.
– Танк никто не будет поджигать – он пойдёт дальше. Ваше оружие не способно причинить ему вред. У вас имеются повреждения?
Это уже в наш адрес.
– Нет, – пожимает плечами Ребров. – Можем хоть сейчас выехать.
– Это понятно? – смотрит на парламентёров полковник.
И быстрым движением пресекает скороговорку невзрачного.
– Я ещё не окончил! Генрих!
Худощавый парень вытаскивает из сумки ноутбук.
Между прочим – "Панасоник CF-53"![20] Не хухры-мухры, однако…
Щелчок клавиши – и на экране появляется картинка.
– Это – вид вашего лагеря с воздуха.
На экране видны люди. Кто-то сидит у костра, кто-то доит козу…
Картинка меняется – и на экране уже совсем другое место. Видны пасущиеся неподалёку козы – небольшое стадо.
– Мои ударные беспилотники висят над каждым вашим лагерем. Их, насколько я в курсе, четыре. Я имею в виду те, которые расположены поблизости от данного места. Есть и другие… но сейчас я говорю именно об этих. Генрих – демонстрация!
Парень что-то набирает на клавиатуре, щелкает клавишей мыши…
И на экране встаёт хорошо видимый столбик разрыва. Рвануло посреди пасущихся коз – видны лежащие трупы животных. Все прочие разбегаются во все стороны.
– Следующий удар будет нанесён уже по людям. Всё понятно?
Троица ошарашенно переглядывается.
– Вы меня поняли?!
Утвердительный кивок.
– После этого я выведу танк – и он пройдёт сквозь ваши засады и минные поля. И горе тому, кто не убежит вовремя! Это, – кивает в нашу сторону Штраух, – его экипаж. Русские. Вам надо ещё что-то дополнительно пояснять? Они – проедут где угодно! Невзирая на то, что и кто будет стоять у них на пути! Это прирождённые воины – и не вам преграждать им дорогу! А беспилотники уничтожат ваши лагеря – со всеми кто там сейчас находится. Вы меня поняли?!
Да уж…
Наши мрачные небритые морды очень даже контрастируют с внешним видом полковника. Однако же, напор у него…
– У вас есть три часа на то, чтобы снять мины и отвести людей. Предупреждаю – любая попытка выйти из лагерей – сигнал к немедленной атаке! Время пошло!