Перевернутый город

– Я исполняю свой долг, – слабо сказал Элиот, толкая Ильзу дальше в потайную комнату. Всего через три шага девушка уперлась спиной в кирпичную стену. – Мы все решили действовать так при нападении. Мы не можем допустить, чтобы тебя убили.

Мы все решили. Ильза закипела от гнева.

– Я ничего не решала. Дайте мне сражаться! – поспешно возразила Ильза. – Я тренировалась, у меня теперь есть боевая форма…

– Это не тренировка! – Элиот сорвался на крик. Он оглянулся через плечо на звук очередного бьющегося окна. – Я скоро вернусь, соскучиться не успеете.

– Нет…

Как только выдвижная панель встала на место, ее контуры растворились в деревянной стене. У Ильзы задрожали колени. Ее зрение стало размытым по краям, скорее всего, чтобы уберечь ее от понимания, насколько маленькой была «комната». Однако Ильза чувствовала: каждая из четырех твердых стен располагалась на расстоянии вытянутой руки.

Девушка закрыла глаза и притянула колени к груди, не заботясь о том, что подумает о ней Эстер. Ильза твердила себе, что она не в приюте, что это не ловушка и что она не останется здесь навсегда. Волки отобьются от вторженцев, и Ильза окажется на свободе. Ей лишь нужно продержаться до этого момента. Ей нужно дышать.

Но воспоминания нахлынули на Ильзу с поразительной ясностью. Крики других девочек, когда она по ошибке превратилась в одну из них. Сбитые ноги, когда ее тащили вверх по лестнице, ее собственные умоляющие всхлипы. Железный скрип замка на чердачной двери. Привкус пыли и гнили в воздухе, холодный шепот сквозняка на линии роста волос… Образы собак, птиц, лошадей мурашками пробежали по коже Ильзы, но чем сильнее она тянулась к ним, тем дальше они ускользали. У нее не получалось превратиться. Она никогда больше не сможет изменить облик по собственному желанию, никогда не сможет выбраться. Когда мисс Митчем наконец откроет дверь, Ильза дрожащим голосом покается, потому что она знает, что через несколько дней ее нечестивое проклятие снова даст о себе знать. Возможно, в следующий раз настоятельница свяжет ее. Она говорила, что Ильза вынуждала ее это делать. Ей нужно было защищать других детей от дьявола, который вселился в девочку.

Ильза услышала собственный стон. Как она могла навредить другим детям, если ей едва разрешали проводить с ними время?

Что-то холодное и твердое прижалось к руке девушки. Чтобы сдержать крик, Ильза прижала ладонь ко рту и открыла глаза. Эстер бесстрастно смотрела на нее, протягивая железную фляжку, которая как раз и коснулась Ильзы.

– Извини, волшебного снадобья от горестей у меня нет, но виски с вемантой всегда помогает.

Сосредоточившись лишь на фляжке, Ильза взяла ее из рук Эстер и второпях открутила крышку. Девушка сделала два больших глотка, наслаждаясь горячей волной, которая прокатилась по всему телу. За этим последовало неожиданное ощущение, похожее на погружение в пуховую перину, когда усталость почти одержала над тобой верх. Стены и пол стали мягче. Конечности Ильзы ослабли. Она вдруг поняла, что именно из-за отсутствия контроля над собой клялась никогда не пить так же много, как Блюм, но сейчас все ее эмоции притупились. Ильза все еще не была счастлива, не ощущала себя в безопасности, но в то же время мутить ее перестало.

– Лучше? – спросила Эстер, забирая у Ильзы фляжку.

Девушка лишь кивнула, и кузина, издав невеселый смешок, хмуро посмотрела на сосуд.

– Эффект становится слабее при постоянном употреблении, но маленькая доза помогает мне находиться в своем уме. Большую часть времени, – она вздохнула. – Мне не нравится указывать на очевидное, но эта коробка стала бы больше, будь ты меньше. Может, превратишься в кролика?

Ильза только покачала головой. Она не могла позволить себе стать меньше и слабее. Если уж превращаться, то в снежного барса. Однако Ильза не могла объяснить это Эстер; она едва могла объяснить это самой себе.

Но кузина не настаивала, и они погрузились в молчание. Ильза отключилась от доносящихся издалека звуков сражения и сосредоточилась на ощущении веманты.

