Оттенки моего безумия

Я онемела от ужаса. Я пытаюсь сглотнуть, но во рту сухо. Не могу поверить, что передо мной стоит Блейн.

– Я задал вопрос, почему ты так долго не отвечаешь? – злобно спрашивает он и, взяв меня за плечи, бьет спиной об дверь. Лопатки пронзает острая боль.

Я кричу во все горло, но меня обрывает стук в дверь и голос Деза. Он кажется спокойным, но в его тоне все же можно уловить напряженные ноты. Мне кажется, что еще чуть-чуть, и я упаду в обморок не от физических страданий, а от шока.

В какой-то момент Блейн толкает меня к стене и распахивает дверь. Дез влетает внутрь, сразу же ударяя Блейну по лицу. Тот от неожиданности падает, но в считаные секунды поднимается и налетает на Деза с громоподобным рыком.

Они дерутся, перекрывая мне путь к отступлению. Я вжимаюсь в стену, видя, как они беспощадно превращают друг друга в отбивные, и даже не пытаюсь как-то разнять их. Пусть хоть поубивают друг друга, мне плевать. Я не собираюсь задерживаться в этом доме. Уж лучше сидеть на лавочке всю ночь, чем находиться в одной кирпичной коробке с демонами.

Снова пытаюсь добраться до двери, но мне опять перекрывают проход. Боль разливается по телу, грубые прикосновения Блейна все еще жгут кожу.

В какой-то момент Дез кричит на весь дом, потому что Блейн выворачивает его руку, прикладывая все свои силы. В комнату влетают два парня. Кэс оттаскивает Блейна от Деза. На меня никто не обращает внимания, поэтому у меня появляется шанс смыться незаметно.

Я вылетаю из спальни и, несмотря на боль, бегу что есть сил к лестнице. По моим щекам текут слезы. Я не хочу вспоминать о том, каким грубым был Блейн. И не хочу даже думать о том, что могло со мной случиться.

Оказавшись на первом этаже, я подбегаю к входной двери. Закрыто, ключей нигде не наблюдается. Ужасно, все ужасно. У меня даже нет возможности выбраться через окно, потому что и они тоже заперты, а в форточки я просто не пролезу. Я выхожу на задний двор и вижу лавочку около небольшого сада. Присев на нее, сожалею о том, что не отказала Нику, когда он предложил остаться в доме братства. Я думаю о Блейне. Что его так сильно разозлило? То, что меня пустили пожить здесь некоторое время? Но ведь, по словам Ника, Блейн не главный в братстве. Джаред – один из старших, и если он разрешил мне находиться в этом треклятом доме, значит, так тому и быть.

Качаю головой. Я уставшая и разбитая. Меня неплохо потрепало за последние несколько часов. Либо судьба меня испытывает, либо я просто неудачница. Скорее всего, второе.

– Эй, ты в порядке? – спрашивает Джаред, который, кстати, не прибежал разнимать своих друзей.

Я опустошенно смотрю на него и сильнее укутываюсь в плед, который нашла на лавке. Как я могу быть в порядке после такого? Как я могу быть в порядке, когда во мне пробудили воспоминания об издевательствах в школе?

– Можно? – интересуется Джаред, указывая на лавочку.

Я снова молчу. Пусть садится, мне плевать. Это не мой дом, и я не вправе отказывать ему. Но я безумно хочу побыть одна.

– У тебя мокрые волосы, они стали еще кучерявее.

Еще бы. Пока Блейн трепал меня, я успела триста раз вспотеть от страха и волнения.

– Да ладно тебе, Хейли, скажи что-нибудь, – почти умоляюще просит он.

– Что с ним? – задаю я вопрос, волнующий меня больше всего.

– Я не знаю. Может, он увидел, как к тебе подкатывает Кэс, и вышел из себя. Он ненавидит Кэса. И не хочет, чтобы тот приближался к девушкам, с которыми Блейн общается, – объясняет он.

Звучит бредово. Почему тогда Блейн сорвался на мне? Почему не тронул Кэса? Нет, причина в чем-то другом.

– Мне кажется, он просто зол из-за того, что я здесь, – качая головой, говорю свою версию я.

– Нет, когда мы обсуждали это со всеми, он не был против.

Я смотрю на Джареда, а он на меня. Снова качаю головой и, отбросив плед, поднимаюсь на ноги.

