Осколки прошлого

— Заткни свой поганый рот! — Паула бросила нож на столешницу. — Ты думаешь, ты такая охрененно умная? Думаешь, ты лучше меня? — Когда Джейн не ответила, она заорала: — Посмотри на меня, дура ты конченая! Скажи это мне в лицо. Скажи, что ты лучше меня. Давай, тебе что, слабо?

Джейн повернулась на стуле, чтобы оказаться лицом к лицу с Паулой.

— Ник тебя трахал?

У Паулы отвисла челюсть. Вопрос застал ее врасплох.

Джейн не совсем понимала, откуда он у нее возник, но продолжила давить:

— Ничего, если трахал. Я почти уверена, что он трахал Клару. — Джейн рассмеялась, ведь теперь это казалось совершенно очевидным. — Он всегда западал на хрупких знаменитых женщин, а хрупкие знаменитые женщины всегда западают на таких парней, как Ник.

— Это все хрень собачья.

Джейн с удивлением обнаружила, что мысль о Нике и Кларе не вызвала в ней ни тени ревности. Почему Джейн было настолько все равно? Почему единственное, что ее волновало, — это то, что Кларе удалось получить от Ника все, чего ей хотелось, не потеряв при этом себя?

Джейн сказала Пауле:

— Могу поспорить, он тебя не трахал. — По уязвленному выражению лица Паулы она поняла, что угадала. — Не то что он не трахнул бы тебя, если бы ему это было нужно. Но ты так откровенно и отчаянно ждешь любых проявлений доброты… Не давать тебе этого гораздо эффективнее, чем давать. Верно? И из этого рождается вся твоя драма про ужасную меня, потому что я — единственное, что мешает ему быть с тобой.

У Паулы задрожала нижняя губа.

— Заткнись.

— Один из агентов ФБР очень хорошо сформулировал это несколько дней назад. Он сказал, что Ник просто очередной самозванец, который организовал очередную секту, чтобы спать с симпатичными девочками и играть в Бога с мальчиками.

— Я сказала, заткни свой чертов рот! — В голосе Паулы уже не звучало угрозы. Она уперлась ладонями в столешницу. Слезы бежали у нее по щекам. Она истерично трясла головой. — Ты не знаешь. Ты ничего о нас не знаешь.

Джейн закрыла металлическую крышку ящика. С одной его стороны была крошечная ручка — для Эндрю она была слишком мала, но тонкие пальцы Джейн легко зацепились за нее.

Она поднялась из-за стола.

Паула взяла нож, разворачиваясь к ней.

Джейн сделала шаг вперед и с размаху ударила Паулу ящиком по голове.

Бах!

Как будто кто-то выстрелил из игрушечного пистолета.

Рот Паулы открылся от удивления.

Нож выскользнул у нее из рук.

Она рухнула на пол.

Джейн склонилась над Паулой и нащупала пульс на ее шее. Она подняла ей веки. Левый глаз стал молочно-белым, зрачок в правом сузился под ярким верхним светом.

Джейн стремительно вышла через двойные двери, засунув ящик под мышку. Она прошла через гостиную и коридор. Эндрю лежал в спальне. Пузырек с морфином был пуст. Она встряхнула его:

— Энди. Энди, просыпайся.

Он обернулся на голос, его глаза болезненно блестели.

— Что такое?

— Ты не слышал телефон? — Джейн смогла придумать только одну ложь, которая заставила бы его двигаться. — Ник звонил. Нам надо убираться отсюда.

— Где?.. — Эндрю с трудом пытался сесть. — Где Паула?

— Она уже уехала. На дороге была припаркована еще одна машина. — Джейн с трудом подняла его на ноги. — Ящик у меня. Нам надо идти, Эндрю. Сейчас же. Ник сказал, нам надо убираться.

Он попытался встать. Джейн удержала его. Он был настолько легким, что это почти не составило для нее труда.

Он спросил:

— Куда мы едем?

— Нам нужно торопиться. — Джейн чуть не уронила ящик, пока вела его по коридору к входной двери. Казалось, что до фургона они будут идти целый час. Нужно было заткнуть Пауле рот. Связать ее. Сколько она еще будет валяться без сознания, пока не очнется и не начнет кричать? Согласился бы Эндрю уехать, если бы узнал, что они предают план Ника и его самого?

Джейн не могла так рисковать.

— Давай же, — умоляла она брата. — Не останавливайся. Ты сможешь поспать в фургоне, ладно?


— Да… — только и смог сказать он, хрипя и задыхаясь.

Последние несколько метров Джейн пришлось его тащить. Она прислонила его спиной к фургону и прижала коленом его колени, чтобы он не упал, пока она открывает дверь. Она усаживала его на пассажирское сиденье, когда вспомнила…

Ключи.

— Оставайся здесь.

Джейн побежала обратно в дом. Она распахнула двери кухни. Паула стояла на четвереньках и мотала головой, как собака.

Недолго думая, Джейн ударила ее ногой по лицу.

