Осколки прошлого
Часть 29 из 87 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Поляроиды.
Энди пихнула их в пляжную сумку в багажнике. Она могла бы разглядывать фотографии весь день, пытаясь понять, что произошло с запечатленной на них молодой женщиной. Ее били. Пинали ногами. Кусали — именно так выглядела рана на бедре: как будто дикое животное зубами вырвало кусок плоти.
Эта молодая женщина была ее матерью.
Кто сделал с Лорой все эти жуткие вещи? Это те же они, что послали Капюшона? Те же они, что преследовали Энди?
Энди скрывалась от них без особого успеха. Она уже доехала до Бирмингема, когда вспомнила, что не отсоединила кабели в машине мертвеца. Лора велела ей убедиться, что GPS не работает. Но разве GPS будет работать, когда отключен двигатель? Спутниковая связь по принципу работы походила на бортовой компьютер. В таком случае компьютер должен функционировать, то есть машина должна быть заведена.
Ведь так?
У системы возврата угнанных автомобилей «ЛоДжек» была собственная батарея. Энди узнала это, когда составляла отчеты по угонам в диспетчерской. Еще она узнала, что у «Форда» есть система синхронизации, но для мониторинга в реальном времени нужна регистрация, а Энди сомневалась, что парень, который потрудился убрать все освещение в своем автомобиле, пожертвует анонимностью ради функции голосовых команд для поиска ближайшего мексиканского ресторана.
Ведь так?
Что будет, если пикап найдут? Энди проигрывала в голове сценарий расследования так же, как когда сбегала из отчего дома.
Чтобы это произошло, полиция должна идентифицировать Капюшона, он же Сэмюэл Годфри Беккет. Учитывая род его занятий, он, вероятно, будет в базе, так что отпечатки пальцев — единственное, что понадобится для раскрытия его имени. Как только оно станет известно, вскроются и данные регистрации машины, и тогда ориентировка будет разослана по всем постам и появится на экране каждой патрульной машины в ближайших трех штатах.
Конечно, это если допустить, что все всегда проходит по плану. Каждую секунду передаются кучи ориентировок. Патрульные офицеры пропускают даже те, что помечены как приоритетные, ведь у них есть еще много других задач: например не попасть под шальную пулю, — а это гораздо приоритетнее чтения сообщений.
Но это не гарантировало Энди безопасность. Если копы не найдут пикап сами, то кто-нибудь — библиотекари или скорее тот ворчливый дед со своими политическими тирадами — может сообщить об оставленном автомобиле. Тогда полицейские приедут, проверят номера и коды, увидят упомянутую выше ориентировку, сообщат в Саванну. Потом криминалисты найдут обувь и рабочую рубашку Энди, а также ее ДНК по всему салону.
Живот Энди скрутило от страха.
Ее отпечаткам на сковороде еще можно найти объяснение — Энди все время готовила яичницу дома у своей матери, — но похищение пикапа убитого человека и пересечение границы штата автоматически делали Энди опасной подозреваемой. Если Палаццоло обвинит Энди в убийстве Капюшона, ей запросто могут вынести смертный приговор.
Смертный приговор.
Она глубоко вдохнула через рот, почувствовав тошноту. Руки снова затряслись. Крупные слезы потекли по щекам. Деревья за окном машины начали расплываться. Энди стоило сдаться. Ей не надо было сбегать. Она бросила свою мать в куче дерьма. Неважно, что Лора сама велела Энди уйти. Она должна была остаться. По крайней мере тогда Энди не было бы сейчас так одиноко.
Лицо снова скривилось рыданиями от мыслей о горькой правде.
— Возьми себя в руки! — крикнула. — Хватит!
Энди вцепилась в руль. Сморгнула слезы. Лора сказала ей ехать в Айдахо. Значит, надо ехать в Айдахо. Как только Энди там окажется, как только пересечет границу, она сможет плакать хоть каждый день, пока не зазвонит телефон и Лора не скажет ей, что можно возвращаться домой. Только следуя указаниям Лоры, она сможет пройти через все это.