– Я ухожу. Открой мне дверь, я пока сбегаю за телефоном.

– Не откроет, – глубокий голос слышится совсем рядом.

Я интуитивно прячусь за Джареда, который поднялся вместе со мной.

– Надо поговорить, – говорит Блейн мне.

– Ты обидел Хейли, у нее будут синяки. Ты действительно думаешь, что она станет с тобой разговаривать после такого? – пытается защитить меня Джаред.

Я благодарна ему за то, что мне не приходится произносить эти слова самой.

– Хейли, пожалуйста, я хочу объяснить тебе свое поведение. Я хочу извиниться. – Голос Блейна груб, но в нем сквозит отчаяние.

Я готова убить себя за свой характер, потому что выхожу из-за спины Джареда и иду к Блейну. Я привыкла выслушивать людей, когда они об этом просят.

Я делаю еще один шаг вперед, и еще один, и еще один. Оказавшись достаточно близко, я протягиваю Блейну дрожащую руку. Когда он кладет в нее свою ладонь, я вздрагиваю, и это замечают оба парня. Они понимают, что это значит, – я боюсь Блейна.

На его лице появляется незнакомое мне выражение. Кажется, именно так актеры выражают мучения. Но Блейн не притворяется, и его эмоции искренни. Неужели он только сейчас понял, что натворил?

Посмотрев на Джареда, который подошел к нам ближе, я зачем-то киваю ему и веду Блейна в дом. Его ладонь пылает, несмотря ни на что я все равно ощущаю приятный жар от прикосновения к его коже. Я больная.

Мы поднимаемся по ступенькам. В комнате Ника на письменном столе лежат гантели, поэтому я собираюсь сесть рядом с ними. Вдруг Блейн снова разозлится.

Когда мы остаемся одни в темноте, я не спешу включать свет и переходить к главному. Только когда Блейн будет готов объясниться и заговорит, я захочу увидеть его лицо.

Мы оба тяжело дышим. Нам обоим словно прострелили легкое, мы чуть ли не задыхаемся от волнения, которое окутывает нас из-за неожиданной близости и интимности ситуации. Мы. В темноте. В месте, где есть кровать.

Я начинаю трясти головой. Что за бесовские мысли, Хейли? Я никогда не позволяла себе чего-то подобного, никогда не зацикливалась на парнях. Наверное, именно поэтому в свои двадцать два я – девственница. Плакать от этого или гордиться, что не отдавалась минутным слабостям?


Было бы кому отдаваться, Хейли. Сейчас мой внутренний голос прав как никогда. Моя жизнь не отличается безрассудством.

Блейн по-прежнему молчит. Меня это напрягает. Кажется, прошла целая вечность.

Скрип кровати. Значит, он сел.

– Я не хотел тебя обидеть, – шепчет Блейн.

Я направляюсь к выключателю, ощупывая стену.

– Нет! – слишком резко вскрикивает он, и я замираю. – Не включай свет, не то я не смогу нормально говорить.

Ладно. По собственному опыту мне известно, что порой людям сложно объясняться, когда на них смотрят. Поэтому, как бы мне ни хотелось зажечь свет, я уважаю предпочтения Блейна. Я хочу понять, почему он так разозлился.

– У меня проблемы с гневом. Не большие, но ощутимые, – продолжает говорить Блейн. – Я стараюсь контролировать себя и… я заучиваю фразы, подобные той, в которой Экзюпери говорит, что терпение – ключ ко всем дверям. Никто не знает о моих трудностях. Ну, только Дез и, возможно, мама. Если она, конечно, заметила.

Блейн делает глубокий вздох:

– Мне испортили настроение сегодня, да и Кэс не уяснил, что к тебе ему путь заказан. Увидев тебя, я просто… я не знаю. Мне сорвало крышу. Меня безумно взбесил тот факт, что ты теперь будешь жить среди нас. Ты здесь чужая, Хейли. Мне жаль, что я выместил на тебе злость, я вел себя как придурок. Но, Хейли, ты тут никому не нужна… даже мне. Ты лишняя в этом доме. Тебе стоит вернуться к своим отбросам.

Сначала я хочу засмеяться – если он думает, что именно так выглядит объяснение, мне его искренне жаль, – а затем меня накрывает волной ярости. Он назвал моих друзей отбросами. Я не позволю никому так говорить, особенно за их спинами.

