Осколки времени
Часть 7 из 81 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Деб, я же тебе все объяснила. Это была не моя вина. Ты же сказала, что веришь мне! А сейчас… я отправилась назад, чтобы забронировать столик. К чаепитию.
Это театральное представление Пруденс, кажется, работает, хотя я почти уверена, что мама никогда не купилась бы на такое в моем случае, даже когда я была маленьким ребенком.
Она одаривает Пру извиняющейся улыбкой:
– Мне очень жаль. Я не хотела, чтобы все так вышло. Просто… все это так странно. Я больше не знаю, во что верить.
Пруденс бросает на меня самодовольный взгляд и, взяв маму за руку, тащит ее в коридор.
– Я знаю, – сочувственно говорит она. – Так много на тебя свалилось. Почему бы нам не спуститься вниз и не обсудить все за чаем и пирожными?
Пру ведет маму налево. Она все еще болтает о чае, но ее голос затихает, когда они сворачивают на перекрестке прямо по коридору и направляются к лифтам.
Мой взгляд был прикован к ним, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Трей все еще смотрит на то же самое место, справа от двери. Должно быть, он чувствует, что я наблюдаю за ним, потому что бросает взгляд в мою сторону, а затем обратно. И тут я замечаю тень на ковре. Это мужчина. Он кажется неестественно высоким, хотя я предполагаю, что это иллюзия из-за освещения в коридоре.
Кем бы он ни был, яркий синий свет, льющийся с его стороны, подсказывает мне, что у него есть ключ ХРОНОСа. И, хотя очертания тени на полу слишком расплывчаты, чтобы быть уверенной, мне кажется, что он держит пистолет.
Глава 4
«Каунти-Холл», Лондон
10 сентября, 15:47
Схватив свой рюкзак с кровати, я расстегиваю молнию переднего кармана и хватаю кольт. Трей все еще прикован к тому же месту.
К несчастью, если человек в тени держит в руках пистолет, то я не смогу к нему подойти. Обычно в фильмах стена с дверью всегда свободна от препятствий, поэтому героиня может прижаться к ней и развернуться вокруг дверного проема, вытянув пистолет. Очевидно, при планировании этого отеля не учитывались возможные перестрелки, потому что у стены расположен шкаф для багажа. Также подозреваю, что меня, по крайней мере отчасти, можно заметить с той точки, где стоит человек, из-за зеркальных дверей шкафа.
Я осторожно продвигаюсь вперед, но прежде чем успеваю подойти к двери, тень приближается ко входу. Мой пистолет наготове. Однако Трей слишком близок… и теперь он тоже движется. Я ловлю мимолетный взгляд очень знакомого лица, когда Трей хватает его сзади, толкая через дверь на пол.
– Черт возьми, вы что, спятили?
Он начинает подниматься, но Трей толкает его коленом обратно вниз.
– Ты идешь, Кейт? – кричит мама. – Мы устали держать лифт.
– Отправляйтесь! Мы встретимся с вами внизу.
Я жестом указываю Трею отойти. Он с беспокойством смотрит на пистолет в моей руке, затем убирает колено со спины Кирнана и идет к двери, закрывая ее за собой.
Кирнан приподнимается, потирая ушибленную голову. Он бросает настороженный взгляд на мой пистолет, теперь уже направленный в пол.
– Ты можешь убрать эту штуку, Кейт.
– Ты первый, – говорю я, кивая на кольт в его руке, идентичный моему, если не считать перламутровую рукоять.
Он пожимает плечами и, вставая, убирает пистолет в карман. Только тогда мне удается разглядеть его лицо, и тут же весь воздух будто покидает мои легкие.
Он… изменился. Повзрослел. Не поседел и не покрылся морщинами, но я вижу, что он постарел. По крайней мере, лет на пять. Его подбородок теперь более четко очерчен, а глаза… я не могу точно определить, чем они отличаются, но по ним изменения заметны ярче всего.
