Полуденные призраки
Часть 14 из 53 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Порыв ветра отдёрнул дымовую завесу, и я увидел участок дороги, практически весь изрытый здоровенными ямами и промоинами. Ага… финальный кусочек, дальше будет уже проще!
– Лови ананас!
И парочка дымовых гранат уходит вперёд. Пока я ещё к ближайшей яме подъеду, там уже никакой видимости не будет.
Хренак!
Мимо…
Граната подняла тучу песка и пыли. Хреновый стрелок – почти на тридцать метров промазал! Так, сейчас он перезарядит оружие, прицелится…
Тут, в основном, китайские копии "РПГ-7" пользуют. Но и всякие там одноразовые штуки иногда попадаются… хотя, и нечасто. Будем рассчитывать на то, что это "РПГ".
Сколько там выстрелов в минуту делает опытный стрелок?
Шесть.
Этот явно не из числа гранатомётных снайперов, так мазануть – это уметь надобно! Хотя… с какой дистанции он стрелял? А фиг знает, я не видел.
Но похоже, что издали.
Ладно, это не снайпер, так что, надо полагать, что и со скоростью перезарядки тут дело обстоит аналогичным образом… Секунд двадцать у него на перезарядку уйдёт.
Шесть, пять, четыре, три – влево!
– Turn left! Hold on tight! [18]
Пусть там хоть за что-нибудь ухватятся…
Что-то лязгнуло, по полу покатились плохо закрёплённые железяки – тяжелая стальная крепость резко крутанулась на месте.
Хренак!
На этот раз он попал ближе – но, один хрен, промазал…
Следующий поворот я снова сделал влево, да ещё и в какую-то яму нырнул.
Граната рванула вообще не пойми где.
– Ты чёртов гонщик! – орёт рация. – Держись, мы засекли этого стрелка – прикроем тебя с воздуха!
Штраух! Не удержался-таки, сам в бой полез.
Четвертый выстрел лёг уже в опасной близости, а вот пятого сделать не удалось – где-то впереди, в кустах, что-то неслабо бумкнуло, и в небо поднялся огненный шар. Это что же там за хрень такая рванула-то?
– Hold on tight!
Снова ныряем в яму – эта и вовсе какая-то здоровенная. На дно не суюсь, беру правее, объезжая мутную лужу. Что-то лязгает по крыше – по нам стреляют? Похоже… значит, машина не полностью скрывается в этой яме.
Раз так, они могут предположить, где мы выедем…
А вот вам хрен!
– Дымопуск!
Получите парни! Поломайте голову…
В облаке дыма "Вепрь" медленно выбирается наверх.
Видимость не особо хорошая, но кое-что я ухитряюсь рассмотреть… Так, до следующей ямы… короче, хорошо, что этого гранатометчика уконтрапупили!
Хренак!
А вот это уже под тралом! И заряд… вполне серьёзный, однако!
Левее, метров десять идём прямо…
– Николай! Впереди! Справа – ящики!
Реброву ничего пояснять не нужно – оживает пулемёт на крыше.
Очередь, вторая – от ящиков летят щепки… хрясь! Ого!
– "Cheeky" mining! The enemy puts mines right on top of the road![19]
Не знаю, поймёт ли меня полковник. Или тот, кто сейчас сидит на связи. Но с этим что-то надо делать! А то ведь и просто из кустов какой-нибудь умник с гранатой стартовать может запросто…
Длинной очередью бьёт автомат позади. Кто-то из охранников, у них там амбразуры есть.
Накаркал, блин…
– Да, вы садитесь… – устало машет рукой Штраух.
На нём самом, что называется, "лица нет". Он выглядит очень уставшим и измотанным.
– Чаю хотите? – спрашивает его Ребров. На его не до конца отмытом, закопчённом лице, тем не менее, проскакивает подобие улыбки.
– Хочу… – кивает гость. – У вас это – что-то вроде национального обычая, так ведь? Наливайте!
Чай у нас крепкий – и полковник только крякает. Добавляет ещё сахару.
– Как машина?
