Осколки прошлого

Капюшон душил и Лору, и Паулу, так что, очевидно, обе женщины обладали информацией, которая была нужна кому-то еще.

Загадочным им, которые могли отследить Энди по электронным письмам и звонкам?

Энди снова уткнулась в ноутбук и еще раз попробовала зайти на КвеллКорп. ком, потому что все, что ей теперь оставалось делать, — это возвращаться и проверять, не пропустила ли она что-либо те последние двадцать раз, что туда заходила.

Первым на главной странице появлялось постепенно увеличивающееся фото в псевдодокументальном стиле с многонациональной группой ученых в белых халатах, которые пристально разглядывали пробирку со светящейся жидкостью. На заднем фоне надрывались виолончели, как будто Леонардо да Винчи только что открыл средство от герпеса.

Энди выключила звук.

Она знала об этой фармацевтической компании, как все знают, например, о существовании пластырей. «КвеллКорп» производила все — от детских подгузников до таблеток от эректильной дисфункции. Единственное, что Энди нашла во вкладке «ИСТОРИЯ», — это что парень по имени Дуглас Пол Квеллер основал компанию в 1920 году, потом его наследники продали ее в 1980-х, а потом, к началу 2000-х, «КвеллКорп» буквально захватила весь мир, потому что этим зловещие корпорации и занимаются.

Они вполне могли оказаться зловещей корпорацией. Это было основой сюжета почти всех известных Энди научно-фантастических фильмов. От «Аватара» до всех частей «Терминатора».

Она закрыла страницу «КвеллКорп» и развернула вкладку с Кларой Беллами.

То, что Лора знакома с Паулой Кунде, было странно; то, что Паула Кунде знакома с такой женщиной, как Клара Беллами, откровенно шокировало. Она была примой-балериной, а этого почетного звания, согласно другой странице в Википедии, удостоились совсем немногие женщины. Клара танцевала у Джорджа Баланчина — хореографа, имя которого знала даже Энди. Клара ездила по всему миру. Танцевала на самых прославленных сценах. Была первой в своей профессии. А потом страшная травма колена заставила ее уйти на пенсию.

Поскольку Энди особенно нечего было делать после целого дня в пути, она посмотрела почти все видео с Кларой Беллами, которые нашла на Ютубе. Там была куча представлений и интервью со всякими знаменитыми людьми, но Энди больше всего понравилась съемка с первого Фестиваля Чайковского, который поставила труппа «Нью-Йорк сити балет».

Поскольку Энди фанатела от театра, она сразу обратила внимание на совершенно потрясающие декорации со странными прозрачными трубами на фоне, которые создавали впечатление, будто все на сцене покрыто льдом. Она думала, ей будет скучно смотреть на то, как крошечная женщина крутится на мысках под музыку для стариков, но было что-то в Кларе Беллами от птички колибри, и отвести от нее взгляд было невозможно. Для женщины, о которой Энди никогда раньше не слышала, Клара была невероятно популярна. Ньюсуик и Таймс помещали ее на свои обложки. Статьи о ней несколько раз появлялись в Нью-Йорк таймс, ее имя мелькало в разделе «Что нового в городе» Нью-Йоркера.

И вот здесь Энди наткнулась на непреодолимый барьер. Если быть точнее, на ценовой барьер. На многих сайтах бесплатно можно было читать только некоторые статьи, так что ей приходилось следить за тем, куда она нажимает. Она явно была не в том положении, чтобы платить за расширенный доступ.

Насколько она поняла, Клара исчезла из публичного пространства в 1983 году. На последней своей фотографии в Таймс она шла с похорон Джорджа Баланчина с опущенной головой и прижатым к носу платком.

Как и в случае с Паулой, Энди предположила, что Клара Беллами в какой-то момент вышла замуж и сменила имя. Хотя зачем кому-то, вложившему столько труда в создание громкого имени, потом его менять, было непонятно. Энди не нашла профиль Клары на Фейсбуке, но обнаружила там ее закрытую фан-страничку и популярную, вечно худеющую леди, которую всерьез заботил вес Клары.

