Пленница ведьмака

Где он был? Я должна сказать правду? Что Бреннан сам подвел меня к проклятому зеркалу?

Неприятные воспоминания накрыли меня волной. Руки сами собой коснулись тех мест, за которые меня схватил Бреннан. Тогда я была сама не своя от страха, а он знал, что задумал отец, и не остановил его.

И все же Бреннан пытался… Или в таком случае просто «пытаться» непростительно?

Яркая вспышка, озарившая комнату серебряным светом, уберегла меня от продолжения тягостного разговора. Ру вскочил первым и подошел к окну. Я – следом.

По ту сторону стекла летал светящийся шарик размером с теннисный мяч. При нашем приближении он трусливо отпрянул и присоединился к стайке таких же шариков, парящих над территорией Школы трех ведьм. Мерцая, как звездочки, они суетились в воздухе и улетали все дальше и дальше, в сторону густого леса.

– Что это? – прошептала я, хотя эти создания были далеко и не могли меня слышать.

Ру тоже был не в силах оторваться от завораживающего зрелища.

– Огоньки глупцов. В деревне, откуда я родом, их еще называли бродяжками. Красивые, паразиты, но опасные. Манят, дразнят, увлекают за собой, в болота заводят. У нас один умник за огонечком пошел, а потом еле из трясины вылез.

Огоньки исчезали один за другим. Меня охватила грусть, как при последних залпах фейерверка, когда в ночном небе тают последние искорки.

– И зачем за ними идут, раз они такие коварные?

– Болтают разное. Кто-то верит, что они указывают, где спрятаны клады. Кто-то – что они ведут на Другую сторону. В волшебную страну, где нет ни забот, ни хлопот. Но мне никогда не хотелось пойти за ними.

– Почему?

– Мне казалось, что я и так счастлив… Ладно, болтушка, пора на боковую. Платье снять не забудь, а то помнешь такую красоту.

Я ожидала от него больше подтруниваний на тему моей одежды или голого девичьего тела, но Ру повел себя, можно сказать, по-рыцарски. Без комментариев стащил с кровати покрывало, развернул кресло спинкой ко мне и устроил в нем себе гнездо. В моем распоряжении осталась кровать, вся постель и возможность спокойно разоблачиться перед сном.

А заснуть я не могла долго, и причиной этому была банальная и в то же время унизительная вещь.

Очень хотелось кушать. В придачу ко всем моим огорчениям меня не покормили.



Утро началось не с телефона.

Вместо проверки почты и просмотра свежих фоточек в ленте я лежала, пялясь на бледно-бирюзовые обои с коричневым орнаментом и прокручивая в голове последние события.

Мне ничего не приснилось. Я по-прежнему в странном месте, откуда даже нельзя позвонить домой.

И что готовит мне этот день, я узнаю лишь в процессе.

Я была в комнате одна. На краю кровати тоненькой стопочкой лежала моя одежда – футболка и мини-юбка, рядом, на полу, стояли кроссовки. Что примечательно, чистые, подошву отмыли добела. После недолгих колебаний я оделась в шмотки, которые купил Бреннан в лавке подержанных вещей. Я даже характер не успела свой показать, а на мою голову уже всевозможные кары обрушились. Еще не хватало, чтобы за джинсовый лоскутик и кофту с бесами меня казнили без суда и следствия.

Ру вернулся с кувшином теплой воды и, дурашливо изображая слугу, предложил мне умыться. Пока я спала, он успел пошляться по окрестностям, столкнуться с пришлой прислугой будущих учениц и влиться в их ряды.

– Чем ты хуже? – настаивал он, тыча мне в лицо полотенце. – У каждой прелестной леди должен быть штат прислуги или хотя бы один, но до кончиков ногтей верный слуга. И пусть кто-нибудь попробует меня прогнать.

Я отобрала у него полотенце и вытерлась сама.

– Ты бы сам умылся, а то как трубочист.

Он вполне натурально изобразил презрение.

