Подари мне себя

Соня



Мои глаза от шока расширились. Я готовилась к чему угодно, но не к этому. Я быстро покачала головой.

— Нет, Егор. Я не сяду. Я не умею водить.

— Я тебя научу, — было мне тут же ответом.

— Из меня плохой ученик. Я же поломаю тебе всю машину. А она огромных денег стоит, — отвела взгляд. — Давай лучше я посмотрю на то, как ты ездишь, вон с той трибуны, — кивнула в ту сторону, где стояли лавочки.

Мою ладонь сжали сильнее, а второй рукой Егор захватил двумя пальцами мой подбородок и повернул меня лицом к себе, чтобы столкнуться взглядами. И пронзительно, твёрдо, так, чтобы я поняла каждое его слово, сказал мне:

— Я хочу, чтобы ты научилась ездить. И я тебя научу. Я доверяю тебе свою машину. Я хочу, чтобы ты села за руль моей машины.

От его слов мои ноги задрожали, как и всё тело. А сердце пронзили страх и жуткое волнение.

— Я в тебя верю.

Всего четыре слова твёрдым, таким родным голосом, и я киваю в ответ. За что получаю короткий одобрительный поцелуй.

Мы пересаживаемся: я на водительское место, Егор — на пассажирское рядом со мной. Его рука тут же опускается на моё бедро. Сжимает, выбивая весь кислород из лёгких. Пульс учащается, а сердце сбивается с ритма. Перед глазами мелькают темные круги.

Но это не только от близости Свободина, а от того, что чувствую мощь этого монстра, которого мне придётся обуздать.

— Успокойся. Я рядом. Ничего плохо не случится.

Я в ответ киваю, хоть и поджилки дрожат от страха, что у меня ни черта не получится. Что я разобью машину Свободина, которая стоит огромных денег. Я, чёрт возьми, боюсь так сильно, что кажется, у меня сейчас сердце остановится. Я уже чувствую, как оно уходит в пятки.

— Дыши глубоко. Успокойся. Даже если у тебя не получится с первого раза, ничего страшного. Мы будем учиться снова и снова. И даже если ты разобьёшь машину в хлам, я тебе ни слова не скажу. Не накричу на тебя, — качает головой. — Эта лишь тачка. Гора хлама. Она не важнее тебя! — говорит, будто мысли мои читает. И смотрит прямо на меня.

Но это, чёрт возьми, помогает, и я немного успокаиваюсь. Дыхание выравнивается.

— А теперь делай так, как я скажу, — я киваю, смотря прямо перед собой.

Слушаю его голос. Всё, что он мне рассказывает своим спокойным, уверенным тембром, словно Егор уверен во мне на сто процентов. И даже больше. И в меня это вселяет больше уверенности, что я всё смогу. Верю, что всё у меня получится.

И я подчиняюсь Егору Свободину — лучшему гонщику страны, — делаю всё, что он мне говорит.

Я всё ещё чувствую страх, волнение, колотящееся сердце, что стучит в грудную клетку. Но от осознания того, что у меня всё получилось и я веду этого огромного, грозного мустанга, во мне всё дрожит. Я чувствую его мощь, его силу, ощущаю, как он рвётся вперёд, что я еле могу совладать с ним.

Но то, что рядом со мной сидит Егор, придаёт мне силы и веру в себя.

Внутри всё вибрирует, дрожит. Мурашки проносятся по моей коже. Это как будто экстаз во время секса. Адреналин бушует у меня в крови. Захватывает моё сознание. И я чувствую неподдельный кайф.

Я резко торможу, так, что чувствую, как от моего торможения остаются чёрные следы от резины на асфальте. Закрываю глаза и дышу. Дышу так, будто пробежала кругов тридцать, не меньше.

— Это просто… — голос срывается. — У меня просто нет слов, чтобы выразить все эмоции. Это как первый секс.

Рядом со мной звучит громкий смех.

— Лучше, чем секс со мной?

— Ничего нет лучше секса с тобой, — на губах расползается улыбка.

Поворачиваю голову в сторону Егора, который сидит на пассажирском сидении и смотрит на меня с лукавой улыбкой. А потом тянется ко мне, рукой обхватывает за шею и тянет на себя. Впивается в меня ошеломительным поцелуем, выбивая весь воздух из моих лёгких и почву из-под ног.

Я растворяюсь, трепещу. И ещё ближе тянусь к любимым губам, которые целуют так, что я умираю и вновь воскресаю. Сердце дрожит. Стучит набатом. Пальцы рук запутываются в его волосах, притягивают к себе ближе. Касаются колючей щетины на скулах и подбородке.

Чёрт, как же я люблю этого мужчину!

Он самый лучший на свете!

Нет. Не так. Не хочу сравнивать его с другими. Просто потому, что он — лучший. Просто лучший!

Егор отрывается от моих губ, но рук не убирает, а ведёт пальцами по скулам, касается подушечками пальцев нижней губы. Ведёт по контуру, а у меня дыхание перехватывает. Дышу часто-часто и неотрывно смотрю на него.

— Ты большая умница. Я верил в тебя! И всегда буду верить.

