Отмели космоса

– Ну я-то не жалею.

– Серьёзно? Боюсь спрашивать о твоём предыдущем месте работы.

– Ты его сегодня видел. Оно не в лучшем состоянии.

– Ты о чём?

– Я был в банде Ангела до того, как их замочил картель, – с печальной улыбкой сообщил Вентиль. Я присвистнул.

– Когда ушёл от них?

Для меня такое откровение и на ровном месте было как нельзя кстати. Если он, конечно, не врал, но заподозрить во вранье человека, пережившего пять минут назад купание в канализации, я не мог.

– Месяц назад. Эй, а ты не это? Не того?

– Что, не понял?

– Не этот? Не из их шайки?

– Нет, вообще нет. А ты что, скрываешься?

– Не хочу видеть рожи оттуда, мне Циклопа хватает.

– Он что, член банды?

– Бывший. Ангела-то нет, поэтому и банды больше нет. Разбрелись кто куда.

– А сам-то почему ушёл?

– Хахаль Ангела сломал ногу моему… забудь. Говнюки там и дебилы. К чёрту всю их шайку. Тьфу. Там заработать нормально нельзя было, даже семью не прокормишь.

– Так шёл бы за стабильностью на завод.

– Ты дурак? Какой завод, все места давно разобраны, очередь к каждому засранному станку по сбору вантузов. И не собираюсь я на это гнилое государство горбатиться, – излишне резко заявил Вентиль и смачно отхаркнул мокроту за борт пикапа.





Глава тридцать четвёртая. Удивительные открытия




Было совершенно очевидно, что ехать к команде вместе с этими полудурками нельзя, поэтому после доставки сейфа в ячейку хранения на каком-то коммерческом складе, я попросил подкинуть меня до ближайшей общественной бани.

Солнце давно скрылось за горизонтом, но поток людей на улицах не иссякал, и мне крайне не нравилось, что определённая часть этого потока стабильно заворачивала в здание бани.

Распрощавшись с временным штатом, я вклинился в людской косяк, направлявшийся внутрь здания. Уже поднимаясь по ступенькам наверх, я, вспомнив нечто важное, хлопнул себя по лбу и вынырнул обратно на улицу.

Ненавижу я бани по трём причинам: многолюдье, грибок и банные воры. Не знаю, как на этой планете обстоят дела с последними, но испытывать удачу не хотелось. В однородной массе смуглых лиц мой вид был примечателен, и поэтому шанс исчезновения личных вещей из шкафчика хранения значительно повышался. Воспользуюсь старой доброй практикой сокрытия своих пожитков в подворотне. Но сначала – чистые шмотки.

Спустя четверть часа блуждания по улицам я с печальным смирением осознал, что для магазинов одежды время было слишком позднее, поэтому пришлось перейти к поиску подходящего переулка. Такой обнаружился всего в квартале от бани, тут была куча мусорных пакетов, которые кто-то день за днём выкидывал из окна. Судя по разной толщине слоя пыли на каждом пакете, лежат они тут давно, и никто их трогать не собирается. Нужно спрятать всё, что мне жаль будет потерять и что рады будут стащить банные воры, оставлю только немного кнарфов и тычковый нож.

Оглядываюсь по сторонам. Внезапно мозг даёт пока ещё не до конца осознанный сигнал: что-то не так. Фигура, промелькнувшая со стороны улицы, показалась знакомой. Я замер, не отводя взгляда от залитой оранжевым светом фонарей улицы. Фигура переместилась ещё раз, в обратную сторону. Однозначно слежка, к тому же бездарная.

И что делать? Хватать вещи и бежать в ужасе? Ну, первое-то точно, а вот с планом отступления нужно поработать. Так, а чего я вообще испугался? Может, это вообще случайный прохожий, на которого ни с того ни с сего среагировал мой утомлённый мозг? Случайный прохожий, который просто так ходит взад-вперёд, ага, как же.

