Овсянка, мэм!
Часть 64 из 72 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Нужно доложить инспектору, – сказала я наконец.
Мысль об Этане отозвалась тягучей болью за грудиной.
Констебль мотнул головой, отчего с нее едва не свалился шлем.
– Сначала я должен убедиться.
– Не боитесь? – хмыкнула я.
В клетку льва я бы вошла с большей охотой.
– Это мой долг! – тяжко вздохнул констебль, расправил плечи и шагнул внутрь.
Я осталась наблюдать снаружи, благо окна были открыты настежь.
– Доброе утро, леди, – вежливо обратился к дамам констебль.
Они вразнобой поприветствовали его в ответ.
– Вы что-то хотели, констебль? – Миссис Шилдс на правах хозяйки взяла разговор в свои руки.
– Да, мэм, – ответил он с неожиданной робостью. Принюхался, переступил с ноги на ногу и выпалил: – Анонимные письма пахнут вашей мазью от радикулита! Как вы это объясните?
Он не мог как-то… поизящнее? Сейчас его будут бить, невзирая на форму и звание. Может, позвать на помощь деревенского констебля?
Лицо миссис Шилдс пошло пятнами.
– Как вы могли подумать?! – вознегодовала почтенная хозяйка почты, чуть не топая ногами от злости. – Заподозрить меня в таком!..
В руке у нее были старинные тяжелые счеты, так что никто не обвинил бы констебля в трусости, когда он попятился.
– Мэм, – дрогнувшим голосом выговорил он, – успокойтесь. Полиция обязана расследовать…
– Полиция не имеет права совать нос в мои личные дела! – взвизгнула миссис Шилдс, замахиваясь.
Тут и шлем не спасет!
Кажется, лишь честь мундира не давала констеблю броситься наутек.
– Мэм, я ведь только…
– Я ничем таким не болею. Слышите меня? Не болею!
– Простите, мэм, – капитулировал констебль и почти кубарем вывалился на крыльцо, придерживая шлем.
Поле боя осталось за миссис Шилдс.
Позорное поражение заставило констебля замкнуться в себе. Дальше мы шли молча.
Возле полуразрушенной церкви уже кипела работа, хотя стоило бы дождаться утверждения завещания. Строители возводили леса, выгружали кирпичи и выносили ценности. Вокруг суетился счастливый викарий Миллер.
– Осторожнее, осторожнее! – причитал он, то и дело поправляя очки. – Не разбейте чашу, она очень старинная… О, мисс Райт. Вы с племянницей придете на службу в воскресенье? Боюсь, ее опять придется проводить в молельне дома Хьюзов.
– Надеюсь, получится прийти, – отозвалась я неопределенно.
Очевидно, викарий еще был не в курсе изменившихся обстоятельств.
– Как видите, мы уже начали реставрацию. – В голосе викария звучала неприкрытая гордость. – Благодаря леди Хэлкетт-Хьюз, упокой, Господи, ее душу.
По круглому жизнерадостному лицу викария скользнула тень.
– Так странно, – заметила я, – что леди Хэлкетт-Хьюз оставила вам деньги. Говорят, она была ярой противницей реставрации церкви.
Викарий замахал руками.
– Что вы, что вы! Бедная леди просто считала, что у прихода есть более неотложные нужды. Деревенская школа, например. Или помощь старикам.
– Вот как?
– Да-да! А теперь простите, мне нужно идти. Иначе эти чада божьи…
Не договорив, он засеменил прочь.
Я пожала плечами и продолжила путь. Впрочем, ушла я недалеко – возле дома собраний нос к носу столкнулась с Рут Миллер.
Она искренне мне обрадовалась.
– Мисс Райт! Как хорошо, что я вас встретила.
Пришлось остановиться.
– Доброе утро, мисс Миллер.
– Надеюсь, вы обдумали мое предложение?
Ее квадратное и чуточку грубоватое лицо было серьезным, но глаза слегка покраснели, а волосы уложены небрежно.
– Вы уверены? – переспросила я. – Роуз…
– Глупости! – заявила она решительно и расправила плечи. – Это недоразумение скоро разрешится.
Чувствовалось, что она говорит искренне, так что на душе у меня потеплело.
– Боюсь, – сказала я со вздохом, – что теперь мы точно не останемся в Дорсвуде.
– Вот и прекрасно! – заявила мисс Миллер вдруг. – Я тоже собираюсь уехать. Полковник… – Она взглянула на констебля, стоящего в нескольких шагах, однако мужественно договорила: – Он останется здесь, а нам будет непросто уживаться рядом.
Я подняла брови. Неужели она собирается оставить брата? Уверена, он будет в гневе.
– Зачем вы с ним связались? – вырвалось у меня. – Ох, простите. Конечно, это не мое дело.
Она пожала плечами.
– Я не собираюсь замуж. Но мне тоже хотелось почувствовать себя любимой… – Рут Миллер осеклась и несколько принужденно улыбнулась. – Поэтому я уверена, что мы с вами поладим. Две старые девы всегда найдут общий язык, не так ли?
Чернокожий слуга Чарльза при виде меня широко улыбнулся, сверкнув акульими зубами.
– Хозяин приказал впускать вас в любое время, мисс! – объявил он, кланяясь. – Я только сообщу хозяину.
Должно быть, он очень быстро бегал, поскольку вернулся всего через минуту.
– Масса Чарльз вас ожидает, – доложил он. – Сэр, прошу вас. Мне приказано напоить вас чаем.
Он увел констебля, который противиться не стал. Очевидно, не считал компанию мистера Гилмора опасной для меня… А зря.
Чарльз встал мне навстречу. Одет он был по-домашнему, в свободный льняной костюм и шлепанцы.
– Мэри, – улыбнулся он, целуя мне руку, и помог устроиться на низких подушках. Сам он сел по-турецки, скрестив ноги. – Счастлив видеть вас в своей холостяцкой берлоге.
– Чарльз, боюсь, это не светский визит.
– Мое сердце разбито! – Он картинно прижал ладонь к груди, но тут же посерьезнел. – Догадываюсь, что вас ко мне привело. Я уже договорился с адвокатом. И не тревожьтесь, его услуги уже оплачены. Нет-нет, я не желаю слушать возражений.
– Я очень вам благодарна, Чарльз.
Он усмехнулся и хлопнул себя по коленям.
– Я бы предпочел, чтобы вы испытывали ко мне совсем другие чувства. Только не сочтите это за намек, просто мысли вслух. Кстати, вы помните, что задолжали мне свидание?
Я поневоле рассмеялась, но покачала головой.
– Простите, сейчас мне не до этого. Как только Роуз будет на свободе…
– Ловлю вас на слове, – перебил он. – Кстати, о Роуз. Вы уже выяснили пункт назначения экспедиции?
Я молча покачала головой. Чарльз посерьезнел, меж черных густых бровей пролегла складка.
– Нимруд.
У меня словно пол ушел из-под ног.
Древний город, который тревожил воображение многих археологов. Могильник, где фэйри хоронили своих мертвецов тысячу лет назад. Смертельно опасное место, из которого немногим удавалось выбраться. Понятно теперь, почему профессор не хотел говорить!
Воспользовавшись случаем, Чарльз обнял меня.
Мысль об Этане отозвалась тягучей болью за грудиной.
Констебль мотнул головой, отчего с нее едва не свалился шлем.
– Сначала я должен убедиться.
– Не боитесь? – хмыкнула я.
В клетку льва я бы вошла с большей охотой.
– Это мой долг! – тяжко вздохнул констебль, расправил плечи и шагнул внутрь.
Я осталась наблюдать снаружи, благо окна были открыты настежь.
– Доброе утро, леди, – вежливо обратился к дамам констебль.
Они вразнобой поприветствовали его в ответ.
– Вы что-то хотели, констебль? – Миссис Шилдс на правах хозяйки взяла разговор в свои руки.
– Да, мэм, – ответил он с неожиданной робостью. Принюхался, переступил с ноги на ногу и выпалил: – Анонимные письма пахнут вашей мазью от радикулита! Как вы это объясните?
Он не мог как-то… поизящнее? Сейчас его будут бить, невзирая на форму и звание. Может, позвать на помощь деревенского констебля?
Лицо миссис Шилдс пошло пятнами.
– Как вы могли подумать?! – вознегодовала почтенная хозяйка почты, чуть не топая ногами от злости. – Заподозрить меня в таком!..
В руке у нее были старинные тяжелые счеты, так что никто не обвинил бы констебля в трусости, когда он попятился.
– Мэм, – дрогнувшим голосом выговорил он, – успокойтесь. Полиция обязана расследовать…
– Полиция не имеет права совать нос в мои личные дела! – взвизгнула миссис Шилдс, замахиваясь.
Тут и шлем не спасет!
Кажется, лишь честь мундира не давала констеблю броситься наутек.
– Мэм, я ведь только…
– Я ничем таким не болею. Слышите меня? Не болею!
– Простите, мэм, – капитулировал констебль и почти кубарем вывалился на крыльцо, придерживая шлем.
Поле боя осталось за миссис Шилдс.
Позорное поражение заставило констебля замкнуться в себе. Дальше мы шли молча.
Возле полуразрушенной церкви уже кипела работа, хотя стоило бы дождаться утверждения завещания. Строители возводили леса, выгружали кирпичи и выносили ценности. Вокруг суетился счастливый викарий Миллер.