– Три попадания из гранатомётов – без последствий пока. За подрывы… и сосчитать толком не могу, да… Боезапас к дымовым мортиркам израсходован почти полностью, осталось, максимум, на пару залпов. Ехать можем… – подвожу промежуточный итог.
– Этот… трал у вас – в каком состоянии?
– Ремонтники смотрят. Последний подрыв был уж очень сильным, два катка серьёзно повреждены. Ничего, на броне есть возимый запас, сменят.
– А сами как?
Пожимаю плечами и вопросительно смотрю на старшего. Николай разводит руками.
– Оглохли немного… а так, в целом, нормально. Работать можем, если вы это имеете в виду.
– Да, – кивает Штраух. – Не скрою, мы не ожидали такого уровня… противодействия. Это превосходит всё, с чем ранее тут приходилось сталкиваться. По нашим данным, противник подтянул сюда практически все силы, которыми он может располагать. Мы постоянно слушаем их переговоры – они, буквально, деморализованы. Этот ваш "танк"… тут вообще уже какой-то мистикой попахивает! Они не могут понять – почему он до сих пор едет?!
– Сделан на совесть, вот и едет, – пожимаю я плечами. – Вы лучше скажите, что завтра делать?
– Осталось десять километров – и дорога уже вполне нормальная, без ям и всего такого прочего. Там у нас два блокпоста – и вокруг них сейчас наблюдается постоянное движение. Обстрелы, перебежки… Мы запросили поддержку.
Понимаю…
Только убитыми охрана потеряла почти пятнадцать человек, а уж раненых у них… Медики просто с ног уже валятся.
– Как я понимаю, мин они там уже понатыкали…
– Не без того. Вы пройдёте?
Хм… На испытаниях, как я слышал, БМР выдерживал подрыв пятидесятикилограммового фугаса. Но, откровенно говоря, мне бы не хотелось проверять это на себе.
– Мы поедем. Вариантов, как я понимаю, всё равно никаких больше нет?
Полковник вертит в руках кружку, смотрит на нас.
– Есть вариант. Они запросили переговоров – ведь и их потери просто чудовищны! Не стану хвастаться, но мои парни… они тоже кое-что стоят! В общем, исход завтрашнего дня непредсказуем, в случае проигрыша, многим главарям… бандитов, будет весьма… как это у вас говорят? Кисло, да?
– С них спросят?
– Да. И очень жёстко – здешнее население к таким потерям не привыкло.
Ну, да…
Всё "повстанческое" движение здесь – это постоянное перетягивание каната. То одни сидят в лесу – то другие. Так тут продолжается уже лет пятьдесят. Выбили из столицы в лес – переживём! Всё равно, когда-нибудь вернёмся… А пока – переждём. Выскочим из леса, постреляем, отожмём своё – и на базу. Самое "смешное", что местонахождение некоторых баз не менялось уже очень давно – и хорошо известно населению. Туда даже дорожки протоптаны, и при желании отыскать их не представляет никакой сложности. Лесные сидельцы периодически даже домой наведываются – отдохнуть и расслабиться. При этом приветливо раскланиваются с местными полицейскими.
Ну, вот такая тут "специфика" – чёрт ногу сломит! Но – всех устраивает. Население смотрит на это со странным равнодушием. Им, по-моему, вообще пофиг – кто там нынче президент. Ничего хорошего от власти, вообще от любой, они давно не ждут, выживают как-то сами, без оглядки на столицу. Когда изо всех перспектив есть только несколько реальных… особо выбирать не из чего. Пойти работать в полицию или служить в армию – удача! А больше ничего и нет…
Видел я, кстати, местных солдат…
Ясный день, на улице под сорок градусов жары – а он топает по улице, навьюченный, как ишак. Каска, броник, вещмешок, тяжёлые берцы…
– Куда это он собрался? На выход, что ли? А почему один? – интересуюсь я у собеседника.
Тот, почти старожил в здешних местах (полтора года уже!), сидит под навесом в расстегнутой рубашке и потягивает какой-то прохладительный напиток. Перерыв у нас, отдыхаем.
