От тебя бегу к тебе

Бенджамин завыл еще громче. А затем его лицо опухло еще сильнее! И тогда я вспомнила. У Бенджамина была аллергия на сою! Я покосилась на этикетку.

Йогурт был соевый!





Быть или не быть?




«Скорая помощь» прибыла через пять минут после моего звонка. Но за это короткое время Бенджамин раздулся как Невероятный Халк[23] и почти перестал дышать. Я бросилась открывать дверь двум санитарам - мужчине и женщине с большими зелеными медицинскими сумками и носилками. С их флуоресцентных курток стекали ручейками капли дождя.

Мы прошли в гостиную, в которой на диване растянулся Бенджамин. Он выглядел отвратительно и только горестно похрюкивал, как боров, ожидающий заклания. Санитары кинулись к нему, обрушив на меня шквал вопросов. Как его имя и фамилия? Что вызвало аллергию? Половой акт с презервативом? Арахис?

- Это был соевый йогурт! - вырвалось у меня. - И мы никогда не занимались сексом с резинками... Я прыснула ему в лицо перцовым спреем...

- Так он что - вторгся в вашу квартиру? - спросила женщина, оценивающе оглядев опухшие губы Бенджамина и посветив фонариком ему в глотку. - Вы попытались защититься от злоумышленника соевым йогуртом, а потом перцовым аэрозолем?

-Да нет... Это мой бойфренд, мы встречаемся уже год... У него аллергия на соевый йогурт... Я прыснула в него перцовым спреем, а потом попыталась облегчить ему боль соевым йогуртом, - постаралась объяснить я непонятливой санитарке.

- И вы не знали о его аллергии? - уточнил ее напарник.

- Мужчины никогда ничего не рассказывают сами. Из них даже самые элементарные вещи приходится вытягивать клещами... - сказала я.

Мои слова повисли в воздухе без комментариев. Санитарка сорвала уппаковку с пластикового шприца и вколола Бенджамину адреналин. Страдалец сделал резкий вдох.

- Бенджамин, вы меня слышите? - обратилась к нему санитарка. - У вас жуткая аллергическая реакция, и нам придется забрать вас в больницу...

Бенджамин пробормотал своим толстым языком что-то нечленораздельное. Санитары уложили возле дивана носилки, повернули тело Бенджамина и опустили его на них.

- Дыхательные пути теперь расслаблены и открыты, - заявила санитарка, а затем достала из полиэтиленового пакетика еще одну иглу, воткнула ее в руку Бенджамина и быстрыми, натренированными движениями подсоединила к ней трубку, которая вела к мешочку с прозрачной жидкостью.

- Он не умрет? - спросила я, уже всерьез перепуганная. «Даже Шэрон бы согласилась, что залп перцового спрея в лицо и затем смерть от анафилактического шока были бы чрезмерной местью Бенджамину», -промелькнуло у меня в голове. Санитар отогнул штатив, прикрепленный к носилкам, и повесил на него мешок с жидкостью.

- Мы успели вовремя, - заверил он меня. - Сейчас его состояние стабилизировано.

- Ладно, давай выдвигаться, - пробормотала санитарка, набросив на Бенджамина красное одеяло. Я схватила свою сумку и последовала за ними в дворовый сад.

- А у Бенджамина есть ЭпиПен?[24] - поинтересовался санитар, поднимая вместе с помощницей носилки на три небольшие ступеньки, ведущие к дорожке.

- Я не знаю, - призналась я, торопливо семеня рядом. - У меня тут только его зубная щетка... Я хотела, чтобы он перевез сюда больше своих личных вещей, но он всегда отказывался...

Из-под красного одеяла высунулась рука Бенджамина.

- Он хочет, чтобы вы взяли его за руку, - догадалась санитарка.

Я метнулась к носилкам и схватила руку Бенджамина. Но уже в следующее мгновение мне пришлось ее отпустить, потому что санитары стали заносить носилки в машину скорой помощи. Лязгнув вертлявыми колесиками, носилки замерли в салоне. Я хотела залезть туда следом за ними, но парамедики сказали, что в салоне места больше нет и мне придется добираться до больницы своим ходом.

- Вы хотите, чтобы я приехала? - спросила я.

- Вы же его девушка, разве не так? - переспросила санитарка.

-Гм... Нуда, вроде того...

- Нам надо ехать. Мы отвезем его в больницу Гая и Святого Томаса, -сообщила мне санитарка и задвинула перед моим носом дверцу машины.

Карета скорой помощи с сиренами и мигалками умчалась прочь. А я тормознула такси и уже через двадцать минут оказалась в клинике.

Отделение экстренной медицинской помощи было набито битком. Малыши плакали, одна пожилая дама постоянно потирала огромную опухшую щиколотку. Другая женщина стояла, прислонившись к стене и схватившись за голову; из раны на ней струилась алая кровь, заливая белоснежную футболку. А две администраторши то и дело отвлекались на телефонные звонки. Я встала в очередь, опасаясь долгого ожидания. Но через пару минут уже оказалась у заветного окошка и спросила более молодую и, как мне показалось, более доброжелательную сотрудницу, куда поместили Бенджамина Джарвиса. Женщина уткнулась в свой компьютер, а потом попросила меня присесть.

- Вы можете объяснить мне, в чем дело? - сорвалась я. - С ним все в порядке?

- Его сейчас осматривает врач, - услышала я в ответ.

- Но он поправится?