А еще Лора сказала ей отсоединить аккумулятор «Форда».
— Черт! — пробормотала Энди, но потом, как будто в нее на секунду вселился Гордон, твердо сказала себе: — Что сделано, то сделано. — Окончательность этого утверждения как будто ослабила узел тревоги в груди. У этой истины было еще одно достоинство. От Энди не зависело, найдут «Форд» или нет и что из этого выйдет.
Был только один вопрос, о котором ей действительно стоило побеспокоиться: в какой именно момент она перешла в режим «Инкогнито» в Гугле, когда сидела за компьютером в библиотеке? Потому что, как только полиция найдет пикап, они поговорят с библиотекарями, а те сообщат, что Энди пользовалась компьютером. Она не сомневалась, что библиотекари дадут бой копам — все они были по преимуществу оголтелыми адептами Первой поправки[31]. Но получить ордер на проверку компьютера полицейские смогут примерно за час, а потом любому технарю понадобится пять секунд, чтобы получить доступ к поисковой истории Энди.
Она была уверена: режим «Инкогнито» уже был включен, когда она нашла Паулу Кунде из Остина в Техасе, но включила ли она его до или после того, как смотрела маршрут до Айдахо?
Этого Энди вспомнить не могла.
Беспокоило еще одно обстоятельство: а вдруг не копы будут задавать библиотекарям все эти вопросы? Вдруг всезнающие они, о которых говорила Лора, поручили кому-то отыскать пикап Капюшона, и это они будут говорить с библиотекарями, и они будут проверять компьютер?
Энди вытерла нос рукавом. Она поубавила скорость, потому что «Релайант» начал громыхать, словно остатки кошачьего корма на дне коробки, которая всегда будет под рукой у Энди после пятидесяти пяти.
В опасности ли чья-то жизнь из-за того, что она бросила пикап? В опасности ли она сама из-за того, что искала путь до Айдахо? Энди снова попыталась шаг за шагом пройти в мыслях через это утро. Вот она вошла в библиотеку. Налила кофе. Села за компьютер. Сначала она просмотрела страницу Белль-Айл ревью, верно? А потом перевела браузер в приватный режим?
Она чрезмерно полагалась на режим «Инкогнито» в Гугле. Вряд ли что-то настолько стандартное могло одурачить компьютерного гения. Энди, наверное, стоило очистить кэш и стереть историю, а еще удалить все куки, чему она научилась после того жуткого случая, когда Гордон случайно увидел подборку эротических сцен из «Чужестранки»[32], которую Энди смотрела на его ноутбуке.
Энди снова вытерла нос. Щеки у нее горели. Она увидела дорожный знак.
ФЛОРЕНС 5
Энди решила, что едет в правильном направлении, то есть куда-то к верхнему левому краю Алабамы. Она не стала останавливаться, чтобы купить новую карту и спланировать маршрут до Айдахо. Как только она выехала со склада, ее единственной целью было уехать как можно дальше от Карроллтона. Она надеялась на каракули из библиотеки со всеми шоссе и автострадами, но больше — на оборот карты Джорджии, где были рекламы других карт. Там была размещена маленькая фотография карты «Континентальные штаты США», доступной за 5,99 $ плюс доставка и передача. Энди выросла, рассматривая подробные карты, и поэтому только после двадцати смогла понять, как штат Нью-Йорк мог делить Ниагарский водопад с Канадой.
План заключался в следующем: после Алабамы она пересечет краешек Теннесси, краешек Арканзаса, Миссури, крошечный кусочек Канзаса, свернет в Небраске, потом Вайоминг, а потом она буквально на хрен застрелится, если не окажется к тому времени в Айдахо.
Энди наклонилась вперед, положив подбородок на руль. Позвонки в нижней части ее спины будто превратились в круглые колючие кактусы. Деревья снова начали расплываться. Она больше не плакала, она просто устала. Веки дрожали. Их словно замазали сверху штукатуркой.