– Мне очень жаль, что вы пострадали. – Взгляд Эстер метнулся к Ильзе.

– Ты росла в приюте, так ведь? – спросила она без всякого намека на сочувствие, словно интересовалась, где можно купить мускатный орех. Когда Ильза кивнула, Эстер продолжила: – И ты сбежала. Почему? Только не лги. Я пойму, если будешь говорить неправду.

Воспоминания казались такими реальными, что Ильза гадала, может ли Эстер тоже их видеть. Чем старше она становилась, тем сильнее была ее магия и тем дольше она страдала из-за нее. В конце концов, она забыла, как выглядит остальная часть приюта, а не только его чердак.

– Меня боялись, – сказала Ильза, опустив взгляд на собственные руки. – Со мной… делали всякое.

С пугающей скоростью Эстер оказалась в личном пространстве Ильзы и схватила ее за запястье. Свободной рукой женщина закатала рукав ночной сорочки девушки.

– Покажи.

У Ильзы не хватило смелости ослушаться или хотя бы спросить, откуда Эстер знает. Девушка настолько мастерски владела этой иллюзией, что могла поддерживать ее даже во сне, но теперь Ильза схватилась за края маскировки и сняла ее. На коже начали появляться шрамы, словно призраки, восстающие из могил. За каждым из них, белым и некрасивым, стояла ужасающая история. Вокруг запястий Ильзы, заходя друг на друга, вились узоры, оставленные цепями, проводами и всем остальным, чем мисс Митчем за годы мучений истязала плоть девочки.

– В тебе наверняка видели чудовище, – заметила Эстер, прислонившись спиной к стене и перебирая пальцами свою длинную косу.

Ильза заставила отметины исчезнуть и отодвинулась подальше от альфы. По крайней мере, она попыталась. Даже с алкоголем и вемантой, которые успокаивали нервы, Ильза не могла отделаться от ощущения, что комната становится меньше.

– Они пускали тебе кровь? Пытались изгнать из тебя дьявола? Нещадно пороли?

– Все перечисленное. Пока я не сбежала. – Ильза нерешительно потянулась к фляжке, и Эстер протянула ее ей.

– И затем…У тебя в жизни наступила полоса везения. Я теряю все, а Гедеон сбегает. Он похищает подмастерье, и провидец назначает награду за твою голову. После чего мои лейтенанты возвращают тебя домой вот так, – Эстер щелкнула пальцами, и в ее глазах блеснула злая насмешка. – Теперь у тебя есть дом, полный волков, которые защищают тебя в бою, а самая большая неприятность – это несколько минут, проведенные в моей компании. Не нужно сочувствовать мне из-за травмы, дорогая кузина. Это лучшее, что когда-либо происходило с тобой.

Наверное, Эстер была права. Однако сейчас, сжавшись в комок в потайной комнате размером со шкаф, в доме, который атаковали два вида врагов, Ильза начала понимать, что в своих желаниях нужно быть осторожной. Она сделала большой глоток виски с вемантой, зажмурилась и начала молиться проклятым звездам Уизерворда, чтобы все остались в живых.

Особенно Элиот. Ему было уготовано особое место в аду после того, как Ильза выберется наружу и собственноручно его прикончит.

Постепенно звуки битвы стихли, и в скором времени потайная дверь открылась. Волосы Флисс выбились из шпилек, она тяжело дышала, но была невредимой.

– В Зоопарке все спокойно, – сказала она альфе.

– Так вытащи тогда меня отсюда, – процедила Эстер.

Ильза с благодарностью выползла в спальню кузины и сделала несколько глубоких вдохов. Действие коктейля, который она выпила, чтобы пережить время в закрытой тесной коробке, усилилось, когда легкие девушки наполнились свежим воздухом. Ильза поднялась на ноги, ее тело охватило успокаивающее приятное покалывание.

Тем не менее она была не настолько одурманена, чтобы не ахнуть, когда знакомая черная пантера ворвалась в комнату, таща за руку воющего оракула.

– Ах ты, мерзкий мальчишка! – крикнула Эстер пантере.

Одно плавное молниеносное движение, и перед ними стоял Элиот в своем истинном облике. Он поднял оракула за воротник и швырнул его к ногам Эстер.


– Я принес тебе подарок в качестве извинений.

