Подмастерье смерти

— Такой выстрел нужно точно планировать — учитывать расстояние, скорость ветра, угол наклона… скорость движения жертвы. — Ева согласно кивнула. Становилось понятно, что стрелок какое-то время наблюдал за своими жертвами, оценивал их относительную скорость.

— Мне ни разу не приходилось пользоваться подставкой, ну, или если только во время учений. Сколько она может весить? Большая?

— Пару фунтов. И ножки опускаются до земли.

— А винтовка разбирается?

— Конечно. — Ловенбаум взглянул на Рорка: — Могу показать.

Рорк протянул ему оружие.

Ловенбаум проверил датчик заряда, убедился, что винтовка разряжена, однако перевел выключатель на минимальную мощность.

— Безопасность прежде всего.

Затем повернул маленький рычажок и ловким движением рассоединил ствол, зарядное устройство и прицел. Каких-то десять секунд, и винтовка была разобрана на четыре небольшие части.

— В таком виде она поместится в самый обычный чемодан, — заметила Ева.

— Верно. Но тот, кто ценит свое оружие, будет хранить его в специальном чехле с отдельными отсеками для каждого фрагмента.

— В государственное учреждение с таким не пройдешь. В музей или еще какое-нибудь общественное здание. Охрана задержит.

— Безусловно, — кивнул Ловенбаум.

— Значит, скорее всего, многоквартирный дом, отель, магазин или какое-то арендованное помещение.

Размышляя, она ходила взад-вперед по комнате, а Ловенбаум тем временем заново полностью собрал винтовку.

— Кто из лаборатории лучше всех проводит реконструкцию? — спросила Ева.

— Дикхэд, — ответил Ловенбаум.

— Да брось! Прямо так уж он хорош?

Неспроста тут имя главного лаборанта вспомнили.

— Ну да. Вы его уволили, так что обратиться к нему за помощью не получится.

— Своего решения я не отменю. Спасибо за подсказку.

— Не стоит, потому что, если я не совсем еще сбрендил, вы имеете дело с ДСУ, Даллас.

— ДСУ?

Ева обернулась к Рорку:

— Серийный убийца, стреляющий с дальнего расстояния.

— Копы, — процедил тот. — Никто другой бы не додумался с ходу такое сокращение выдать.

— И не пришлось бы его выдумывать, если бы люди не были такими отморозками в большинстве своем. Кто-нибудь из твоих знакомых смог бы сделать три настолько точных выстрела?

Ловенбаум шумно выдохнул.

— Я бы мог. Пара ребят в моей команде тоже справились бы. Понимаю, вам нужно их проверить, но это ни к чему. Я и еще нескольких человек знаю… список составить, черт побери? Понимаешь, что я имею в виду? То, что эти парни смогли бы выстрелить, не значит, что они бы это сделали.

— В любом случае имена знать не помешает.

— А еще это мог быть профессионал, Даллас. А уж тут ты и сама без моей помощи список можешь составить.

— И обязательно составлю. Но кому придет в голову нанимать профессионального киллера, чтобы убить студентку, подрабатывающую в местной кофейне, акушера-гинеколога и школьного учителя истории?

— Люди напрочь отморожены, — напомнил Ловенбаум.

— Это да.

— Ты ведь расследованием убийств занимаешься. Вот и делай свое дело. А я займусь тактической стороной вопроса. Это мой профиль. Три таких метких выстрела? — Он покачал головой, на лице его появилось выражение восторга и беспокойства одновременно. — Наш стрелок сейчас очень собой гордится.

— И захочет вновь испытать это чувство.



После ухода Ловенбаума Ева принялась за схему преступления. Повесила доску, села перебирать заметки и наблюдения.


— Сначала поешь, — категорично заявил Рорк.

— Да. Мне все равно что.

— Твое любимое жаркое. — Он буквально силой стащил Еву со стула. — Можешь есть и думать одновременно. И рассказывать мне обо всем, что тебе известно, ну и о своих догадках.

Такое предложение помогло ее уговорить. Да и жаркое пахло просто изумительно.

— Знаешь, перед тем как меня отправили на это дело, я сидела у себя в кабинете, мечтала провести тихий, уютный вечер дома. Выпить вина, поужинать, посмотреть фильм, сексом заняться.

Рорк пододвинул ей стакан воды, знал — следующие несколько часов жена литрами будет поглощать кофе.

— Ну, мы сможем выкроить немного времени между делом и для чего-нибудь приятного, да?

— Девушку звали Элисса Вайман. У меня на ее счет сразу появилось нехорошее предчувствие, а записи камер видеонаблюдения только подтверждают мои догадки. Ведь как она приземлилась… Ее же явно отбросило ударной волной. И никто на катке при этом не заметил никаких отблесков от лазерного луча. Да такого быть не может! А уж коп-то явно должен бы разглядеть… Но я пересмотрела запись по секундам — и ничего. Предложи мне кто-нибудь поспорить, что я сумею распознать, откуда исходили выстрелы, я бы на себя не поставила.

Он потянулся к Еве, накрыл ее ладонь своей.

— А я бы поставил.

