Осколки прошлого

— Могу поспорить, ты помнишь все до единого. У вас всегда все было четко в этом плане. — Она открыла ногой следующую дверь. — Садись. Я сделаю чай.

Энди поняла, что оказалась еще на одной кухне с еще одной незнакомкой, которая могла знать или не знать о ее матери все.

— Кажется, у меня было печенье, — Клара начала открывать ящики.

Энди огляделась. Кухня была совсем маленькая, размещалась в отдельном крыле и, кажется, не особо изменилась с тех пор, как ее впервые обустроили. Металлические ящички были выкрашены в ярко-бирюзовый цвет. Столешницы выстроганы из грубого дерева. Кухонные принадлежности выглядели так, будто служили декорацией для какого-либо семейного шоу из семидесятых.

Рядом с холодильником на стене висела огромная маркерная доска. Кто-то оставил на ней сообщение:

«Клара, сегодня воскресенье. Эдвин будет в городе с часу до четырех. Обед в холодильнике. Не пользуйся плитой».

Клара включила плиту. Выключатель щелкнул несколько раз, прежде чем загорелся газ.

— Ромашка?

— О… Конечно. — Энди села за стол. Она пыталась придумать, о чем спросить Клару. Например, какой сейчас год, кто президент, но так ли это было нужно? Если бы у нее не было проблем с памятью, вряд ли ей оставляли бы подобые записки.

Энди почувствовала почти невыносимую грусть, к которой вскоре прибавилась толика вины. Раз у Клары рано развился Альцгеймер, произошедшее с ней на прошлой неделе уже наверняка полностью стерлось из памяти, а вот то, что случилось с ней тридцать один год назад, могло как раз всплыть на поверхность.

Энди спросила:

— О каких цветах для детской думаешь?

— Не розовый! — отрезала Клара. — Может быть, зеленый с желтым.

— Звучит очень мило. — Энди пыталась поддержать разговор. — Прямо как подсолнухи во дворе.

— Да, именно, — Клара явно была рада это услышать. — Эдвин говорит, мы начнем попытки, как только все закончится, но я не знаю. Мне кажется, лучше начинать уже сейчас. Я ведь не молодею, — она засмеялась и положила руку себе на живот. В этом смехе было что-то невероятно прекрасное, он как будто проник Энди в самое сердце.

Клара Беллами светилась добротой. Пытаться обманывать ее казалось низостью. Клара спросила:

— Ну а как ты себя чувствуешь? Все так же без сил?

— Мне лучше. — Энди смотрела, как Клара наливает в чашки холодную воду. Она забыла поставить чайник. Пламя высоко поднималось над плитой. Энди встала, чтобы ее выключить, и спросила: — А ты помнишь, как мы познакомились? Я тут пыталась припомнить подробности.

— Ох, так страшно, — ее пальцы снова легли ей на грудь. — Бедный Эндрю.

Опять Эндрю.

Энди села обратно за стол. Она совершенно не умела выстраивать подобного рода комбинации. Кто-то поумнее догадался бы, как выудить информацию из этой запутавшейся женщины. У Паулы Кунде она бы наверняка запела соловьем.

Это навело Энди на мысль.

— На днях я виделась с Паулой, — закинула она удочку.

Клара закатила глаза.

— Надеюсь, ты ее так не назвала?

— А как еще мне ее было называть? — рискнула Энди. — Сукой?

Клара засмеялась, садясь за стол. Она положила пакетики в холодную воду.

— В лицо бы я ей этого говорить не стала. Пенни, думаю, была бы не против увидеть нас всех в гробу.

Пенни?

Энди хорошенько задумалась над этим словом. А потом вспомнила о долларовой купюре, которую Паула Кунде сунула ей в руку. На Энди были те же самые джинсы, что и в тот день. Она залезла в карман и достала оттуда купюру, скатанную в тугой шарик. Она разгладила ее на столе. Пододвинула к Кларе.

— А! — Клара шутливо сдвинула губы. — Дура конченая прибыла на службу, сэр!

Очередной сногсшибательный успех.

Энди нужно было перестать осторожничать. Поэтому она спросила:

— Ты помнишь фамилию Паулы?

