Пари, леди, или Укротить неукротимого

— С первого взгляда или, точнее, канделябра не пришлись, однако… — он оценивающе оглядел Алис с ног до головы, — в вас есть хорошие черты.

— Даже не одна? — Леди мигом стало любопытно выпытать, что же такой мужчина, как его светлость, в ней оценил.

— С вами можно разговаривать. Вы не жеманничаете. Не пустословите. Не надоедаете бесконечными разговорами и вопросами. Вы просто молча справляетесь с собственными задачами, предоставляя мужчине расхлебывать последствия.

— У вас такая сомнительная способность делать комплименты.

— Кстати, отвечая на предыдущий вопрос, — после моего появления перед лицом стольких студентов в прежнем наряде резкая смена стиля может подорвать авторитет. Теперь я вынужден ходить в том, что не будет диссонировать с эпатажными творениями безумного мастера. А сейчас вопрос к вам, леди: когда собираетесь воплощать в жизнь собственное обещание?

— Обещание, милорд?

— Какая короткая память! Вы клятвенно заверили, будто разгоните всех этих охочих до замужества дам, которые с сегодняшнего дня начнут брать мой кабинет штурмом.

— Почему именно с сегодняшнего? Они и прежде очень стремились с вами увидеться.

— Потому что, моя любопытная леди, король настоятельно рекомендовал своему лорду в скором будущем определиться с выбором невесты. Негоже, знаете ли, целому министру просвещения прозябать в гордом одиночестве и наслаждаться отсутствием брачных уз, в то время как остальные доблестные министры поголовно из-за них страдают. Им настолько завидно, что они осаждают монарха этим вопросом уже весьма долгое время.

— А почему бы вам не жениться?

— А почему бы вам не исполнить обещание? Или уверены, что не справитесь?

— Очень даже справлюсь, только сперва нужно изучить кандидатуры, милорд. Желательно вам принять каждую из леди, а мне требуется на каждую посмотреть. При индивидуальном подходе можно будет избавиться практически от всех.

— Хотел бы на это взглянуть.

— Могу начать хоть сейчас! — в запале воскликнула Алис, и небеса, отвечая на ее просьбу, вдруг ознаменовали свое согласие вежливым стуком в дверь.

— Войдите, — разрешил Даниар.

С той стороны подергали. Дверь не поддалась. Визитер сперва задумался, а затем послышалось вежливое мелодичное покашливание.

— Входите же.

Дверь заходила ходуном с уже гораздо большим напором, сопровождавшимся немелодичным пыхтением.

— Милорд, — прозвучало по ту сторону деревянной преграды.

— Не заперто.

Дверь затряслась.

— Да вы же просто издеваетесь! — шепотом прокомментировала безразличное созерцание двери его светлостью леди-секретарь.

— Конечно, издеваюсь, — ответил он. — Однако это не работает.

— Значит, неправильно издеваетесь.

— Неужели? По ту сторону сейчас находится одна из самых настойчивых дам. Кстати, леди, начните с нее.

— Такое странное чувство, будто вы только что дали команду «фас».

— Эта команда применима для светских львиц?

— Милорд, вы там не один? — прозвучал все тот же голос, значительно потерявший в мелодичности, но окрасившийся рычащими нотками.

— Я редко бываю один, — громко отозвался Даниар. — Многие норовят составить компанию.

— А почему ваша дверь не открывается?

— Нужно добавить ей очки за сообразительность. Она поняла, что кабинет заперт.

— Какой смысл начислять очки, если цель соревнования — чтобы все претендентки выбыли?

— Действительно. Как вы точно формулируете мысли. Поражаюсь, отчего же написание речей дается вам столь трудно?

— А нужно четче формулировать задачи!

— Милорд! У вас там женщина?

Даниар повернулся к Алисии.

— Вас объявить, как женщину или как секретаря?

— А насколько эта дама ревнива?


Лорд хмыкнул:

— Весьма.

— Тогда ответьте, что я ваша сестра.

Брови мужчины высоко взлетели, но он последовал совету, ответив, как просила Алис.

— У вас нет сестры! — в гневе воскликнула дама и, кажется, пнула дверь. — Как вы смеете, милорд!

Лорд собирался ответить, но Алисия мигом подскочила и закрыла ему рот ладонью, шепнув:

— Молчите!

А дама тем временем продолжила гневную тираду:

— Мало того что говорите через дверь и не открываете, так еще смеете насмехаться, заявляя, будто находитесь внутри со своей сестрой! Я прекрасно знаю, что таковой у вас нет.

— Продолжайте молчать, — ощутив, как губы мужчины шевельнулись под ее пальцами, велела Алисия.

— Теперь вы меня игнорируете? — вскричала визитерша. — Милорд!

— Тсс, — на всякий случай повторила Алис, хотя Даниар больше не делал попыток говорить.

Возможно, удивлялся странной логике, когда сперва неудовольствие вызывал сам факт разговора через дверь, а теперь — его полное отсутствие. Леди-секретарь тем временем тоненько, но погромче захихикала, чтобы ее точно услышали по ту сторону.

— Ах так! — Дверь едва не вынесло ультразвуком. — Прощайте, милорд! Не желаю вас больше видеть!

