Отмели космоса
Часть 37 из 58 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Зачем? – в его глазах появилось недоверие.
– Просто подойди. Ян, вытаскивай. Это мы нашли в сейфе Ангела.
Бубнов приблизился к нам с каменной миной, но после того как он увидел запечатанный слиток, эмоции наполнили его лицо. Немой вопрос, узнавание, понимание, снова подозрение, осознание… на лице капитана такой букет душевных терзаний видеть было дико.
– Что скажешь, Бубнов? – спросил я. – Это возможно продать?
– Да. Но не здесь.
– Ну 462 спла…
– Заткнись. Дай подумать.
Мы с Доржи переглянулись. Капитан таращился на слиток так, будто хотел просверлить его взглядом.
– Знаете что? – тихо начал Бубнов. – Я сделаю вам сейчас предложение. Скоро мы улетим отсюда с грузом. За груз нам хорошо заплатят. Больше, чем вы думаете. Так вот: полтора миллиона пекуний каждому с куша поверх доли, и вы прямо сейчас забываете, что видели этот слиток. Навсегда. Ответ?
Глядя в голубые безжалостные глаза Бубнова, я многое понял. Во-первых, сразу же выкинуть этот слиток к чёртовой матери было неплохой идеей. Во-вторых, если я откажусь от предложения Бубнова, то со мной случится большое несчастье. В-третьих, полтора миллиона пекуний – это достаточно, чтобы безбедно жить значительное количество времени на какой-нибудь далёкой спокойной планете, где совершенно никого не будет волновать моя персона и вещи, которые она творила в своей жизни.
Мы вновь переглянулись с Доржи и поняли друг друга без слов. Практически синхронно открываются рты, из которых доносятся два слова: «По рукам».
– Хорошо. Что было внутри сейфа?
– Бумаги, – ответил Доржи.
– Только бумаги, Ян?
– Только бумаги, – хрипло поддакнул я. – Ничего кроме бумаг.
– О бумагах потом. У нас появилось проблема. Пошли на кухню.
В рамках краткого знакомства с ситуацией, ради которой был разбужен очень недовольный этим обстоятельством Гнидой, капитан рассказал о том, что некто связался с нашей командой и предложил работу «коллективу контрабандистов». Это значило, что этот некто в курсе нашего основного профиля. Учитывая, что про него должен был знать только Сэнду и его начальство – а рассказывать хоть кому-то о нас уж точно не в интересах наших нанимателей, – обрисовывалась достаточно подозрительная картина.
– Мне кажется, это ловушка, – сказал я во время короткой паузы.
– Идиоту понятно, что это ловушка, – заявил Гнидой и презрительно сплюнул.
Ему хватило воспитанности целиться в раковину, но не хватило точности, чтобы попасть в сток, и белая вязкая слюна начала лениво стекать по металлической стенке.
– Тихо вы! Да, это ловушка. Но лучше ударить первым. И мы ударим. Они поставили условия и обозначили место встречи – ресторан в северной части города, километрах в пятнадцати отсюда. Его крышует наркокартель. С ним мы дел не вели, и не интересуем их. Не должны. – На этих словах Бубнова я вспомнил про аферу Доржи и нервно сглотнул. – Нейтральная территория, серьёзное место, на входе шмон. Для встречи потребовали капитана, пилота и суперкарго.
– А наш суперкарго кормит червей… – невзначай проронил я.
– Теперь ты суперкарго, – сказал Бубнов и продолжил: – Может, это не ловушка. Но вряд ли. Готовимся к бою. Гнидой, что с людьми?
– Инес стонет как псина, но под обезболивающими перестаёт. Двадцатка абсолютно здорова, заберите её к чертям собачьим отсюда. Она мне всю операционную засрала, пока свои протезы чинила и в останках робота колупалась.
– Флюгер когда очнётся? – нетерпеливо спросил капитан.
– Так он уже очнулся. Ходить пока не может, но всё слышит, видит, понимает, башка работает… ну, как обычно работает.
После этих слов капитан почему-то задумался. Я нарушил тишину.
– Я думал у Двадцатки рёбра переломаны.
– Они же у неё композитные. Танком нужно переехать, чтобы хоть немного её сиськи вмять… которых у неё нет.
– А Инес что, тоже может ходить?
– Ну да. А почему нет? Ты расквашен был поболе её, столько забронёвок, а сейчас сам ходишь и даже глупости говоришь.
– А почему она отлёживается, а я нет?
– Ян, не тупи, в тебе регенок, как на химической фабрике.
