Поезд убийц
Часть 68 из 78 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Асагао чувствует неожиданный безотчетный порыв: его рука протягивается к одуванчику и срывает его желтую головку. Он ощущает пальцами приятный упругий хлопок.
— Я рядом с палатами. Мой старший друг попросил меня зайти в одну из палат, я это сделал — и как раз вовремя, потому что пришел человек в белом халате.
— Тебе было сказано ждать человека в белом халате?
— Нет, — отвечает посредник. — Мой друг просто попросил меня пойти в палату к его внуку и проверить состояние мальчика. Но в тот самый момент, когда я туда пришел, заметил идущего туда мужчину в белом халате. Я спрятался под кроватью. Это было очень непросто из-за всех этих шлангов, проводов и штепселей, которые там перепутаны, и, ты сам понимаешь, мое тело такое, какое оно есть, но мне все же удалось спрятаться вовремя. Затем пришел человек в белом халате и начал нажимать кнопки на медицинских аппаратах.
— Нет ничего необычного в том, что человек в белом халате производил манипуляции с медицинским оборудованием. Почему ты его заподозрил?
— Из-под кровати я видел его ботинки. Они были грязными. Буквально измазанными в грязи. Мне показалось странным, что медицинский работник может носить такую обувь.
— Тебе нужно оставить работу посредника и заняться частным сыском. Ты как Шерлок Холмс.
— В общем, я выпрыгнул из-под кровати и спросил его, чем он тут занимается.
— Ты — выпрыгнул из-под кровати? С твоим-то весом?
— Ну, это просто такое выражение. Ну хорошо, извиваясь и кряхтя, я с трудом выкарабкался из-под кровати. В общем, в конце концов мне это удалось.
— Должно быть, он удивился.
— Он так удивился, что бросился бежать. Промчался по коридору и запрыгнул в лифт.
— Это подозрительно. И где ты сейчас? — У Асагао появляется ощущение, что он уже несколько раз об этом спрашивал.
— Я все еще жду лифт. Эти больничные лифты удивительно медленные.
— Ясно. — Асагао оборачивается и опускает глаза, чтобы посмотреть на божью коровку. Она добралась до верхушки стебля.
Естественно, божья коровка понятия не имеет о том, что меньше минуты назад здесь был маленький желтый цветок. Она ждет удобного момента, чтобы взлететь.
По-японски она называется «тэнто: муси» — жучок, ползущий по небесному пути[78], а в английском языке его называют ladybug или ladybird, и иногда, довольно редко, — ladybeetle[79]. Однажды кто-то сказал ему, что lady — «дева» — в названии насекомого означает имя Девы Марии. Асагао не может вспомнить, от кого и когда это слышал. В одном воспоминании кто-то шепчет эти слова в его ухо, и еще есть воспоминание о том, как он читает об этом в книжке с картинками, сидя в библиотеке. Еще одно воспоминание — его учитель, пишущий это на доске, когда Асагао был совсем молод, а другое — ему рассказывает об этом один из его недавних клиентов. Все эти картины одинаково яркие — и одинаково туманные, и он никак не может выбрать из них настоящую. Все воспоминания Асагао похожи на это.
Божья коровка уносит на небо семь скорбей Девы Марии. Вот почему ее называют ladybeetle — божья коровка.
Асагао не знает, что такое семь скорбей. Но когда он думает об этом маленьком существе, взваливающем всю печаль этого мира на свои семь точек — черных, окруженных ярко-красным цветом его спинки, — затем взбирающемся на самую верхушку цветка или край зеленого листа, прежде чем взлететь, — у него теплеет на сердце, и он думает об отваге и мужественности этого насекомого. Божья коровка забирается так высоко, как только может, затем останавливается, готовясь к полету. Спустя мгновение, достаточное для вдоха, ее красные надкрылья широко раскрываются, разворачиваются прозрачные крылышки, и она летит. Ему хочется представить, как всякий, кто видит это, чувствует облегчение своей печали — хотя бы на самую крохотную толику, не больше пятнышка на спине у божьей коровки.
«Полная противоположность моей работе, — отмечает про себя Асагао. — Каждый раз, когда я кого-нибудь толкаю, тучи печали над миром сгущаются».
— Послушай, Асагао, — продолжает говорить посредник. — Человек в белом халате должен с минуты на минуту покинуть здание. Мне нужно, чтобы ты им занялся. Я только спускаюсь, но не уверен, что смогу успеть вовремя.