При виде оракула в Эстер что-то вспыхнуло.

– Звезды, скольких из вас мы убили на этой неделе? – сказала она. – Продолжите пытаться убить девчонку и скоро станете вымирающим видом. Есть другие пленники?

Элиот покачал головой. Его рубашка была испачкана кровью, а рукав порван в том месте, где по его коже прошлось лезвие.

– На чародеев были наложены возвращающие домой чары. Стоило нам их ранить, как они тут же исчезали. Оракулов было всего полдюжины. Все остальные мертвы.

– Чародеи и оракулы?

Элиот кивнул.

– Но в рядах фортунатов есть представители всех фракций…

– Здесь их не было, – сказал Элиот. – Им не нужно было присутствовать. Гарантирую, у них весь мятеж под контролем. Теперь у них еще и Доклендс. Они все работают сообща.

– Так Гедеон в какой-то мере оказал им услугу, – фыркнула Эстер и язвительно добавила: – Молодец, братец.

Вошел Орен, тоже выглядевший потрепанным после битвы. Его глаза блестели жестокостью и жаждой крови, когда он сказал:

– Три волка погибли. Налетчики атаковали группами и пытались прорваться через нас. Их целью был обыск. По крайней мере, именно этим они занялись бы, если пробрались бы в дом. Илиас прав: они что-то ищут.

Оракул на полу, стоная от боли, держался за руку в том месте, где Элиот укусил его. Лейтенант поднял мужчину на ноги.

– Думаю, нам стоит вытрясти из него все, что можно. Вы со мной согласны? – спросил он, хватая мужчину за волосы.

Ильза сглотнула. Она вот-вот станет свидетельницей чего-то ужасного, но, возможно, благодаря этому ей хоть что-то удастся узнать о брате, поэтому она не собиралась уходить.

Эстер опустила свой убийственный взгляд на оракула.

– Ты состоишь в союзе с фортунатами?

С трудом дышащий мужчина растянул губы в злой усмешке.

– Враг моего врага – мой друг.

– Да, да. Понятно. Орен.

Тут Ильза заметила, что у Орена, расхаживающего по комнате, словно зверь в клетке, в руках был кинжал.

– Держи его, – сказал он своим извечным любезным тоном.

Ильза застыла, когда Элиот усилил хватку и отклонил голову оракула назад. Орен приложил лезвие к щеке мужчины.

– Мне всегда было интересно, – сказала Эстер. Альфа даже не смотрела на оракула или кинжал, вместо этого она увлеченно выискивала секущиеся кончики на своей косе. – Если оракула оставить без глаз, сможет ли он что-нибудь узреть?

Не дожидаясь ответа, Орен вонзил кинжал в мягкую плоть глазницы оракула. Высокий крик, полный боли, несколько отрезвил Ильзу. Однако аколиты нападали на нее уже третий раз, и они убили Марту. К собственному удивлению, девушка почти не испытывала желания отвернуться, когда Орен сомкнул окровавленные пальцы вокруг глазного яблока мужчины и вырвал его.

Оракул задрожал и закачался, словно был готов вот-вот лишиться чувств, но Элиот силой удержал его на ногах. Орен спокойно вытер руки о носовой платок, после чего завернул в него же глазное яблоко.

– Умоляю! – закричал оракул. Кровь, непрерывным потоком стекая вниз по его лицу, капала на пол.

Мольба оракула вызвала у Эстер недоумение.

– Ты напал на Зоопарк и обязан поплатиться за это, – четко произнесла она, словно все это было простой арифметикой. – Никаких загадок, никакой лжи. Если начнешь повторять «вашим не Ведать», останешься без второго глаза. Твои товарищи пляшут под дудку фортунатов, так?

– Да, – всхлипнул пленник.

Эстер бросила на Элиота взгляд, в котором почти можно было прочитать одобрение, и кивнула.

– И ты с ними заодно.

– Да.

– Ну вот, так держать. Хотя довольно смело со стороны Доклендса одновременно злить и Камден, и Харт. Я не могу винить провидца в подобной дерзости. Итак, где Гедеон Рейвенсвуд?

– Я н-н-не знаю, – задыхаясь, сказал он. – Я недостаточно силен. Прошу…

– Хватит умолять, – отрезала Эстер. – Он действительно похитил подмастерье провидца?

– Да!