Останься

– Договорились.

Как две легкомысленные школьницы, мы мчимся ко входу в огромный одноэтажный склад с серым фасадом и одной-единственной металлической дверью. Дженни останавливается за пару футов до двери и хватает меня за руку, а потом подносит губы поближе к моему уху. [38]

– Думаешь, нас сейчас убьют? – шепчет она.

Я дергаю головой, чтобы посмотреть на ждущее такси.

– Не беспокойся, если нужно будет, наш водитель нас спасет.

– Аминь, сестра.

Мы обе хохочем и не перестаем то и дело хихикать, когда стучимся в дверь. Она резко открывается, и перед нами предстает высокий мускулистый мужчина в обтягивающей черной рубашке и солнцезащитных очках. Он носит солнцезащитные очки в помещении. Как странно.

– Добрый день, – говорю я своим самым профессиональным тоном. – Мы приехали с доставкой. Для Томаса.

Мужчина сдвигает свои «Рэй Бэн» на лоб, и мы видим, что в его глазах облегчение.

– Как хорошо. Они ждали.

Они?

Я рассчитывала, что Мистер Член выйдет к нам наружу, как и было указано в письме, но Мистер Мускул зовет нас внутрь. Мы с Дженни обмениваемся настороженными взглядами, но охранник улыбается нам и успокаивает:

– Здесь не о чем беспокоиться, девушки. Томми просто не может выйти на улицу. Он голый.

На этом он разворачивается к нам спиной, и я ошарашенно смотрю на Дженни.

– Он только что сказал «голый»?

Боже правый. Во что мы ввязываемся?

Несмотря на наши опасения, мы следуем за Мистером Мускулом на склад. Который оказывается не складом. Это… студия, понимаю я, как только замечаю осветительное оборудование и множество камер. И съемочную площадку. Это настоящая съемочная площадка, которая имитирует классную комнату, с учительским столом, партами и даже доской.

– «По пути» снова нас выручает! – ликует чей-то сочный голос.

Следующее, что я вижу, это очень, очень, очень голого мужчину, бегущего на нас. Он бежит голым. Бежит. Поэтому его внушительное мужское достоинство бойко раскачивается, видимо, в знак приветствия.

– О. Боже. Мой, – еле слышно говорит Дженни.

Она так же ошеломлена, как и я. Только она может это озвучить. А я, я потеряла дар речи. И только таращусь. Да, я не могу ничего поделать и просто таращусь на Мистера Голого, который подбегает к нам с огромной улыбкой и еще большей эрекцией снизу.

– Ой. Простите. – Он замечает наши взгляды и тоже опускает глаза. – Виагра только начала действовать. – Мы все так же стоим с открытыми ртами. – Восьмичасовые съемки, понимаете? Нужно держать стояк, или нечего будет пампить.

– Пампить? – переспрашиваю я.

– Ну, знаете, накачать писю. – Теперь он уставился на нас. – Чем, по-вашему, мы здесь занимаемся?

Я раскрываю рот.

– Хм. Чем вы здесь занимаетесь?

Его улыбка пропадает.

– Порно, милая. – Он обводит большое светлое пространство рукой. – «Фэлкон Стьюдиоз» – моя компания. Вы никогда о нас не слышали?

– Нет, – отвечаю я в то же время, когда Дженни отвечает: – Да.

Я обращаю взгляд к ней.

– Ты слышала о них?

– Конечно, – легко говорит она. – У них первоклассные сцены с учителями и учениками. – Дженни подходит поближе к Мистеру Члену и похлопывает его по широкой намасленной руке. – Отличная работа. Теперь все стало намного понятнее.

Он накреняет голову.

– До этого было непонятно?

– Ну, эм, теперь понятно. – Я запинаюсь, но все кусочки пазла действительно сложились.

Он все еще хмурится.

– Все это время вы не знали, что доставляете товары компании, которая снимает порно? У меня есть эта информация в профиле на сайте.


Мы с Дженни многозначительно переглядываемся, и я понимаю, что у моего строгого подхода к приватности клиентов есть свои недостатки.

– Но ваш профиль защищен настройками приватности, сэр. У людей, которые обрабатывают ваши запросы, нет доступа к этим записям. Возможно, это, э, прокол системы, – признаю я. – Простите.

– Вот так да, – говорит он и снова улыбается. – Я специально делал настолько дурацкие фотографии. Думал, если вы поймете шутку, будет здорово. – Он с сожалением улыбается. – Но если вы были не в курсе, это как-то неловко.

