Поцелуй под омелой

Оля кивнула. Почему бы и не порассуждать? Тем более учитель биологии задерживается.

— Будем объективны: Цвета красивая. И учится хорошо. При этом не занудливая заучка, вроде той же Игошиной. А еще Цветолина круто одевается. В конце прошлого учебного года стала носить белые «Мартинсы» со светлой подошвой. Угадай, кто с этой осени носит точно такие же?

— Кто? — спросила Оля.

— Да все старшеклассницы!

— Но почему?

Рина только пожала плечами:

— Говорю же: «эффект Цветолины» в действии.

Тут в класс вошел учитель, и девчонкам пришлось замолчать.

Весь урок Оля, то и дело отвлекаясь от лекции, мыслями возвращалась к загадочной Цветолине. Интересно, почему эта девочка ни с кем не дружит? Оля снова посмотрела в сторону одноклассницы, а затем перевела взгляд на Егора. Тот ничего не записывал, только гипнотизировал спину Цветы. «Ага! Власов точно к ней неравнодушен!» — отметила про себя Оля. И это открытие ее почему-то обрадовало. Всего лишь первый урок в новой школе, а она уже в курсе кое-каких местных сплетен. Она, толком не зная этих ребят, успела их раскусить! Мысли Оли перебил строгий голос учителя:

— А у нас внезапно появилась новая ученица? Я сразу и не заметил. Представьтесь, пожалуйста!

Растерянная Оля поднялась с места. Тут же к ней обернулись все одноклассники. В том числе и Цветолина. Девочка совсем смутилась.

— Здравствуйте! Я — Оля Воробьева!

— Очень приятно, Оля Воробьева, — улыбнулся пожилой учитель биологии. — В какой школе вы учились до этого?

— Мы с семьей переехали из Тосно. Совсем недавно, — откашлявшись, проговорила Оля.

Ребята не спускали с новенькой внимательных глаз. Только Цвета с равнодушным видом отвернулась и снова обратилась к книге. Оле почему-то стало обидно.

К счастью, учитель не стал подробно расспрашивать новую ученицу о предыдущей школе. Оле и без того было неуютно стоять перед ребятами, изучающими ее с ног до головы.

Оставшуюся часть урока ей некогда было разглядывать новых одноклассников. Оля едва успевала вести конспект, подчеркивая важное цветными ручками.

После звонка Цветолина одной из первых покинула класс. Оля так долго собирала вещи, что Рина начала в нетерпении подпрыгивать на месте.

— Пока все свои ручки в пенал сложишь, — проворчала Синицына. — Перемена после первого урока, между прочим, всего пять минут!

— Я готова! — пропыхтела Оля, закидывая за спину рюкзак. — Бежим!

У доски они столкнулись с Игошиной, которая сосредоточенно изучала плакат «Строение мышц человека».

— Иго-гоша, ты чего подвисла? — хмыкнула Синицына. — Юль, оглохла, что ли?

Тут же за спиной Оли и Рины возник Егор.

— Она впервые мужика голого рассматривает, — подал голос Власов. — Не мешай!

Синицына снова громко расхохоталась, а Егор продолжил:

— Игошина, тебя какая мышца тут особенно заинтересовала? Большая ягодичная?

Юля от громкого смеха Рины словно очнулась, подскочила на месте и уставилась на одноклассников.

— Это для моей научно-исследовательской работы, — залепетала она, — по анатомии.

— По анатомии? — тут же откликнулся сосед Власова по парте — невысокий подкачанный шатен. Оля на уроке даже его рассматривать не стала. С постакне на щеках, губастый и с неприятной улыбкой, похожей на оскал. А самомнения, кажется, хоть отбавляй. — Иго-гоша, строение мышц ты можешь и на мне изучить!

С этими словами парень схватил Юлю за руку и приложил ее ладонь к своему сердцу.

— Слышишь, как отчаянно стучит? — заглядывая в глаза однокласснице, усмехнулся он. — Это все из-за тебя!

Егор и Рина снова негромко рассмеялись. Юля Игошина покраснела до кончиков ушей. А Оля с недоумением переводила взгляд с Синицыной на Власова. Они серьезно? По их мнению, это смешно? Одноклассники откровенно веселились над Игошиной. Оля думала сказать что-нибудь в защиту бедной смущенной девчонки, но смолчала. Не хотелось в первый учебный день лезть в чужой монастырь со своим уставом.

— Сейчас сердце из груди выскочит, вот, потрогай еще раз! — прохрипел друг Егора Власова, пытаясь затолкать ладонь Игошиной под свою футболку. Юля резко отдернула руку, слово уколовшись о шипы, и пулей выскочила из опустевшего класса, громко хлопнув дверью.

— Вадик, офигеть, ты ее смутил! — смеялся Егор.

— Я думала, она головой дверь выломает! — веселилась рядом Рина.

Оля неуверенным движением подтянула широкие лямки рюкзака на плечах. Вадик, самодовольно улыбаясь, обратил внимание на новенькую. С интересом осмотрев ее, проговорил:

— Добро пожаловать в наш класс, Оленька Воробьева!


— Спасибо! — отозвалась девочка, внутренне поежившись от «Оленьки».

— Идем на алгебру, — потянула Олю за рукав нарядной блузки Синицына.

Выйдя в коридор, Рина протянула:

— Ну-у, все с вами понятно, голубки!

— Голубки? — растерянно отозвалась Оля, оглядываясь.

— Между тобой и Вадиком явно искра пробежала! — довольным голосом проговорила Рина. — Он так откровенно на тебя пялился! Думала, сожрет взглядом.

— Что? — задохнулась от возмущения Оля. — Нет же! Неправда!

Человека неприятней, чем этот болван Вадик, Оля Воробьева в ту минуту и назвать не могла. Так насмехаться над бедной Игошиной…

— Не такая уж ты недотепа, как я сначала подумала. Молодец, выбрала правильную тактику! — подмигнула новенькой Рина. — Не сможешь подобраться к Егору, замути с его лучшим другом.

— Фу, не хочу я ни с кем мутить! — искренне воскликнула Оля. Кажется, чересчур громко, на весь коридор. Встретившись с удивленным взглядом незнакомой женщины, смутилась.

— Наша математичка! — шепнула Рина. Оля только вздохнула. Час от часу не легче. — Но почему ты не хочешь замутить с Вадиком? Классный, подкачанный, с чувством юмора. Кожа проблемная, ну так и пофиг! Популярность того стоит!

Оля не могла поверить, что об этом можно говорить всерьез.

— Ах да! У тебя же есть парень, — внезапно помрачнела Синицына. — Я уж думала благодаря тебе вольемся в их тусовку. Слушай! — Лицо Рины снова просияло. — А вы долго встречаетесь? Может, ты его бросишь? Ради Вадика.

Оля только головой покачала. Вообще она этого парня только сегодня выдумала, чтобы Синицына не приставала с разговорами по поводу Егора. А теперь вот и Вадика записали в потенциальные ухажеры.

— Понимаю, сейчас ты не готова обсуждать это, — продолжала воодушевленная Рина. — Вернемся к разговору после уроков. Хватит такого срока?

Оля только укоризненно взглянула на одноклассницу.

— Что? Мало? День? Неделя?

Воробьева молчала.

— Блин, Оля, думай быстрее! Вадик может к тебе остыть.

— Вот жалость-то будет! — буркнула Оля, заходя в класс математики.

На следующих уроках Рина то и дело снова пыталась завести подобный разговор, но Оля преимущественно отмалчивалась. К концу занятий Синицына сделала вид, что смертельно обиделась на новенькую, и больше с ней не разговаривала.

Несмотря на то что первый учебный день обернулся для Оли настоящим стрессом, домой девочка возвращалась в приподнятом настроении. Ноябрь в этом году выдался теплым. С утра шел сильный дождь, а сейчас — ни намека на непогоду. В прозрачных лужах отражаются нарядные фасады домов, огромное небо с бесформенными облаками и тусклое осеннее солнце. По дороге Оля зашла в магазин и купила плитку молочного шоколада, чтобы за ужином разделить ее на три равные части. Одну ей, вторую маме, третью папе. Вдали от родного дома и привычной жизни нельзя забывать про семейные ритуалы.

Вечером Оля сделала уроки, перепроверив ответы несколько раз. И все параграфы по устным предметам заучила, чтобы не ударить в грязь лицом перед незнакомыми учителями. И так утром раскричалась по поводу Вадика на весь коридор. Оле не хотелось, чтобы математичка сочла ее ветреной и глупой.

Расправившись с уроками, Оля подошла к зеркалу и критически осмотрела себя. И хотя на нее обратил внимание популярный Вадик, в этот вечер она показалась себе очень уж посредственной. Низкий рост, парочка лишних килограммов и эти ненавистные веснушки! Оля приподнялась на носочки. Вот стать бы такой же высокой, длинноногой, как Цветолина… Оля узнала фамилию одноклассницы — Константинова. Сегодня Цвету вызвали к доске на уроке литературы, и Оля с удовольствием прослушала ее анализ стихотворения Тютчева. А как выразительно Константинова читала наизусть!



Я встретил вас — и все былое

В отжившем сердце ожило;

Я вспомнил время золотое —

И сердцу стало так тепло…

Как поздней осени порою

Бывают дни, бывает час,

Когда повеет вдруг весною

И что-то встрепенется в нас…





Во время ответа Цветолины все взгляды были прикованы к ней. Но всех мечтательней на девушку смотрел красавчик Егор Власов.

«Почему на некоторых любуются, затаив дыхание, а другим достается непозволительно много веснушек на лице? — с тоской подумала Оля. — Хотя мама говорит, что они меня совсем не портят!»

Девочка снова покрутилась перед зеркалом. Единственное, что ей, несомненно, нравилось в себе — это длинные волосы. Они были такими густыми и тяжелыми, что чаще всего Оля носила их распущенными. Чтобы не лезли в глаза — натягивала ободок. Заплетать тугую косу, как у Игошиной, почему-то больше не хотелось. Подумав об этом, Оля нахмурилась. С каких это пор ее стало волновать общественное мнение?