Рассовав вещи по чехлам и карманам, я направился из переулка к улице, на всякий случай держа руку на кобуре. Это успокаивало. За поворотом мелькнула макушка, хозяин которой явно не ожидал увидеть столь спешное приближение. Кажется, он собрался свалить, но я был уже рядом и, бегом преодолев оставшиеся метры (в не зажившей до конца икре опять стрельнуло), вынырнул на тротуар, с ходу обратившись к изрядно растерявшемуся преследователю.

– Ещё раз привет, Гупта. А что ты тут делаешь?

Девушка не нашла что ответить и начала неразборчиво мямлить. Я, не позволяя ей окончательно похоронить себя с головой, взял инициативу в свои руки.

– Слушай, тут баня какая-то стрёмная, можно у тебя помыться?

Тут я подумал, что было бы крайне неприятно, если её дом будет далеко отсюда. Тогда она даже в теории не сможет оправдать слежку за мной.

Видит бог, я старался быть учтивым, вежливым и попросту приятным собеседником, но Гупта на всём протяжении пути отвечала коротко и невпопад, словно мысленно находилась где-то далеко отсюда. Лицо у неё было какое-то отрешённое. Нет, не то, чтобы я ничего не подозревал – очевидно, что Гупта следила за мной не для того, чтобы признаться в любви с первого взгляда, но я рассчитывал хотя бы помыться на халяву в приятном месте до того, как ситуация примет нежелательный оборот. Но меня всё больше смущали её несуразные ответы, общая отрешённость и правая рука, которую она не вынимала из кармана своих штанов.

Гупта как раз свернула в подворотню, и я, не переставая болтать, сместился так, чтобы заглянуть ей в карман. То, что там оказался короткий пистолет, меня не сильно удивило. А вот побелевшие от напряжения пальцы, сжимавшие его рукоять, не на шутку встревожили.

– Ой, погоди, мне написали, зайду как-нибудь в следующий раз, – сказал я, вынимая БПК и пытаясь звучать как можно убедительнее. – Мне нужно идти. Но спасибо за приглашение, как-нибудь зайду. От души спасибо. Дай руку пожму.


Широким жестом протягиваю руку, не оставляя возможности проигнорировать её. Я был готов к тому, что она вытащит пистолет, но этого не произошло. Обмен рукопожатиями разрядил обстановку и придал ей дурацкий оттенок. Выражение лица Гупты отражало крайнюю степень замешательства. Сразу же после прощания я развернулся и выскочил из подворотни, молясь, чтобы множество свидетелей на улице оказались достаточной причиной, чтобы не стрелять мне в спину. Только пройдя метров сто, при этом стараясь чтобы со стороны Гупты меня всегда прикрывало тело какого-нибудь прохожего, я рискнул обернуться. Она за мной не шла. Можно выдохнуть.

Наверное, это было самое жалкое из запланированных покушений на мою жизнь. Худшая из убийц, к тому же обломщица, я уже поверил в возможность помыться как человек.

Так как фекальная вонь никуда не делась, путь мой вновь лежал в общественную баню, которая, кажется, работала круглосуточно. Выбрав другой безлюдный переулок, я вновь начал искать место для сокрытия своих вещей, на этот раз ещё чаще оглядываясь по сторонам. Обнаружив какую-то кучу тряпья, я уже собрался спрятать в неё барахло, но при ближайшем рассмотрении ветошь оказалась трупом бомжа, который уже начинал пованивать. Я, отмахнувшись от взвившихся мух, разочарованно пошёл дальше. Следующая остановка – груда ржавых труб, достаточно вместительных для моих целей.

После дополнительной маскировки схрона парой пластиковых бутылок, я наконец-таки отправился в баню. Внешний вид её удивления не вызвал. Такое же скучное, как и все другие, здание, бывшее некогда белым, а теперь облезлое и кое-где осыпавшееся. Примечательно, что баня была мужская, а персонал преимущественно женский. Увидев амбалов на местах охранников, пробудились некоторые подозрения, а после того, как я обнаружил отдельный банный зал с полуголыми женщинами, всё стало предельно понятно – с постирочной соседствовала проституточная. Я поморщился и отправился стирать свои тряпки. На моё счастье, сюда, как в баню, приходило не так много людей, поэтому удалось помыться, не потеряв в толкучке остатки душевного спокойствия.

