Полюс моего притяжения

- Виталя, проверь салон и багажник. – обратился Орлов к напарнику. Тот бросился выполнять поручение.

- А вот это уже лишнее, Александр Игоревич! – возмутился Волков, но препятствовать не стал. Х**й с ними.

Пока велась дотошная процедура заполнения бланка, Виталя рылся в салоне. Андрей пристально следил за его действиями. А то мало ли…

- Есть! Саша, смотри, что тут у нас имеется. – из салона показалась довольная рожа, держащая перед глазами небольшой прозрачный пакетик белого порошка.

Если бы в этот момент Андрею зарядили кулаком в живот со всей силы, он бы не был так шокирован. Виталя открыл полиэтилен и попробовал содержимое:

- Кока…

- Ты что несешь? – опешил Андрей, нависая над парнем. – Это ты подкинул?

- Андрей Александрович, не бузите. Никто вам ничего не подкидывал. – заметил возмущенно Орлов. - Всегда одно и тоже: « не мое», «не знаю, откуда взялось», «это вы подкинули». У вас на лицо все признаки наркотического воздействия. – и кивнул напарнику. - Проверь его по базе.

- Вы чего, охренели? Какие «признаки»? – возмущение переросло в злость. С учетом всех сегодняшних событий Андрею уже всё равно, кому ещё набить морду. – Я даже представить не могу, откуда он там взял…ся… - смутная догадка пронзила мозг подобно разряду электрошокера. - Твою ж мать. Мне действительно их подкинули.

- Да-да. – сочувствующе кивает головой Орлов. – А с лицом что? Неудачно упали

- Именно.

От патрульной машины отделяется фигура Веталя:

- По базе чист.

- Ладно. В участок его. Там разберутся.

Андрей принялся вырываться.

- Стоп! Стоп! Парни, тут какое-то недоразумение. Это не мое… – ещё немного и он сорвется.

Его не стали слушать. Возможность встать «на дыбы» пресеклась мгновенным ощущением холодного металла на запястьях. Такая быстрая реакция в другой день вызвала бы восхищение, только не сейчас.

Виталя кивком головы подзывает к себе Орлова:

- Как действуем дальше?

- По плану - ждем звонка. До утра времени валом. А там будет видно. Не ссы, вторую половину получишь завтра.

Напарник Александра довольно кивает головой. Куда уж понятней. С Когутом приятно иметь дело. Главное, чтобы начальник не пронюхал. А там… гляди, и на отдых насобирает.

Дальше всё происходит как в нелепом сне: его доставляют в участок и закрывают в одиночной камере для кратковременного заключения. «До выяснения обстоятельств», как ухмыльнулся Орлов. Андрей начал сходить с ума. Ведь прекрасно знал, откуда растут ноги. И отобранный телефон требовать бессмысленно, и на просьбу позвонить со стационарного, все только ехидно скалились.

До сих пор не верится в такой расклад. А ведь его просили, умоляли. Что стоило взять девушку за руку и вернуться к отцу? Увалить разочек и всё. Нет, как понесло, уже не мог остановиться.

Начал метаться по небольшом помещении, словно зверь в клетке. Помассировал пальцами виски, прикрыв веки, предоставив возможность воспаленным глазам немного побыть в спасательной темноте.

По телу пробежало ощущение усталости, которое поспешил стряхнуть с опущенных плеч. Сейчас бы воспользоваться телефоном и позвонить по выгравированному в памяти номеру, удостовериться, что всё в порядке.

Сейчас бы закурить. Но ни того, ни другого рядом с ним нет. Отобрали, пообещав вернуть с утра.

Непонятное чувство вины оседает неприятным привкусом на кончике языка.

Остаток ночи провел на узенькой лавке. Ни о каком сне и речи быть не могло.

Утром его отпустили на все четыре стороны. Вот так, просто. Без каких-либо требований. Это настораживало.

От участка Андрей практически бегом добежал к месту, где вчера оставил машину. Спешившие на работу люди шарахались от его вида, обходя стороной.

В переулок ворвался на сумасшедшей скорости. Плевать на все штрафы мира. Главное, чтобы Катя оказалась дома.

