Пари, леди, или Укротить неукротимого

— И что надо? Выходной же.

— Наказание исполнить.

— Ха, — развеселился студент, — наказание? И чего оригинального придумала? Столики протереть, окошки помыть? Мне вчера комендант уже грозился недельным оттиранием столов в библиотеке. Я ему даже одно редкое и, заметь, весьма дорогое средство вручил. Исключительно чтобы отстал. Тебе тоже могу выдать. Поверхности оттирает так, что никто в жизни их больше не запачкает.

— Ничего мыть не будешь. Обойдемся без трудовых повинностей. Тебя все равно не проймет, это сразу понятно.

— Надо же. Понятливая. Тогда предупрежу, что меня сложно напугать. В вопросах разного рода наказаний я профи.

— Пойдешь со мной за покупками.

— Куда?! — Студент стремительно побледнел.

— Пойдем в город покупать мне платье.

— Да ты вообще? Нельзя же так жестоко! Это бесчеловечно!

— Может быть. Но в другой раз будешь думать, прежде чем решишься варить зелье страсти. А теперь собирайся, жду тебя снаружи.

И отвернувшись под звучавшее в ушах одобрительное хихиканье домовичков, Алисия отправилась на улицу.



— Как тебе вот это? — крутанулась она перед хмурым, точно грозовая туча, парнем.

— Так же, как и двадцать платьев до него. Глубоко фиолетово.

— Интересное выражение. Это как-то связано с цветом магии?

— Конечно, связано.

— И как?

— Фиолетовый оттенок — проявление самого пугающего вида магии, а потому с этими типами никто не связывается. И, как следствие, им на все глубоко фиолетово.

— Серьезно? А какой он, самый пугающий вид магии?

— Много будешь знать, скоро состаришься. Однако могу ответить на твой вопрос, если отпустишь меня домой.

— Вот еще! Сама при случае выясню. Кстати, что думаешь насчет этого серебристого оттенка? Правда, он подходит лучше, чем жемчужно-серый, который я выбрала прежде?

— Да они все серые! Как тут можно отличить оттенок? — вскипел студент.

— Это говоришь мне ты? Человек, у которого все противоядия в мешочках разного цвета?

— Главное слово — «разного», — пробурчал студент, — и их, кстати, уже конфисковали. Придется новые шить и красить, заодно противоядия варить.

— Сам виноват, — не прониклась ситуацией Алисия и покрутилась еще раз. — Пожалуй, этот оттенок в самый раз для форменного платья. Только к нему нужно подобрать жакет потемнее, пару шарфиков. Кружевные воротнички разных оттенков у меня есть, но, вероятно, парочку стоит докупить. А еще нужно взять тесьму на кнопочках и вон те цветочки из органзы на булавке.

— Зачем тебе столько? — заинтересовался студент и даже заглянул через плечо девушки.

— Разнообразить наряд. Платье, может, и форменное, но если подбирать аксессуары к нему, то оно каждый раз будет выглядеть свежо и презентабельно.

— Интересно! — Бен выхватил из ее рук цветочек и покрутил в руках.

— Могу я упаковывать, леди? — вежливо поклонился хозяин магазина, а Алис благосклонно ему кивнула.

— Сколько с меня? — уточнила она, собираясь вписать нужную сумму в чек, но тут на входной двери звякнул колокольчик. Хозяин вдруг выронил из рук оберточную бумагу и расцвел подобострастной улыбкой.

— Милорд! Какая неожиданность! Давно вас не видели. Миледи! Позвольте ваш палантин!

Алисия оглянулась чисто машинально, любопытствуя, какая леди ходит в палантине в столь теплую погоду. Однако, увидев вошедших, переменилась в лице и мысленно простонала: «Что за везение!»

Лорд Морбей де Феррес тоже переменился в лице и также обреченно закатил глаза, а вот его спутница, находясь в блаженном неведении и не замечая ни Алис, ни вытянувшегося по стойке смирно студента, прошествовала к прилавку.

— О, дорогой господин Вуайле, — протянула она бархатным голосом с мягким горловым прононсом. — Совершенно безвыходная ситуация, и лишь вы способны помочь. Мне требуется роскошное платье для похода в театр этим вечером. У нас отдельная ложа, однако же вы знаете этих театралов. Непременно рассмотрят все в деталях.

— Пришли потратить мои деньги, леди? — Лорд подступил ближе к Алисии, окинув изучающим взором.

Даже прикрыться захотелось, настолько взгляд показался собственническим. И хотя платье не было ни невозможно дорогим, ни в высшей степени кричащим, подобно нарядам, приносимым хозяином на суд «миледи», однако в душе Алис возникло очень неприятное чувство.

— Я трачу свой моральный ущерб, — отчеканила она и быстро накинула на плечи шаль, которую взяла с собой на случай ветра.


— Уже определили его размер?

— Одно форменное платье взамен испорченного. И прекратите на меня так смотреть. Взгляните лучше на свою спутницу, иначе она выберет что-нибудь наподобие вон той ужасной леопардовой накидки. Бен, — призвала она на помощь своего спутника, — нам пора.

— Ну да, — студент сунул руки в карманы и покачался с пятки на носок, — нам давно пора, платьев двадцать тому назад.