Здание содрогнулось от громкого стука, а леди Аксэн-Байо-Гота выдохнула.

— Ох, боялась, она окажется упорнее. Поздравляю, ваша светлость, с первой победой.

Даниар вместо ответа как-то странно на нее посмотрел, и Алисия вдруг осознала, что он не просто молчал, но еще и сидел весьма напряженно, не позволяя себе лишних движений. Девушка быстро убрала от его губ ладонь, интуитивно, но несколько запоздало оценив интимность жеста.

— А долго еще ждать, пока дверь откроется? — смутилась она.

— Вы можете выйти уже сейчас, — ответил Даниар, а сам придвинул ближе кипу отсортированных Хвостиком бумаг, демонстративно отгородившись от секретаря.

— Кхм. — Алисия подергала за ручку, и та внезапно поддалась.

Уже на выходе в спину донеслось:

— Почему на документах для министерства отпечатки зубов? Вы их жевали?

Секретарь быстро захлопнула за собой дверь и притворилась, что ничего не слышала. Хвостик, дремавший на столе, тут же встрепенулся.

— Все хорошо, — успокоила его Алисия, — подумаешь, отправит чуточку пожеванную документацию в министерство. Если они решат, будто лорд на досуге грызет гербовую бумагу, ему же в плюс. Сильнее бояться начнут и не будут доставать лишними вопросами, чтобы их тоже не погрыз. Давай, Хвостик, посмотрим, какие задания у нас дальше по плану.



Леди Аксэн-Байо-Гота думала, что этот рабочий день станет для нее отдыхом после предыдущего, когда волнения от открытия университета смешались с потрясением от ее первого в жизни урока, однако она не угадала. Очевидно, сама обстановка, в которой девушка очутилась вопреки своей воле, не предусматривала для нее не только спокойных дней, но и ночей.

Вереница разнообразных женщин разной степени родовитости, как и предсказывал лорд, принялась атаковать кабинет министра. И они все шли и шли, а верный слову Даниар все принимал и принимал. Алисии приходилось делать наброски в блокноте, иначе она бы уже давно запуталась во всех этих дамах. Порой характеристики выходили на редкость интересными. «Павлинье перо», — написала она про визитершу, чей наряд изобиловал этими украшениями. «Воронье гнездо», — пометила леди, обозначив так даму, шляпка которой ассоциировалась с оригинальным предметом. «Закорючка, Вышка, Пышка», — старательно выводила Алисия, подмечая все мелкие нюансы, недостатки и слабые стороны, которые могли впоследствии пригодиться для избавления от настойчивых особ. Благо впитанная с молоком матери способность представительницы высшего света с ходу запоминать лица, имена, титулы и уровень годового дохода (у мужчин), а также наряды и украшения (у женщин) здорово выручала в нелегкой борьбе за свободу неукротимого лорда.

Однако наступил момент, когда даже у леди голова пошла кругом, а в глазах зарябило от ярких платьев, шляпок, накидок. Алисия даже удивляться начала, как господин министр еще не вышел из себя, и она внезапно по достоинству оценила его титаническое терпение, о котором прежде не догадывалась. Это же надо, столько времени выносить подобную охоту за собой и злиться, не травмируя окружающих, а если добавить сюда еще и ночные вылазки предприимчивых охотниц… Алис почти его пожалела.

Вдруг посреди этой, можно сказать, монотонной и рутинной работы случилось нечто вовсе неожиданное.

Когда дверь отворилась, а девушка, тихонько разминавшая пальцы, приготовилась снова записывать или, если понадобится, еще и зарисовывать, рука вывела: «Котелок и Блинчик», — а после замерла. С визитом к лорду явились вовсе не дамы, а два странного вида субъекта. У одного на голове красовалась шляпа-котелок, а у второго — нечто вроде сплющенного берета. Странность выражалась в том, что они являлись особами явно не женского пола, а также совершенно безлико одетыми. То есть яркими оттенками здесь никто не блистал, напротив, все было какое-то серенькое, тусклое, радовавшее утомленные глаза.

— Добрый вечер, ле… господа. Могу я вам помочь? — произнесла Алис набившую оскомину фразу.

— Вы Алисия Беатрис Герберта Аксэн-Байо-Гота? — с напором, намекавшим на его профессию, уточнил Котелок.

— Это я, а кто, простите…

— Меньше разговоров, дамочка, — невежливо оборвал ее второй. — Мы здесь, чтобы препроводить вас для разбирательств по делу о государственной задолженности. Рекомендуем в точности исполнять указания, иначе придется применить силу.

— Какая еще задолженность? — подскочила девушка, а Хвостик встопорщил шерстку и зашипел.

— На месте узнаете.

Атильда учила в свое время: «В любой непонятной ситуации кричи», — вот леди и завизжала на самой высокой ноте, настолько дезориентировав в первый момент визитеров, что те остолбенели и вытаращили глаза. Они явно ожидали сопротивления, угроз, слез или чего-то подобного, но вот такой атаки без предупреждения на собственные уши не предусмотрели. Более того, Котелок и Блинчик оказались совсем не готовы к тому, что дверь из кабинета руководителя учебного процесса вдруг распахнется и в приемную выскочит ошарашенный лорд Морбей де Феррес.