Она заставила себя сесть прямо. Понажимала тугие белые кнопки на радио. Покрутила взад-вперед колесико. Попадались только песнопения, сообщения для фермеров и кантри-музыка, но только не хорошая, а та, от которой хочется вставить карандаш в ухо.
Энди открыла рот и закричала настолько громко, насколько могла.
Это помогло, но она не могла кричать до конца своей жизни.
Когда-то нужно будет поспать. Пять с половиной часов в пути из Белль-Айл и так были достаточно утомительны. К текущему моменту дорога из Карроллтона прибавила к этому еще четыре с половиной часа из-за пробок, на которые Энди, видимо, обречена вне зависимости от того, по какому пути едет. Было почти три часа дня. Не считая того пьяного полусна в своей квартире и дремы на парковке «Уолмарта», она по большому счету не спала с тех пор, как встала на свою ночную смену два дня назад. За это время Энди успела пережить стрельбу, увидеть, как ее мать калечат, пережить жуткий стресс перед хирургическим отделением, психануть после полицейского допроса и убить человека, так что в том, что ей хотелось блевать, орать и плакать одновременно, не было ничего удивительного.
Не говоря уж о том, что мочевой пузырь был словно резервуар с кипятком, помещенный в ее тело. Она остановилась только один раз после склада: свернула с шоссе, спряталась между открытыми задней и передней дверьми, подождала, пока трафик рассосется, а потом присела на корточки и облегчилась прямо на траву, потому что боялась оставлять свой «Релайант» без присмотра.
240 000 долларов.
Энди не могла оставить такую сумму наличных, чтобы сбегать в «Бургер Кинг», а взять их с собой было как нести в руках неоновую вывеску с призывом к ограблению. Что Лора вообще делала с таким количеством наличных? Сколько времени она их копила?
Она грабила банки?
Идея не была такой уж безумной. Ограбления объяснили бы деньги, а еще это рифмовалось с шуткой про Д. Б. Купера на канадских фальшивых документах и, может, даже сочеталось с оружием в бардачке.
Сердце Энди ушло в пятки при мысли о пистолете.
Проблема в том, что грабители банков редко выходят сухими из воды после своих преступлений. Риск при таком маленьком выигрыше был слишком велик, ведь за все преступления, связанные с вкладами, застрахованными на федеральном уровне, отвечало ФБР. Энди думала, что появление этого закона как-то связано с Бонни и Клайдом или Джоном Диллинджером[33], ну или просто государство хотело, чтобы люди не сомневались в безопасности своих сбережений.
В любом случае она не могла представить, как ее мать натягивает хоккейную маску и идет грабить банк.
С другой стороны, до стрельбы в дайнере она не могла представить и то, что ее мать может всадить парню нож в горло.
И снова, снова, снова Энди не могла представить, как ее надежная и рациональная мать творит все то безумие, которое она учинила за последние тридцать шесть часов. Спрятанная косметичка, ключ за фотографией, склад, обувная коробка.
Мысли Энди вернулись к фотографиям маленькой Энди в снегу.
Вопрос, не похитили ли Энди в детстве, был достоин плохой мелодрамы. Может, Лора увидела оставленного без присмотра ребенка в тележке в супермаркете или на детской площадке и решила забрать его домой?
Энди посмотрела в зеркало заднего вида. Форма ее глаз — такая же, как у Лоры, — доказывала, что Лора ее мать.
На поляроидах она была избита так сильно, что у нее треснула нижняя губа. Может, Джерри Рэндалл — ужасный человек. Может, тогда, в 1989-м, он бил Лору, и она улизнула, пустившись в бега вместе с Энди, а Джерри ищет их с тех самых пор.
Получался уже фильм с Джулией Робертс. Или фильм с Дженнифер Лопез. Или Кэти Бейтс. Или Эшли Джадд, Кери Расселл, Эллен Пейдж…
Энди фыркнула.
Как же много фильмов про то, как женщины психуют и перестают терпеть мужчин, выбивающих из них весь дух!