– Домой, сегодня же воскресенье, – пожимает он плечами. – Увольнение у него!
– Лови ананас!
И парочка дымовых гранат уходит вперёд. Пока я ещё к ближайшей яме подъеду, там уже никакой видимости не будет.
Хренак!
Мимо…
Граната подняла тучу песка и пыли. Хреновый стрелок – почти на тридцать метров промазал! Так, сейчас он перезарядит оружие, прицелится…
Тут, в основном, китайские копии "РПГ-7" пользуют. Но и всякие там одноразовые штуки иногда попадаются… хотя, и нечасто. Будем рассчитывать на то, что это "РПГ".
Сколько там выстрелов в минуту делает опытный стрелок?
Шесть.
Этот явно не из числа гранатомётных снайперов, так мазануть – это уметь надобно! Хотя… с какой дистанции он стрелял? А фиг знает, я не видел.
Но похоже, что издали.
Ладно, это не снайпер, так что, надо полагать, что и со скоростью перезарядки тут дело обстоит аналогичным образом… Секунд двадцать у него на перезарядку уйдёт.
Шесть, пять, четыре, три – влево!
– Turn left! Hold on tight! [18]
Пусть там хоть за что-нибудь ухватятся…
Что-то лязгнуло, по полу покатились плохо закрёплённые железяки – тяжелая стальная крепость резко крутанулась на месте.
Хренак!
На этот раз он попал ближе – но, один хрен, промазал…
Следующий поворот я снова сделал влево, да ещё и в какую-то яму нырнул.
Граната рванула вообще не пойми где.
– Ты чёртов гонщик! – орёт рация. – Держись, мы засекли этого стрелка – прикроем тебя с воздуха!
Штраух! Не удержался-таки, сам в бой полез.
Четвертый выстрел лёг уже в опасной близости, а вот пятого сделать не удалось – где-то впереди, в кустах, что-то неслабо бумкнуло, и в небо поднялся огненный шар. Это что же там за хрень такая рванула-то?
– Hold on tight!
Снова ныряем в яму – эта и вовсе какая-то здоровенная. На дно не суюсь, беру правее, объезжая мутную лужу. Что-то лязгает по крыше – по нам стреляют? Похоже… значит, машина не полностью скрывается в этой яме.
Раз так, они могут предположить, где мы выедем…
А вот вам хрен!
– Дымопуск!
Получите парни! Поломайте голову…
В облаке дыма "Вепрь" медленно выбирается наверх.
Видимость не особо хорошая, но кое-что я ухитряюсь рассмотреть… Так, до следующей ямы… короче, хорошо, что этого гранатометчика уконтрапупили!
Хренак!
А вот это уже под тралом! И заряд… вполне серьёзный, однако!
Левее, метров десять идём прямо…
– Николай! Впереди! Справа – ящики!
Реброву ничего пояснять не нужно – оживает пулемёт на крыше.
Очередь, вторая – от ящиков летят щепки… хрясь! Ого!
– "Cheeky" mining! The enemy puts mines right on top of the road![19]
Не знаю, поймёт ли меня полковник. Или тот, кто сейчас сидит на связи. Но с этим что-то надо делать! А то ведь и просто из кустов какой-нибудь умник с гранатой стартовать может запросто…
Длинной очередью бьёт автомат позади. Кто-то из охранников, у них там амбразуры есть.
Накаркал, блин…
– Да, вы садитесь… – устало машет рукой Штраух.
На нём самом, что называется, "лица нет". Он выглядит очень уставшим и измотанным.
– Чаю хотите? – спрашивает его Ребров. На его не до конца отмытом, закопчённом лице, тем не менее, проскакивает подобие улыбки.
– Хочу… – кивает гость. – У вас это – что-то вроде национального обычая, так ведь? Наливайте!
Чай у нас крепкий – и полковник только крякает. Добавляет ещё сахару.
– Как машина?