От его слов в глазах начинает щипать. Быстро моргаю, чтобы не расплакаться. Но проклятые слёзы всё равно предают меня, и одна капелька скатывается с реснички, ласкает кожу щеки. И в следующее мгновение её подхватывают горячие губы. Слизывают ненужную жидкость с моего лица.

Тянусь к его шее. Утыкаюсь в неё лицом. Веду носом вверх по коже.


— Спасибо тебе! — шепчу и крепко обнимаю.

В ответ меня крепче стискивают в горячих, сильных руках.

Успокоившись, я отодвигаюсь от его груди, поднимаю голову, заглядываю в его глаза.

— Я хочу показать тебе одно место. Можно?

— Конечно, моя красавица, — поглаживает большим пальцем кожу на лице, а я от его касаний прикрываю глаза и наслаждаюсь его близостью.

На то самое место мы приезжаем примерно через час, когда солнце уходит в закат, касаясь своими лучами края горизонта, радуя глаз красивыми красками.

Егор останавливает машину почти над обрывом. Заглушает мотор и поворачивается ко мне лицом. Я отказалась ехать за рулём, потому как, чтобы попасть в это место, нам пришлось пересечь весь город. Поэтому я категорически отвергла эту идею Свободина, дабы не попасть в какую-либо аварию.

Я улыбаюсь и кивком приглашаю выйти наружу.

— Пошли?

Егор кивает и открывает дверь. Я следую его примеру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На улице почти стемнело, что мне только на руку. Ещё немного — и на небе будут зажигаться первые огни звёзд.

Обхожу машину и, расправив руки в разные стороны, показываю гонщику моё любимое место, где я люблю бывать, когда о чём-то хочется подумать. Вид на город просто потрясающий. Невозможно оторвать глаз. И здесь так хорошо, спокойно. Как рядом с этим мужчиной.

— Вот, это то самое место. Но это ещё не всё, что я хотела тебе показать.

Егор делает шаг ко мне. Потом ещё и ещё, пока не останавливается слишком близко ко мне, что я ощущаю его запах, близость. Глаз не поднимаю. А рука сама тянется к нему — ложится на его твёрдую грудь. Утыкаюсь лбом в его тело. Прикрываю глаза.

Руки моего мужчины незамедлительно оплетают мою талию, сжимают, придвигает ближе. Шумно выдыхаю. А мой гонщик зарывается лицом в мои волосы.

Не знаю, сколько мы так стоим, но уже достаточно стемнело. Но мы оба молчим, наслаждаясь этой тишиной и близостью друг друга. Слова сейчас кажутся лишними, но мне нужно сказать ему. Поэтому поднимаю голову вверх, упираюсь подбородком в его грудь. Сам же мужчина опускает голову вниз, встречаясь со мной взглядом. И между нами всё вспыхивает, искрит и дрожит.

— Хочешь покажу тебе звёзды?

— Хочу.

— Хорошо.

Отодвинулась от него. Вскинула голову к небу. Мой взгляд стал метаться, чтобы понять, где находится какая звезда.

— А, вот, нашла, — вскрикиваю и показываю на небо. — Вон, смотри, — провожу рукой в воздухе, показывая созвездие. — Это Орион — самое крупное и узнаваемое созвездие, состоящее из самых ярких звёзд: Ригель и Бетельгейзе. Видишь? — поворачиваю голову в сторону мужчины, руки которого так меня и не отпустили до конца — несильно, но оплетают талию.

Но вот только Егор не смотрит на звёзды. Он смотрит на меня.

— Егор! — вскрикиваю, слегка ударяю ладошкой в его грудь. — Смотри, — и вновь показываю ему самые яркие звёзды во вселенной.

Только вот он даже не смотрит. Я хмурюсь и поворачиваюсь к нему лицом. Сжимаю кулачки и слегка бью в его грудь. Их сразу же перехватывают, сжимают в широких и сильных ладонях и целуют.

— Почему ты не смотришь? А есть ещё одна звезда. Самая красивая и яркая — Сириус. Показать?

— Я уже смотрю на самую красивую звезду.

Смотрит мне прямо в глаза. Качаю головой и тихо шепчу:

— Дурачок.

— Я просто тебя люблю.

Вот так просто признался мне в любви среди сотен звёзд и созвездий. И моё сердце трепетно сжалось.

— Люблю.

Становлюсь на цыпочки и целую в губы. Мне отвечают пылко, горячо и влажно. Так, что ноги подгибаются, начинают дрожать. И голова кружится. Хватаюсь за его плечи, желая удержаться, не упасть. Хоть и знаю, что с этим мужчиной я никогда не упаду. Он всегда поймает.

Егор прекращает поцелуй, смотрит в мои глаза.

— Ты такая красивая. Покажи мне самую красивую и яркую звезду.

— Сириус, — шепчу.

— Сириус, — повторяет за мной, а смотрит на мои губы.

Поворачиваюсь к звездам и нахожу ту самую звезду.

— Вот, смотри, — показываю на ту самую точку, где горит яркая звезда Сириус. — Она принадлежит к созвездию Большая Собака. И находится к юго-востоку от Ориона.