– Не упоминай при мне эту братию. Душегубы поганые. Меня один хотел к себе в помощники взять, но, к счастью, в последний момент он решил, что я недостаточно мал и гибок. Им лишь бы деньги хапать, а на детей им плевать. Задохнется, застрянет в трубе – невелика печаль. Всегда поблизости найдется сирота, которого ему будут рады сбагрить.

Мои мечты о завтраке были перебиты чувством гадливости.

И подумать не могла, что трубочисты такие жестокие. Не встречалась с представителями этой профессии, только в глубоком детстве слушала сказку Андерсена, которую мне читала Анжелика. И то совершенно не помню, про что она была и какую роль в ней сыграл этот самый трубочист.

Чтобы не травмировать Ру, я обошлась без вопросов о его непростой жизни. Села на наспех заправленную кровать и принялась пальцами расчесывать волосы.

– Я могу добыть тебе щетку, – с полной боевой готовностью откликнулся мой «слуга».

– Украдешь? Нет, спасибо, чужого не надо.

Его плечи опустились.

– Тогда не могу.

Я чуть слышно фыркнула.

– А вот от еды я бы не отказалась.


– Завтрак у учениц будет в девять. Судя по тому, как суетятся на кухне, приготовят много вкусненького. Там свежую рыбу привезли. С икрой!

Массивные часы на камине показывали четыре минуты девятого. Ох, да это же издевательство над неужинавшим человеком! Теперь я хотя бы частично понимаю Ру, рискнувшего жизнью ради возможности утолить голод.

– Ваше платье привели в порядок, ваше высочество, – парень в шутливой манере указал на мою нормальную одежду. – Позвольте, уберу в шкаф.

– Позволю. Было бы замечательно, если бы и твои вещи привели в порядок.

– А чего?

– Того.

Ру похлопал себя по куртке.

– Все новое, не рвань какая-то.

– Прости, можно покритикую чуток? Размер не твой, ты видел, где швы? Рукава протертые, манжеты лохматятся. Жилетка тоже тебе велика. Про сорочку думать не хочу, в каком она состоянии. И платок засаленный, не пойму, какого он цвета. Постирать тебя всего надо, брат. У принцессы должен быть опрятный слуга.

Он немного почесал растрепанную макушку.

– Бес меня за ногу, а ты права. Может, тогда мамки-няньки учениц перестанут носы морщить.

Это уж вряд ли. Первое впечатление самое сильное. Но я решила не лишать Ру надежды.

– А я и сплетенку принес, – Ру загадочно понизил голос, явно стараясь подогреть мой интерес. – Ночью кто-то сбежал из поместья.

Я была бы рада, если бы это мадам Джоандра смылась куда подальше, не выдержав соседства со мной. Да, наивно, но что, уже помечтать нельзя?

– Наверное, кто-то из учениц, – озвучила я более вероятную версию.

– Слышал, что девчонка. А ученица или нет, бес знает.

Дерзости этой неизвестной особе не занимать. Уйти во тьму ночи, не попрощавшись, это точно никак не вяжется с поведением забитого и угнетенного человека. Тем более когда местные в курсе тяжелого характера хозяина. Девушка не побоялась гнева и, возможно, мести ведьмака, способного запросто завладеть душой человека.

Значит, это девушка, попавшая сюда не по своей воле, как я. И не знающая всех опасностей этого места.

Оставила ли она здесь душу, уже другой вопрос.

Веселый собачий лай немного развеял мои страхи. Этот мир не так жесток, если в нем есть милые животные. Постояла я у окна совсем немножко: какой смысл наблюдать за носящимися по траве пушистиками, если можно выйти к ним в парк и приобщиться к игре. Накануне местные корги не облаяли меня и не покусали, так что можно не бояться, что загрызут. Ну разве они не чудо!

Ру проводил меня до парадных дверей, а дальше идти отказался. Сказал, что терпеть не может собак, и при этом так морщился, будто я приглашала его пойти поиграть с хрюшками в грязи. Ну и ладно, пусть пока поиграет в более полезную игру. В разведчика.

В солнечных лучах особняк выглядел не так устрашающе, как в сумерках. Как сказочный замок из серого, местами покрытого зеленым мхом, камня. А уж сколько было растений! Отдельные части стен утопали в побегах и листьях. Как розочки на торте, радовали сочными красками цветы, распустившиеся прямо в гуще зелени на доме. Белые, розовые и красные.