Энди не удалось найти никаких документов о браке или разводе Клары Беллами в Нью-Йорке, округе Кук в Чикаго или прилегающих областях, зато она обнаружила интересную статью в Чикаго Сан таймс о судебном процессе, который начался после травмы Клары.

Прима-балерина подала иск на компанию под названием «ЭлитДрим БадиВер» за неуплату по рекламному контракту. Имя представлявшего ее юриста в статье указано не было, но на фотографии она выходила из здания суда в сопровождении долговязого мужчины с усами, который показался Энди идеальным воплощением образа адвоката для хиппи или хипстера из нулевых, который пытается им казаться. Но, что самое важное, в ту минуту, когда фотограф нажал на кнопку своего аппарата, этот хиппи-адвокат посмотрел прямо в камеру.

Энди посещала несколько курсов по фотографии в колледже в Саванне. Она знала, насколько редко удается сделать живую, не постановочную фотографию, на которой никто не моргает и не открывает рот. Хиппи-адвокат совершил нечто невероятное. Оба его глаза были открыты. Губы лишь слегка разомкнуты. Его потешно закрученные усы занимали самый центр композиции. Шелковистые, волнистые волосы аккуратно лежали на плечах. Фотография была такая четкая, что Энди даже увидела кончики его ушей, походившие на маленькие фисташки и выглядывающие из-под волос.

Энди сразу предположила, что хиппи-адвокат не сильно изменился за прошедшие годы. Парень, который в тридцать лет решил позаимствовать стиль стрижки усов у шерифа из фильмов про Дикий Запад, вряд ли внезапно проснется в шестьдесят и осознает свою ошибку.

Она набрала в поиске новую комбинацию: Чикаго адвокат усы волосы.

Через несколько секунд Энди смотрела на группу под названием «Попечители Фанкаделики», члены которой предпочитали называть себя «волосатым бэндом». Они играли каждую среду в баре под названием «ЭЗ Инн». У каждого из них на лице творилось что-то невообразимое — тут была и мефистофелевская бородка, и баки Элвиса, а хвостиков оказалось столько, что можно было бы основать колонию неформалов. Энди приблизила лицо каждого из восьми участников группы и нашла знакомые завитки на усах барабанщика.

Энди посмотрела на его имя.

Эдвин Ван Виз.

Она протерла глаза. Она устала после целого дня за рулем и долгих вечеров за экраном компьютера. Все не могло оказаться настолько просто.

Она нашла старое фото из газеты, чтобы сравнить. Барабанщик был немного более полный, сильно менее волосатый и не такой симпатичный, но она поняла, что нашла именно того парня.

Энди уставилась в окно, не в состоянии поверить собственной удаче. Неужели найти Эдвина, который, возможно, знал, как найти Клару Беллами, действительно оказалось так просто?

Она открыла новую вкладку в браузере.

Как и у Клары, у Эдвина не было страницы на Фейсбуке, но она смогла найти его личный, сделанный на коленке сайт. Там было указано, что он на пенсии, но готов к выступлениям на различных мероприятиях в качестве гостя или соло-барабанщика. Она нажала на ссылку «Обо мне». Эдвин был выпускником Стэнфорда, бывшим юристом Американского Союза защиты гражданских свобод с долгой и успешной карьерой адвоката для различных артистов, анархистов, провокаторов и революционеров, которые с радостью выкладывали фото рядом с человеком, спасшим их от тюрьмы. Даже некоторые из тех, кто все-таки отправился за решетку, рассказывали о нем много замечательного. Совершенно неудивительно, что этот Эдвин был знаком с безумной Паулой Кунде.

Мои бунтарские деньки позади.

Интуиция подсказывала Энди, что Эдвин Ван Виз все еще знает, как связаться с Кларой Беллами. Слишком уж характерным жестом он касался ее руки на фото из зала суда. А еще Эдвина выдавал бесстыжий взгляд, которым он смотрел на человека за камерой. Может, Энди считывала с этой фотографии слишком многое, но, если бы ее профессор по классу «Эмоция и свет в черно-белой фотографии» задал ей найти фото с хрупкой женщиной, которая прячется за спиной своего могучего защитника, Энди выбрала бы именно этот снимок.

Ребенок снова заорал.

