По ту сторону звезд

Обнаружились сообщения о том, что ровно через двадцать шесть дней после вылета из системы сигмы Дракона сверхсветовое судно «Фиданца» прибыло к Шестьдесят первой Лебедя. О каких-либо повреждениях не сообщалось. Несколько дней спустя «Фиданца» причалила к станции «Выыборг», а еще через неделю отправилась в Солнечную систему. Кира поискала список пассажиров, но он не был выложен в общий доступ. Оно и неудивительно.

Минуту Кира боролась с соблазном отправить сообщение Мари-Элизе и остальным – вдруг они еще не покинули систему. Но она устояла. Как только она войдет в собственный аккаунт, Лига обнаружит ее. Может быть, ее и не ищут, однако рисковать точно не стоит. Да и что она может сказать былым товарищам, кроме «простите меня»? Но она причинила столько боли и страданий, что извинения их лишь усугубят.

Она вновь вернулась к новостям, стараясь разобраться в ситуации в целом.

Дела были очень плохи.

Локальные столкновения, с которых все начиналось, быстро переросли в полномасштабное вторжение. Сообщений набралось немного, с большими разрывами в датах, и все же в системе Шестьдесят первой Лебедя получили достаточно информации, чтобы составить себе представление о происходящем по всему обжитому человечеством пространству: горели станции на орбите Мира Стюарта, уничтожались корабли возле марковского предела у Эйдолона, чужепланетные силы захватывали исследовательские и рудодобывающие форпосты Лиги… слишком длинный список несчастий, утрачиваешь нить.

Сердце отяжелело. Если появление медуз возле Адры почти сразу же после того, как она наткнулась на чужь, не совпадение, то в некотором смысле… она во всем виновата. Так же как она была виновна в гибели Алана, как она… Кира с силой прижала кулаки к вискам, потрясла головой. Не думать об этом! Даже если причиной первого контакта была она, нельзя винить себя во всем, тем более – в межгалактической войне. Так и до безумия недалеко.

Она продолжала читать, пролистывая страницу за страницей, пока все не расплылось перед глазами – ведь Кира пыталась вместить в свою голову информацию за три пропущенных месяца. Надо отдать Лиге должное, она отреагировала на вторжение быстро и дисциплинированно. Все внутренние конфликты отступили на второй план перед атакой монстров из неведомых глубин космоса. Мобилизован резерв, гражданские суда перешли в распоряжение военных, на Земле и Венере начался принудительный призыв.

Циник в Кире нашептывал, что все эти меры – очередная попытка Лиги расширить пределы своей власти. Любая катастрофа – это шанс, не упускай его. Реалист в Кире сознавал необходимость этих мер.

В одном все эксперты были согласны: в сфере технологий медузы опережали человечество по меньшей мере на сто лет. Их марковские двигатели позволяли нырять в сверхсветовое пространство и выныривать из него гораздо ближе к звездам и планетам, чем умели самые современные крейсеры военно-космического флота. У них были энергоустановки, работающие автономно от термоядерных двигателей, обеспечивающих реактивное движение. Принцип работы этих установок еще не был ясен, но они генерировали немыслимое количество энергии, необходимое для пространственных маневров. Кроме того, корабли медуз обходились без радиаторов для отвода избыточного тепла. Этого и вовсе никто не мог понять.

Поднявшись на борт первого захваченного судна, земляне обнаружили, что в каютах и на палубах действует искусственная гравитация. Не та, что возникает при вращении, а самая что ни на есть настоящая искусственная гравитация.

Физиков это не удивило: они сказали, что любая разумная раса, нашедшая способ изменить инерционное сопротивление, по определению будет способна и воспроизводить естественное гравитационное поле.

И хотя оружие инопланетян выглядело достаточно традиционно – все те же лазеры, реактивные и кинетические снаряды, – чрезвычайная маневренность их кораблей в сочетании с эффективностью и точностью попадания их оружия делали медуз очень опасным врагом.