— Тебя попросили защитить мальчика в палате, — уточняет Асагао. — Я не думаю, что побег злоумышленника имеет значение. О нем можно забыть.
— Нет, — говорит посредник, — мой старший друг сказал, если кто-то попытается причинить вред мальчику, во мне не должно быть места жалости.
— Это довольно жестко.
— Да, таковы старые профессионалы. Когда они учились в школе, там еще практиковались телесные наказания. Но мой друг — он самый крутой из всех крутых профессионалов.
— Так это официальное предложение работы? — Асагао хочет окончательного подтверждения. — Ты хочешь, чтобы я убрал мужчину в белом халате? Если это так, то мне недостаточно информации. Если ты не можешь дать мне больше деталей, я не смогу выполнить работу.
— Жди, когда появится человек в белом халате.
— Это слишком расплывчато. Хотя, полагаю, это будет несложно, если из больницы выбежит подозрительный мужчина в белом халате.
Сказав это, Асагао смеется — звук, похожий на тихий шелест. В поле его зрения появляется мужчина, опрометью выбегающий из больницы. В его правой руке что-то белое, больше всего похожее на скомканный впопыхах белый халат. Да, это именно он и есть.
Асагао описывает мужчину посреднику.
— Это он, вне всяких сомнений, — отвечает тот.
— Я принимаю работу.
Асагао отключается.
Человек с белым свертком в руке озирается вправо и влево, выбирая направление. Затем он бежит через улицу в сторону разделительной полосы. Прошмыгивает мимо Асагао, который замечает грязь на его ботинках.
Асагао оборачивается — мужчина стоит прямо за его спиной, ожидая, когда сменится сигнал светофора, и вытаскивает из кармана телефон.
Асагао беззвучно приближается к нему сзади, едва касаясь подошвами поверхности земли. Прислушивается к дыханию своей жертвы. Смотрит на сигнал светофора. Его ладонь раскрывается, затем пальцы снова сжимаются, еще раз разжимаются. Он задерживает дыхание. Следит за движением машин. Их не слишком много, но все едут быстро. Асагао выбирает момент. Выдыхает, сосредотачивает внимание на кончиках своих пальцев и дотрагивается до спины стоящего перед ним мужчины.
Едва он это делает — в этот самый момент — божья коровка взлетает в воздух. Печали этого места становятся легче, пусть только на самую крохотную толику, не больше семи черных точек на спине красного жучка.
Раздается скрежет тормозов. Телефон выпадает из руки мужчины на землю.
Кимура
В дальнем конце восьмого вагона над дверями в тамбур справа налево проплывает сообщение на электронном табло, где обычно транслируются заголовки новостей из газет и объявления для пассажиров поезда.
— Что?.. — сдавленным шепотом произносит школьник, продолжая смотреть на бегущую строку, неудобно повернув голову. — Что это значит?
— Удивлен? — смеется Сигэру Кимура.
«Ватару в безопасности». Одно и то же предложение появляется на табло пять раз, чтобы уж наверняка донести сообщение.
— Ты удивлен? — повторяет он издевательски. В его груди постепенно распространяется чувство облегчения.
— Что произошло? — Впервые за все время школьник позволяет проявиться своим настоящим эмоциям. Он поворачивается к Сигэру Кимуре, его ноздри раздуваются от ярости, и лицо слегка краснеет.
— Судя по всему, Ватару в безопасности.
— Это что, новости такие? — Мальчишка не способен осознать, что происходит.
— Знаешь, профессионалам в наши времена было непросто наладить друг с другом связь. Тогда ведь еще не было мобильных телефонов…
— А наш друг Сигэру всегда очень любил налаживать связи, — Акико кивает.
— Да, у Сигэру все было наоборот — он выбирал работу, исходя из того, какой новый метод связи мог в этот раз опробовать. Но сегодня это очень пригодилось. У нас ведь до сих пор нет мобильных телефонов.
Перед тем как сесть на синкансэн в Мидзусава-Эсаси, он из дома позвонил своему старому другу Сигэру.
— Я хочу попросить тебя проведать моего внука в больнице, — сказал Кимура. — Защити его. И если кто-то покажется тебе подозрительным, не проявляй жалости. — Он довольно туманно изложил Сигэру детали, но без сомнения, в его голосе было слышно волнение. — Если что-то случится, позвони мне на телефон-автомат в синкансэне.
