Печенье счастья
Часть 5 из 19 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В витрине магазина часов мы увидели настоящие маленькие сани рождественского гнома с оленями, искусственным снегом – в общем, все как полагается. Сам гном механически кивал головой и шевелил руками, как будто правил оленьей упряжкой. А в остальном он только смотрел прямо перед собой и даже не собирался двигаться с места.
– Что бы ты хотел получить на Рождество? – спросил меня Хьюго и, не дожидаясь моего ответа, стал перечислять названия компьютерных игр, о которых он мечтал.
Я точно знал, чего я хочу. Только ведь не будешь же произносить вслух, что ты хочешь перемотать время назад и заново сформулировать свое глупое желание.
– Ну что, пошли ко мне? – опять спросил Хьюго.
– Нет, знаешь, не могу. Правда, очень жаль, но не могу. У меня бабушка заболела, – пробормотал я.
Конечно, с моей бабулей ничего такого не было, но я должен был что-нибудь придумать, чтобы не ходить к Хью. Кажется, это называется вынужденной ложью. Хьюго, казалось, усомнился в моих словах.
– Да? – переспросил он.
– Ага, – продолжил я врать дальше. – Мама попросила меня зайти к ней. Вот я и…
– Постой, – растерянно перебил меня Хьюго. – Там, – он показал рукой, – твоя бабушка.
Ну вот почему человек не может спокойно соврать?
На улице стояла, как ни в чем не бывало, моя бабушка в своем ярко-красном пальто и разглядывала витрину. Потом она наклонила голову и начала искать что-то в своей сумочке.
– A-а… значит ей уже лучше. Какая удача! – нашелся я. – Пока, Хьюго. Увидимся завтра!
И я помчался прочь, чтобы друг не успел мне еще что-нибудь сказать. Я подбежал к бабушке и обнял ее, чтобы Хьюго, если он еще смотрит на меня, увидел, до чего ж я рад видеть свою бабулю здоровой.
Бабушка обернулась… Это была не бабушка.
Это была какая-то незнакомая мне тетя в похожем ярко-красном пальто.
Сияющая звезда
Пошел снег… а может, это был дождь? Я задрал голову, и мне в глаз попала острая льдинка. Ледяная изморозь висела в воздухе и снежной крупой сыпалась на тротуары, одежду, лицо и таяла, превращаясь в холодную воду.
Тетя в красном пальто покачала головой и пошла дальше. Я оглянулся в поисках Хьюго – видел ли он, как я ношусь по городу и обнимаю чужих теть? – но он уже ушел.
Тогда я тоже поплелся домой. Медленно, как будто к каждой ноге мне приковали по гире, я тащился, хлюпая по слякотному тротуару. Лицо было мокрое, как от слез, но меня это нисколечко не волновало. Я чувствовал себя оглушенным проклятием, которое настигло меня в тот момент, когда я так неосмотрительно произнес свое желание. Но ведь в сказках главный герой всегда получает несколько шансов? Уж как минимум три, не меньше.
Я остановился и посмотрел наверх. Может, есть на небе звезда, которая сможет исполнить мое желание? Сорвалась и летит. Падающая звезда. Но наверху все заволокло тучами. Небо было по цвету, как грязное одеяло, огромное серое одеяло, которое распростерлось над городом и как будто всосало в себя весь свет от уличных фонарей, от чего они светились неясным, призрачным светом. А может, мне так казалось из-за мокрого снега, который залепил мне глаза так, что я ничего толком не различал. Рукавом куртки я вытер лицо, опять задрал наверх голову и вдруг увидел огромную, сверкающую золотом, сияющую звезду!
Она висела в окне третьего этажа и выглядела такой яркой и лучистой по сравнению с другими рождественскими звездами, видневшимся в других окнах. И в то же самое мгновение, как я увидел это сверкающее чудо, рядом зазвучал ясный, чистый голос, который пел:
– Зажигается в небе звезда…
Это был сон? И мне пел ангел? Нет, это был я.
Да-да, это был я, вконец замерзший пацан с вымокшими волосами, который стоял посреди тротуара и пел, как какой-нибудь Сверчок Джимини[8] в канун Рождества.
– Все, что хочешь, загадай ты тогда!
– Как красиво у тебя получается, – прозвучал рядом чей-то голос.
Я поморгал глазами, чтобы смахнуть снежную пыль, и повернулся на голос. Это была та самая девочка, с «печеньем счастья», из китайского ресторана.
Сначала я не мог выговорить ни слова. Хотелось только лечь в лужу на тротуаре и утонуть. Или стечь вместе с грязной талой водой в ближайший уличный колодец. Но потом до меня дошло, что именно она имела в виду. Что я красиво пою! Тогда я сказал спасибо.