В связи с технологическим превосходством инопланетян Лига приняла закон, обязующий гражданских лиц повсеместно собирать и сдавать любые фрагменты инопланетного оборудования, какие попадут им в руки. Представитель Лиги – довольно скользкий тип с фальшивой улыбкой и чуточку слишком широко распахнутыми глазами – заявил: «Самый маленький кусочек имеет ценность. Самый маленький кусочек может все изменить, Помогите нам помочь вам: чем больше информации мы получим, тем лучше научимся сражаться с этими пришельцами и тем скорее покончим с угрозами для колоний и для Колыбели Человечества».

Вот это Кира ненавидела: когда заводили песню про Колыбель Человечества. Строго говоря, Земля, конечно, общая их родина, но подразумевалось, что все должны склониться с благоговением перед теми, кто еще живет на Земле. В конце концов, это не ее «колыбель». Она родилась на Вейланде.

Несмотря на преимущества медуз, война в космосе вовсе не была проиграна всухую. На долю ОВК тоже выпадали победы, но нечастые и дававшиеся дорогой ценой. Да и на поверхности планет дела шли не лучше. Судя по видеозаписям, даже в полной броне людям трудно было одолеть в поединке пришельцев.

Как и говорил Вишал, медузы были весьма разнообразны: помимо тех чудищ с щупальцами, с которыми Кира столкнулась на «Смягчающих обстоятельствах», были и еще какие-то крупные, неуклюжие, и другие, маленькие и проворные. Одни напоминали змей, другие скорее насекомых. Но независимо от облика все они могли действовать в вакууме, все были довольно подвижными, сильными и чертовски крепкими.

Пока Кира изучала эти видеозаписи, усиливалось давление за глазными яблоками, и вдруг она увидела с внезапной отчетливостью…



…стая захватчиков ринулась к ней во тьме космоса. В прочных панцирях, с щупальцами, бронированные, вооруженные. Потом вспышка – и она взбирается на каменистый отрог, отстреливаясь из бластеров от десятков снующих существ, многоногих, клыкастых.

Снова в океане, глубоко под водой, где охотятся хдавари. Две фигуры поднялись из тенистой тины. Одна – плотная, коренастая, почти невидимая в полуночного цвета броне. Другая – резко очерченная, паукообразная, воронье гнездо ног и когтистых лап, а посреди наглый гребень, сейчас склоненный, чтобы не мешал плыть. И еще одна фигура – вытянутая, гибкая, вдоль всего тела конечности, и хвост кнутом, с него сыплются электрические искры. И хотя по одной лишь наружности об этом догадаться невозможно, их объединяло вот какое сходство: все они первые в выводке. Первородные и единственные выжившие…



Задыхаясь, Кира изо всех сил зажмурилась. Пульсирующая спица пронзила череп от лба до затылка.

Минуту спустя боль отступила.

Пытается ли Кроткий Клинок сознательно вступить в разговор – или видео пробудило старую фрагментарную память? Ответа Кира не знала, но была рада любой информации, пусть даже сбивающей с толку.

– Постарайся в следующий раз не провоцировать мигрень, ладно? – попросила она, хоть и не знала, понимает ли ее просьбу чужь.

И снова включила видео.

Некоторые виды медуз совпадали с воспоминаниями Кроткого Клинка, но были и другие, новые, незнакомые. Это удивило Киру. Долго ли чужь пробыла на Адрастее? Не могли же за это время появиться новые виды медуз…

Она переключилась на профессиональный форум. В одном ее коллеги-ксенобиологи были согласны: все напавшие на землян инопланетяне обладали единым генетическим кодом. Этот базовый код порой заметно варьировался, но в основе своей он един. То есть разные виды медуз принадлежали к единой расе.

– Однако они неплохо продвинулись, – пробормотала она.

Генная ли инженерия тому способствовала, или у медуз чрезвычайно пластичная физиология? Если Кроткий Клинок и знал ответ, с Кирой он им не поделился.

По крайней мере облегчение – знать, что человечество противостоит одному врагу, а не многим.