Правда, судя по поляроидам, из ее матери действительно выбили весь дух, так что, может быть, это не было так уж далеко от правды.
Она поймала себя на том, что качает головой.
Лора не сказала «он может выследить тебя». Она сказала «они могут выследить тебя».
По законам кино, они — это злые корпорации, коррумпированные президенты или властолюбивые миллиардеры с техническими возможностями и необъятными трастами. Энди пыталась разыграть в голове каждый из этих сценариев, где ее мать оказывалась в центре какого-то огромного заговора. А потом решила, что, наверное, не стоит использовать «Нетфликс» как источник знаний о криминальном мире.
Впереди был съезд на Флоренс. Энди не собиралась больше сидеть на корточках посреди шоссе. Она не обедала, потому что от одной мысли об очередном гамбургере в очередной машине становилось тошно. Часть ее мозга, которая еще была способна думать, подсказывала, что Энди не сможет проехать весь тридцатичасовой путь до Айдахо без сна. Рано или поздно ей придется остановиться в отеле.
А это значило, что рано или поздно ей придется решать, что делать с деньгами.
Ее рука нажала на поворотник, прежде чем она успела себя остановить. Машина медленно въехала во Флоренс. Энди держалась на одном адреналине так долго, что для движения вперед его почти не осталось. На съезде было шесть указателей на разные отели. Она повернула направо после светофора, потому что это было проще всего. Поехала к первому мотелю, потому что это был первый мотель. Беспокойство по поводу безопасности и чистоты казалось роскошью из прошлой жизни.
И все-таки ее сердце стало биться быстрее, когда она вышла из «Релайанта». Мотель оказался двухэтажным; угловатое здание из бетона — прямиком из семидесятых; вдоль верхнего этажа — кованый балкончик. Энди специально криво припарковалась на стоянке, чтобы зад ее универсала всегда оставался на виду. Она крепко держала косметичку в руках, заходя в лобби. Проверила телефон. Лора не звонила. Она уже наполовину его разрядила, постоянно включая экран.
На ресепшене стояла пожилая женщина. Высокая прическа. Залакированные волосы. Она улыбнулась Энди. Энди оглянулась на машину. Со всех четырех сторон лобби были огромные окна. «Релайант» стоял там, где она его оставила, нетронутый. Она не знала, нормально она выглядит или нет, постоянно мотая головой туда и обратно, но в этот момент ее интересовала только возможность скорее завалиться в постель.
— О, здравствуйте, — сказала женщина. — У нас есть несколько комнат на верхнем этаже, если хотите.
Энди чувствовала, как последние активные клетки ее мозга засыпают. Она слышала слова женщины, но не улавливала смысл.
— Или вы хотите что-то на первом? — неуверенно спросила женщина.
Энди была не в силах принять какое-либо решение.
— А… — У нее в горле так пересохло, что она с трудом могла говорить. — Ладно.
Женщина сняла ключ с крючка на стене. Она сказала:
— Сорок долларов за два часа. Шестьдесят за ночь.
Энди полезла в косметичку. Достала несколько двадцаток.
— Значит, на ночь. — Женщина отдала одну из купюр обратно. Пододвинула к ней гостевую книгу. — Имя, номер машины, марка и модель. — Она посмотрела на машину Энди через плечо. — Ничего себе, не видела таких уже очень, очень давно. Они там в Канаде делают новые? Выглядит так, как будто вы только из автосалона.
Энди вписала данные машины. Ей пришлось оглянуться три раза, чтобы не ошибиться в комбинации букв и цифр на номерном знаке.
— Ты в порядке, милая?
Энди почувствовала запах жареной картошки. У нее заурчало в животе. Рядом с мотелем была закусочная: красные виниловые диваны, много хрома. В животе снова заурчало.
Энди пихнула их в пляжную сумку в багажнике. Она могла бы разглядывать фотографии весь день, пытаясь понять, что произошло с запечатленной на них молодой женщиной. Ее били. Пинали ногами. Кусали — именно так выглядела рана на бедре: как будто дикое животное зубами вырвало кусок плоти.