– Так, погоди, – я вспомнил об одной вещи, – а у меня рак не разовьётся от такого?
– Конечно, разовьётся. Думаю, уже развился. И не один.
– Гнидой, мать твою, мог бы и предупредить. Ты знаешь, сколько стоит его вылечить?
– Сам виноват, что пули ловишь.
– Захлопнитесь. – Приказ Бубнова был выполнен мгновенно. – Доржи, временный штат готов?
– Да, готов. Но это шваль необстрелянная, на многое не рассчитывай.
– Стволы у них есть?
– Не у всех.
– Сколько надо?
– Один, Гравжу.
– Ян, отдашь свой.
Я смиренно кивнул. 14-миллиметровый отдавать не хотелось, я к нему привык, а вот к безгильзовому всё равно патронов мало было, его и пожертвую.
– Капитан, может, броники им выдать? – начал Доржи.
– Деньги есть?
– Нет, но есть броники в квартире напротив. Не думаю, что…
– Не думаешь – не говори. Фра знает, сколько там трекеров. И так наследили. Оттуда ничего не брать. Всё, буди Двадцатку и Инес.
Когда все собрались, Бубнов достал карту. На самом деле это был просто распечатанный спутниковый снимок, причём старый, но для наших целей он был как нельзя кстати. Ключевые места были обведены маркером.
Итак, план был в следующем: Бубнов, Инес и я идём в указанный ресторан, разумеется, безоружные. Сидим там и ждём человека, который с нами в теории должен связаться. Если переговорщик явится, то нужно выяснить, откуда он про нас узнал и кто за ним стоит. Подписываться на дело или нет – решит Бубнов. Инес, которая обычно придерживалась пацанского стиля, должна была принарядиться так, чтобы вызывать отлив крови от головы у каждого, кто сядет с ней за один стол. Предполагалось, что именно она и попытается разговорить гипотетического переговорщика.
Теперь о более вероятном варианте развития событий – покушении на наши жизни. Поскольку здание одноэтажное, при надобности можно будет выбить окно и сбежать переулками, которыми так богат этот город. Оружия у нас не будет, поэтому весь расчёт делался на команды прикрытия – основную, состоящую из временного штата, и дополнительную, состоящую из Двадцатки. Гнидой и Доржи будут ждать в машине недалеко от места действия. О машине чуть подробнее – тачка была выкуплена Доржи со штафстоянки. По его словам, это была единственная ездящая машина, которую сторож согласился продать без лишних вопросов. Она, как оказалось, принадлежала одному из скоропостижно скончавшихся бандитов Ангела, что, на мой взгляд, было весьма забавным совпадением.
Но вернёмся к зданию ресторана. Если противник будет атаковать изнутри, а это маловероятно, то мы постараемся покинуть здание по кратчайшему из возможных путей, не вступая в бой и оказаться под прикрытием Двадцатки. К сожалению, надеть бронежилеты нельзя – у охраны ресторана будет много вопросов. Если бы у нас было больше денег, можно было бы заказать противоосколочную подкладку к костюмам, но нынче мы на мели, да и времени нет.
Если противник будет атаковать снаружи, то Доржи натравит на него временный штат. Тут уже как повезёт – если убийц будет немного, буквально один-два человека, то можно надеяться, что наши наёмники с ними справятся. Если же их будет больше трёх, то в дело вступит Двадцатка. Её зона ответственности – крыши, она заранее расположится на одной из них. Координировать всё по радиосвязи будет Доржи.
Ещё десять минут на уточнение деталей, тыкание капитанской дубинки в карту, и вот финальные слова инструктажа:
– Всем всё ясно? Хорошо. Гнидой, они готовы?
– Да там по мелочи сделать. В Двадцатку немного крови долить, Яну демпфер вырезать, с Инес бандажи снять. А так хоть сегодня на войну.
– Эй, – я высказал негодование, – не могли у меня трещины в рёбрах так быстро срастись!
– Ян, помни, регенок, как на химической фабрике, плюс инъекции кальция и… заткнись короче.
– Ну демпфер-то зачем убирать?!
– Если в него попадёт пуля, то я неделю буду из тебя осколки выковыривать. Не ной.