Клара вскинула брови.

— Это что, какой-то тест? Думаешь, я не вспомню?

Энди пыталась понять, был ли серьезным внезапно ставший резким тон Клары. Она вывела ее из себя? Энди что, только что лишила себя шанса?


Клара рассмеялась, сразу сняв всякое напряжение.

— Конечно, я помню. Что на тебя нашло, Джейн? Ты так странно себя ведешь.

Джейн?

Клара снова произнесла это имя:

— Джейн?

Энди подергала чайный пакетик за ниточку. Вода стала оранжевой.

— Я забыла, вот в чем проблема. Она сейчас пользуется другим именем.

— Пенни?

Пенни?

— Я просто… — Энди больше не могла продолжать играть в эти игры. — Просто скажи мне, Клара! Какая у нее фамилия?

Клара испуганно откинулась на стуле, снова услышав этот вопрос. На ее глазах выступили слезы.

Энди чувствовала себя последней сволочью.

— Извини. Я не должна была на тебя срываться.

Клара встала. Она подошла к холодильнику и открыла его. Вместо того чтобы что-то оттуда достать, она просто встала перед ним.

— Клара, мне так…

— Эванс. Паула Луиз Эванс.

Радость победы для Энди омрачило мучительное чувство стыда.

— Я еще не совсем ку-ку, — спина Клары напряглась. — Я помню важные вещи. Всегда помнила.

— Я знаю. Мне очень жаль.

Клара думала о чем-то своем, глядя в открытый холодильник.

Энди хотелось сползти на пол и молить о прощении. А еще ей хотелось выбежать отсюда и добраться до ноутбука, но ей нужен был интернет, чтобы найти там Паулу Луиз Эванс. Она помолчала, но вскоре снова задала Кларе вопрос:

— Ты знаешь… — Но она остановилась, потому что Клара скорее всего понятия не имела, что такое вай-фай, не говоря уж о пароле. Поэтому она спросила: — А у вас есть кабинет?

— Конечно, — Клара закрыла холодильник и повернулась к ней. На ее лице снова появилась теплая улыбка. — Тебе нужно позвонить?

— Да, — сказала Энди, потому что так было проще всего двигаться дальше. — Ты не возражаешь?

— Куда-то далеко?

— Нет.

— Это хорошо. Эдвин тут ворчал на меня из-за телефонных счетов. — Улыбка Клары начала таять. Она снова потеряла нить разговора.

Энди сказала:

— Когда я позвоню, можно будет побольше поговорить об Эндрю.

— Конечно, — Клара снова улыбнулась. — Он вон там, но я не уверена, где сейчас Эдвин. Он в последнее время так много работает. И, конечно, новости его очень расстроили.

Энди не стала спрашивать, что за новости, потому что боялась опять расстроить эту женщину.

Она пошла за Кларой в другой конец дома. Несмотря на травмированное колено, походка танцовщицы была потрясающе грациозна. Ее ноги едва касались земли. Но Энди не могла до конца насладиться изяществом ее движений, потому что в голове роилось слишком много вопросов. Кто такая Джейн? Кто такой Эндрю? Почему Клара плачет каждый раз, когда произносит его имя?

И почему Энди испытывает непреодолимое желание защитить эту хрупкую женщину, хотя видит ее первый раз в жизни?

— Вот, — Клара дошла до конца коридора. Энди открыла дверь в комнату, которая раньше скорее всего была спальней, но сейчас превратилась в приличный кабинет с целой стеной запертых полок с документами, большим бюро и макбуком, стоявшим на ручке кожаного кресла.

Клара улыбнулась Энди.

— Что ты хотела?

Энди снова засомневалась. Ей стоило вернуться в «Макдоналдс» и воспользоваться вай-фаем у них. У нее не было никаких причин заниматься этим здесь. Не считая того, что она все еще хотела узнать ответы. А что, если о Пауле Луиз Эванс в интернете тоже ничего не будет? Тогда Энди придется ехать обратно, а к этому времени Эдвард Ван Виз уже, вероятно, вернется домой. Вряд ли он захочет, чтобы Энди разговаривала с Кларой.

Клара спросила: