Останний день

Но это не мое дело.

– Совесть в уши не жмет? – заботливо поинтересовалась старушка, вставая со стула – Ты же только что одного из своих деловых партнеров с потрохами сдал?

– Ни капли – безмятежно отозвался я – Он мне не нравится. Жадный этот Шлюндт, все вокруг готов под себя подгрести.

– Что есть – то есть – Павла Никитична поправила воротник пиджачка – Валер, а он тебе ничего не должен? Ну, мало ли? Деньги там, услуга… Если да – ты не тяни, забирай свое, чтобы потом об утраченной выгоде не печалиться.

– Это я ему одну услугу должен, так что печалиться будет не о чем. Нет человека – нет обязательств.

– Ну да, тут скорее повод для радости возникнет – признала старушка – И еще вот что… Тут нашему Николаше, ну, ты его знаешь, один источник с утра забавную историю рассказал. Мол, в Дорогомилово нынешней ночью квартиру знаменитого коллекционера вскрыли. Да так любопытно – ни один замок не сломан. Я к чему веду – в свое время, все в те же девяностые, вурдалаки таким образом много хат выставили. На балкон заберутся, хозяина спящего призовут, тот им сам двери и отпирал. Ну, пока они только деньги и украшения брали, мы в это не лезли, тем более что отдел, как было сказано, тогда переживал не лучшие времена. Кровососы вынужденное невмешательство восприняли как слабость, после чего начали хозяев еще и убивать. Так сказать – добыли денег, теперь закусим.

– Сдается мне, что вышло это им боком – пробормотал я, припомнив еще один давний разговор, в котором речь шла как раз о тех временах.

– Еще каким – растянула губы в улыбке Павла Никитична – Одна семья вообще перестала существовать, кое-кто был вынужден, ломая ноги, из страны свалить, остальным досталось так, что они до сих пор ту трепку помнят. Я к чему – ты про данное ночное происшествие ничего не знаешь случайно?

– А что, коллекционер этот жив? – спросил я – С ним все в порядке?

– Жив и здоров.

– А из квартиры что-то пропало?

– Тоже нет. По крайней мере в полицию он заявления не писал, это точно, уже проверили.

– Ну и слава богу – перекрестился я – На душе светлее стало. Просто, когда у всех всё хорошо, то это же замечательно?

– Бесспорно – старушка склонила голову к плечу – Ну, будем считать, что ты тут все же ни при чем.

– Мне кажется источник Нифонтова либо это придумал, либо с какими-то своими целями дезинформацию вам пытался впихнуть – предположил я, широко распахнув глаза – Хорошо бы узнать, кто именно ему эту новость поведал? Вдруг какие-то новые и интересные обстоятельства возникнут?

– Может и такое статься – кивнула Павла Никитична – Почему нет? Ладно, пойду я. Да, Валера, вот еще что. Уж прости меня старую за банальность, но ты же понимаешь, что о нашей беседе никто знать не должен?

– Во-первых – никакая вы не старая – я подхватился с кресла, подошел к ней и галантно (как мне кажется, облобызал ее ручку) – Во-вторых – то, что вы собираетесь сделать, полностью отвечает моим интересам. Чего же ради мне себе вредить? Это нерационально.

Ни словом не соврал. Со мной в последнее время такое редко случается несмотря на то, что я так-то парень честный и открытый.

– Весь в отца – сказал, как припечатала Павла Никитична, открыла дверь, и нос к носу столкнулась с Воронецкой.

– Ой! – чуть отпрянула Стелла.

– Подслушивала? – брезгливо осведомилась у нее старушка – И что мне теперь с тобой делать? Все, что делается в интересах отдела, для ушей тех, кто живет в Ночи, не предназначено. Лишние знания – великая скорбь, ведьма.

– Я себя уважаю – мигом окрысилась Воронецкая – Больно мне нужны ваши секреты!

– Нужны, еще как нужны – усмехнулась Павла Никитична – Другое дело, что страха в тебе сейчас больше, чем любопытства. Может, и не врешь. Ладно, живи. Пока!

– Вот спасибо тебе, матушка – Стелла отвесила явно гротескный земной поклон – Сказала – как благослови…

Удар снизу, тот, что разбил Воронецкой нос, я заметить не успел. А вот второй, когда Павла Никитична, схватив ее за волосы, впечатала лицом в стену, уже разглядел во всей красе.