Кирнан удерживает мой взгляд на несколько секунд, а затем протягивает руку Трею:
– Кирнан Данн. А кто ты?
Широкий шрам зигзагами тянется сантиметров на десять вдоль внутренней стороны руки Кирнана, прямо между запястьем и локтем. Шрама не было, когда я покинула его вчера вечером в Джорджии, но он и не свежий. Он будто выцвел – осталась серебристая узловатая линия на его коже.
Трей коротко пожимает протянутую Кирнаном руку, все еще настороженно глядя на него:
– Трей Коулман.
Как только отпускает руку Кирнана, Трей оглядывается на меня и говорит, оставаясь начеку:
– Он пришел с Пруденс. Они просто… возникли из ниоткуда… или что-то в этом роде, прямо там, в коридоре. У меня не было времени постучать, а он уже вытащил пистолет, поэтому…
– Все в порядке. – Я улыбаюсь ему и снова поворачиваюсь к Кирнану. – Почему ты здесь? Почему стоишь с пистолетом возле номера моей матери? Сколько времени прошло для тебя со вчерашнего вечера… со времен Джорджии? И что случилось с твоей рукой?
Кирнан отрицательно качает головой. У него странное выражение лица, я не могу точно сказать, то ли его забавляет шквал вопросов, то ли он раздражен.
– Как обычно, отвечу на все по порядку. Пру позвала на чай. Я ее телохранитель, поэтому сделал все, как мне было сказано, – он кивает в сторону Трея. – Когда она вывела местоположение на своем ключе, мы увидели, что в коридоре притаился незнакомый мужчина, это объясняет наличие пистолета. С событий в Джорджии прошло примерно шесть лет для меня. А шрам… – он пренебрежительно качает головой. – Случайность. Выглядит хуже, чем было на самом деле.
Я в этом сомневаюсь. Шрам неровный и на вид очень жуткий, в некоторых местах шире моего большого пальца. На деле это, скорее, два шрама, потому что там есть еще линия поменьше, около двух сантиметров длиной, идущая почти параллельно. Оба пореза явно нуждались в наложении швов.
Я уже собираюсь выудить у него дополнительную информацию, когда Трей спрашивает:
– Значит, Пруденс не сказала тебе, что мы здесь?
– Нет, – отвечает Кирнан, скривив губы. – Я уверен, она решила, что будет забавно, если мы все встретимся в коридоре. Одним из побочных эффектов работы на сумасшедшую является ее чувство юмора. И она не знает о той маленькой игрушке Кейт. – Его взгляд останавливается на пистолете, который я все еще держу в руке.
– Я тоже не знал, – говорит Трей, бросая на меня обеспокоенный взгляд.
– Я же говорила тебе о пистолете, – я прячу его в рюкзак.
– Я не знал, что ты на самом деле носишь его с собой.
Мое мнение по поводу его ношения за последние несколько дней сильно изменилось. Неделю назад я была бы в ужасе от этой штуки, но тот факт, что я была вооружена, спас жизнь Кирнана и, вполне возможно, мою собственную, в Божьей Лощине.
– Я здесь, чтобы спасти свою маму. От сумасшедшей, как только что заметил Кирнан. Я подумала, что это может пригодиться. Почему ты вообще работаешь на Пру, Кирнан?
Он пожимает он плечами:
– У нас общие враги. И несколько общих целей. Но мы опаздываем к чаю, поэтому детали придется отложить, – он мотает головой в сторону двери. – Пойдем?
Как бы мне ни хотелось сказать ему «нет», по крайней мере до тех пор, пока я не получу больше ответов, я не хочу оставлять маму наедине с Пруденс. Я не думаю, что она и правда обидит маму, хотя должна признать, что нынешний уровень нестабильности Пру тоже не лишает меня сомнений. В любом случае, она явно собирается убедить маму принять ее версию реальности. А в битве за сердце и разум каждая секунда, на которую я оставляю их наедине, не лишняя.