Перелетел через забор, взобрался через распахнутое окно и застыл посреди комнаты. Пусто.

На журнальном столике нет её вещей, как и на одинокой тумбочке в углу. Андрей распахнул шкаф, пробежался взглядом по пустым полкам и вешалкам. Не удержавшись, принялся выносить кулаком фанерную перемычку, пока та не переломилась.

- Что тут происходит?! – в комнату ворвалась заспанная Павловна и стала, как вкопанная. – Волков, ты вообще страх потерял? Ты покупал этот шкаф, что громишь его, а? – упер руки на талию, возмущенно заявила она. - И вообще, что ты тут забыл?

Андрей постарался успокоиться.

- Где Катя?..

- А я откуда знаю. Вчера валялась тут на диване. Ждала тебя. А что, её нет? - только тут женщина заметила отсутствие вещей. Бросилась в ванную, проверила кухню и вернулась с озадаченным лицом и разведенными в стороны руками. - Нет! Её вещей нет. Что случилось? Вы поссорились? Андрей, не пугай меня! - ответом её не удостоили.

Она так и осталась стоять в халате в опустевшей комнате в полном неведении и с тяжелыми мыслями на сердце.


Следующим шагом Андрея была поездка к матери.

Савельева буквально вжалась в стену, заметив состояние сына. На расспросы о Ярославе ответила, что только вернулась от зятька. Он, бедолага, в больнице. И Лера с ним. Избили его вчера основательно. Кто? Не знает.

- В какой он больнице? – если вчера Андрей не придушил его, то сейчас всё исправит. Душу вытрясет, но узнает, где Катя.

- Андрей… не трогай его.

- Не скажешь? Ну ладно. Хрен с вами. Сам узнаю. И ещё, - остановился у двери, испепеляя взглядом, - с тобой поговорю позже. Молись, что бы я нашел её иначе… - недоговорил. Оставил матери неприятный осадок и путаницу мыслей. Так и не поняла, в чем её вина именно в этот раз. Если бы узнала об афере зятя, ещё бы и расцеловала его в обе щеки за такой удачный план.

Как бы там ни было, а здравый смысл одержал победу. Без телефона он связан.

Поехал домой. Пока заряжался телефон, принял душ. Горячий крепкий чай, от вкуса которого сводило язык, буквально влил в себя. Без этого ни как. От кофе его взвинченное состояние перешло бы в катастрофическое.

В нетерпение постукивая ладонью по бедру, ожидал, пока включиться телефон. Заметил, что свободная ладонь слегка подрагивает. Выругался отборным матом. Такое с ним впервые. Набрал Катю – глухо. Телефон или выключен специально или такая же беда, что произошла и с ним.

Набрал Луговую. Стоило ей ответь – набросился с аналогичным вопросом, что и к Павловне:

- Где Катя? Вера, смотри, если ты что-нибудь знаешь и умалчиваешь я…

- …я думала, она с тобой… - голос был обеспокоен. - Вы поссорились? Где ты пропадал всю ночь? Я тебе столько сообщений поотправ…

Отключился. Всё, что не касается Масленниковой - пустой треп.

Где же она может быть? У неё и друзей толком нет. Куда может пойти?

На телефон тут же приходит куча уведомлений об оставленных голосовых сообщениях на автоответчике от отца, Веры, Любимова. Его волнует только Катя, но вынужден переслушать все.

Луговая как всегда переживает за их отношении. Коля спрашивал, почему он не на связи. Отец грозился вздрючить за халатное отношение к данному слову. И вот… самое последнее. Как был в одном полотенце, так и сел на широкую кровать, прижав мобильный к уху. Задержал дыхание.

Некоторое время в автоответчике слышно только дыхание. Оно не спокойное, даже тяжелое.

- … Андрей… Я … - замолкает. Андрей понимает, что иногда слова излишни. За этим молчанием стоят непростые слова, которых ждет, напрягшись основательно. - Я приняла решение уехать. Мне надоели такие отношения: постоянно ждать какой-то подляны, постоянно оправдываться. Я хочу жить, как считаю нужным, а не зависеть от чьих-то бзиков. Работать там, где хочу и по специальности, а не бросаться из крайности в крайность. Сегодня ты не поддержал меня, и я тебя не виню. Всё нормально. У тебя своя жизнь. Зачем менять её? Верно? … - эти слова сильно задевают Андрея. Непроизвольно сжал свободную руку в кулак и едва удержался, что бы не врезать им по стене. - Прошло всего ничего, а я с уверенностью могу сказать, что в этом городе у меня нет будущего, а с тобой – особенно. На этот раз ты избил человека. Что будет дальше? Убьешь? В своей злости покалечишь меня? Становиться причиной такого поступка у меня нет желания… Как-то так… Надеюсь, ты поймешь меня и… - то, что должно было последовать дальше Андрей так и не услышал.

Сидел с застывшим взглядом глядя в окно. Не может быть всё так. Ну не может!!!

Во многом наши проблемы через неправильные мысли. У Андрея их слишком много. Он не умеет от них абстрагироваться. От них страдает сердце, голова, душа Их невозможно подлатать, приняв обезболивающе. С физической болью справляться куда проще. Кто бы дал такую таблетку, от которой прошла выедающая боль в груди и появилась возможность отключиться. Прямо сейчас. Не отказался бы.

Существуют вещи, которые невозможно вернуть назад. Как бы не хотел. Каждое слово, сказанное в сообщении, до противного скрежета выедает мозг. Андрей выучил его наизусть и теперь, как не старался, не мог забыть.

Второй день он не просыхает. На работу не вышел. На звонки не отвечает. Дверь никому не открывает. Только отсутствие спиртного заставляет оторвать тело от дивана и бездумного созерцания телевизора с тупорылыми ток-шоу, и направится в магазин.

Когда шел мимо зеркала, ненадолго остановился, борясь с желанием взглянуть в него.

Воспоминания. Ими переполнена вся квартира. Ему нет здесь покоя. Куда не сунься, везде оставлен её след. Поэтому не хочет смотреть, не хочет воскрешать их. Но они и без этого пробираются через сознание, напоминая о себе: она часто стояла перед ним, расчесывая волосы, а он подходил сзади и, положив подбородок на плечо, любовался её отражением. Эти стены видели её всякой. Зачастую голой. Чёрт!

Она самая красивая девушка в мире и самая желанная… До сих пор.

В дверь настойчиво постучали. По ритму уже знает, что там стоит Вера. Что за натура така? Не понимает по-хорошему. Послать, что ли?

Рывком распахнул дверь и со злостью посмотрел на обнаглевшую подругу.

- Наконец-то, - облегченно вздыхает она, напирая на Андрея, не забыв окинуть скептическим взглядом. - Какие же вы, мужики, всё-таки слабаки. Нам бы вашу силу – и не было бы равных. – ловко проскочила мимо опешившего Андрея, не обращая внимания на испепеляющий взгляд. - Я думала, ты того, с горя наложил на себя руки.

Парень хмыкнул. Ещё чего.

- Было бы из-за кого, – вздохнул сдавлено. Теперь никакими угрозами не спровадишь. - Ты чего приставучая такая? Разве я не попросил оставить меня в покое?

Вера по-хозяйски прошла на кухню, подмечая царивший в квартире бардак, и внутренне расстроилась. Без содержательной беседы, Волков её отсюда не то, что не выгонит, под прицелом пистолета не заставит уйти.

- Ты можешь сколько угодно хорохориться, но твое поведение и внешний вид говорит само за себя. Тебе хреново и я пришла помочь.

Андрей обреченно притянул дверь обратно.

- Да ты что?! Если ждешь, что я начну изливать душу – обломаешься.

- Даже не подумаю. Дай мне телефон, хочу послушать запись.

- Я её удалил.

- Врешь! Если планируешь избавиться от меня поскорее, то дашь послушать, иначе я не сдвинусь с места.

Ладно. Психанув, бросил мобильный на стол, а сам, закурив, вышел на балкон. С него этих пыток хватит.