Мать схватила его за руку и снова потащила в туалет.

Энди закрыла ноутбук и сунула его в сумку. Выбросила мусор в контейнер и снова направилась к пикапу Майка. Внутри все еще играла «Интерстэйт Сонг» «Стоун Темпл Пайлотс». Энди потянулась выключить ее, но не смогла. Музыка Майка ей нравилась, и это бесило. Все его сборники на дисках были потрясающими, начиная с «Дэшборд Конфешнл» и заканчивая «Блинк 182» и неожиданно большим количеством Джей Ло.

Энди проверила время на вывеске над «Макдоналдсом», прежде чем тронуться в путь. Двадцать минут третьего. Не худшее время, чтобы явиться без предупреждения. На своем сайте Эдвин Ван Виз указал адрес фермы где-то в полутора часах езды от Чикаго. Из этого она сделала вывод, что он работает дома, и вероятность застать его, когда она приедет, была достаточно высока. Она вбила координаты в гугл-карты, попеременно отдаляя и приближая картинку с заливными лугами и пытаясь понять, как добраться до большого красного амбара Эдвина и такого же красного дома с металлической крышей.

От «Макдоналдса» до фермы оказалось ехать всего десять минут. Она чуть не проехала поворот, скрытый в густой роще. Энди остановила пикап сразу перед съездом. Дорога была пустынная. Пол пикапа вибрировал из-за работавшего вхолостую двигателя.

Она волновалась не так сильно, как когда направлялась к дому Паулы. Теперь Энди знала, что найти человека еще совсем не значило услышать от него правду. Или даже не обнаружить, что он готов приставить дробовик к твоей груди. Может быть, Эдвин Ван Виз сделает то же самое. Было бы логично, если бы Паула Кунде послала Энди к кому-то, кто был бы не рад ее видеть. Пока она ехала сюда из Остина, у Паулы Кунде была масса времени, чтобы позвонить Кларе Беллами и предупредить ее о приезде дочурки Лоры Оливер. Если Эдвин Ван Виз все еще был близок с Кларой, она могла позвонить ему и…

Она потерла лицо ладонями. Можно весь день водить у себя в голове эти хороводы или поехать и все самой узнать. Она крутанула руль и свернула на съезд. Лес оставался все таким же густым еще, наверное, метров восемьсот, но вскоре она увидела верхушку красного амбара, потом огромное пастбище с коровами, а потом маленький фермерский домик с широким крыльцом и двориком, засаженным подсолнухами.

Энди припарковалась у амбара. Других машин видно не было, и это показалось ей плохим знаком. Дверь дома не открылась при ее появлении. Занавески не зашевелились, в окнах не появились встревоженные лица. И все-таки она была не настолько тупа, чтобы уйти, не постучав.


Энди начала вылезать из пикапа, но потом вспомнила об одноразовом телефоне, по которому Лора должна была позвонить ей, когда горизонт будет чист. На самом деле она потеряла надежду на это еще в Талсе. Белль-Айл ревью предоставила ей все важные факты: тело Капюшона так и осталось неопознанным. Тщательно проанализировав видео из закусочной, полиция пришла к тем же выводам, что и Майк. Лора пыталась предотвратить самоубийство Джоны Хелсингера. Ее не собирались обвинять в убийстве. Семья парня еще продолжала возмущаться, но, элита правоохранительных органов или нет, симпатии публики склонялись не на их сторону, а местный прокурор был самым настоящим политическим флюгером. Одним словом, какая бы скрытая угроза ни мешала Энди вернуться домой, она либо вообще ни к чему этому не относилась, либо была еще одной частью колоссальной паутины лжи, сплетенной Лорой.

Энди расстегнула косметичку, проверила телефон, убедилась, что батарея полностью заряжена, сунула его в задний карман. Энди увидела водительские права и медицинскую карточку Лоры. Она глянула на фото своей матери, стараясь игнорировать приступ тоски, которую не хотелось испытывать. Вместо этого она посмотрела на свое отражение в зеркале. Может, виновата была паршивая диета Энди, или недостаток сна, или то, что она стала носить распущенные волосы, но с каждым днем она становилась все больше и больше похожа на свою мать. Сотрудницы в последних трех отелях едва взглянули на нее, когда она подавала им свои водительские права для регистрации.