Эта молодая женщина была ее матерью.
Кто сделал с Лорой все эти жуткие вещи? Это те же они, что послали Капюшона? Те же они, что преследовали Энди?
Энди скрывалась от них без особого успеха. Она уже доехала до Бирмингема, когда вспомнила, что не отсоединила кабели в машине мертвеца. Лора велела ей убедиться, что GPS не работает. Но разве GPS будет работать, когда отключен двигатель? Спутниковая связь по принципу работы походила на бортовой компьютер. В таком случае компьютер должен функционировать, то есть машина должна быть заведена.
Ведь так?
У системы возврата угнанных автомобилей «ЛоДжек» была собственная батарея. Энди узнала это, когда составляла отчеты по угонам в диспетчерской. Еще она узнала, что у «Форда» есть система синхронизации, но для мониторинга в реальном времени нужна регистрация, а Энди сомневалась, что парень, который потрудился убрать все освещение в своем автомобиле, пожертвует анонимностью ради функции голосовых команд для поиска ближайшего мексиканского ресторана.
Ведь так?
Что будет, если пикап найдут? Энди проигрывала в голове сценарий расследования так же, как когда сбегала из отчего дома.
Чтобы это произошло, полиция должна идентифицировать Капюшона, он же Сэмюэл Годфри Беккет. Учитывая род его занятий, он, вероятно, будет в базе, так что отпечатки пальцев — единственное, что понадобится для раскрытия его имени. Как только оно станет известно, вскроются и данные регистрации машины, и тогда ориентировка будет разослана по всем постам и появится на экране каждой патрульной машины в ближайших трех штатах.
Конечно, это если допустить, что все всегда проходит по плану. Каждую секунду передаются кучи ориентировок. Патрульные офицеры пропускают даже те, что помечены как приоритетные, ведь у них есть еще много других задач: например не попасть под шальную пулю, — а это гораздо приоритетнее чтения сообщений.
Но это не гарантировало Энди безопасность. Если копы не найдут пикап сами, то кто-нибудь — библиотекари или скорее тот ворчливый дед со своими политическими тирадами — может сообщить об оставленном автомобиле. Тогда полицейские приедут, проверят номера и коды, увидят упомянутую выше ориентировку, сообщат в Саванну. Потом криминалисты найдут обувь и рабочую рубашку Энди, а также ее ДНК по всему салону.
Живот Энди скрутило от страха.
Ее отпечаткам на сковороде еще можно найти объяснение — Энди все время готовила яичницу дома у своей матери, — но похищение пикапа убитого человека и пересечение границы штата автоматически делали Энди опасной подозреваемой. Если Палаццоло обвинит Энди в убийстве Капюшона, ей запросто могут вынести смертный приговор.
Смертный приговор.
Она глубоко вдохнула через рот, почувствовав тошноту. Руки снова затряслись. Крупные слезы потекли по щекам. Деревья за окном машины начали расплываться. Энди стоило сдаться. Ей не надо было сбегать. Она бросила свою мать в куче дерьма. Неважно, что Лора сама велела Энди уйти. Она должна была остаться. По крайней мере тогда Энди не было бы сейчас так одиноко.
Лицо снова скривилось рыданиями от мыслей о горькой правде.
— Возьми себя в руки! — крикнула. — Хватит!
Энди вцепилась в руль. Сморгнула слезы. Лора сказала ей ехать в Айдахо. Значит, надо ехать в Айдахо. Как только Энди там окажется, как только пересечет границу, она сможет плакать хоть каждый день, пока не зазвонит телефон и Лора не скажет ей, что можно возвращаться домой. Только следуя указаниям Лоры, она сможет пройти через все это.
А еще Лора сказала ей отсоединить аккумулятор «Форда».
— Черт! — пробормотала Энди, но потом, как будто в нее на секунду вселился Гордон, твердо сказала себе: — Что сделано, то сделано. — Окончательность этого утверждения как будто ослабила узел тревоги в груди. У этой истины было еще одно достоинство. От Энди не зависело, найдут «Форд» или нет и что из этого выйдет.
