Поцелуй под омелой
Часть 25 из 35 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ну да! — Женя смутился. — С популярными и красивыми…
Оля почувствовала, как к щекам прилил жар.
— Тебе нравилась Рина? — спросила девочка.
— Нравилась, — честно ответил Женя, не сводя с Оли взгляда. — Но ты мне нравишься намного больше.
Оля придвинулась ближе и склонилась над парнем. Заглянула в его зеленые глаза. Женя взял в свои ладони Олино лицо и, потянувшись к ней, поцеловал в губы. Оля принялась пылко отвечать. Целовались до тех пор, пока в комнате не раздался громкий стук.
— Ребята, пирог будет готов через двадцать минут!
Оля резко отпрянула и оглянулась. Лицо пылало, губы горели, сердце счастливо и испуганно прыгало…
— Не волнуйся, она не зайдет! — снова притягивая Олю к себе и целуя ее в нос, проговорил Женя. В перерыве между краткими поцелуями выкрикнул: — Хорошо, мам!
Оля, перестав прислушиваться, прильнула к Жене, но вдруг парень поморщился:
— Ой!
— Что такое? — испугалась Оля.
Тогда Женя откинул край пледа и продемонстрировал странный корсет, надетый поверх футболки.
— Перелом со смещением, — проговорил он.
— Прости! — виновато проговорила Оля. Достала из-под пледа книгу. — А хочешь, я тебе почитаю?
Женя негромко рассмеялся.
— Серьезно? Как мама сказки в детстве перед сном?
— Ну да! Могу каждый день после школы приходить и читать вслух. А еще с уроками помогать. Хочешь?
— Хочу, — кивнул Женя. — Очень хочу, Оля.
Девочка склонилась над Женей, поцеловала в щеку и осторожно положила голову ему на грудь. И снова уловила знакомый запах — поросшие травой дюны и море…
— Так много всего произошло! — тихо проговорила Оля, решившись поведать Жене о том, что случилось в ее семье. — Ты меня выслушаешь?
— Конечно, — ответил Женя, запустив пальцы в Олины волосы.
Перед тем, как наконец рассказать обо всем, что грузом скопилось в душе, девочка подумала: в какую минуту щелкнуло у нее? Мама поняла, что влюбилась в папу, спустя много лет, в тот момент, когда он зашнуровывал ей коньки… А Оля — в самый первый день знакомства с Женей, когда, как сейчас, прислонилась к его груди и услышала взволнованный стук его сердца.
* * *
— У красного платья спина слишком открытая! Как тебе лимонное? — Рина положила перед Олей смартфон. — Влево листай! Хотя, думаю, лимонное не подойдет. С моей кожей и светлыми волосами я в нем сольюсь со стеной. А зеленое тебе как?
— В зеленом ты сольешься с елкой! — проговорила Оля, задумчиво разглядывая платья.
— Да ну тебя! — Рина отобрала телефон и принялась снова листать наряды. — Черное с высоким горлом — тоже классное. В пайетках.
Оля вертела в руках карандаш и оглядывала класс.
— Зря ты в пятницу с нами к Егору не пошла. Было классно! — продолжила Рина, не поднимая головы от телефона. — Янка, кстати, бросила Никитку своего… Все-таки какой он тупой, жесть! Они месяц провстречались, он даже дату не запомнил…
— Они из-за этого расстались? — растерянно откликнулась Оля.
— Ой, это только верхушка айсберга! Я сразу Янке сказала, что Никитка — лошара. С таким стыдно на людях показаться. Вечно как ляпнет что-нибудь.
Рина закатила глаза, а Оля только укоризненно покачала головой.
— Блин, ну, лимонное просто шикарное! И сейчас этот цвет на пике. — Рина закусила нижнюю губу и принялась медленно наматывать на палец светлую прядь. — На него сейчас как раз скидка. Ты как думаешь, Оль?
Воробьева растерянно пожала плечами.
— Не знаю… Ты так собираешься на вечеринку к Лисину, будто это уже выпускной.
— Ну, а как иначе? — встрепенулась Рина. — Ты только представь, сколько там классных взрослых ребят будет!
Синицына мечтательно вздохнула.
— К тому же из-за этих восьмиклассников, которые пожарную тревогу включили, отменили ежегодный зимний бал в школе. Нормальное наказание? Малолетки натворят дел, а солидным взрослым людям потусоваться не дают. Почему из-за чьей-то сорванной контрольной мы страдать должны? Поэтому вечеринка у Глеба — отличная замена балу!
— Но тебя ведь даже не пригласили! — напомнила Оля.
— Пригласят! — отозвалась Синицына. — Вчера после уроков Нику Богданович из десятого «Б» пригласили, с подружками, но она такая страшила… Хотя у них в классе и выбирать особо не из кого. Ее подруга — ну, чисто лошадь! Так что нас тем более позовут.
Оля все-таки не выдержала:
— Когда Женя выздоровеет и придет в школу, я сяду с ним!
— Че-о? — возмущенно протянула Рина. — Это еще почему? А мне с кем сидеть?
— С Пучковой, — отозвалась Оля.
— Я с ней посидела пару дней после Игната, нас быстро рассадили за болтовню.
«Неудивительно!» — с раздражением подумала Оля. Рина и ее постоянно отвлекала.
— Тогда обратно с Игнатом садись.
— Ну уж нетушки! — пробурчал с задней парты Игнат.
Рина вспыхнула и обернулась:
— Ты опять подслушиваешь, Игнатик?
— Я лучше за учительским столом буду сидеть на коленях у историка, чем с тобой, Синицына! — отозвался парень.
Рина показала однокласснику язык и снова склонилась над телефоном:
— Лимонное или красное? Лимонное или красное?
— Ты опять у меня спрашиваешь? — спросила Оля.
— Вот еще, Воробьева! С тобой я больше в жизни разговаривать не буду. Предательница!
Опять двадцать пять!
После урока девчонки во главе с Синицыной снова не подождали Олю. Воробьева решила не идти в одиночестве в столовую. Усевшись на подоконник, прочитала параграф по биологии, который не успела выучить дома. Словно очнувшись, посмотрела на часы. Вот-вот должен был прозвенеть звонок. Тогда Оля спрыгнула с подоконника, наспех затолкала в сумку учебник и понеслась по коридору. За поворотом столкнулась с Цветолиной.
— Ой!
Огромный блокнот шлепнулся Оле под ноги, и по полу разлетелись разноцветные листочки…
— Ты не ушиблась? — спросила Оля, присаживаясь на корточки, чтобы собрать рассыпавшиеся листы.
— Нет! — быстро проговорила Цвета. — Не стоит, я сама все подниму.
— Я такая неуклюжая! — покачала головой Оля.
Тут же у закрытого кабинета иностранных языков стояли одиннадцатиклассники. Глеб Лисин был совсем рядом и наблюдал за Олей и Цветой. Воробьева макушкой чувствовала его внимательный взгляд. Когда девочки разобрались с упавшим блокнотом и поднялись на ноги, Глеб громко проговорил:
— Оля, привет! Ты придешь ко мне на вечеринку?
Воробьева растерянно заморгала.
— Я? К тебе?
— Ну да, — улыбнулся Глеб. — Ты будешь моей почетной гостьей!
Внезапно рассерженная Цвета развернулась к Глебу:
— Оля уже идет ко мне на вечеринку!
— Вот как! — удивился Лисин. Отошел от приятелей и направился в сторону десятиклассниц.
Оля почувствовала, как сразу же напряглась Цветолина.
— Это что же за вечеринка у тебя намечается, Константинова? — усмехнулся он, подойдя к Цвете вплотную. Цветолина попятилась к Оле.
— Не хуже, чем твоя! — с вызовом ответила Цвета.
— С чаем и конфетками? — усмехнулся Глеб.
Оля почувствовала, как к щекам прилил жар.
— Тебе нравилась Рина? — спросила девочка.
— Нравилась, — честно ответил Женя, не сводя с Оли взгляда. — Но ты мне нравишься намного больше.
Оля придвинулась ближе и склонилась над парнем. Заглянула в его зеленые глаза. Женя взял в свои ладони Олино лицо и, потянувшись к ней, поцеловал в губы. Оля принялась пылко отвечать. Целовались до тех пор, пока в комнате не раздался громкий стук.
— Ребята, пирог будет готов через двадцать минут!
Оля резко отпрянула и оглянулась. Лицо пылало, губы горели, сердце счастливо и испуганно прыгало…
— Не волнуйся, она не зайдет! — снова притягивая Олю к себе и целуя ее в нос, проговорил Женя. В перерыве между краткими поцелуями выкрикнул: — Хорошо, мам!
Оля, перестав прислушиваться, прильнула к Жене, но вдруг парень поморщился:
— Ой!
— Что такое? — испугалась Оля.
Тогда Женя откинул край пледа и продемонстрировал странный корсет, надетый поверх футболки.
— Перелом со смещением, — проговорил он.
— Прости! — виновато проговорила Оля. Достала из-под пледа книгу. — А хочешь, я тебе почитаю?
Женя негромко рассмеялся.
— Серьезно? Как мама сказки в детстве перед сном?
— Ну да! Могу каждый день после школы приходить и читать вслух. А еще с уроками помогать. Хочешь?
— Хочу, — кивнул Женя. — Очень хочу, Оля.
Девочка склонилась над Женей, поцеловала в щеку и осторожно положила голову ему на грудь. И снова уловила знакомый запах — поросшие травой дюны и море…
— Так много всего произошло! — тихо проговорила Оля, решившись поведать Жене о том, что случилось в ее семье. — Ты меня выслушаешь?
— Конечно, — ответил Женя, запустив пальцы в Олины волосы.
Перед тем, как наконец рассказать обо всем, что грузом скопилось в душе, девочка подумала: в какую минуту щелкнуло у нее? Мама поняла, что влюбилась в папу, спустя много лет, в тот момент, когда он зашнуровывал ей коньки… А Оля — в самый первый день знакомства с Женей, когда, как сейчас, прислонилась к его груди и услышала взволнованный стук его сердца.
* * *
— У красного платья спина слишком открытая! Как тебе лимонное? — Рина положила перед Олей смартфон. — Влево листай! Хотя, думаю, лимонное не подойдет. С моей кожей и светлыми волосами я в нем сольюсь со стеной. А зеленое тебе как?
— В зеленом ты сольешься с елкой! — проговорила Оля, задумчиво разглядывая платья.
— Да ну тебя! — Рина отобрала телефон и принялась снова листать наряды. — Черное с высоким горлом — тоже классное. В пайетках.
Оля вертела в руках карандаш и оглядывала класс.
— Зря ты в пятницу с нами к Егору не пошла. Было классно! — продолжила Рина, не поднимая головы от телефона. — Янка, кстати, бросила Никитку своего… Все-таки какой он тупой, жесть! Они месяц провстречались, он даже дату не запомнил…
— Они из-за этого расстались? — растерянно откликнулась Оля.
— Ой, это только верхушка айсберга! Я сразу Янке сказала, что Никитка — лошара. С таким стыдно на людях показаться. Вечно как ляпнет что-нибудь.
Рина закатила глаза, а Оля только укоризненно покачала головой.
— Блин, ну, лимонное просто шикарное! И сейчас этот цвет на пике. — Рина закусила нижнюю губу и принялась медленно наматывать на палец светлую прядь. — На него сейчас как раз скидка. Ты как думаешь, Оль?
Воробьева растерянно пожала плечами.
— Не знаю… Ты так собираешься на вечеринку к Лисину, будто это уже выпускной.