Девочка улыбнулась. Над носом у нее снова, как в прошлый раз, появилась маленькая смешная складочка, за плечами висел рюкзак. И я вдруг сообразил, что стою на автобусной остановке.
– Ждешь автобус? – задал я глупый вопрос.
– Наоборот, я только что приехала, – сказала девочка.
– А-а…
Девочка развернулась и пошла дальше вниз по улице. Я вспомнил, что это была та самая улица, где располагался китайский ресторан, и как раз туда-то она и шла. Прежде чем скрыться из виду, девочка обернулась и помахала мне рукой.
Дождевая капля попала мне за воротник куртки и потекла ледяной струйкой по спине. Я вздрогнул и внезапно понял, что моя песня все-таки произвела какой-то эффект. Если одно «печенье счастья» принесло мне столько несчастий, то, может быть, другое сможет все исправить?
– Подожди! – заорал я и рванул за девочкой по тротуару.
Она остановилась на лестнице перед рестораном и обернулась.
– Подожди! Подожди! – надрывался я.
Прямо перед рестораном образовалась целая лужа из воды и льда, и, когда мои мчащиеся ноги со всего разбегу въехали в это скользкое месиво, меня понесло, как по катку. Еще чуть-чуть, и я грохнулся бы прямо незнакомке под ноги, но в последний момент, когда мое тело потеряло равновесие и зависло в воздухе, мои руки замахали, будто мельничные крылья, ноги задергались, как у паяца, и, развернувшись в прыжке, я приземлился прямо перед девочкой, раскинув руки в стороны.
– Ой! – только и смогла произнести она.
И тут я выдал:
– А я не только петь, я еще и танцевать могу.
Золотые рыбки и шоколадное мороженое
Ее зовут Бие. Это она, отсмеявшись, сама мне сказала. Потом Бие распахнула дверь ресторана и кивком пригласила меня следовать за ней. Свет внутри был погашен. Где-то неподалеку журчала в аквариуме вода.
– Кажется, закрыто, – заметил я.
– Так оно и есть, – улыбнулась Бие. – Идем.
Она подошла к аквариуму и, достав баночку с кормом для рыбок, начала сыпать его в воду. Казалось, что над разноцветными обитателями подводного мира пошел снег. По-прежнему там плавала та самая ярко-оранжевая рыбка с глазами, как шары, которая внимательно смотрела на меня через стекло в тот вечер. Сейчас она быстро сновала туда-сюда и судорожно хватала корм.
Бие не задала мне ни одного вопроса, даже не спросила, зачем я хотел ее догнать. А я знал только ее имя. Как же объяснить ей свою просьбу? Что бы такое придумать, чтобы девочка не посчитала меня жутко странным? А то я и так уже успел отличиться перед ней: и спел, и почти станцевал на тротуаре. Я решил для начала завести разговор о чем-нибудь обычном, чтобы Бие поняла, что я вполне нормальный парень.
– А я никогда раньше не встречал никого по имени Бие, – начал я.
– Вот как, – усмехнулась девочка, – а я никогда раньше не встречала никого по имени Оскар.
Она поставила на место баночку с кормом и двинулась в глубь ресторана, прямо к двери, которая, как я помнил, вела на кухню.
Интересно, неужели Бие и вправду за всю жизнь не встретила ни одного Оскара? Это же самое обычное имя. Тут я заметил, как на меня, разинув рот, пялится из аквариума золотая рыбка, и понял, что сам стою открыв рот, как какой-нибудь удивленный персонаж из мультфильма.
Я показал рыбке язык и прошипел:
– Хватит передразнивать.
– Ты идешь?
Бие стояла на пороге кухни и внимательно смотрела на меня.
Кухня в ресторане была большой и светлой, со множеством черных блестящих сковородок, развешенных по стенам. В глазах рябило от ложек, поварешек, венчиков для взбивания крема, дуршлагов и прочей утвари. На рабочем столе рядами лежали кухонные ножи, а рядом возвышалась целая башня из бамбуковых корзин. Пахло незнакомыми мне пряностями.
Бие открыла морозильник и достала две порции мороженого. Одну протянула мне, а другую начала есть сама. И тут я увидел: прямо позади нее, на полке, стояла большая банка, битком набитая «печеньем счастья» в блестящих золотистых пакетиках.
– Так что ты хотел? – спросила Бие.
Глаза у нее по-прежнему казались почти черными, но это был какой-то мягкий, приглушенный черный цвет. Было видно, что девочку снедает любопытство. Она стояла, слегка наклонив голову набок, и ждала моего ответа.