Она засунула косметичку обратно в сумку, к толстому черному кожаному бумажнику.

Бумажнику Майка.

Последние два с половиной дня Энди старательно избегала того, чтобы открывать бумажник Майка и смотреть на его симпатичное лицо, особенно когда лежала в кровати ночью и пыталась не думать о нем, потому что он был психопатом, а она — слабохарактерным ничтожеством.

Она посмотрела на дом, потом на подъездную дорожку и раскрыла бумажник.

— Ох, господи! — пробормотала она.

Она нашла у него водительские права на четырех разных человек, подделки были чертовски хорошего качества. Майкл Неппер из Алабамы; Майкл Дэйви из Арканзаса; Майкл Джордж из Техаса; Майкл Фальконе из Джорджии. Отделения бумажника разделял толстый кожаный карман. Энди открыла его.

Мать твою.

У него был поддельный значок маршала США. Энди раньше видела настоящие — золотая звезда внутри круга. Это была хорошая копия, такая же убедительная, как и права. Кто бы ни был этот умелец, он проделал чертовски хорошую работу.

И тут кто-то постучал по стеклу.

— Черт! — Энди подпрыгнула и выронила бумажник.

А потом у нее сам собой начал открываться рот, потому что женщина, стучавшая в окно, была безумно похожа на Клару Беллами.

— Ты, — сказала женщина с лучезарной улыбкой на губах. — Чем ты тут занимаешься, в этом грязном противном пикапе?

Энди не могла понять, обманывает ли ее зрение или она просто посмотрела многовато видео на Ютубе и теперь видит Клару Беллами повсюду. Эта женщина была старше, ее лицо покрывали морщины, длинные темные волосы практически полностью поседели, но, без сомнения, это была та самая женщина.

Клара сказала:

— Пошли, глупая. Снаружи прохладно. Идем в дом.

Почему она говорила с Энди так, будто знала ее?

Клара открыла дверь пикапа. Подала Энди руку, чтобы помочь спуститься.

— Господи, — сказала она. — Ты выглядишь уставшей. Андреа опять не давала тебе спать? Ты оставила ее в отеле?

Энди открыла рот, но ответить на это она никак не могла. Она заглянула Кларе в глаза. Интересно, кого видела эта женщина, когда смотрела на нее?

— Что случилось? — спросила Клара. — Тебе нужен Эдвин?

— О… — Энди не знала, как и ответить. — А он здесь? Эдвин?

Она посмотрела на участок перед амбаром.

— Его машины нет.

Энди ждала, что будет дальше.

— Я только что уложила Андреа спать, — сказала она, как будто две секунды назад не спрашивала, не в отеле ли Андреа.

Под Андреа она имела в виду Энди или кого-то другого?

Клара сказала:

— Может быть, выпьем чаю? — Она не стала дожидаться ответа. Просто подхватила Энди под руку и повела ее в сторону дома. — Я даже не знаю почему, но сегодня утром я думала про Эндрю. Про то, что с ним случилось. — Она приложила руку к груди и начала плакать. — Джейн, мне так страшно жаль…

— О… — Энди понятия не имела, о чем она говорит, но почему-то ей тоже захотелось плакать.

Эндрю? Андреа?

Потом Клара сказала:

— Давай сегодня не будем о грустном. Ведь сейчас в твоей жизни происходит столько всего! — Она открыла входную дверь ногой. — Ну, расскажи, как у тебя дела? С тобой все нормально? Все еще проблемы со сном?

— О… — сказала Энди, потому что это, очевидно, была единственная возможная реакция. — Я была… — Она пыталась понять, что ей лучше всего сказать, чтобы эта женщина продолжала говорить. — А что насчет тебя? Чем ты занималась?

— Ой, много чем! Я вырезала картинки из журналов с идеями для детской и еще думаю создать альбом фотографий времен моей славы. Худшая разновидность самовозвеличивания, но, знаешь, тут такая странная вещь — я забыла почти все свои выступления. А ты?

— О… — Энди по-прежнему не понимала ни черта из того, что говорила эта женщина.

Клара рассмеялась.