Бубнов, раздавая указания, приказал мне и Инес «одеться как местные псевдобогатые ублюдки» и быть готовыми в назначенный вечерний час, после чего отбыл. Тщательно обсудив детали требуемых медицинских манипуляций, Гнидой занялся Двадцаткой. Через двадцать минут она уже выходила из квартиры, прихватив с собой сумку, кроме всего прочего наполненную пищевыми смесями. Я бы сказал, что она рассчитывает перекусить в пути, но возможно ли такое провернуть с подобным видом еды, мне было неизвестно. Инес отложила «визит к доктору», вместо этого предпочтя как можно быстрее начать шататься по магазинам. Она адекватно отреагировала на просьбу купить и мне костюм тоже. Её согласие стоило мне всех оставшихся кнарфов. Следующим на операционном столе оказался я. Стоило признать, Гнидой сработал не просто профессионально – мастерски. Первый раз видел, чтобы операция заняла меньше десяти минут. Да, наверное, демпфер и был задуман такой штукой, которую можно вытащить через сравнительно маленькую дырочку на груди, но после всех выпавших на мою долю операций, скоротечность хирургических вмешательств радует особенно сильно. Сильнее радовала только возможность отключиться сразу после операции, получив очередную дозу регенераторов.
Глава тридцать шестая. Пирамида потребностей
– И всё-таки с феромонами ты переборщила, прям явно чувствуется запах, – сказал я, кладя в рот кусочек стейка под слегка неодобрительным взглядом Бубнова. Он не предполагал, что после слов: «Возьмите себе что-нибудь», я сразу же закажу мраморной говядины за его счёт.
– Что-то по вам двоим не видно, что они вообще действуют.
Инес выглядела просто прекрасно. Я привык видеть её другой – более практичной, эдакой боевой подругой. Но сейчас в этом корсете, в этих отдающих модой прошлого штанах (никто так и не заставил её надеть платье или юбку), она выглядела великолепно. Пусть Инес и не была мастерицей макияжа, выбранный минималистичный стиль чудесно подошёл ей. Я даже жалел, что на меня не действуют её духи на основе синтетических феромонов.
– Галибат, – коротко сказал я, проглатывая очередной кусочек стейка, стараясь не замечать взгляда Бубнова, который начал медленно нарезать сардельку.
– Ха, точно! Я и забыла, что на евнухов это не действует.
Я скорчил недовольное лицо, а она продолжила, периодически втягивая через трубочку безалкогольный коктейль:
– А ты, капитан?
– Сама знаешь почему, – ответил тот, пытаясь движениями плеч поправить явно доставляющий неудобства пиджак.
На лице Инес отобразился мыслительный процесс.
– Просто подойди. Ян, вытаскивай. Это мы нашли в сейфе Ангела.
Бубнов приблизился к нам с каменной миной, но после того как он увидел запечатанный слиток, эмоции наполнили его лицо. Немой вопрос, узнавание, понимание, снова подозрение, осознание… на лице капитана такой букет душевных терзаний видеть было дико.
– Что скажешь, Бубнов? – спросил я. – Это возможно продать?
– Да. Но не здесь.
– Ну 462 спла…
– Заткнись. Дай подумать.
Мы с Доржи переглянулись. Капитан таращился на слиток так, будто хотел просверлить его взглядом.
– Знаете что? – тихо начал Бубнов. – Я сделаю вам сейчас предложение. Скоро мы улетим отсюда с грузом. За груз нам хорошо заплатят. Больше, чем вы думаете. Так вот: полтора миллиона пекуний каждому с куша поверх доли, и вы прямо сейчас забываете, что видели этот слиток. Навсегда. Ответ?
Глядя в голубые безжалостные глаза Бубнова, я многое понял. Во-первых, сразу же выкинуть этот слиток к чёртовой матери было неплохой идеей. Во-вторых, если я откажусь от предложения Бубнова, то со мной случится большое несчастье. В-третьих, полтора миллиона пекуний – это достаточно, чтобы безбедно жить значительное количество времени на какой-нибудь далёкой спокойной планете, где совершенно никого не будет волновать моя персона и вещи, которые она творила в своей жизни.
Мы вновь переглянулись с Доржи и поняли друг друга без слов. Практически синхронно открываются рты, из которых доносятся два слова: «По рукам».
– Хорошо. Что было внутри сейфа?
– Бумаги, – ответил Доржи.
– Только бумаги, Ян?
– Только бумаги, – хрипло поддакнул я. – Ничего кроме бумаг.
– О бумагах потом. У нас появилось проблема. Пошли на кухню.
В рамках краткого знакомства с ситуацией, ради которой был разбужен очень недовольный этим обстоятельством Гнидой, капитан рассказал о том, что некто связался с нашей командой и предложил работу «коллективу контрабандистов». Это значило, что этот некто в курсе нашего основного профиля. Учитывая, что про него должен был знать только Сэнду и его начальство – а рассказывать хоть кому-то о нас уж точно не в интересах наших нанимателей, – обрисовывалась достаточно подозрительная картина.