В лифте еще два пассажира, поэтому мы не разговариваем по пути вниз. Мы втроем просто стоим у задней стенки, неловко молча, а Трей время от времени бросает сердитые взгляды на Кирнана поверх моей головы. Я хватаю Трея за руку и переплетаю его пальцы со своими, надеясь показать, что никакой угрозы нет.
Если бы мне нужно было угадать, кто из них будет вести себя ревниво и собственнически, я бы выбрала Кирнана. Но то ощущение, что исходит от него, сильно отличается от того, что было в Джорджии. Та перемена в его глазах, которую я заметила ранее – усталость, и ничего более. Возможно, он смирился. Та искра в глазах, с которой он смотрел на меня, исчезла. Ну, может быть, и не исчезла, но определенно притупилась. Отдалилась.
Эти перемены в нем приводят в замешательство. У меня такое чувство, будто стою рядом с незнакомцем. За шесть лет люди могут сильно измениться.
Может быть, он решил отпустить все и жить дальше?
Может быть, он решил переключиться на Пруденс?
Фи. Я осторожно приближаюсь к Трею, потому что даже если эта мысль не рациональна и абсолютно несправедлива, она беспокоит меня просто в немыслимых масштабах.
Мы с Треем входим в вестибюль, и Кирнан следует за нами, хватая меня за руку и удерживая.
– Дай мне свой ключ, – говорит он, вытаскивая свой из кармана.
– Зачем?
Кирнан закатывает глаза и тянется к черному шнурку на моей шее, на котором, как он знает, висит мой медальон ХРОНОСа. Его пальцы лишь на мгновение касаются моей ключицы, но этого все равно достаточно, чтобы вызвать дрожь, ведь он слишком близко ко мне. И как бы неловко это ни было в любое другое время, это в миллион раз хуже, когда рядом стоит Трей и видит все это.
Кирнан активирует свой ключ и вытаскивает мой из кожаного мешочка, не пропускающего свет, на случай, если вступаешь в контакт с кем-то имеющим ген ХРОНОСа. Он держит их вместе, передавая набор личных координат со своего медальона на мой. Некоторые стабильные точки являются стандартными для всех ключей: по-видимому, самые популярные направления. Менее часто используемые локации находятся в «Журнале стабильных точек», который есть у Кэтрин. Однако в случае с локальной точкой это самый быстрый способ поделиться ею, иначе придется вручную вводить строку координат, определяющую точное географическое местоположение, а затем еще один набор, определяющий точное время.
Трей все еще стоит в нескольких метрах от нас, настороженно наблюдая. Я жестом приглашаю его присоединиться к нам. Он пристально смотрит на Кирнана в течение секунды, затем подходит ближе.
– А как он попал в Лондон? – спрашивает Кирнан.
– Британские авиалинии.
Кирнан морщит лоб.
– А почему он носит с собой ключ? Я вижу его в кармане. Ты говорила, что Кэтрин этого не допустит. Что это может причинить ему боль.
За меня отвечает Трей:
– Это было неизбежно. Я был под полем ХРОНОСа, когда произошел сдвиг во времени. И… я сказал Кэтрин, что никуда не уйду. Что иду на это добровольно. Я не смогу помочь Кейт, если моя память будет постоянно стираться.
Кирнан все еще выглядит обеспокоенным, но он возвращает мне мой ключ и идет к регистрационному столу. Женщина указывает налево, и он направляется в ту сторону, махнув нам рукой, чтобы мы следовали за ним.
Спустя несколько минут мы уже находимся в библиотеке «Каунти-Холла», которая тянется вдоль фасада здания. Книжные полки от пола до потолка разделяют комнату на полуприватные обеденные уголки – маленькие круглые столики, покрытые белым льном, окруженные удобными на вид стульями.
Трей замечает маму и Пруденс за три столика от него, в нише с прекрасным видом на Темзу и Биг-Бен. Позади них стоит взволнованный официант. Я не понимаю, почему он так волнуется, пока не вспоминаю, что нас теперь пятеро, а стол накрыт на четверых.