Был только один вопрос, о котором ей действительно стоило побеспокоиться: в какой именно момент она перешла в режим «Инкогнито» в Гугле, когда сидела за компьютером в библиотеке? Потому что, как только полиция найдет пикап, они поговорят с библиотекарями, а те сообщат, что Энди пользовалась компьютером. Она не сомневалась, что библиотекари дадут бой копам — все они были по преимуществу оголтелыми адептами Первой поправки[31]. Но получить ордер на проверку компьютера полицейские смогут примерно за час, а потом любому технарю понадобится пять секунд, чтобы получить доступ к поисковой истории Энди.
Она была уверена: режим «Инкогнито» уже был включен, когда она нашла Паулу Кунде из Остина в Техасе, но включила ли она его до или после того, как смотрела маршрут до Айдахо?
Этого Энди вспомнить не могла.
Беспокоило еще одно обстоятельство: а вдруг не копы будут задавать библиотекарям все эти вопросы? Вдруг всезнающие они, о которых говорила Лора, поручили кому-то отыскать пикап Капюшона, и это они будут говорить с библиотекарями, и они будут проверять компьютер?
Энди вытерла нос рукавом. Она поубавила скорость, потому что «Релайант» начал громыхать, словно остатки кошачьего корма на дне коробки, которая всегда будет под рукой у Энди после пятидесяти пяти.
В опасности ли чья-то жизнь из-за того, что она бросила пикап? В опасности ли она сама из-за того, что искала путь до Айдахо? Энди снова попыталась шаг за шагом пройти в мыслях через это утро. Вот она вошла в библиотеку. Налила кофе. Села за компьютер. Сначала она просмотрела страницу Белль-Айл ревью, верно? А потом перевела браузер в приватный режим?
Она чрезмерно полагалась на режим «Инкогнито» в Гугле. Вряд ли что-то настолько стандартное могло одурачить компьютерного гения. Энди, наверное, стоило очистить кэш и стереть историю, а еще удалить все куки, чему она научилась после того жуткого случая, когда Гордон случайно увидел подборку эротических сцен из «Чужестранки»[32], которую Энди смотрела на его ноутбуке.
Энди снова вытерла нос. Щеки у нее горели. Она увидела дорожный знак.
ФЛОРЕНС 5
Энди решила, что едет в правильном направлении, то есть куда-то к верхнему левому краю Алабамы. Она не стала останавливаться, чтобы купить новую карту и спланировать маршрут до Айдахо. Как только она выехала со склада, ее единственной целью было уехать как можно дальше от Карроллтона. Она надеялась на каракули из библиотеки со всеми шоссе и автострадами, но больше — на оборот карты Джорджии, где были рекламы других карт. Там была размещена маленькая фотография карты «Континентальные штаты США», доступной за 5,99 $ плюс доставка и передача. Энди выросла, рассматривая подробные карты, и поэтому только после двадцати смогла понять, как штат Нью-Йорк мог делить Ниагарский водопад с Канадой.
План заключался в следующем: после Алабамы она пересечет краешек Теннесси, краешек Арканзаса, Миссури, крошечный кусочек Канзаса, свернет в Небраске, потом Вайоминг, а потом она буквально на хрен застрелится, если не окажется к тому времени в Айдахо.
Энди наклонилась вперед, положив подбородок на руль. Позвонки в нижней части ее спины будто превратились в круглые колючие кактусы. Деревья снова начали расплываться. Она больше не плакала, она просто устала. Веки дрожали. Их словно замазали сверху штукатуркой.
Она заставила себя сесть прямо. Понажимала тугие белые кнопки на радио. Покрутила взад-вперед колесико. Попадались только песнопения, сообщения для фермеров и кантри-музыка, но только не хорошая, а та, от которой хочется вставить карандаш в ухо.
Энди открыла рот и закричала настолько громко, насколько могла.