Спустя почти час я покинул обитель продажной любви и кожных заболеваний. От меня больше не воняло, но моя одежда была влажной, потому что я не готов был тратить ещё полчаса на полноценную просушку. На спрятанные вещи никто не покусился, что в очередной раз доказало жизнеспособность идеи прятать своё добро у всех на виду. Найдя остановку монорельса, я после недолгого ожидания и последующей пешей прогулки вернулся к своей команде. Впрочем, отдохнуть от неправедных трудов мне не довелось – только мои высохшие шмотки с налипшей на них пылью и мною внутри оказались на пороге, меня взял в оборот Доржи.

– Почему так долго? Я чуть от старости не помер, пока ждал тебя.

– Мылся.

– Зря! – радостно воскликнул Доржи. Я погрустнел.

Он даже не дал мне поесть перед тем, как мы попёрлись к складской ячейке; было позволено лишь захватить сумку с резаком и стержнями к нему. После плазмы возвращаться к термиту всегда неприятно, но о том, чтобы забрать полюбившийся инструмент из заминированной квартиры, не могло быть и речи.

Двигаясь осторожно – не вместе, но параллельно, – мы дошли до места относительно быстро, и даже без происшествий. Закрывшись внутри ячейки, мы оба приступили к исполнению своих обязанностей – я вскрывал сейф, а Доржи стоял над душой и задавал глупые вопросы.

– Ну, как команда Б?

– Банда клоунов, а не команда. Где ты их вообще набрал?

– Секрет фирмы. Итак, помнишь, о чём я тебе говорил?

– Найти засланца? – спросил я, начиная резать дверцу сейфа.

Металл был странный – не столько плавился, сколько изгибался, деформировался, рвался, словно это был и не металл. Но дело шло, пусть и медленно.

– Именно. Итак, давай отчёт. Кто, куда, с кем, зачем, почему. Пока без твоего личного высокоценного мнения.

– С кого начать?

– Сам подумай. Хотя давай с Гравжа, он какой-то… – Доржи неопределённо махнул рукой, после чего вперился в меня взглядом, который сообщал о кратковременной потере нити разговора.

– Как ты там говаривал? Мутный, как гнойная моча? Ну вот и ответ. Но при этом человек вроде обычный.

– Я понял, что ты опять ничего не понял. Вертухай?

– Явно не местный. Проявляет неожиданную заботу о городе, что странно. Позер. Хорошо дерётся.

– А это ты как понял?

– Эмм… Стычка у нас была.

– Ян, ты идиот, – устало вздохнул Доржи. – Ладно. Как он дрался? Как местный? Или нет?

– Откуда мне знать? Я что, похож на мастера разбора боевых пируэтов?

– А он делал пируэты?

– Не цепляйся за слова, ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду.

– Вентиль?

– Нормальный чел, был в банде Ангела, ушёл оттуда давно. – Тут Доржи кивнул, я продолжил: – Есть семья. По крайней мере, он так говорит.

– Циклоп?

– Вентиль сказал мне, что Циклоп был в банде Ангела.

– Так, а это интересно. Что сам скажешь о нём?

– Прямолинейный. Тупой.

– Опасайся человека, который пытается выглядеть тупее, чем есть на самом деле.

– Притворства в нём я не почувствовал. Вертухай, например, вызывает намного больше сомнений, чем этот обрубок. А вообще, избавься лучше от обоих, не прогадаешь.

– Думать об этом – не твоё дело. Твоё дело сейф резать и излагать подозрения.

– Я стержень меняю, если не видишь. Резак не на магии работает.

– Не ной. Что кажешь о Гупте? Надеюсь, ты не домогался до неё?