Но больше меня привлекли, разумеется, коржики. Видимо, почуяв человека, шесть рыже-белых собачек устремились ко мне. Каждую надо было погладить, и чтоб всем ласки непременно досталось поровну!

– Тише, тише, не толкайтесь.

Куда там! Возбужденно пыхтящая толпа снесла меня почти сразу. Пока я выплевывала траву и приходила в себя, лисьи мордочки с высунутыми языками атаковали, наверное, все части моего тела. Я непроизвольно пискнула, когда чей-то холодный мокрый нос уткнулся мне в ухо.

Помогите.

– Эй, не балуйтесь, – хохоча от щекотки, простонала я.

Это было нелепо и, чего скрывать, не совсем удобно, и все же меня уютно обволокло чувство незамутненного счастья. Песики излучали столько любви, что мне хотелось обнимать и целовать их хоть весь день.

Кое-как выбравшись из-под плюшевой лавины, я села и принялась по очереди тискать корги. Пока наглаживала одного, другие нетерпеливо тявкали и даже подвывали.

– Вы мои сладкие булочки. – Я поцеловала очередной рыжий лобик и потянулась к следующей собачке. – Вы такие милые, вы такие хорошие. А я слышала, что собаки похожи на своих хозяев. А мистер Сэфайр мне не показался добрым человеком. Он же ваш хозяин, да?

Корги притихли, как бы вслушиваясь в мою речь. Самый пушистый склонил голову набок. Что бы это означало?

– Или вы считаете хозяином Бреннана? Знаете, мне он нравится. Он хороший и немного забавный. Но, по-моему, у отца слишком много власти над ним.

Черные носы как по команде понюхали воздух. Очень скоро я поняла, что привлекло их внимание. Со стороны каменной ограды доносился гул, и с каждым ударом сердца он становился все более отчетливым. Я различила отдельные крики: «Ведьмак!», «Безобразие!», «Да что это такое!» – и, кажется: «Это все ведьмы!»

Собаки отошли от меня, суетливо перебирая лапками. Заметив вышедшего из дома Бреннана, они дружно сорвались с места и понеслись за ним. Бреннан преодолел несколько метров широким шагом, а потом вовсе перешел на бег. Заинтригованная, я встала и, даже не отряхнув платье, побежала в своих громоздких ботинках за странной компанией.

У кованых ворот вплотную стояла толпа людей. Без вил и факелов, однако их нельзя было назвать дружелюбно настроенными. Увидев Бреннана, они заголосили еще громче, и в этом гаме было невозможно разобрать хоть что-то. Один мужик в потрепанной фуражке плюнул в Бреннана, и, к счастью, тот увернулся. Собаки разразились лаем, их сладкие мордочки в одночасье стали похожи на волчьи. Успокоить всю эту кучу-малу словами не вышло, и Бреннан отошел от ворот. Я подумала, что он начихал на гордость и решил уйти по известному принципу «моя хата с краю», и почему-то обрадовалась, когда парень, опираясь на выпуклые камни ограды, залез наверх. Да так шустро, что я не усомнилась в том, что он не впервые проделывает такой трюк. Цепляясь за те же камни, я вскарабкалась следом. А что? И зарядка, и лучшее место отхвачу.

Бреннан сунул пальцы в рот и свистнул так пронзительно, что толпа значительно стихла. Более того, по ней пронеслись разноголосые выкрики в духе «заткнитесь!». Несмотря на обуревающие эмоции, народ жаждал что-то услышать от юного Сэфайра. А митинг-то получался не маленький, по самым скромным прикидкам, к поместью пришло человек сто. Среди них были даже маленькие дети.

От высоты у меня захватило дух. С глупой улыбкой сказав Бреннану «приветик», я села, поджав ноги. Парень удивленно хмыкнул.

– Приветик. – И после обратился к бурчащей толпе: – Доброе утро! Всем и каждому! Кто-нибудь будет так добр, что изложит суть вашего визита? Мистер Коллин, давайте вы!