Поцелуй под омелой

Константинова растерянно взглянула на Воробьеву и слабо улыбнулась. В душе у Оли что-то екнуло. Неужели Цвета ее услышала?

В коридоре, недалеко от столовой, толпились одиннадцатиклассники. Оля без труда разглядела среди них высокого Глеба Лисина. Цветолина его, разумеется, тоже заметила и прибавила шаг. Воробьева едва за ней поспевала…

— Оля! — послышался низкий голос Глеба. И тут же все девчонки повернулись в сторону Воробьевой и Константиновой. Оля растерянно посмотрела на Лисина, который разглядывал ее поверх многочисленных голов. Цветолина тоже притормозила и оглянулась.

— Как жизнь, Оля? — выкрикнул Глеб, сделав шаг вперед.

— Нормально, — пробормотала растерянно Воробьева.

— Я рад, Оля! — улыбался Глеб. — Я про тебя не забыл…

Что он имеет в виду? Оля растерянно посмотрела в ту сторону, где стояла Константинова, но сейчас ее на месте не было. Воробьева ничего не ответила Лисину. Чертыхнувшись, направилась прочь под насмешливый внимательный взгляд Глеба и оживленный шепот любопытных старшеклассниц.





Глава десятая




Троллейбус медленно полз за снегоуборочной машиной. Оля, прижавшись лбом к холодному стеклу, смотрела на улицу. Украшенные витрины неспешно сменялись, словно кадры диафильма.

Женя провел в больнице неделю. В школу он еще не ходил, ему полагался постельный режим. Женя и Оля переписывались каждый день, но в беседе девочка ни разу не обмолвилась, что знает домашний адрес Потупчика, решив, что, когда парня выпишут, обязательно устроит ему сюрприз. Ведь Женина мама сама приглашала одноклассников навестить сына…

В одной из витрин Оля рассмотрела забавного Санту, который, зацепившись мешком с подарками, повис на огромной мигающей елке. Скоро можно будет украшать квартиру, хотя новогоднего настроения до сих пор не было, несмотря на нарядный белый город, магазины и, конечно, приближающиеся зимние каникулы. Оля вспоминала, как в прошлом году они всей семьей уезжали на праздники на базу отдыха. Там целыми днями катались на ватрушках, играли в снежки, пили горячий чай. На улице снег скрипел под ногами, а в уютном просторном доме потрескивал камин. С ними еще ездили Иванютины, лучшие друзья родителей, с дочерью Катей. Та Катя совсем не похожа на Рину. С той Катей у них с Олей столько общего! Обе обожают одинаковую музыку и дорамы… Обсуждают каждую новую серию. А теперь и поболтать об этом не с кем… За полтора месяца Оля с Катей обменялись парочкой сообщений, хотя клялись писать друг другу каждый день.

С Кати Олины мысли перескочили на родителей. Девочка вспомнила вчерашний воскресный ужин. Папа до сих пор был в командировке, за столом Оля сидела с мамой. Непривычно… За эту неделю они практически не общались, а если и разговаривали, то никогда не касались неприятной темы. Оля рассказывала, как дела в школе. Даже про Юлю Игошину рассказала, на что мама долго охала. И все-таки Оля решилась задать волнующий вопрос. Спросила внезапно, когда они, усевшись за стол, разделили плитку молочного шоколада. На двоих.

— А когда ты поняла, что любишь папу?

Ксения Борисовна вздрогнула и посмотрела в глаза дочери.

— В какой день это произошло? Ты помнишь? — не унималась Оля.

Ксения Борисовна вздохнула и несмело улыбнулась.

— Мы были на катке. С музыкой и яркими фонарями. У меня постоянно шнурок развязывался… Юра, заметив это, повел меня к лавке. Завязывая, ворчал: «Говорил же, давай я. А ты: сама, сама! А если бы упала?..» Я в тот момент смотрела на его забавную, как мне тогда казалось, шапку. Она была вся в снегу. Смотрела на его темные нахмуренные брови и длинные ресницы. Вспомнила, как мы еще в школе вместе ходили на тот же каток, и Юра всегда следил, чтобы коньки у меня были заточенные, сама я об этом все время забывала. И вот тогда Юра, туго зашнуровав мне коньки, поднял глаза и заботливо спросил: «Как тебе, Ксюша, не туго?» А у меня в носу защипало от такой заботы, в глазах слезы задрожали. Я быстро замотала головой и сказала: «Все хорошо». Все и правда было просто отлично. Юра вздохнул: «И что бы ты без меня делала?» И мне в ту минуту показалось, что я пропала бы… Навсегда.

Оля слушала маму, затаив дыхание. Долька молочного шоколада таяла в пальцах, а чай давно остыл…

— В тот вечер мы впервые поцеловались. Под теми самыми яркими фонарями.

Оля вспоминала этот разговор, пригревшись в теплом троллейбусе. Он плелся медленно, плавно трогаясь на светофорах… В пути девочку совсем сморило. Оля едва не проехала свою остановку и выскочила на оживленный проспект в последний момент.

Дом Жени она нашла без труда. В отличие от их двора двор Жени Потупчика был просторный, светлый, с огромной детской площадкой, на которой в этот момент резвились малыши в ярких комбинезонах. Со всех сторон доносился веселый гомон. А в нарядной парадной с черно-белым полом «в шашечку» пахло хвоей. От этого запаха у Оли поднялось настроение. Не дожидаясь старого лифта, она вприпрыжку направилась на третий этаж.