Пришлось положиться на довольно сырой план по части налаживания связи, раз уж у него не было мобильного телефона.
— Не думаю, что в наши дни телефоны-автоматы в синкансэнах принимают входящие вызовы, — тут же ответил Сигэру. — Я свяжусь с тобой другим способом, — гордо добавил он.
— Каким другим способом? — удивленно переспросил Кимура.
— Не спускай глаз с электронных табло в вагонах. Если что-то случится, я воспользуюсь ими, чтобы передать тебе сообщение.
— Ты можешь это сделать?
— С тех пор как ты отошел от дел, Кимура-сан, я немного вырос в профессиональном плане. Как посредник, я знаю множество самых разных людей. У меня есть один очень хороший знакомый, который работает в информационном бюро синкансэнов… — Голос Сигэру звучал взволнованно — он явно не мог дождаться, когда можно будет опробовать новый способ связи.
* * *
Когда сообщение появляется на табло в последний раз и пропадает, Кимура говорит: «Дай мне свой телефон», — и, воспользовавшись тем, что школьник все еще пребывает в замешательстве, выхватывает телефон из его руки.
— Что вы делаете? — пытается протестовать Принц, но Кимура резко обрывает его:
— Подожди. Если я сейчас позвоню, то мы узнаем, что все это значит. — Конечно же, это всего лишь его уловка, чтобы заставить противника поверить ему и следовать его указаниям.
Сигэру Кимура достает из кармана куртки клочок бумаги и набирает на телефоне записанный там номер. Это телефон Сигэру, который он записал перед выходом из дома.
— Да, я вас слушаю?.. — отвечает его друг.
— Это я. Кимура.
— Э? — удивленно переспрашивает Сигэру. — Кимура-сан? Ты обзавелся мобильным телефоном?
— Я на синкансэне. Один подозрительный мальчишка одолжил мне свой, — Кимура приподнимает пистолет на уровень края спинки сиденья, целясь в школьника.
— Как раз вовремя. Тебе только что отправили сообщение на электронные табло в твоем синкансэне.
— Я его видел. Ты говоришь, что его отправили, — кто его отправил?
— Я рядом с палатами. Мой старший друг попросил меня зайти в одну из палат, я это сделал — и как раз вовремя, потому что пришел человек в белом халате.
— Тебе было сказано ждать человека в белом халате?
— Нет, — отвечает посредник. — Мой друг просто попросил меня пойти в палату к его внуку и проверить состояние мальчика. Но в тот самый момент, когда я туда пришел, заметил идущего туда мужчину в белом халате. Я спрятался под кроватью. Это было очень непросто из-за всех этих шлангов, проводов и штепселей, которые там перепутаны, и, ты сам понимаешь, мое тело такое, какое оно есть, но мне все же удалось спрятаться вовремя. Затем пришел человек в белом халате и начал нажимать кнопки на медицинских аппаратах.
— Нет ничего необычного в том, что человек в белом халате производил манипуляции с медицинским оборудованием. Почему ты его заподозрил?
— Из-под кровати я видел его ботинки. Они были грязными. Буквально измазанными в грязи. Мне показалось странным, что медицинский работник может носить такую обувь.
— Тебе нужно оставить работу посредника и заняться частным сыском. Ты как Шерлок Холмс.
— В общем, я выпрыгнул из-под кровати и спросил его, чем он тут занимается.
— Ты — выпрыгнул из-под кровати? С твоим-то весом?
— Ну, это просто такое выражение. Ну хорошо, извиваясь и кряхтя, я с трудом выкарабкался из-под кровати. В общем, в конце концов мне это удалось.
— Должно быть, он удивился.
— Он так удивился, что бросился бежать. Промчался по коридору и запрыгнул в лифт.
— Это подозрительно. И где ты сейчас? — У Асагао появляется ощущение, что он уже несколько раз об этом спрашивал.
— Я все еще жду лифт. Эти больничные лифты удивительно медленные.
— Ясно. — Асагао оборачивается и опускает глаза, чтобы посмотреть на божью коровку. Она добралась до верхушки стебля.
Естественно, божья коровка понятия не имеет о том, что меньше минуты назад здесь был маленький желтый цветок. Она ждет удобного момента, чтобы взлететь.