Пру пренебрежительно машет рукой:
– Не беспокойтесь. Темноволосый – всего лишь мой телохранитель. Он постоит.
Это театральное представление Пруденс, кажется, работает, хотя я почти уверена, что мама никогда не купилась бы на такое в моем случае, даже когда я была маленьким ребенком.
Она одаривает Пру извиняющейся улыбкой:
– Мне очень жаль. Я не хотела, чтобы все так вышло. Просто… все это так странно. Я больше не знаю, во что верить.
Пруденс бросает на меня самодовольный взгляд и, взяв маму за руку, тащит ее в коридор.
– Я знаю, – сочувственно говорит она. – Так много на тебя свалилось. Почему бы нам не спуститься вниз и не обсудить все за чаем и пирожными?
Пру ведет маму налево. Она все еще болтает о чае, но ее голос затихает, когда они сворачивают на перекрестке прямо по коридору и направляются к лифтам.
Мой взгляд был прикован к ним, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Трей все еще смотрит на то же самое место, справа от двери. Должно быть, он чувствует, что я наблюдаю за ним, потому что бросает взгляд в мою сторону, а затем обратно. И тут я замечаю тень на ковре. Это мужчина. Он кажется неестественно высоким, хотя я предполагаю, что это иллюзия из-за освещения в коридоре.
Кем бы он ни был, яркий синий свет, льющийся с его стороны, подсказывает мне, что у него есть ключ ХРОНОСа. И, хотя очертания тени на полу слишком расплывчаты, чтобы быть уверенной, мне кажется, что он держит пистолет.
Глава 4
«Каунти-Холл», Лондон
10 сентября, 15:47
Схватив свой рюкзак с кровати, я расстегиваю молнию переднего кармана и хватаю кольт. Трей все еще прикован к тому же месту.
К несчастью, если человек в тени держит в руках пистолет, то я не смогу к нему подойти. Обычно в фильмах стена с дверью всегда свободна от препятствий, поэтому героиня может прижаться к ней и развернуться вокруг дверного проема, вытянув пистолет. Очевидно, при планировании этого отеля не учитывались возможные перестрелки, потому что у стены расположен шкаф для багажа. Также подозреваю, что меня, по крайней мере отчасти, можно заметить с той точки, где стоит человек, из-за зеркальных дверей шкафа.
Я осторожно продвигаюсь вперед, но прежде чем успеваю подойти к двери, тень приближается ко входу. Мой пистолет наготове. Однако Трей слишком близок… и теперь он тоже движется. Я ловлю мимолетный взгляд очень знакомого лица, когда Трей хватает его сзади, толкая через дверь на пол.
– Черт возьми, вы что, спятили?
Он начинает подниматься, но Трей толкает его коленом обратно вниз.
– Ты идешь, Кейт? – кричит мама. – Мы устали держать лифт.
– Отправляйтесь! Мы встретимся с вами внизу.
Я жестом указываю Трею отойти. Он с беспокойством смотрит на пистолет в моей руке, затем убирает колено со спины Кирнана и идет к двери, закрывая ее за собой.
Кирнан приподнимается, потирая ушибленную голову. Он бросает настороженный взгляд на мой пистолет, теперь уже направленный в пол.
– Ты можешь убрать эту штуку, Кейт.
– Ты первый, – говорю я, кивая на кольт в его руке, идентичный моему, если не считать перламутровую рукоять.
Он пожимает плечами и, вставая, убирает пистолет в карман. Только тогда мне удается разглядеть его лицо, и тут же весь воздух будто покидает мои легкие.
Он… изменился. Повзрослел. Не поседел и не покрылся морщинами, но я вижу, что он постарел. По крайней мере, лет на пять. Его подбородок теперь более четко очерчен, а глаза… я не могу точно определить, чем они отличаются, но по ним изменения заметны ярче всего.
Кирнан удерживает мой взгляд на несколько секунд, а затем протягивает руку Трею:
– Кирнан Данн. А кто ты?