– Мне понравилась шутка, – заверяет его Дженни. – И мы принесли ваш заказ. Шестьдесят четыре унции.

– Спасибо! – У него добрая улыбка. – Я правда ценю то, что вы так быстро приехали.

Я уже собираюсь отдавать ему бутылку, но мимо нас проходит голая женщина. У нее длинные рыжие волосы, грудь четвертого размера и ноги, за которые я бы убила.

– Где те очки в роговой оправе? Я думала, мы снимаем сцену в библиотеке?

– Хейли, – шипит Дженни.

Я сбрасываю оцепенение.

– Что?

– Мужчине нужен его лубрикант, – подсказывает она, глазами указывая на пакет у меня в руке.

– Да, верно. – Я резко вздымаю руку. – Вот, возьмите, сэр. – Сэр? Бога ради. Можно подумать, я никогда не бывала на съемочной площадке порно.

Да, потому что я не бывала!

Мистер Член, он же Томас, он же Порнозвезда, благодарно берет у меня пакет.

– Еще раз спасибо. – Потом он разворачивается и идет к учительскому столу, предлагая нам вид своей неприкрытой упругой, круглой попки.

– Отличная задница, – тихо говорит мне Дженни.

Наконец-то мне удается закрыть рот.

– Не спорю.





Когда мы возвращаемся в офис, мои щеки все еще красные от смеха. Но моя беззаботность выветривается за две минуты. Может быть, за три. Я просматриваю входящие на почте, когда мистер Эмери засовывает свой нос картошкой в мой кабинет.

– Мисс Тэйлор, – гаркает он.

Я заставляю себя посчитать до трех и только потом обратить на него внимание. Просто чтобы взбесить его. Прошу заметить, он называл меня мисс Тэйлор, даже когда мы с Джексоном были женаты. И такое пренебрежение даже не войдет в первые пятьдесят неприятных вещей, которые он мне сделал. Поэтому я собираюсь с духом.

– Вам что-то нужно, Герберт? Джексон не может вам помочь?

– Джексон занят срочным заказом. – Он входит в мой кабинет и закрывает за собой дверь, и у меня сжимается живот.

«Ну, началось», – предупреждает он.

И животик прав, потому что его первые слова:

– Я хочу выкупить твою долю в «По пути».

– Вы что? – Эм. Тише, Хейли. – Моя доля в «По пути» не продается. – Я уже взбудоражена, черт бы его побрал.

– Все в этом мире продается, – говорит мистер Эмери, чем доказывает, что он так же любит клише, как и быть занозой в заднице. Я уверена, что слышала эту фразу в гангстерском фильме в прошлые выходные. – За полмиллиона долларов ты могла бы уйти очень богатой девочкой.

– Если вы думаете, что полмиллиона сделают меня «очень богатой девочкой», значит, вы не заметили, что в Торонто безумные цены на недвижимость, – огрызаюсь я. Я уже давно не девочка. Но об этом я промолчу.

– Пятьсот пятьдесят тысяч, – быстро говорит он. – Мое последнее предложение. Возьми отпуск, Хейли. Посмотри мир. Ты получишь достаточную награду за то, что позволишь моему сыну управлять его бизнесом, как он посчитает правильным.

– Его бизнесом? – недоумевающе отзываюсь я. Из всех, кого я знаю, отец Джексона хуже всего читает интонации.

– Его идея. Следовательно, бизнес по праву принадлежит ему. Возьми деньги, Хейли. Если он не хочет тебя в своей постели, думаешь, он хочет каждый день видеть тебя на работе?

ШЛЕП. Это мое терпение лопается и разлетается по всем стенам кабинета, прямо как скороварка моей тети Линды на Пасху.

– Вы нахальный… дурак! – кричу я. Мне вовремя удалось взять себя в руки. Я не хочу звучать грубо. Раз он считает, что я недостаточно хороша для его милого мальчика, я не стану убеждать его в этом своей матерщиной. – Я вместе с Джексоном выстраивала это место. Оно мое наполовину, потому что я каждый день прихожу в офис и работаю до… седьмого пота! Поэтому, прошу вас, удалите себя и свои предложения из моего кабинета. Прямо сейчас!

Дверь резко распахивается. Это Джексон.

– Что за черт, пап? Почему Хейли требует, чтобы ты ушел?