— Да, но ты состоятельный человек и неравнодушен ко мне. Надеюсь, Ловенбаум поможет сузить область поисков, но даже тогда…

Она удрученно покачала головой и начала есть. Жаркое оказалось не только ароматным, но и очень вкусным. Каждый кусочек.

— Ну, а девушка… девятнадцать лет, жила с родителями. Семья среднего класса. На момент гибели в отношениях не состояла. Бывший парень учится в колледже во Флориде. Неприязни друг к другу они не испытывали. С год пытались поддерживать отношения на расстоянии, потом пути разошлись, и они расстались, впрочем, общались по-приятельски. Элисса время от времени ходила на свидания, но ничего серьезного у нее не завязалось. Каталась в свое удовольствие, надеялась попасть в профессиональную команду. Начала в восемь лет и на всю жизнь заболела этим видом спорта. Была постоянной посетительницей катка. Так что у меня есть все основания считать ее намеченной жертвой.

— Она выделялась из толпы, — заметил Рорк. — Изяществом, привлекательной внешностью.

— Да. Чего не скажешь о первом из мужчин. Брент Майклсон. Внешне самый обычный человек. Ничего примечательного. Но он тоже регулярно приходил кататься. Не так часто, как девушка, но тем не менее. Разведен, правда, много лет назад. Поддерживал приятельские отношения с бывшей женой, был близок с дочерью. Настолько, что они все вместе собирались за одним столом в доме бывшей жены на праздники и дни рождения. Ни конфликтов, ни истерик. Любил время от времени приводить с собой внуков. Он катался годами, но без фанатизма. Говорил, это помогает держать форму и снимает эмоциональное напряжение.

— А последний? — спросил Рорк. — Тот, что погиб, держа жену за руку.

— Какой ты внимательный! Запоминаешь детали. У них сегодня годовщина. Пять лет вместе. Решили воссоздать свое первое свидание. Кое-кто из близких знал, что они собирались пойти на каток, но, насколько мне удалось выяснить, немногие. Для них это было очень личное событие. Хотя точное время парочка не оговаривала.

— Значит, третий парень тебе кажется случайной жертвой. В общем-то, возможно, все трое случайные… но ты думаешь, что он — наверняка. Если целенаправленно хотели убрать одну из жертв, выходит, двое других послужили прикрытием, а иначе получается, в них стреляли наобум.

— Одно из двух. Но я очень надеюсь, что двое все же были прикрытием, потому что тогда дело у нас в кармане. Скорее всего. Ловенбаум ведь говорит, убийца сейчас очень воспрянул духом. Скажу больше: если жертва была специально намечена, я смогу вычислить, кто это сделал и почему, но если во всех троих стреляли без разбору…

— А если так, то почему именно на катке?

Рорк рассуждал как истинный коп. Ева не стала говорить об этом вслух, чтобы не обидеть мужа. Ведь он так ей помогал!

— Большое скопление народа, шумиха в СМИ — весомые мотивы для серийного убийцы. Может, с ним случилось что-то плохое на этом катке. Жена, подружка или друг именно там его бросили. Может, он раньше и сам катался, получил травму и поэтому злится на всех, кто способен стоять на коньках.

Ева умолкла в глубокой задумчивости. Уж слишком много тут возможных вариантов.

— Она беременна. Жена третьей жертвы. Только-только об этом узнала. Даже не успела ему сообщить. Хотела обрадовать сегодня на романтическом ужине.

Рорк вздохнул в ответ.

— Вот так всегда. Словно камушек в воду бросаешь, правда? Рябь кругами. Всегда приходится думать не только и не столько об ушедшем в мир иной, сколько об оставшихся.

— Отец у нее ирландец. Акцент как у тебя, только чуточку сильнее. Думаю, они с бывшей женой сохранили цивилизованные отношения, но праздники вряд ли справляют вместе. Тем не менее в трудную минуту смогли сплотиться, чтобы поддержать дочь. И он… отец… отозвал меня в сторону на минуту — поговорить о зяте. По нему было видно, что он любит молодого человека.

Это очень важно, — продолжила Ева, протягивая руку за стаканом воды, — потому что я в последнюю очередь стала бы его рассматривать как специально намеченную жертву. Если на двух других еще можно подумать, то этот… вряд ли. Просто вспомнилось вдруг.

— Тебе просто так ничего не вспоминается, дорогая.

— Девушку в красном застрелили первой. На нее трудно было не обратить внимания, как уже сказал Ловенбаум. Почему бы сразу не убрать намеченную жертву? Чтобы быть уверенным, что выполнил свою работу. Это первое, что хочется предположить, но потом я думаю: каким же надо быть самонадеянным ублюдком?! Нет, для того, кто способен на такое серьезное преступление, кто занимается таким темным делом, это было бы чересчур дерзко.

— Значит, по-твоему, настоящая жертва должна быть посередине: один случайный труп до, один — после.

— А может, и еще есть.

— Чем я могу помочь?

Ева окинула его взглядом.

— Ты ведь работал, когда я пришла.

— Вообще-то, нет. Я как раз закончил дела, и мне прислали фотографии с дизайном. Я их уже во второй раз просматривал, когда ты вернулась. Я свободен.

Рорк снова взял ее за руку.