Над верхней губой у Бие прилипла шоколадная крошка. Она слизнула ее и продолжила смотреть на меня. Казалось, все происходящее девочку жутко забавляет. В глубине ее черных глаз опять замерцало по маленькой звездочке.
– Что бы ты хотел получить на Рождество? – спросил меня Хьюго и, не дожидаясь моего ответа, стал перечислять названия компьютерных игр, о которых он мечтал.
Я точно знал, чего я хочу. Только ведь не будешь же произносить вслух, что ты хочешь перемотать время назад и заново сформулировать свое глупое желание.
– Ну что, пошли ко мне? – опять спросил Хьюго.
– Нет, знаешь, не могу. Правда, очень жаль, но не могу. У меня бабушка заболела, – пробормотал я.
Конечно, с моей бабулей ничего такого не было, но я должен был что-нибудь придумать, чтобы не ходить к Хью. Кажется, это называется вынужденной ложью. Хьюго, казалось, усомнился в моих словах.
– Да? – переспросил он.
– Ага, – продолжил я врать дальше. – Мама попросила меня зайти к ней. Вот я и…
– Постой, – растерянно перебил меня Хьюго. – Там, – он показал рукой, – твоя бабушка.
Ну вот почему человек не может спокойно соврать?
На улице стояла, как ни в чем не бывало, моя бабушка в своем ярко-красном пальто и разглядывала витрину. Потом она наклонила голову и начала искать что-то в своей сумочке.
– A-а… значит ей уже лучше. Какая удача! – нашелся я. – Пока, Хьюго. Увидимся завтра!
И я помчался прочь, чтобы друг не успел мне еще что-нибудь сказать. Я подбежал к бабушке и обнял ее, чтобы Хьюго, если он еще смотрит на меня, увидел, до чего ж я рад видеть свою бабулю здоровой.
Бабушка обернулась… Это была не бабушка.
Это была какая-то незнакомая мне тетя в похожем ярко-красном пальто.
Сияющая звезда
Пошел снег… а может, это был дождь? Я задрал голову, и мне в глаз попала острая льдинка. Ледяная изморозь висела в воздухе и снежной крупой сыпалась на тротуары, одежду, лицо и таяла, превращаясь в холодную воду.
Тетя в красном пальто покачала головой и пошла дальше. Я оглянулся в поисках Хьюго – видел ли он, как я ношусь по городу и обнимаю чужих теть? – но он уже ушел.
Тогда я тоже поплелся домой. Медленно, как будто к каждой ноге мне приковали по гире, я тащился, хлюпая по слякотному тротуару. Лицо было мокрое, как от слез, но меня это нисколечко не волновало. Я чувствовал себя оглушенным проклятием, которое настигло меня в тот момент, когда я так неосмотрительно произнес свое желание. Но ведь в сказках главный герой всегда получает несколько шансов? Уж как минимум три, не меньше.
Я остановился и посмотрел наверх. Может, есть на небе звезда, которая сможет исполнить мое желание? Сорвалась и летит. Падающая звезда. Но наверху все заволокло тучами. Небо было по цвету, как грязное одеяло, огромное серое одеяло, которое распростерлось над городом и как будто всосало в себя весь свет от уличных фонарей, от чего они светились неясным, призрачным светом. А может, мне так казалось из-за мокрого снега, который залепил мне глаза так, что я ничего толком не различал. Рукавом куртки я вытер лицо, опять задрал наверх голову и вдруг увидел огромную, сверкающую золотом, сияющую звезду!
Она висела в окне третьего этажа и выглядела такой яркой и лучистой по сравнению с другими рождественскими звездами, видневшимся в других окнах. И в то же самое мгновение, как я увидел это сверкающее чудо, рядом зазвучал ясный, чистый голос, который пел:
– Зажигается в небе звезда…
Это был сон? И мне пел ангел? Нет, это был я.
Да-да, это был я, вконец замерзший пацан с вымокшими волосами, который стоял посреди тротуара и пел, как какой-нибудь Сверчок Джимини[8] в канун Рождества.
– Все, что хочешь, загадай ты тогда!
– Как красиво у тебя получается, – прозвучал рядом чей-то голос.
Я поморгал глазами, чтобы смахнуть снежную пыль, и повернулся на голос. Это была та самая девочка, с «печеньем счастья», из китайского ресторана.
Сначала я не мог выговорить ни слова. Хотелось только лечь в лужу на тротуаре и утонуть. Или стечь вместе с грязной талой водой в ближайший уличный колодец. Но потом до меня дошло, что именно она имела в виду. Что я красиво пою! Тогда я сказал спасибо.
Девочка улыбнулась. Над носом у нее снова, как в прошлый раз, появилась маленькая смешная складочка, за плечами висел рюкзак. И я вдруг сообразил, что стою на автобусной остановке.