– Три попадания из гранатомётов – без последствий пока. За подрывы… и сосчитать толком не могу, да… Боезапас к дымовым мортиркам израсходован почти полностью, осталось, максимум, на пару залпов. Ехать можем… – подвожу промежуточный итог.
– Этот… трал у вас – в каком состоянии?
– Ремонтники смотрят. Последний подрыв был уж очень сильным, два катка серьёзно повреждены. Ничего, на броне есть возимый запас, сменят.
– А сами как?
Пожимаю плечами и вопросительно смотрю на старшего. Николай разводит руками.
– Оглохли немного… а так, в целом, нормально. Работать можем, если вы это имеете в виду.
– Да, – кивает Штраух. – Не скрою, мы не ожидали такого уровня… противодействия. Это превосходит всё, с чем ранее тут приходилось сталкиваться. По нашим данным, противник подтянул сюда практически все силы, которыми он может располагать. Мы постоянно слушаем их переговоры – они, буквально, деморализованы. Этот ваш "танк"… тут вообще уже какой-то мистикой попахивает! Они не могут понять – почему он до сих пор едет?!
– Сделан на совесть, вот и едет, – пожимаю я плечами. – Вы лучше скажите, что завтра делать?
– Осталось десять километров – и дорога уже вполне нормальная, без ям и всего такого прочего. Там у нас два блокпоста – и вокруг них сейчас наблюдается постоянное движение. Обстрелы, перебежки… Мы запросили поддержку.
Понимаю…
Только убитыми охрана потеряла почти пятнадцать человек, а уж раненых у них… Медики просто с ног уже валятся.
– Как я понимаю, мин они там уже понатыкали…
– Не без того. Вы пройдёте?
Хм… На испытаниях, как я слышал, БМР выдерживал подрыв пятидесятикилограммового фугаса. Но, откровенно говоря, мне бы не хотелось проверять это на себе.
– Мы поедем. Вариантов, как я понимаю, всё равно никаких больше нет?
Полковник вертит в руках кружку, смотрит на нас.
– Есть вариант. Они запросили переговоров – ведь и их потери просто чудовищны! Не стану хвастаться, но мои парни… они тоже кое-что стоят! В общем, исход завтрашнего дня непредсказуем, в случае проигрыша, многим главарям… бандитов, будет весьма… как это у вас говорят? Кисло, да?
– С них спросят?
– Да. И очень жёстко – здешнее население к таким потерям не привыкло.
Ну, да…
Всё "повстанческое" движение здесь – это постоянное перетягивание каната. То одни сидят в лесу – то другие. Так тут продолжается уже лет пятьдесят. Выбили из столицы в лес – переживём! Всё равно, когда-нибудь вернёмся… А пока – переждём. Выскочим из леса, постреляем, отожмём своё – и на базу. Самое "смешное", что местонахождение некоторых баз не менялось уже очень давно – и хорошо известно населению. Туда даже дорожки протоптаны, и при желании отыскать их не представляет никакой сложности. Лесные сидельцы периодически даже домой наведываются – отдохнуть и расслабиться. При этом приветливо раскланиваются с местными полицейскими.
Ну, вот такая тут "специфика" – чёрт ногу сломит! Но – всех устраивает. Население смотрит на это со странным равнодушием. Им, по-моему, вообще пофиг – кто там нынче президент. Ничего хорошего от власти, вообще от любой, они давно не ждут, выживают как-то сами, без оглядки на столицу. Когда изо всех перспектив есть только несколько реальных… особо выбирать не из чего. Пойти работать в полицию или служить в армию – удача! А больше ничего и нет…
Видел я, кстати, местных солдат…
Ясный день, на улице под сорок градусов жары – а он топает по улице, навьюченный, как ишак. Каска, броник, вещмешок, тяжёлые берцы…
– Куда это он собрался? На выход, что ли? А почему один? – интересуюсь я у собеседника.
Тот, почти старожил в здешних местах (полтора года уже!), сидит под навесом в расстегнутой рубашке и потягивает какой-то прохладительный напиток. Перерыв у нас, отдыхаем.
– Домой, сегодня же воскресенье, – пожимает он плечами. – Увольнение у него!