Под небом Парижа

– Да, ключи, Алекс.

– Прости, Марион, у меня волшебный карман, что попало, то пропало. Тебе ли об этом не знать?

Я резко разворачиваюсь и гневно смотрю на него.

– Отдай мне ключи.

Полотенце уже валяется на постели, а он сам в серых домашних штанах, без майки, босой, стоит передо мной как ни в чем не бывало. Я слишком часто вижу его полуголым, черт бы его побрал.

– Ты пойдешь без обуви и без куртки? – продолжает он издеваться.

Я молчу. Штаны сидят катастрофически низко на бедрах. Ничего не могу с собой поделать, но взгляд бродит по его голому торсу, и я наслаждаюсь V-образными мышцами живота и тоненькой дорожкой волос, ведущей вниз. Он хватает майку и надевает ее. Черная ткань обтягивает рельеф его тела, но я заставляю себя перестать на него пялиться. Марион, быстро взяла себя в руки. Я опускаю глаза и изучаю паркет.

– Пошли завтракать, – бодрым голосом провозглашает Алекс и первым выходит из комнаты.

Я же замираю на месте и смотрю на его постель. Простыни другие, тогда были темно-синие, сейчас чисто-белые… но это ничего не меняет. В голове вспыхивают воспоминания о том, как он накрыл меня своим телом. Как я гладила его кожу. Казалось, мне всего мало. Мало прикосновений, поцелуев, объятий. Возможно, подсознательно я понимала, что у меня всего лишь одна попытка, один-единственный шанс. Я быстрым шагом выбегаю из комнаты.

– Алекс, мне нужно уйти.

– Ты не можешь уйти. – Он стоит перед плитой и помешивает яйца венчиком.

– Ты не понял, мне нужно уйти прямо сейчас.

– У тебя двухнедельный карантин из-за вчерашней тусовки. Тебе запрещено покидать квартиру и встречаться с людьми. Не веришь? Показать справку из полиции?

Алекс спокойно выливает содержимое миски на сковородку и наконец оборачивается ко мне.

– Омлет с сыром и помидорами?

Я не выдерживаю, хватаю с барной стойки пустую вазу и швыряю ее об пол. Она разбивается вдребезги, грохот эхом отражается от стен. Весь пол покрывается мельчайшими стеклышками.

– Открой эту чертову дверь! – кричу я.

Он не произносит ни слова, отворачивается к плите и переворачивает омлет.

– Эстель принесет тебе кое-что из своих вещей. Я предупредил родителей, что ты останешься здесь. Теперь, будь добра, сядь и поешь, пока я устраню последствия твоей истерики.

Он ставит на барную стойку омлет, достает из шкафчика вилку и нож, наливает мне свежевыжатый сок. У меня трещит голова, я тру лоб, и он кладет рядом с соком таблетку.

– Поешь, выпей таблетку и успокойся.

Алекс идет мимо меня, я ловлю его запястье.

– Я не хочу оставаться с тобой под одной крышей.

Он пожимает плечами.

– Думать надо было раньше… до того, как поперлась в клуб во время карантина и потеряла ключи от своей квартиры.

– Алекс!

– Иди поешь. – Он сбрасывает мою руку и идет за щеткой для пола.

В дверь звонят, я несусь в коридор как раз в тот момент, когда он запускает Эль внутрь. Ключи Алекс прячет в карман и молча проходит на кухню.

– Ты как? – спрашивает Эстель и осматривает меня с головы до ног.

– Бывало и лучше, – честно признаюсь я.

– Вот я так и знала, что тебя нельзя отпускать с Валентином! Он так сильно получил по физиономии, но мне его даже не жалко! Спрашивал про тебя, сказала, что отпишусь, как проведаю. – Она снимает с плеча рюкзак и подает его мне. – Алекс попросил собрать необходимые вещи. Там майки, представляешь, я нашла у себя твои старые черные джинсы. Помнишь, те, из которых ты не вылезала в выпускном классе?

– Конечно, я очень долго их искала.

– Они были у меня, каюсь. Я еще положила спортивный костюм. И кроссы, ты что, правда была босой?

– Я скинула туфли, чтобы потанцевать…

– Марион, – смеется Эль и приобнимает меня за плечи. – Главное, что с тобой все в порядке. Я закинула еще пару новых трусиков, которые не успела надеть. Но если что-то еще нужно, скажи, я закажу тебе. Предполагаю, что карточку ты тоже потеряла?

– Оставила дома… но я помню и номер, и пароль.

– Отлично! Хоть что-то хорошее! – слишком восторженно верещит она.

Эль выглядит странно, глаза святятся, а глупая улыбка блуждает по лицу.


– Твою работу опять взяли на выставку? – спрашиваю я, пытаясь понять причину ее радости.

Она утвердительно кивает.