– Мне кажется, это ловушка, – сказал я во время короткой паузы.
– Идиоту понятно, что это ловушка, – заявил Гнидой и презрительно сплюнул.
Ему хватило воспитанности целиться в раковину, но не хватило точности, чтобы попасть в сток, и белая вязкая слюна начала лениво стекать по металлической стенке.
– Тихо вы! Да, это ловушка. Но лучше ударить первым. И мы ударим. Они поставили условия и обозначили место встречи – ресторан в северной части города, километрах в пятнадцати отсюда. Его крышует наркокартель. С ним мы дел не вели, и не интересуем их. Не должны. – На этих словах Бубнова я вспомнил про аферу Доржи и нервно сглотнул. – Нейтральная территория, серьёзное место, на входе шмон. Для встречи потребовали капитана, пилота и суперкарго.
– А наш суперкарго кормит червей… – невзначай проронил я.
– Теперь ты суперкарго, – сказал Бубнов и продолжил: – Может, это не ловушка. Но вряд ли. Готовимся к бою. Гнидой, что с людьми?
– Инес стонет как псина, но под обезболивающими перестаёт. Двадцатка абсолютно здорова, заберите её к чертям собачьим отсюда. Она мне всю операционную засрала, пока свои протезы чинила и в останках робота колупалась.
– Флюгер когда очнётся? – нетерпеливо спросил капитан.
– Так он уже очнулся. Ходить пока не может, но всё слышит, видит, понимает, башка работает… ну, как обычно работает.
После этих слов капитан почему-то задумался. Я нарушил тишину.
– Я думал у Двадцатки рёбра переломаны.
– Они же у неё композитные. Танком нужно переехать, чтобы хоть немного её сиськи вмять… которых у неё нет.
– А Инес что, тоже может ходить?
– Ну да. А почему нет? Ты расквашен был поболе её, столько забронёвок, а сейчас сам ходишь и даже глупости говоришь.
– А почему она отлёживается, а я нет?
– Ян, не тупи, в тебе регенок, как на химической фабрике.
– Так, погоди, – я вспомнил об одной вещи, – а у меня рак не разовьётся от такого?
– Конечно, разовьётся. Думаю, уже развился. И не один.
– Гнидой, мать твою, мог бы и предупредить. Ты знаешь, сколько стоит его вылечить?
– Сам виноват, что пули ловишь.
– Захлопнитесь. – Приказ Бубнова был выполнен мгновенно. – Доржи, временный штат готов?
– Да, готов. Но это шваль необстрелянная, на многое не рассчитывай.
– Стволы у них есть?
– Не у всех.
– Сколько надо?
– Один, Гравжу.
– Ян, отдашь свой.
Я смиренно кивнул. 14-миллиметровый отдавать не хотелось, я к нему привык, а вот к безгильзовому всё равно патронов мало было, его и пожертвую.
– Капитан, может, броники им выдать? – начал Доржи.
– Деньги есть?
– Нет, но есть броники в квартире напротив. Не думаю, что…
– Не думаешь – не говори. Фра знает, сколько там трекеров. И так наследили. Оттуда ничего не брать. Всё, буди Двадцатку и Инес.
Когда все собрались, Бубнов достал карту. На самом деле это был просто распечатанный спутниковый снимок, причём старый, но для наших целей он был как нельзя кстати. Ключевые места были обведены маркером.
Итак, план был в следующем: Бубнов, Инес и я идём в указанный ресторан, разумеется, безоружные. Сидим там и ждём человека, который с нами в теории должен связаться. Если переговорщик явится, то нужно выяснить, откуда он про нас узнал и кто за ним стоит. Подписываться на дело или нет – решит Бубнов. Инес, которая обычно придерживалась пацанского стиля, должна была принарядиться так, чтобы вызывать отлив крови от головы у каждого, кто сядет с ней за один стол. Предполагалось, что именно она и попытается разговорить гипотетического переговорщика.
Теперь о более вероятном варианте развития событий – покушении на наши жизни. Поскольку здание одноэтажное, при надобности можно будет выбить окно и сбежать переулками, которыми так богат этот город. Оружия у нас не будет, поэтому весь расчёт делался на команды прикрытия – основную, состоящую из временного штата, и дополнительную, состоящую из Двадцатки. Гнидой и Доржи будут ждать в машине недалеко от места действия. О машине чуть подробнее – тачка была выкуплена Доржи со штафстоянки. По его словам, это была единственная ездящая машина, которую сторож согласился продать без лишних вопросов. Она, как оказалось, принадлежала одному из скоропостижно скончавшихся бандитов Ангела, что, на мой взгляд, было весьма забавным совпадением.