— Ну, а как иначе? — встрепенулась Рина. — Ты только представь, сколько там классных взрослых ребят будет!
Синицына мечтательно вздохнула.
— К тому же из-за этих восьмиклассников, которые пожарную тревогу включили, отменили ежегодный зимний бал в школе. Нормальное наказание? Малолетки натворят дел, а солидным взрослым людям потусоваться не дают. Почему из-за чьей-то сорванной контрольной мы страдать должны? Поэтому вечеринка у Глеба — отличная замена балу!
— Но тебя ведь даже не пригласили! — напомнила Оля.
— Пригласят! — отозвалась Синицына. — Вчера после уроков Нику Богданович из десятого «Б» пригласили, с подружками, но она такая страшила… Хотя у них в классе и выбирать особо не из кого. Ее подруга — ну, чисто лошадь! Так что нас тем более позовут.
Оля все-таки не выдержала:
— Когда Женя выздоровеет и придет в школу, я сяду с ним!
— Че-о? — возмущенно протянула Рина. — Это еще почему? А мне с кем сидеть?
— С Пучковой, — отозвалась Оля.
— Я с ней посидела пару дней после Игната, нас быстро рассадили за болтовню.
«Неудивительно!» — с раздражением подумала Оля. Рина и ее постоянно отвлекала.
— Тогда обратно с Игнатом садись.
— Ну уж нетушки! — пробурчал с задней парты Игнат.
Рина вспыхнула и обернулась:
— Ты опять подслушиваешь, Игнатик?
— Я лучше за учительским столом буду сидеть на коленях у историка, чем с тобой, Синицына! — отозвался парень.
Рина показала однокласснику язык и снова склонилась над телефоном:
— Лимонное или красное? Лимонное или красное?
— Ты опять у меня спрашиваешь? — спросила Оля.
— Вот еще, Воробьева! С тобой я больше в жизни разговаривать не буду. Предательница!
Опять двадцать пять!
После урока девчонки во главе с Синицыной снова не подождали Олю. Воробьева решила не идти в одиночестве в столовую. Усевшись на подоконник, прочитала параграф по биологии, который не успела выучить дома. Словно очнувшись, посмотрела на часы. Вот-вот должен был прозвенеть звонок. Тогда Оля спрыгнула с подоконника, наспех затолкала в сумку учебник и понеслась по коридору. За поворотом столкнулась с Цветолиной.
— Ой!
Огромный блокнот шлепнулся Оле под ноги, и по полу разлетелись разноцветные листочки…
— Ты не ушиблась? — спросила Оля, присаживаясь на корточки, чтобы собрать рассыпавшиеся листы.
— Нет! — быстро проговорила Цвета. — Не стоит, я сама все подниму.
— Я такая неуклюжая! — покачала головой Оля.
Тут же у закрытого кабинета иностранных языков стояли одиннадцатиклассники. Глеб Лисин был совсем рядом и наблюдал за Олей и Цветой. Воробьева макушкой чувствовала его внимательный взгляд. Когда девочки разобрались с упавшим блокнотом и поднялись на ноги, Глеб громко проговорил:
— Оля, привет! Ты придешь ко мне на вечеринку?
Воробьева растерянно заморгала.
— Я? К тебе?
— Ну да, — улыбнулся Глеб. — Ты будешь моей почетной гостьей!
Внезапно рассерженная Цвета развернулась к Глебу:
— Оля уже идет ко мне на вечеринку!
— Вот как! — удивился Лисин. Отошел от приятелей и направился в сторону десятиклассниц.
Оля почувствовала, как сразу же напряглась Цветолина.
— Это что же за вечеринка у тебя намечается, Константинова? — усмехнулся он, подойдя к Цвете вплотную. Цветолина попятилась к Оле.
— Не хуже, чем твоя! — с вызовом ответила Цвета.
— С чаем и конфетками? — усмехнулся Глеб.