– Место свое помни – буднично произнесла старушка, развернув окровавленное лицо Стеллы к себе – Ты кто есть, дешевка? Чего о себе возомнила? То, что ты удачу в виде Валеры за хвост ухватила, ничего не значит. И то, что Нифонтов в свое время тебя пожалел, тоже ничегошеньки не меняет. Я Марфу наберу, пару слов в трубку шепну, она мне твою жизнь подарит в коробочке с розовым бантиком, и еще корзину яблок из своего сада вдобавок пришлет. А то и пирожками фирменными побалует.

Странно. Несмотря ни на что, был уверен в том, что я для Стеллы обуза, а не удача. Ну да, может она так, как в начале лета меня уже не ненавидит, но все равно…

Ладно, в любом случае ее надо спасать, а то ведь и ее неукротимая старушка прибьет. Ей одного Шлюндта, похоже, мало.

– Павла Никитична – я подошел к этой парочке поближе – Не надо так. Вы все-таки в архиве, это место, где царят тишина, порядок и покой, тут подобные вольности не приветствуются. Вон, еще и стенку кровью перемазали. А если сюда сейчас мои коллеги набегут? Они, кстати, уверены в том, что Стелла от меня беременна. Вот вой поднимется!

– На самом деле? – мигом обернулась в мою сторону старушка – Я не про то, что набегут, про другое.

– Было бы забавно – хмыкнул я – Но – нет. Ну, от меня, по крайней мере, она точно забеременеть не могла. По ряду причин.

– Его благодари – посоветовала Стелле уборщица из отдела – Если бы не его заступничество, я бы тебя…. Мы не убиваем просто так, это верно, но непосредственно на тебя у нас материала скопилось уже достаточно, поверь. Фамилия Григорьев тебе ведь отлично знакома? Вижу, знакома. Так что сиди тише мыши, ясно? И еще вот что – кровь тут затри. Сама. Лично. Ручками своими белыми. Все понятно?

– Все-все – задушенно пробормотала Воронецкая, зажимая рукой разбитый нос – Прошу прощения. Я неправа была. Совсем неправа.

– То-то же – Павла Никитична отпустила волосы ведьмы, вытерла руку о ее плечо и удалилась.

Стелла после ее ухода еще минут пять злобно сопела, останавливая кровь, текущую из носа, которая никак не унималась, при этом злобно зыркая на меня. После несколько раз пробежалась по каморке от стены к стене, с легким рыком кувыркнула стопку «короновских» папок, попинала их ногами, затем стянула с плеч свой стильный пиджак, скомкала его и бросила в меня.

– Полегчало? – уточнил у нее я, заметив, что вроде на щеки ведьмы снова вернулся румянец, пропавший во время беседы с Павлой Никитичной – Или еще побезумствуешь?

– Как же я тебя ненавижу! – рыкнула Стелла, подняла стул и стукнула им о пол – Не-на-ви-жу!


– Ну, не то, чтобы удивила, конечно. Но в данной-то ситуации я при чем? Сама пришла, сама подслушивала, сама попалась. Ко мне какие претензии?

– Не подслушивала я – зло процедила Стелла – Просто так получилось.

– Ладно-ладно – выставил я перед собой ладони – Не подслушивала, только собиралась.

– Чего она приходила-то? – уже на пару порядков тише осведомилась у меня ведьма – Чего от тебя хотела?

– В отдел на работу звала – повесив ее пиджак за спинку кресла, ответил я – Очень хотят они меня в своем штате видеть. Даже отсутствие юридического образования не помеха для службы, представляешь?

– Врешь? – утвердительно произнесла Стелла – Врешь же?

Я пожал плечами, закинул руки за голову и откинулся в кресле, мечтательно уставившись в потолок.

– Не врешь? – изумилась ведьма – И чего ты ответил?

– Сказал, что подумаю. Но вообще склоняюсь к мысли, что надо соглашаться на предложение, очень уж у них условия хорошие. Но оно понятно – силовые структуры не наш архив, статусно они куда выше стоят. Проезд у них бесплатный, медицина лучше, раз в год можно в санаторий на халяву съездить, причем дорога туда-обратно тоже на халяву. И денег на десять пятьсот больше платить станут.

– Чего?

– Десять тысяч пятьсот рублей – повторил я – Тебе, как представителю бизнеса, такая цифра кажется смешной. А я бюджетник, копеечку считать умею.