Широкий шрам зигзагами тянется сантиметров на десять вдоль внутренней стороны руки Кирнана, прямо между запястьем и локтем. Шрама не было, когда я покинула его вчера вечером в Джорджии, но он и не свежий. Он будто выцвел – осталась серебристая узловатая линия на его коже.
Трей коротко пожимает протянутую Кирнаном руку, все еще настороженно глядя на него:
– Трей Коулман.
Как только отпускает руку Кирнана, Трей оглядывается на меня и говорит, оставаясь начеку:
– Он пришел с Пруденс. Они просто… возникли из ниоткуда… или что-то в этом роде, прямо там, в коридоре. У меня не было времени постучать, а он уже вытащил пистолет, поэтому…
– Все в порядке. – Я улыбаюсь ему и снова поворачиваюсь к Кирнану. – Почему ты здесь? Почему стоишь с пистолетом возле номера моей матери? Сколько времени прошло для тебя со вчерашнего вечера… со времен Джорджии? И что случилось с твоей рукой?
Кирнан отрицательно качает головой. У него странное выражение лица, я не могу точно сказать, то ли его забавляет шквал вопросов, то ли он раздражен.
– Как обычно, отвечу на все по порядку. Пру позвала на чай. Я ее телохранитель, поэтому сделал все, как мне было сказано, – он кивает в сторону Трея. – Когда она вывела местоположение на своем ключе, мы увидели, что в коридоре притаился незнакомый мужчина, это объясняет наличие пистолета. С событий в Джорджии прошло примерно шесть лет для меня. А шрам… – он пренебрежительно качает головой. – Случайность. Выглядит хуже, чем было на самом деле.
Я в этом сомневаюсь. Шрам неровный и на вид очень жуткий, в некоторых местах шире моего большого пальца. На деле это, скорее, два шрама, потому что там есть еще линия поменьше, около двух сантиметров длиной, идущая почти параллельно. Оба пореза явно нуждались в наложении швов.
Я уже собираюсь выудить у него дополнительную информацию, когда Трей спрашивает:
– Значит, Пруденс не сказала тебе, что мы здесь?
– Нет, – отвечает Кирнан, скривив губы. – Я уверен, она решила, что будет забавно, если мы все встретимся в коридоре. Одним из побочных эффектов работы на сумасшедшую является ее чувство юмора. И она не знает о той маленькой игрушке Кейт. – Его взгляд останавливается на пистолете, который я все еще держу в руке.
– Я тоже не знал, – говорит Трей, бросая на меня обеспокоенный взгляд.
– Я же говорила тебе о пистолете, – я прячу его в рюкзак.
– Я не знал, что ты на самом деле носишь его с собой.
Мое мнение по поводу его ношения за последние несколько дней сильно изменилось. Неделю назад я была бы в ужасе от этой штуки, но тот факт, что я была вооружена, спас жизнь Кирнана и, вполне возможно, мою собственную, в Божьей Лощине.
– Я здесь, чтобы спасти свою маму. От сумасшедшей, как только что заметил Кирнан. Я подумала, что это может пригодиться. Почему ты вообще работаешь на Пру, Кирнан?
Он пожимает он плечами:
– У нас общие враги. И несколько общих целей. Но мы опаздываем к чаю, поэтому детали придется отложить, – он мотает головой в сторону двери. – Пойдем?
Как бы мне ни хотелось сказать ему «нет», по крайней мере до тех пор, пока я не получу больше ответов, я не хочу оставлять маму наедине с Пруденс. Я не думаю, что она и правда обидит маму, хотя должна признать, что нынешний уровень нестабильности Пру тоже не лишает меня сомнений. В любом случае, она явно собирается убедить маму принять ее версию реальности. А в битве за сердце и разум каждая секунда, на которую я оставляю их наедине, не лишняя.
В лифте еще два пассажира, поэтому мы не разговариваем по пути вниз. Мы втроем просто стоим у задней стенки, неловко молча, а Трей время от времени бросает сердитые взгляды на Кирнана поверх моей головы. Я хватаю Трея за руку и переплетаю его пальцы со своими, надеясь показать, что никакой угрозы нет.