– Это будет онлайн-выставка, они попросили меня осветить событие в «Инстаграме», чтобы подбить молодежь посетить ее. Будет целый кабинет, люди смогут общаться и обсуждать работы.

– Классно, я тоже жду ссылочку!

– Вышлю тебе на почту. Я положила тебе айпад, чтобы ты совсем не оставалась без связи.

Она переминается с ноги на ногу и нервно теребит край своей юбки. Ее прямо распирает, и понятное дело, что причина не в выставке.

– Так, что такое? – прямо спрашиваю я. – Что-то суперкрутое случилось, а ты мне не говоришь?

– Как ты догадалась? – широко раскрыв свои голубые глаза, спрашивает она, и я посмеиваюсь.

– Да ты вон скачешь от радости!

Эль бросает осторожный взгляд на кухню, а затем показывает мне свою руку. На безымянном пальце красуется кольцо, и она выпаливает:

– КВАНТАН СДЕЛАЛ МНЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ!

– А-а-а! – кричу я, забыв об Алексе и обо всем на свете.

Я крепко обнимаю ее, и мы начинаем скакать вместе.

– Как?!? Как он это сделал? – требую я деталей.

– Просто, но очень мило! Я вчера перед сном рассказывала ему про свои мечты. Чего бы хотела добиться, будучи фотографом, в каких выставках поучаствовать, что именно фотографировать. Он обнял меня и сказал, что готов всю жизнь слушать о том, как я мечтаю. А затем достал кольцо и спросил, выйду ли я за него… – У Эстель в глазах стоят слезы, но она не может перестать прыгать от счастья.

– Вот это да!!! – продолжаю кричать я.

Эль так светится, видеть ее счастливой так здорово, это наполняет невероятной радостью меня саму.

– Это было идеальное предложение, – плача и одновременно смеясь, признается она. – Ты бы видела, как он нервничал! У него дрожали руки, когда он надевал мне кольцо на палец!

– Господи, скажи мне, что я подружка невесты! Скажи мне, что именно я буду помогать тебе организовывать свадьбу! А-а-а! Не могу поверить!

– Конечно, ты! Кто же еще? – Она целует меня в щеки, и мы вновь весело скачем, радостно хохоча, а затем она неестественно замирает на месте, и я чувствую, как ее тело напрягается.

Я поворачиваю голову и вижу в дверях Алекса. Он переводит взгляд с меня на Эль, а затем смотрит на ее руку.

– Алекс, – тихо начинает она. По выражению ее лица видно, что она ждет момента, когда он зайдет на кухню и громко хлопнет дверью. Но Алекс удивляет нас. Вместо этого он жестом подзывает ее к себе.

– Иди сюда, малыш.

Эль подходит к своему старшему брату. Они так похожи… Особенно когда стоят так близко, их сходство сильно бросается в глаза. Александр крепко обнимает ее и шепчет:

– Поздравляю.

Эль начинает громко плакать, и он притягивает ее ближе к себе. Нежно гладит по светлым волосам и целует в макушку. Я знаю, до какой степени для нее важно услышать эти слова от него. Он ее герой. С самого детства. Ее старший брат, ее опора, ее лучший друг и защитник. Алекс значит для Эстель больше целого мира. Она продолжает плакать и цепляться за него. У меня самой на глазах выступают слезы. Маленькая слезинка скатывается по щеке, и я быстрым движением стираю ее. Алекс смотрит мне в глаза, и я тихо, беззвучно говорю ему:

– Спасибо.

А затем выхожу из коридора в гостевую комнату. Даю им время побыть наедине. Пусть поговорят, пусть помирятся.





* * *


Переодеваюсь в джинсы и майку. Эстель позаботилась обо всех мелочах, даже положила мне милые мягкие носочки с принцессами. Только у нее могут найтись такие в шкафу. Я открываю окно в комнате и вдыхаю прохладный воздух дождливого Парижа. Отсюда открывается красивый вид на авеню Боске. Голые деревья вперемешку с красивыми фонарями и османовские здания стоят в ряд друг за другом. Апартаменты Алекса на последнем этаже. Ощущение, что находишься прямо под небом Парижа и сможешь потрогать свинцовые тучи.

Я решаю выйти из комнаты и проверить их. Иду вдоль коридора и слышу смех Эстель.

– Да, мы тогда чудом не подожгли дом! Откуда я знала, что из тебя повар так себе!

– Я отлично готовлю, но не вафли!

– Тогда зачем ты за них вообще брался в три часа ночи? – Она хихикает и прикрывает рот рукой.

Алекс стоит около плиты и, судя по всему, переворачивает панкейк. Перед Эстель на тарелке уже возвышается целая стопочка. Она щедро поливает их кленовым сиропом, отрезает большие кусочки и жадно поглощает.