– Ты Хранитель кладов, у тебя денег, как у дурака фантиков! – не выдержала Стелла.

– Не у меня – посерьезнев, погрозил я ей пальцем – У матушки-земли. А если я что-то и пускаю в оборот, так только для пользы дела. На себя, между прочим, я за все это время почти ничего не потратил. И не собираюсь.

– И этому человеку я взялась помогать! – всплеснула руками Стелла, а после схватилась за нос – Блин, как она меня! Дай платок!

– Если не секрет – в чем заключается помощь? – протянув девушке запрошенное, уточнил я.

– Да хоть в чем – прогундосила Воронецкая – И это несмотря на то, что ты скотина, сволочь и нарцисс.

– Нарцисс-то почему? – изумился я – А?

– Видел бы ты себя со стороны – пошмыгала носом Стелла – Фу, вроде все. Я бы даже с тобой в квартиру коллекционера полезла сегодня. Мне знаешь, как стыдно стало, что я тебя с вурдалаками одного отпустила?

Ну да, конечно, теперь-то, задним числом… Впрочем, кто знает, может и не врет. Не просто же так она вчера мне длинное и проникновенное сообщение написала, в котором цензурными были только союзы и междометия?

– Как оно все прошло? – полюбопытствовала ведьма – Ты хоть расскажи.

– Знаешь, а особо и сказать-то нечего – помолчав, ответил я – Ловко, умело, технично. Как на прогулку сходил, серьезно. С Шлюндтом не сравнить, короче. Этот старый хрыч максимум в нужном направлении пальчиком тыкнет, а дальше ты сам суетись, а тут как в хорошем отеле – все включено.

– Можно подумать Марфа хуже условия предоставила? – как мне показалось, Стелла на самом деле немного оскорбилась за свой цех.

– Нет – признал я – Тоже все на уровне было, врать не стану. А если бы не Изольда, мы бы вообще не разговаривали сейчас.

– А чего это ты про нее вспомнил? – насторожилась ведьма – Она тебе звонила? Или вы виделись?

– Ни то, ни другое. Просто ты про ту ночь, когда мы в дом лазали вспомнила, а Изольда тогда…

– Ааааа, все! – вскочила со стула Стелла – Замолчи, а то опять полаемся. Поехали лучше поужинаем.

– Времени всего-ничего – я глянул на монитор – Четыре дня. Какой ужин?

– Ну, полдник – отмахнулась Стелла – Называй как хочешь. Я есть хочу.

– Как бы есть два обстоятельства – замялся я – Ну, которые этому могут помешать.

– Только не говори, что рабочее время для тебя свято – взмолилась ведьма – Все равно не поверю. Ты, как верно было замечено, бюджетник, это значит, что ты работаешь на государство. А государству как таковому плевать, работаешь ты на него или нет, ему важен факт того, что ты по бумагам проходишь как работник.

– Фига себе – проникся я – Переведи! Но вообще я не о том. Первое – надо бы со стены кровь отмыть, как Павла Никитична велела. Нет, дело не в том, что она придет и проверит, просто если кто-то из моих кумушек эти пятна увидит, то уже завтра столько конспирологических теорий будет разработано, что иному писателю-детективщику их на всю творческую биографию хватит.

– А второе?

– Ты бы в зеркало глянулась – чуть подавшись назад, предложил я – Ну так, для приличия. Чтобы казуса не вышло.

Стука в закрытую дверь я не услышал. Оно и не странно, разбушевавшаяся после созерцания себя в зеркальце Стелла срывала на мне злость, колотя «короновской» папкой. Больно не было, напротив, я хохотал во все горло, осознавая комизм сцены, и это бесило ведьму еще сильнее.

Судя по всему, эта сцена изрядно впечатлила вошедшего в помещение Шлюндта, поскольку он застыл на пороге, глядя на нас. Уж не знаю, что он в ней нашел такого эдакого, но лицо у него было здорово удивленное. И это при его-то сдержанности и нежелании кому-либо показывать свои истинные эмоции.

– Мы не одни – сказал я Воронецкой, перехватил ее руку, а после того она каким-то непонятным образом оказалась у меня на коленях, раскрасневшаяся, и с чуть растрепавшимися волосами – Добрый день, Карл Августович! Рад вас видеть.