Но оставалось еще немало загадок. Корабли медуз обычно появлялись парами, и никто не знал, почему так. «Впрочем, около Адры был всего один», – подумала Кира. А также…



…Гнездо Перевоплощения, круглое, беременное своей целью…



Кира передернулась, когда очередная спица пронзила череп. Выходит, чужь и правда пытается наладить связь. Гнездо Перевоплощения… Само по себе не слишком информативно, но хоть название есть. Кира напомнила себе, что нужно записывать все, что показывает ей Кроткий Клинок.

Если б еще эти образы не были такими загадочными.


Пока никому не удалось определить планету или систему, откуда родом пришельцы. Обратный расчет траектории их кораблей показал, что медузы появляются со всех сторон, то есть они умышленно меняют курс и выпрыгивают в досветовое пространство в разных местах, чтобы скрыть пункт отправления. Со временем свет из той части галактики, где они заныривали в сверхсветовое пространство, дойдет до астрономов, и они смогут определить, откуда явились медузы, но «со временем» – это годы и годы, а то и десятилетия.

Вряд ли они прилетели так уж издалека. Их корабли перемещаются в сверхсветовом пространстве быстрее человеческих, это ясно, но не до абсурда же они проворны – все равно за месяц или меньше того им не преодолеть сотни световых лет. Так почему же сигналы от их цивилизации не достигали прежде Солнечной системы или колоний?

И почему медузы напали? Очевидный ответ – стремятся к завоеванию, но в точности этого никто не знал, и по очень простой причине: все попытки расшифровать язык медуз пока что терпели крах. Их язык, судя по собранным данным, основывался на запахах и столь радикально отличался от любого человеческого наречия, что даже самые сильные эксперты понапрасну бились над переводом.

На этом месте Кира споткнулась и перестала читать. Под комбинезоном отвердел Кроткий Клинок. На «Смягчающих обстоятельствах» Кира поняла сказанное инопланетянином так же ясно, как если бы он говорил на знакомом ей человеческом языке. И могла бы, если б захотела, ответить. В этом у Киры сомнений не было. Озноб распространился по ее рукам и ногам, она задрожала, словно ее заковали в лед. Выходит, она – единственный человек, способный общаться с медузами?

Похоже, что так.

Кира слепо уставилась на картинку перед линзами, торопливо соображая. Если она поможет Лиге объясниться с медузами – это что-то изменит? Она вынуждена была признать, что по крайней мере одной из причин вторжения стал найденный ею Кроткий Клинок. Это было очевидно. Возможно, медузы напали на людей, мстя за уничтожение Кроткого Клинка, – ведь они считали его погибшим. Если Кира откроется им, это станет первым шагом к миру. Может быть. А может быть, и нет.

Невозможно судить об этом без дополнительной информации. Информации, которую Кира в данный момент ниоткуда не могла получить.

Она знала одно: если сдастся Лиге, ее заточат в какой-нибудь душегубке и примутся бесконечно экспериментировать и – в лучшем случае – иногда будут использовать как переводчика. А если обратиться в компанию «Лапсанг»… исход будет тот же, а война не прекратится.

У Киры вырвался сдавленный крик. Она оказалась на распутье, угрозы со всех сторон. Простого выхода из этой ситуации она не видела. Будущее – черная бездна, недоступная ни взгляду, ни предвидению.

Она переключила виртуальную реальность на фоновый уровень, плотнее укуталась одеялом и принялась размышлять, покусывая изнутри щеку.

– Черт, – пробормотала она. – Что же мне делать?

Среди всех проблем, тревог и событий галактического масштаба – среди всех возможных решений, любое из которых могло привести к катастрофе (и не только для Киры), – преобладала одна простая мысль. Ее родные в опасности. Хотя Кира давно покинула Вейланд и уже несколько лет туда не наведывалась, дороже их у нее никого не было. И она была дорога им. Надо их спасать. А если, спасая родных, она заодно сумеет помочь и другим – тем лучше.

Но как это сделать? На стандартной сверхсветовой скорости до Вейланда более сорока дней лёта. Что угодно может произойти за это время. Да и не хотелось, чтобы чужь оказалась рядом с ее близкими – вдруг она случайно их ранит, – а уж если медузы обнаружат ее местонахождение… С тем же успехом можно нарисовать у себя на груди гигантскую мишень. И у всех, кто окажется рядом.