— А что вы забыли в магазине женского платья, Ибельнишойнцхен?

— Полагаю, то же, что и вы, ваша светлость, — не растерялся молодой человек, и Алис посмотрела на него почти с благодарностью.

— Невысоко вы оцениваете ущерб от поцелуев. — Лорд взглянул на чек, который Алис по-прежнему сжимала в руке. — А как же ювелирный и обувной магазины? Разве новая брошечка и новые туфельки в тон платью не требуются? — завершил он забавным тоненьким голосом, мастерски скопировав жеманную позу своей спутницы.

Едва заслышав о поцелуях, та сразу перестала щебетать с хозяином. Владелец магазина также обратился в слух. Наверняка прикидывал, станет ли в будущем у него на одну клиентку больше.

— За кого вы меня принимаете? — воскликнула Алисия.

— Даниар, дорогой, что происходит? — попробовала расспросить мужчину его спутница, но тут взбешенная леди ткнула пальцем в грудь лорда.

— Я вам не содержанка, милорд!

— Однако это не мешает вам тратить мои деньги, — не остался в долгу Даниар.

Стоило видеть лицо Алисии в этот момент. Она сперва побледнела, потом покраснела, а после дрогнувшей рукой скомкала чек и швырнула в лицо мужчине.

Даниар не успел повторно увернуться, когда вослед чеку полетели и схваченные с прилавка перчатки. Они звучно шлепнули лорда по щеке.

— Это худшее оскорбление! — прошипела леди. — Вы уравняли меня с подобной… особой! Дуэль, милорд! И теперь вы не посмеете отказаться, иначе, — она указала на Бена, — завтра весь университет будет смеяться над вами и говорить, что лорд Морбей де Феррес — жалкий трус!

Она, конечно, не замечала, как дрожал и прерывался во время бурной тирады ее голос, а мужчина, напротив, лишь иронично рассмеялся.

«Если он сейчас откажется, — решила Алисия, — то очень сильно об этом пожалеет». Она на ходу попыталась изобрести страшную месть за отказ, но, как назло, в охваченном гневом мозгу совершенно ничего не рождалось.

— И на чем будет дуэль? — лениво поинтересовался Даниар.

— На револьверах. И, предвосхищая следующий вопрос: завтра, на рассвете.

— Милорд! — вскричала спутница, о которой успели позабыть участники увлекательного действа. — Ты будешь стреляться?

— У меня нет выбора, дорогая, — раздражая Алис своей широкой и совершенно лишенной страха улыбкой, ответил лорд. — Леди уже второй раз настаивает. И, как истинный джентльмен, я более не могу игнорировать ее пожелание.

— А знаете, дорогая, — воскликнула Алисия, обернувшись к потрясенной женщине, — если он ни разу не назвал вас по имени, значит, попросту его не помнит. Это, — она бросила хозяину собственный кошелек, — плата за покупки. Пускай доставят в университет. Хорошего вечера.

Ухватив замершего студента за руку, леди потащила того к выходу.



— А ты молодец! Я впечатлился и, признаться, зауважал.

Алисия бросила на восхищенного Бена взгляд и не стала уточнять: «Я правда его на дуэль вызвала?» Воспоминания были точно в тумане, начиная с момента, когда лорд со своей ужасной усмешкой предложил повысить цену ущерба.

— Я бы не решился. Не самоубийца все-таки. Он мало того что шишка высокопоставленная, аристократ, начальник твой, но сильный же маг и приближенный короля. А с другой стороны, Ферресу давно пора нос утереть.

Бен от природы обладал талантом утешать.

— А ты лица тех двоих видела? Непонятно, кто первый в обморок собирался грохнуться. Особенно концовка удалась. Ха-ха. «Не помнит вашего имени». Интересно, он до дуэли доживет?

— Воспитанный лорд мог бы проявить уважение к леди и не дожить, но это не про его светлость, — отрывисто бросила Алис и ускорила шаг, не особо разбираясь, куда столь стремительно идет.

— Ладно, ладно, не дергайся. В конце концов, зачем было его вызывать, если так напрягаешься?

— Я не дергаюсь! — остановилась Алисия. — Я переживаю моральное потрясение. Ты слышал, как он меня оскорбил? Уравнял с содержанкой!

— Пф! Потратила бы его денежки, да еще и прошлась по магазинам, которые он назвал, а потом бы наблюдала за бессильной злобой мужика.

— Неужели не понимаешь? Я преступила черту дозволенного, потребовав с него ту компенсацию. Но это все в отместку за ректора и коменданта, которых он демонстративно выделил, пообещав им премию. Как я глупо поддалась эмоциям! Какая ошибка с моей стороны! А он! Нарочно доводит? Не пойму, он определяет границу терпения? Ах, будь рядом Атильда, я бы не совершила столь непростительного промаха.

— А что за промах? В компенсации?

— Брать от мужчины деньги — путь к нравственному падению. Самое опасное для женщины в нужде.

— А в чем опасность?

— Мужчина начнет считать тебя легкодоступной и обращаться будет соответствующим образом. Да он уже оценивал меня взглядом!

— Оценивать — у мужиков в крови. Оно само собой выходит.