По-японски она называется «тэнто: муси» — жучок, ползущий по небесному пути[78], а в английском языке его называют ladybug или ladybird, и иногда, довольно редко, — ladybeetle[79]. Однажды кто-то сказал ему, что lady — «дева» — в названии насекомого означает имя Девы Марии. Асагао не может вспомнить, от кого и когда это слышал. В одном воспоминании кто-то шепчет эти слова в его ухо, и еще есть воспоминание о том, как он читает об этом в книжке с картинками, сидя в библиотеке. Еще одно воспоминание — его учитель, пишущий это на доске, когда Асагао был совсем молод, а другое — ему рассказывает об этом один из его недавних клиентов. Все эти картины одинаково яркие — и одинаково туманные, и он никак не может выбрать из них настоящую. Все воспоминания Асагао похожи на это.
Божья коровка уносит на небо семь скорбей Девы Марии. Вот почему ее называют ladybeetle — божья коровка.
Асагао не знает, что такое семь скорбей. Но когда он думает об этом маленьком существе, взваливающем всю печаль этого мира на свои семь точек — черных, окруженных ярко-красным цветом его спинки, — затем взбирающемся на самую верхушку цветка или край зеленого листа, прежде чем взлететь, — у него теплеет на сердце, и он думает об отваге и мужественности этого насекомого. Божья коровка забирается так высоко, как только может, затем останавливается, готовясь к полету. Спустя мгновение, достаточное для вдоха, ее красные надкрылья широко раскрываются, разворачиваются прозрачные крылышки, и она летит. Ему хочется представить, как всякий, кто видит это, чувствует облегчение своей печали — хотя бы на самую крохотную толику, не больше пятнышка на спине у божьей коровки.
«Полная противоположность моей работе, — отмечает про себя Асагао. — Каждый раз, когда я кого-нибудь толкаю, тучи печали над миром сгущаются».
— Послушай, Асагао, — продолжает говорить посредник. — Человек в белом халате должен с минуты на минуту покинуть здание. Мне нужно, чтобы ты им занялся. Я только спускаюсь, но не уверен, что смогу успеть вовремя.
— Тебя попросили защитить мальчика в палате, — уточняет Асагао. — Я не думаю, что побег злоумышленника имеет значение. О нем можно забыть.
— Нет, — говорит посредник, — мой старший друг сказал, если кто-то попытается причинить вред мальчику, во мне не должно быть места жалости.
— Это довольно жестко.
— Да, таковы старые профессионалы. Когда они учились в школе, там еще практиковались телесные наказания. Но мой друг — он самый крутой из всех крутых профессионалов.
— Так это официальное предложение работы? — Асагао хочет окончательного подтверждения. — Ты хочешь, чтобы я убрал мужчину в белом халате? Если это так, то мне недостаточно информации. Если ты не можешь дать мне больше деталей, я не смогу выполнить работу.
— Жди, когда появится человек в белом халате.
— Это слишком расплывчато. Хотя, полагаю, это будет несложно, если из больницы выбежит подозрительный мужчина в белом халате.
Сказав это, Асагао смеется — звук, похожий на тихий шелест. В поле его зрения появляется мужчина, опрометью выбегающий из больницы. В его правой руке что-то белое, больше всего похожее на скомканный впопыхах белый халат. Да, это именно он и есть.
Асагао описывает мужчину посреднику.
— Это он, вне всяких сомнений, — отвечает тот.
— Я принимаю работу.
Асагао отключается.
Человек с белым свертком в руке озирается вправо и влево, выбирая направление. Затем он бежит через улицу в сторону разделительной полосы. Прошмыгивает мимо Асагао, который замечает грязь на его ботинках.
Асагао оборачивается — мужчина стоит прямо за его спиной, ожидая, когда сменится сигнал светофора, и вытаскивает из кармана телефон.
Асагао беззвучно приближается к нему сзади, едва касаясь подошвами поверхности земли. Прислушивается к дыханию своей жертвы. Смотрит на сигнал светофора. Его ладонь раскрывается, затем пальцы снова сжимаются, еще раз разжимаются. Он задерживает дыхание. Следит за движением машин. Их не слишком много, но все едут быстро. Асагао выбирает момент. Выдыхает, сосредотачивает внимание на кончиках своих пальцев и дотрагивается до спины стоящего перед ним мужчины.