Паула охнула и растянулась на полу.

Джейн обшарила ее карманы и нашла ключи. Она уже была на полпути к фургону, когда вспомнила про пистолет за поясом Паулы. Она могла бы вернуться и забрать его, но какой смысл? Лучше она уедет сейчас, чем даст Пауле еще один шанс остановить их.

— Джей… — Эндрю смотрел, как она забирается на водительское сиденье. — Как они… Как они нашли…

— Селден, — сказала она ему. — Клара. Она отступилась. Передумала. Ник сказал, нам надо торопиться. — Джейн развернула фургон и вдавила педаль в пол. Проверила зеркало заднего вида. Она видела в нем только пыль. Сердце бешено колотилось в горле, пока она ехала по извилистой проселочной дороге. Только когда они наконец доехали до границы штата, Джейн почувствовала, что ее пульс возвращается в норму. Она посмотрела на Эндрю. Его голова моталась из стороны в сторону. Она слушала его тяжелое дыхание, отсчитывала болезненные вдохи и выдохи.

Первый раз за последние два года Джейн почувствовала умиротворение. Ее охватило ошеломляющее спокойствие. Она поступала правильно. После того, как она так долго стояла на службе безумия Ника, она наконец мыслила ясно.

Джейн однажды уже была в больнице Норфвестерн. Посреди тура ее начали мучить боли в ушах. Печников сразу повез ее в неотложку. Он хлопотал вокруг нее, говорил, что Джейн — самый важный пациент, который у них когда-либо был. Джейн закатывала глаза от этих восхвалений, но в глубине души ей было приятно, что о ней так заботятся. Она так сильно любила Печникова не только из-за того, что он был ее учителем, но и из-за того, что он был порядочным и добрым человеком.

Именно поэтому, видимо, Ник и заставил ее уйти от него.

Почему ты бросила?

Потому что мой парень ревновал меня к семидесятилетнему гомосексуалисту.

Машина «Скорой» с воем пронеслась мимо Джейн. Она поехала за ней. Вскоре она увидела вдалеке светящийся указатель «Мемориальная больница Норфвестерн».

— Джейн? — сирена «Скорой» разбудила Эндрю. — Что ты делаешь?

— Ник велел мне отвезти тебя в больницу. — Она нажала на поворотник и остановилась на светофоре.

— Джей… — Эндрю начал кашлять. Он зажал рот обеими руками.

— Я просто делаю то, что мне сказал Ник, — соврала она. Ее голос дрожал. Она должна была держать себя в руках. Они были так близко. — Он взял с меня обещание. Ты хочешь, чтобы я нарушила обещание, которое дала Нику?

— Ты не… — Ему пришлось остановиться, чтобы набрать воздуха. — Я знаю, что ты… Что Ник не…

Джейн посмотрела на своего брата. Он вытянул руку и осторожно коснулся пальцами ее шеи.

Она посмотрела в зеркало и увидела следы от пальцев Ника, которыми он душил ее. Эндрю знал, что случилось в ванной — что Джейн выбрала остаться с ним.

Теперь она поняла, что Ник предъявил Эндрю тот же ультиматум. Эндрю не поехал в Нью-Йорк с Ником. Он остался в доме с Джейн.

— Значит, мы два сапога пара, да? — сказала она своему брату.

Он закрыл глаза.

— Мы не можем… Наше фото… в новостях. Полиция…

— Это неважно, — Джейн последними словами обругала очередной красный светофор, а потом и саму себя. Фургон был единственным автомобилем на дороге. И с чего она решила посреди ночи соблюдать все правила дорожного движения?

Она нажала на газ и просвистела мимо светофора.

— Джейн… — проговорил Эндрю, борясь с очередным приступом кашля. — Т-ты не должна этого делать. Тебя поймают.

Джейн снова свернула направо, проехав очередной синий указатель с белым значком больницы.

— Пожалуйста. — Он стал тереть лицо ладонями, как в детстве, когда ему было слишком сложно или неприятно.

Джейн пролетела еще один красный светофор. Теперь она уже вела на автопилоте. Внутри ее все снова онемело. Она превратилась в такую же машину, как и фургон, единственной целью которой было доставить своего брата в больницу, где он сможет спокойно умереть.

Эндрю снова попытался заговорить:

— Пожалуйста. Послушай… — но его одолел очередной приступ кашля. Хрипов не было, просто сдавленный звук, будто он пытался всосать воздух через соломинку.

— Побереги дыхание, — сказала она.

— Джейн, — повторил он, и его голос был не громче шепота. — Если тебе надо меня оставить, оставь. Ты не можешь позволить им тебя поймать. Ты должна… — Его голос снова прервал кашель. Он посмотрел на свои руки. На них была кровь.

Джейн проглотила слезы. Она везла его в больницу. Они вставят трубку ему в горло, чтобы помочь дышать. Они дадут ему лекарство, чтобы помочь уснуть. Это, вероятно, был их последний в жизни разговор.