В порыве злости я быстро нахожу выключатель. Когда комната заполняется ярким светом, сначала мы с Блейном жмуримся, а потом я срываюсь с места и кидаюсь на него. Упав на спину, Блейн пытается скинуть меня. Но это не так-то просто.

Я вырываю одну руку и, оседлав Блейна, придавливаю к кровати своим весом и отвешиваю пощечину, не жалея сил. Его голова откидывается в сторону.

Но мне этого мало. Я бью его по щеке, которая быстро обретает насыщенный пурпурный цвет, снова, и снова, и снова. Но парень молча принимает мои удары, не крича и не сопротивляясь. Это распаляет меня еще сильнее.

Его слова о том, что я везде лишняя, что я нужна только Заку и Рамоне, все еще звенят у меня в ушах, с каждым разом они все сильнее пронзают мое и без того истерзанное сердце. Я бью своего обидчика кулаками, локтями, ладонями. Я кусаю его за плечи и руки.

Но Блейн непоколебим, и ко мне приходит отчаяние.

Сидя на его твердом животе, я опускаю голову и беззвучно плачу. Кучерявые короткие волосы падают на лицо и лезут в рот. Плевать. Все это не имеет значения. Слова Блейна намного больнее, чем та физическая боль, которую он причинил мне в своей комнате.

– Прости, – шепчет Блейн.

Я игнорирую тот факт, что он кладет одну руку мне на талию, а затем садится. Он пододвигается к изголовью и опирается на него. Теперь я сползла с его живота на его бедра. Они такие твердые. Разве можно причинить боль камню, обтянутому кожей?

– Прости меня, Хейли. – Теперь Блейн говорит громче и увереннее, будто только сейчас осознает, что натворил. – Я нес полную ахинею, боже!

Моя голова все еще опущена, и слезы текут рекой. Кап, кап. Кап, кап. Но легче не становится. Я не хочу его прощать. Он самовлюбленный эгоист. Кретин, завернутый в красивую обертку. Холодный, пустой и жестокий.

Жестокий? Разве ты не слышишь, что его извинения довольно искренние? Или пытаешься делать вид, что это не так? Ему жаль, Хейли. Вместо того чтобы распускать нюни, узнай причины его агрессии.

– Что может случиться такого ужасного, чтобы из-за этого мучить малознакомую девушку? – хриплым голосом спрашиваю я, продолжая сидеть на Блейне верхом.

Тишина в который раз окутывает комнату. Блейн так долго молчит, словно уснул. Я поднимаю голову, но, вместо того чтобы увидеть закрытые веки и безмятежное лицо, натыкаюсь на его пристальный взгляд. Не холодный и не враждебный. Это взгляд Блейна… того, с которым я провела время в гипермаркете.

Сейчас его глаза блестят очень сильно. Блейн пытается сдержать слезы. И несмотря на обиду и все еще ощутимую боль, мне его жаль. То, что случилось с ним сегодня, намного сложнее, чем я думала.

Я киваю, давая этим понять, чтобы он не утруждал себя объяснениями. Перекинув ногу, сползаю с кровати и начинаю искать свой телефон.

Я должна уйти. Я – третий лишний.

Я – пятое колесо.

Я – отброс.

– Что ты делаешь? – спрашивает Блейн, когда я беру свою верхнюю одежду со стула.

– Собираюсь уйти, чтобы не мозолить вам глаза, мистер Телтфорд, – едко отвечаю я.

Когда я дохожу до двери и распахиваю ее, передо мной возникает рука и захлопывает ее прямо перед моим носом. Развернувшись на пятках, я тут же оказываюсь лицом к лицу с Блейном. Через секунду я слышу щелчок замка. Мои глаза закрываются. Я в ловушке.

– Ты никуда не уйдешь до тех пор, пока я не вытащу из тебя прощение. Мне важно знать, что, уходя из этого дома, ты не держишь на меня зла.

– Если бы ты был более милым и открытым, возможно, уже давно был бы прощен.

– К сожалению, дьявол милостью меня не наделил, когда создавал, – парирует Блейн.

Я ухмыляюсь против воли, а после начинаю тихо посмеиваться.

– Неудивительно, – бурчу я. – Тем не менее я должна выйти из этого дома через пять минут. Не очень приятно находиться в компании человека, который считает тебя отбросом, когда он сам не лучше.