Едва он это делает — в этот самый момент — божья коровка взлетает в воздух. Печали этого места становятся легче, пусть только на самую крохотную толику, не больше семи черных точек на спине красного жучка.
Раздается скрежет тормозов. Телефон выпадает из руки мужчины на землю.
Кимура
В дальнем конце восьмого вагона над дверями в тамбур справа налево проплывает сообщение на электронном табло, где обычно транслируются заголовки новостей из газет и объявления для пассажиров поезда.
— Что?.. — сдавленным шепотом произносит школьник, продолжая смотреть на бегущую строку, неудобно повернув голову. — Что это значит?
— Удивлен? — смеется Сигэру Кимура.
«Ватару в безопасности». Одно и то же предложение появляется на табло пять раз, чтобы уж наверняка донести сообщение.
— Ты удивлен? — повторяет он издевательски. В его груди постепенно распространяется чувство облегчения.
— Что произошло? — Впервые за все время школьник позволяет проявиться своим настоящим эмоциям. Он поворачивается к Сигэру Кимуре, его ноздри раздуваются от ярости, и лицо слегка краснеет.
— Судя по всему, Ватару в безопасности.
— Это что, новости такие? — Мальчишка не способен осознать, что происходит.
— Знаешь, профессионалам в наши времена было непросто наладить друг с другом связь. Тогда ведь еще не было мобильных телефонов…
— А наш друг Сигэру всегда очень любил налаживать связи, — Акико кивает.
— Да, у Сигэру все было наоборот — он выбирал работу, исходя из того, какой новый метод связи мог в этот раз опробовать. Но сегодня это очень пригодилось. У нас ведь до сих пор нет мобильных телефонов.
Перед тем как сесть на синкансэн в Мидзусава-Эсаси, он из дома позвонил своему старому другу Сигэру.
— Я хочу попросить тебя проведать моего внука в больнице, — сказал Кимура. — Защити его. И если кто-то покажется тебе подозрительным, не проявляй жалости. — Он довольно туманно изложил Сигэру детали, но без сомнения, в его голосе было слышно волнение. — Если что-то случится, позвони мне на телефон-автомат в синкансэне.
Пришлось положиться на довольно сырой план по части налаживания связи, раз уж у него не было мобильного телефона.
— Не думаю, что в наши дни телефоны-автоматы в синкансэнах принимают входящие вызовы, — тут же ответил Сигэру. — Я свяжусь с тобой другим способом, — гордо добавил он.
— Каким другим способом? — удивленно переспросил Кимура.
— Не спускай глаз с электронных табло в вагонах. Если что-то случится, я воспользуюсь ими, чтобы передать тебе сообщение.
— Ты можешь это сделать?
— С тех пор как ты отошел от дел, Кимура-сан, я немного вырос в профессиональном плане. Как посредник, я знаю множество самых разных людей. У меня есть один очень хороший знакомый, который работает в информационном бюро синкансэнов… — Голос Сигэру звучал взволнованно — он явно не мог дождаться, когда можно будет опробовать новый способ связи.
* * *
Когда сообщение появляется на табло в последний раз и пропадает, Кимура говорит: «Дай мне свой телефон», — и, воспользовавшись тем, что школьник все еще пребывает в замешательстве, выхватывает телефон из его руки.
— Что вы делаете? — пытается протестовать Принц, но Кимура резко обрывает его:
— Подожди. Если я сейчас позвоню, то мы узнаем, что все это значит. — Конечно же, это всего лишь его уловка, чтобы заставить противника поверить ему и следовать его указаниям.
Сигэру Кимура достает из кармана куртки клочок бумаги и набирает на телефоне записанный там номер. Это телефон Сигэру, который он записал перед выходом из дома.
— Да, я вас слушаю?.. — отвечает его друг.
— Это я. Кимура.
— Э? — удивленно переспрашивает Сигэру. — Кимура-сан? Ты обзавелся мобильным телефоном?
— Я на синкансэне. Один подозрительный мальчишка одолжил мне свой, — Кимура приподнимает пистолет на уровень края спинки сиденья, целясь в школьника.
— Как раз вовремя. Тебе только что отправили сообщение на электронные табло в твоем синкансэне.
— Я его видел. Ты говоришь, что его отправили, — кто его отправил?