Терзаясь этими вопросами, Кира сбросила одеяло и поднялась. Сидеть на одном месте было невыносимо.





3




Голова гудела от несвязных мыслей. Кира бродила вдоль дальней стены трюма, пытаясь избавиться от избытка энергии.

Повинуясь внезапному порыву, она развернулась и пошла в ту сторону, где поблизости от группы, твердившей молитву из чисел, сидели, опираясь на колени, энтрописты.

Возраст их трудно было определить на взгляд, на висках и лбу их кожу пронизывало плетение серебристой проволоки. Оба были одеты в традиционные переливчатые мантии со стилизованным изображением восстающего из пепла феникса на спине, а также вдоль отворотов и подола.

Кира всегда восхищалась энтропистами. Они славились научными достижениями, как теоретическими, так и практическими, их последователи трудились практически в любой сфере. Шутя поговаривали: если стремишься осуществить прорыв в науке, первым делом присоединись к энтропистам. Их технологии на пять–десять лет опережали все прочие. Их марковские двигатели были самыми быстрыми, и ходили слухи, что энтрописты обладают и другими, куда более удивительными изобретениями, хотя самым экзотическим измышлениям Кира не верила. Энтропистам удалось привлечь многие блестящие умы, даже вроде бы и разумы кораблей, но они не единственная группа умных и преданных знанию людей, пытающихся разгадать тайны Вселенной. Хотя доля правды в этих слухах, несомненно, была.

Многие энтрописты отваживались на довольно-таки радикальную модификацию генов – по крайней мере, судя по их чрезвычайно разнообразной наружности. И всем было известно, что одежды их битком набиты миниатюрными гаджетами, иные из которых могли показаться волшебными.

Если кто-то поможет ей лучше понять Кроткий Клинок и медуз (или хотя бы их технологии), то это энтрописты. К тому же – с точки зрения Киры это было важно – энтрописты были негосударственной организацией. Они не подпадали под юрисдикцию какого-либо правительства. У них имелись исследовательские лаборатории на территории Лиги, недвижимость в свободных владениях, а штаб-квартира располагалась где-то у Шин-Зара. Если энтрописты поймут, что Кроткий Клинок – продукт инопланетных технологий, они не выдадут Киру военно-космическому флоту, а лишь засыплют вопросами.

Кира вспоминала, как на Серрисе тогдашний глава исследовательской группы Зубарев говорил ей: «Если когда-нибудь вздумаешь поболтать с энтропистами, главное, не затрагивай вопрос о тепловой смерти Вселенной, поняла? А то не отвяжешься. Они тебе сутки в ухо зудеть будут. Я тебя предупредил, Наварес».

Памятуя об этом совете, Кира направилась к одетой в мантии паре.

– Извините, – заговорила она.

Ей как будто снова семь лет и ее знакомят с посетившим Вейланд энтропистом. В том возрасте он казался огромным, – нависавшая над ней высоченная башня из плоти, укутанная в таинственную ткань…

Энтрописты обернулись.

– Да, узница? Чем мы можем помочь?

Это, пожалуй, единственное, что ее раздражало в энтропистах: они называли всех узниками. Вселенная далека от идеала, но все же это не тюрьма. И где-то же существовать человеку нужно. Так почему бы и не здесь.

– Можно с вами поговорить? – спросила она.

– Конечно. Садитесь, прошу вас, – кивнул мужчина.

Они оба подвинулись, чтобы Кира могла сесть. Двигались они в унисон, словно части единого организма. Не сразу Кира сообразила: они образуют ментальный улей. Всего лишь из двух разумов, но все же улей. Давненько она не имела дела с этой технологией.

– Это Ищущая Веера, – сказал мужчина, представляя свою спутницу.

– Это Ищущий Джоррус, – повторила его жест Веера. – О чем вы хотели спросить нас, узница?

Под размеренное оглашение чисел Кира обдумывала, как сформулировать свой вопрос. Их вполне мог подслушивать Грегорович, разум корабля, поэтому Кира не должна была говорить ничего, что вступило бы в противоречие с историей, которую она сочинила в медотсеке.