– Осторожнее, осторожнее! – причитал он, то и дело поправляя очки. – Не разбейте чашу, она очень старинная… О, мисс Райт. Вы с племянницей придете на службу в воскресенье? Боюсь, ее опять придется проводить в молельне дома Хьюзов.
– Надеюсь, получится прийти, – отозвалась я неопределенно.
Очевидно, викарий еще был не в курсе изменившихся обстоятельств.
– Как видите, мы уже начали реставрацию. – В голосе викария звучала неприкрытая гордость. – Благодаря леди Хэлкетт-Хьюз, упокой, Господи, ее душу.
По круглому жизнерадостному лицу викария скользнула тень.
– Так странно, – заметила я, – что леди Хэлкетт-Хьюз оставила вам деньги. Говорят, она была ярой противницей реставрации церкви.
Викарий замахал руками.
– Что вы, что вы! Бедная леди просто считала, что у прихода есть более неотложные нужды. Деревенская школа, например. Или помощь старикам.
– Вот как?
– Да-да! А теперь простите, мне нужно идти. Иначе эти чада божьи…
Не договорив, он засеменил прочь.
Я пожала плечами и продолжила путь. Впрочем, ушла я недалеко – возле дома собраний нос к носу столкнулась с Рут Миллер.
Она искренне мне обрадовалась.
– Мисс Райт! Как хорошо, что я вас встретила.
Пришлось остановиться.
– Доброе утро, мисс Миллер.
– Надеюсь, вы обдумали мое предложение?
Ее квадратное и чуточку грубоватое лицо было серьезным, но глаза слегка покраснели, а волосы уложены небрежно.
– Вы уверены? – переспросила я. – Роуз…
– Глупости! – заявила она решительно и расправила плечи. – Это недоразумение скоро разрешится.
Чувствовалось, что она говорит искренне, так что на душе у меня потеплело.
– Боюсь, – сказала я со вздохом, – что теперь мы точно не останемся в Дорсвуде.
– Вот и прекрасно! – заявила мисс Миллер вдруг. – Я тоже собираюсь уехать. Полковник… – Она взглянула на констебля, стоящего в нескольких шагах, однако мужественно договорила: – Он останется здесь, а нам будет непросто уживаться рядом.
Я подняла брови. Неужели она собирается оставить брата? Уверена, он будет в гневе.
– Зачем вы с ним связались? – вырвалось у меня. – Ох, простите. Конечно, это не мое дело.
Она пожала плечами.
– Я не собираюсь замуж. Но мне тоже хотелось почувствовать себя любимой… – Рут Миллер осеклась и несколько принужденно улыбнулась. – Поэтому я уверена, что мы с вами поладим. Две старые девы всегда найдут общий язык, не так ли?
Чернокожий слуга Чарльза при виде меня широко улыбнулся, сверкнув акульими зубами.
– Хозяин приказал впускать вас в любое время, мисс! – объявил он, кланяясь. – Я только сообщу хозяину.
Должно быть, он очень быстро бегал, поскольку вернулся всего через минуту.
– Масса Чарльз вас ожидает, – доложил он. – Сэр, прошу вас. Мне приказано напоить вас чаем.
Он увел констебля, который противиться не стал. Очевидно, не считал компанию мистера Гилмора опасной для меня… А зря.
Чарльз встал мне навстречу. Одет он был по-домашнему, в свободный льняной костюм и шлепанцы.
– Мэри, – улыбнулся он, целуя мне руку, и помог устроиться на низких подушках. Сам он сел по-турецки, скрестив ноги. – Счастлив видеть вас в своей холостяцкой берлоге.
– Чарльз, боюсь, это не светский визит.
– Мое сердце разбито! – Он картинно прижал ладонь к груди, но тут же посерьезнел. – Догадываюсь, что вас ко мне привело. Я уже договорился с адвокатом. И не тревожьтесь, его услуги уже оплачены. Нет-нет, я не желаю слушать возражений.
– Я очень вам благодарна, Чарльз.
Он усмехнулся и хлопнул себя по коленям.
– Я бы предпочел, чтобы вы испытывали ко мне совсем другие чувства. Только не сочтите это за намек, просто мысли вслух. Кстати, вы помните, что задолжали мне свидание?
Я поневоле рассмеялась, но покачала головой.
– Простите, сейчас мне не до этого. Как только Роуз будет на свободе…
– Ловлю вас на слове, – перебил он. – Кстати, о Роуз. Вы уже выяснили пункт назначения экспедиции?
Я молча покачала головой. Чарльз посерьезнел, меж черных густых бровей пролегла складка.
– Нимруд.
У меня словно пол ушел из-под ног.
Древний город, который тревожил воображение многих археологов. Могильник, где фэйри хоронили своих мертвецов тысячу лет назад. Смертельно опасное место, из которого немногим удавалось выбраться. Понятно теперь, почему профессор не хотел говорить!
Воспользовавшись случаем, Чарльз обнял меня.