– Ждешь автобус? – задал я глупый вопрос.
– Наоборот, я только что приехала, – сказала девочка.
– А-а…
Девочка развернулась и пошла дальше вниз по улице. Я вспомнил, что это была та самая улица, где располагался китайский ресторан, и как раз туда-то она и шла. Прежде чем скрыться из виду, девочка обернулась и помахала мне рукой.
Дождевая капля попала мне за воротник куртки и потекла ледяной струйкой по спине. Я вздрогнул и внезапно понял, что моя песня все-таки произвела какой-то эффект. Если одно «печенье счастья» принесло мне столько несчастий, то, может быть, другое сможет все исправить?
– Подожди! – заорал я и рванул за девочкой по тротуару.
Она остановилась на лестнице перед рестораном и обернулась.
– Подожди! Подожди! – надрывался я.
Прямо перед рестораном образовалась целая лужа из воды и льда, и, когда мои мчащиеся ноги со всего разбегу въехали в это скользкое месиво, меня понесло, как по катку. Еще чуть-чуть, и я грохнулся бы прямо незнакомке под ноги, но в последний момент, когда мое тело потеряло равновесие и зависло в воздухе, мои руки замахали, будто мельничные крылья, ноги задергались, как у паяца, и, развернувшись в прыжке, я приземлился прямо перед девочкой, раскинув руки в стороны.
– Ой! – только и смогла произнести она.
И тут я выдал:
– А я не только петь, я еще и танцевать могу.
Золотые рыбки и шоколадное мороженое
Ее зовут Бие. Это она, отсмеявшись, сама мне сказала. Потом Бие распахнула дверь ресторана и кивком пригласила меня следовать за ней. Свет внутри был погашен. Где-то неподалеку журчала в аквариуме вода.
– Кажется, закрыто, – заметил я.
– Так оно и есть, – улыбнулась Бие. – Идем.
Она подошла к аквариуму и, достав баночку с кормом для рыбок, начала сыпать его в воду. Казалось, что над разноцветными обитателями подводного мира пошел снег. По-прежнему там плавала та самая ярко-оранжевая рыбка с глазами, как шары, которая внимательно смотрела на меня через стекло в тот вечер. Сейчас она быстро сновала туда-сюда и судорожно хватала корм.
Бие не задала мне ни одного вопроса, даже не спросила, зачем я хотел ее догнать. А я знал только ее имя. Как же объяснить ей свою просьбу? Что бы такое придумать, чтобы девочка не посчитала меня жутко странным? А то я и так уже успел отличиться перед ней: и спел, и почти станцевал на тротуаре. Я решил для начала завести разговор о чем-нибудь обычном, чтобы Бие поняла, что я вполне нормальный парень.
– А я никогда раньше не встречал никого по имени Бие, – начал я.
– Вот как, – усмехнулась девочка, – а я никогда раньше не встречала никого по имени Оскар.
Она поставила на место баночку с кормом и двинулась в глубь ресторана, прямо к двери, которая, как я помнил, вела на кухню.
Интересно, неужели Бие и вправду за всю жизнь не встретила ни одного Оскара? Это же самое обычное имя. Тут я заметил, как на меня, разинув рот, пялится из аквариума золотая рыбка, и понял, что сам стою открыв рот, как какой-нибудь удивленный персонаж из мультфильма.
Я показал рыбке язык и прошипел:
– Хватит передразнивать.
– Ты идешь?
Бие стояла на пороге кухни и внимательно смотрела на меня.
Кухня в ресторане была большой и светлой, со множеством черных блестящих сковородок, развешенных по стенам. В глазах рябило от ложек, поварешек, венчиков для взбивания крема, дуршлагов и прочей утвари. На рабочем столе рядами лежали кухонные ножи, а рядом возвышалась целая башня из бамбуковых корзин. Пахло незнакомыми мне пряностями.
Бие открыла морозильник и достала две порции мороженого. Одну протянула мне, а другую начала есть сама. И тут я увидел: прямо позади нее, на полке, стояла большая банка, битком набитая «печеньем счастья» в блестящих золотистых пакетиках.
– Так что ты хотел? – спросила Бие.
Глаза у нее по-прежнему казались почти черными, но это был какой-то мягкий, приглушенный черный цвет. Было видно, что девочку снедает любопытство. Она стояла, слегка наклонив голову набок, и ждала моего ответа.
Над верхней губой у Бие прилипла шоколадная крошка. Она слизнула ее и продолжила смотреть на меня. Казалось, все происходящее девочку жутко забавляет. В глубине ее черных глаз опять замерцало по маленькой звездочке.