Сразу нажала на кнопку дверного звонка. Не будет долго тянуть, так еще страшнее. Услышав ласковую трель, от волнения зажмурилась. А если Женя будет не рад ее видеть? Хотя они каждый день так душевно переписывались перед сном. Всякий раз Оля засыпала с улыбкой.

Дверь открыла невысокая женщина с рогаликом на голове. На плечи накинут теплый платок. Цвет волос — такой же медный, как и у Жени.

— Здравствуйте! — улыбнулась Оля.

— Здравствуйте! — явно удивилась женщина незваной гостье.

— А Женя дома? — Оля покраснела. — Я — его одноклассница. И у меня вот…

Воробьева потрясла перед женщиной пакетом.

— Ему ведь все можно? Там в основном фрукты, я не знала, что покупать, чтобы Жене понравилось… — Внезапно Оля запнулась и почувствовала, как под внимательным взглядом этой женщины от смущения пылают уши.

— Проходите! — улыбнулась в ответ женщина, умилившись Олиному стеснению. — Как вас зовут?

— Оля!

— Очень приятно, Оля. А я — Анна Семеновна!

— Очень приятно, Анна Семеновна! — пробормотала Оля, разматывая шарф. — Ой, тут с сапог, наверное, натечет. Там столько снега опять…

— Это совсем не страшно! — Анна Семеновна не переставала счастливо улыбаться.

— Еще позавчера ничего не было, — тихо добавила Оля, имея в виду снег.


— Такой уж климат, — проговорила Анна Семеновна, принимая из рук Оли пакет с фруктами. — Метет и тает. Дай бог, чтобы на Новый год снег был.

В уютной квартире пахло выпечкой.

— Помою вам фрукты, — проговорила мама Жени. — Вы, Оля, как раз к обеду.

— Ой, что вы! — Оля покраснела, словно помидор. — Так неудобно! Я не голодна.

Оля лукавила. Она была бы не прочь отведать пирогов Анны Семеновны. Оля еле высидела до конца уроков и сразу же направилась к Жене, не заскочив домой на обед. А здесь от запаха слюнки потекли.

— Перестаньте! — запротестовала Анна Семеновна. — Вот тапочки! Надевайте. У нас холодно…

— Мам! — послышался голос Жени из комнаты.

У Оли сердце замерло…

— Да, Жень! Это к тебе! — крикнула в ответ Анна Семеновна, даже не пытаясь скрыть улыбку. Затем легонько подтолкнула Олю к закрытой двери. — Вот он удивится. Совсем соскучился по общению с ровесниками!

Девочка несмело заглянула в комнату. Женя лежал на разобранном диване, укрывшись пледом.

— Оля? — удивился парень.

Девочка прошла в комнату и закрыла за собой дверь.

— Привет! — улыбнулась она. — А я там фрукты принесла. Мандарины, бананы…

Женя смотрел на Олю немигающим взглядом.

— Где ты взяла адрес? — спросил парень.

— У классухи! — Оля испугалась. — Ты не рад меня видеть?

Женя выдохнул и широко улыбнулся:

— Конечно, рад! Просто, если честно, очень удивился. Такой сюрприз!

Оля мельком оглядела чистую уютную комнату одноклассника и, подойдя к дивану, села на край.

— Ты спал? — спросила она.

— А что мне еще делать? — снова улыбнулся Женя, продемонстрировав ямочки на щеках, которые так нравились Оле… — Мне после сотрясения желательно не напрягать глаза, поэтому мама вынесла из комнаты все гаджеты. Я, если что, вот… — Женя откинул край пледа и продемонстрировал припрятанные телефон и книгу. — Немного нарушаю. Чтобы тебе написать. Иначе с ума со скуки сойти можно…

— А аудиокниги? — спросила Оля.

— Не могу их воспринимать, — признался Женя. — Меня голова уже не беспокоит, но маму волновать не хочется.

Оля улыбнулась. Анна Семеновна очень ей понравилась. И это похвально, что Женя бережет мать. Во время прогулки по набережной парень рассказывал, что они живут вдвоем с мамой, без отца. Как сейчас сама Оля. Подумав об этом, девочка помрачнела.

— Что-то случилось? — спросил Женя, дотронувшись до руки одноклассницы.

— Ерунда! — тряхнула головой девочка. — Ты скажи, как тебя угораздило-то?

— Да умник один неопытный перепутал газ с тормозом, — поморщился Женя, — и в остановку въехал, где я стоял. Подкинул меня и протаранил…

— Какой кошмар! — воскликнула Оля.

— Да уж! — усмехнулся Женя. — Там на остановке было полно малышни из соседнего корпуса. Чудо, что только меня задел. Ну, это я такой везучий.

Женя грустно улыбнулся. Оля же припомнила недавний бронхит, сломанную в прошлом году ногу парня и, конечно, всеобщий бойкот… Точно, Женя — настоящий «счастливчик»! Оля тоже улыбнулась и крепче сжала руку парня.

— Глеб сам ко мне подсел, — быстро проговорила она. — И если ты там что-то подумал… Я общалась с ним в первый и последний раз. Даже не знаю, что ему от меня нужно было.

— Ш-ш! — засмеялся Женя. — Оля, Оля! Перестань! Я тебя ни в чем не виню! Я сам дурак! Вспыльчивый! Просто мы накануне так классно погуляли…

Оля вспомнила тот день, когда они впервые поцеловались, и смущенно опустила глаза.

— Лисин… умеет найти подход к девушкам, — вздохнул Женя.

— Он мне не нравится! — отрезала Оля.

— А у меня не самый удачный опыт общения с такими девчонками, как ты, — продолжил Женя.

— Как я? — насторожилась Оля.