Но вернёмся к зданию ресторана. Если противник будет атаковать изнутри, а это маловероятно, то мы постараемся покинуть здание по кратчайшему из возможных путей, не вступая в бой и оказаться под прикрытием Двадцатки. К сожалению, надеть бронежилеты нельзя – у охраны ресторана будет много вопросов. Если бы у нас было больше денег, можно было бы заказать противоосколочную подкладку к костюмам, но нынче мы на мели, да и времени нет.
Если противник будет атаковать снаружи, то Доржи натравит на него временный штат. Тут уже как повезёт – если убийц будет немного, буквально один-два человека, то можно надеяться, что наши наёмники с ними справятся. Если же их будет больше трёх, то в дело вступит Двадцатка. Её зона ответственности – крыши, она заранее расположится на одной из них. Координировать всё по радиосвязи будет Доржи.
Ещё десять минут на уточнение деталей, тыкание капитанской дубинки в карту, и вот финальные слова инструктажа:
– Всем всё ясно? Хорошо. Гнидой, они готовы?
– Да там по мелочи сделать. В Двадцатку немного крови долить, Яну демпфер вырезать, с Инес бандажи снять. А так хоть сегодня на войну.
– Эй, – я высказал негодование, – не могли у меня трещины в рёбрах так быстро срастись!
– Ян, помни, регенок, как на химической фабрике, плюс инъекции кальция и… заткнись короче.
– Ну демпфер-то зачем убирать?!
– Если в него попадёт пуля, то я неделю буду из тебя осколки выковыривать. Не ной.
Бубнов, раздавая указания, приказал мне и Инес «одеться как местные псевдобогатые ублюдки» и быть готовыми в назначенный вечерний час, после чего отбыл. Тщательно обсудив детали требуемых медицинских манипуляций, Гнидой занялся Двадцаткой. Через двадцать минут она уже выходила из квартиры, прихватив с собой сумку, кроме всего прочего наполненную пищевыми смесями. Я бы сказал, что она рассчитывает перекусить в пути, но возможно ли такое провернуть с подобным видом еды, мне было неизвестно. Инес отложила «визит к доктору», вместо этого предпочтя как можно быстрее начать шататься по магазинам. Она адекватно отреагировала на просьбу купить и мне костюм тоже. Её согласие стоило мне всех оставшихся кнарфов. Следующим на операционном столе оказался я. Стоило признать, Гнидой сработал не просто профессионально – мастерски. Первый раз видел, чтобы операция заняла меньше десяти минут. Да, наверное, демпфер и был задуман такой штукой, которую можно вытащить через сравнительно маленькую дырочку на груди, но после всех выпавших на мою долю операций, скоротечность хирургических вмешательств радует особенно сильно. Сильнее радовала только возможность отключиться сразу после операции, получив очередную дозу регенераторов.
Глава тридцать шестая. Пирамида потребностей
– И всё-таки с феромонами ты переборщила, прям явно чувствуется запах, – сказал я, кладя в рот кусочек стейка под слегка неодобрительным взглядом Бубнова. Он не предполагал, что после слов: «Возьмите себе что-нибудь», я сразу же закажу мраморной говядины за его счёт.
– Что-то по вам двоим не видно, что они вообще действуют.
Инес выглядела просто прекрасно. Я привык видеть её другой – более практичной, эдакой боевой подругой. Но сейчас в этом корсете, в этих отдающих модой прошлого штанах (никто так и не заставил её надеть платье или юбку), она выглядела великолепно. Пусть Инес и не была мастерицей макияжа, выбранный минималистичный стиль чудесно подошёл ей. Я даже жалел, что на меня не действуют её духи на основе синтетических феромонов.
– Галибат, – коротко сказал я, проглатывая очередной кусочек стейка, стараясь не замечать взгляда Бубнова, который начал медленно нарезать сардельку.
– Ха, точно! Я и забыла, что на евнухов это не действует.
Я скорчил недовольное лицо, а она продолжила, периодически втягивая через трубочку безалкогольный коктейль:
– А ты, капитан?
– Сама знаешь почему, – ответил тот, пытаясь движениями плеч поправить явно доставляющий неудобства пиджак.
На лице Инес отобразился мыслительный процесс.