- Мы сможем сказать вам все точно только после врачебного осмотра. Пожалуйста, присядьте, - твердым голосом посоветовала мне администратор. Я пару секунд помедлила, но потом заметила стоявшую за мной женщину с крошечным малышом на руках и отошла от окошка. Присев на стул, я стала размышлять, нужно ли мне позвонить родителям Бенджамина? Наверное, нужно. Но как мне узнать их номер телефона? Я помнила, что у Бенджамина есть сестра по имени Эмма. Она жила в Рединге, но я никогда не встречалась с ней раньше. И ключа от квартиры Бенджамина у меня не было. Так что поехать туда и привезти ему в больницу какие-либо вещи я тоже не могла. Дурацкая ситуация!

Прошел час, и тут по приемному покою пронеслось мое имя.

Я мгновенно подскочила к окошку.


- Пожалуйста, пройдите вон туда и спросите доктора Беста, - сказала администратор, указав мне на вращающуюся дверь.

Я последовала ее указанию и оказалась в огромном зале, разделенном на множество боксов. Высокий худощавый мужчина повернул ко мне лицо от горки рентгеновских снимков.

- Натали Лав?

- Да. Я по поводу Бенджамина Джарвиса. Как он?

- Пройдемте со мной, - сказал врач. Он провел меня в бокс в самом конце длиннющего ряда и отодвинул ширму. Бенджамин лежал на кровати в зеленой больничной пижаме, и вены на его руках пронзали два катетера. Лицо Бенджамина все еще оставалось из-за отечности вдвое больше своего обычного размера, и сам он все еще выглядел так, словно облачился в надувной костюм толстяка.

- У вашего друга крайне тяжелая аллергическая реакция, но вы не волнуйтесь. Он полностью восстановится, - успокоил меня доктор Бест и ехидно хмыкнул: - Уж больно странная смесь оказалась на его лице - перец с ванильным йогуртом...

- Да, - кивнула я.

В разговоре возникла пауза, а потом доктор продолжил:

- Это что за смесь такая, не расскажете? Ее можно найти в супермаркетах «Уэйтроуз»?[25] Моя жена в восторге от их изысков от Хестона Блюменталя.[26] Это что-то новенькое?

- Нет, это всего-навсего перцовый спрей...

-Ах, вот как...

- Это вышло по недоразумению...

После этих слов я, похоже, резко упала в глазах доктора Беста. Он посмотрел на меня совсем другим взглядом. Не как на гурманку и постоянную клиентку «Уэйтроуз», а как на женщину, приносящую мужчинам беды и неприятности.

- Ладно... Я подержу его здесь до утра, понаблюдаю, - добавил он и моментально испарился.

Я подошла к кровати и взяла Бенджамина за руку.

- Привет, Бенджамин, это я, Натали... Мне так жаль... - начала я оправдываться, но тут в его бокс зашла медсестра и подключила капельницу.

- Его вещи лежат в полиэтиленовом пакете в тумбочке, - сказала она и поинтересовалась: - Вам поставить сюда раскладную кроватку?

- У нас нет детей, - пробормотала я.

- Так то для вас, милочка. Вы же хотите прикорнуть хотя бы на пару часиков?

До утра весь раствор прокапается, и он сможет пойти домой... - покосилась медсестра на Бенджамина. - А сейчас он спит. Мы ему дали еще успокоительное.

Я согласилась на раскладушку и поблагодарила медсестру.

- Почему бы вам не подкрепиться, пока он спит? - кивнула та в сторону кафетерия и заверила меня: - Я за ним присмотрю.

Я последовала совету медсестры, взяла в кафетерии большой «американо» и вышла с ним на крыльцо главного входа.

Стояла теплая летняя ночь, и вокруг оранжевых уличных фонарей роились игривые мотыльки. Разбившись на несколько маленьких групп, притомленные медсестры курили с осознанием исполненного долга. А ко мне подкатил в инвалидном кресле-коляске пожилой мужчина с желтушным лицом.

- Имейте в виду Джеральд, - сказала ему санитарка. - У меня могут быть проблемы из-за того, что я так поздно вывезла вас сюда. Так что у вас всего пять минут - с этими словами она закрепила тормоза коляски и отошла в сторону.

Старик, пошарив руками под своим покрывалом, вытащил измятую пачку и достал из нее отекшими пальцами сигарету. Потом положил зажигалку поверх покрывала и засунул сигарету себе в рот Его руку испещряли большие черные гематомы - последствия многократных попыток медсестер найти его вену. И хотя он зажал зажигалку обеими руками, его пальцам-сарделькам никак не удавалось заставить ее заработать.

- Вам помочь? - предложила я.

Старик благодарно кивнул. Я взяла зажигалку и помогла ему прикурить сигарету.

- Мне, в общем-то, нельзя курить, - зашелся старик частым сухим кашлем. -Но это такой кайф!

Я отпила глоток кофе.

- У тебя все в порядке, девонька? - спросил старик.

- Гм... не знаю... - сказала я. - А как вы себя чувствуете?

Старик опустил глаза на свою «ходилку» и свисавшие с нее мешки с жидкостью.

- Ой, извините, - спохватилась я, - это было...

- Не беспокойся, девонька, - прохрипел старик. - Я прожил чертовски хорошую жизнь. Мне уже почти девяносто... - Он снова пошарил под своим покрывалом, извлек из-под него старый-престарый кошелек с шариковой защелкой и дрожащей рукой протянул его мне.

- Вы хотите, чтобы я купила вам что-нибудь в магазине? - спросила я.

Старик потряс головой и снова захлебнулся в приступе натужного кашля, став почти синим от напряжения.