Если бы мне нужно было угадать, кто из них будет вести себя ревниво и собственнически, я бы выбрала Кирнана. Но то ощущение, что исходит от него, сильно отличается от того, что было в Джорджии. Та перемена в его глазах, которую я заметила ранее – усталость, и ничего более. Возможно, он смирился. Та искра в глазах, с которой он смотрел на меня, исчезла. Ну, может быть, и не исчезла, но определенно притупилась. Отдалилась.
Эти перемены в нем приводят в замешательство. У меня такое чувство, будто стою рядом с незнакомцем. За шесть лет люди могут сильно измениться.
Может быть, он решил отпустить все и жить дальше?
Может быть, он решил переключиться на Пруденс?
Фи. Я осторожно приближаюсь к Трею, потому что даже если эта мысль не рациональна и абсолютно несправедлива, она беспокоит меня просто в немыслимых масштабах.
Мы с Треем входим в вестибюль, и Кирнан следует за нами, хватая меня за руку и удерживая.
– Дай мне свой ключ, – говорит он, вытаскивая свой из кармана.
– Зачем?
Кирнан закатывает глаза и тянется к черному шнурку на моей шее, на котором, как он знает, висит мой медальон ХРОНОСа. Его пальцы лишь на мгновение касаются моей ключицы, но этого все равно достаточно, чтобы вызвать дрожь, ведь он слишком близко ко мне. И как бы неловко это ни было в любое другое время, это в миллион раз хуже, когда рядом стоит Трей и видит все это.
Кирнан активирует свой ключ и вытаскивает мой из кожаного мешочка, не пропускающего свет, на случай, если вступаешь в контакт с кем-то имеющим ген ХРОНОСа. Он держит их вместе, передавая набор личных координат со своего медальона на мой. Некоторые стабильные точки являются стандартными для всех ключей: по-видимому, самые популярные направления. Менее часто используемые локации находятся в «Журнале стабильных точек», который есть у Кэтрин. Однако в случае с локальной точкой это самый быстрый способ поделиться ею, иначе придется вручную вводить строку координат, определяющую точное географическое местоположение, а затем еще один набор, определяющий точное время.
Трей все еще стоит в нескольких метрах от нас, настороженно наблюдая. Я жестом приглашаю его присоединиться к нам. Он пристально смотрит на Кирнана в течение секунды, затем подходит ближе.
– А как он попал в Лондон? – спрашивает Кирнан.
– Британские авиалинии.
Кирнан морщит лоб.
– А почему он носит с собой ключ? Я вижу его в кармане. Ты говорила, что Кэтрин этого не допустит. Что это может причинить ему боль.
За меня отвечает Трей:
– Это было неизбежно. Я был под полем ХРОНОСа, когда произошел сдвиг во времени. И… я сказал Кэтрин, что никуда не уйду. Что иду на это добровольно. Я не смогу помочь Кейт, если моя память будет постоянно стираться.
Кирнан все еще выглядит обеспокоенным, но он возвращает мне мой ключ и идет к регистрационному столу. Женщина указывает налево, и он направляется в ту сторону, махнув нам рукой, чтобы мы следовали за ним.
Спустя несколько минут мы уже находимся в библиотеке «Каунти-Холла», которая тянется вдоль фасада здания. Книжные полки от пола до потолка разделяют комнату на полуприватные обеденные уголки – маленькие круглые столики, покрытые белым льном, окруженные удобными на вид стульями.
Трей замечает маму и Пруденс за три столика от него, в нише с прекрасным видом на Темзу и Биг-Бен. Позади них стоит взволнованный официант. Я не понимаю, почему он так волнуется, пока не вспоминаю, что нас теперь пятеро, а стол накрыт на четверых.
Пру пренебрежительно машет рукой:
– Не беспокойтесь. Темноволосый – всего лишь мой телохранитель. Он постоит.