Это помогло, но она не могла кричать до конца своей жизни.
Когда-то нужно будет поспать. Пять с половиной часов в пути из Белль-Айл и так были достаточно утомительны. К текущему моменту дорога из Карроллтона прибавила к этому еще четыре с половиной часа из-за пробок, на которые Энди, видимо, обречена вне зависимости от того, по какому пути едет. Было почти три часа дня. Не считая того пьяного полусна в своей квартире и дремы на парковке «Уолмарта», она по большому счету не спала с тех пор, как встала на свою ночную смену два дня назад. За это время Энди успела пережить стрельбу, увидеть, как ее мать калечат, пережить жуткий стресс перед хирургическим отделением, психануть после полицейского допроса и убить человека, так что в том, что ей хотелось блевать, орать и плакать одновременно, не было ничего удивительного.
Не говоря уж о том, что мочевой пузырь был словно резервуар с кипятком, помещенный в ее тело. Она остановилась только один раз после склада: свернула с шоссе, спряталась между открытыми задней и передней дверьми, подождала, пока трафик рассосется, а потом присела на корточки и облегчилась прямо на траву, потому что боялась оставлять свой «Релайант» без присмотра.
240 000 долларов.
Энди не могла оставить такую сумму наличных, чтобы сбегать в «Бургер Кинг», а взять их с собой было как нести в руках неоновую вывеску с призывом к ограблению. Что Лора вообще делала с таким количеством наличных? Сколько времени она их копила?
Она грабила банки?
Идея не была такой уж безумной. Ограбления объяснили бы деньги, а еще это рифмовалось с шуткой про Д. Б. Купера на канадских фальшивых документах и, может, даже сочеталось с оружием в бардачке.
Сердце Энди ушло в пятки при мысли о пистолете.
Проблема в том, что грабители банков редко выходят сухими из воды после своих преступлений. Риск при таком маленьком выигрыше был слишком велик, ведь за все преступления, связанные с вкладами, застрахованными на федеральном уровне, отвечало ФБР. Энди думала, что появление этого закона как-то связано с Бонни и Клайдом или Джоном Диллинджером[33], ну или просто государство хотело, чтобы люди не сомневались в безопасности своих сбережений.
В любом случае она не могла представить, как ее мать натягивает хоккейную маску и идет грабить банк.
С другой стороны, до стрельбы в дайнере она не могла представить и то, что ее мать может всадить парню нож в горло.
И снова, снова, снова Энди не могла представить, как ее надежная и рациональная мать творит все то безумие, которое она учинила за последние тридцать шесть часов. Спрятанная косметичка, ключ за фотографией, склад, обувная коробка.
Мысли Энди вернулись к фотографиям маленькой Энди в снегу.
Вопрос, не похитили ли Энди в детстве, был достоин плохой мелодрамы. Может, Лора увидела оставленного без присмотра ребенка в тележке в супермаркете или на детской площадке и решила забрать его домой?
Энди посмотрела в зеркало заднего вида. Форма ее глаз — такая же, как у Лоры, — доказывала, что Лора ее мать.
На поляроидах она была избита так сильно, что у нее треснула нижняя губа. Может, Джерри Рэндалл — ужасный человек. Может, тогда, в 1989-м, он бил Лору, и она улизнула, пустившись в бега вместе с Энди, а Джерри ищет их с тех самых пор.
Получался уже фильм с Джулией Робертс. Или фильм с Дженнифер Лопез. Или Кэти Бейтс. Или Эшли Джадд, Кери Расселл, Эллен Пейдж…
Энди фыркнула.
Как же много фильмов про то, как женщины психуют и перестают терпеть мужчин, выбивающих из них весь дух!
Правда, судя по поляроидам, из ее матери действительно выбили весь дух, так что, может быть, это не было так уж далеко от правды.
Она поймала себя на том, что качает головой.
Лора не сказала «он может выследить тебя». Она сказала «они могут выследить тебя».
По законам кино, они — это злые корпорации, коррумпированные президенты или властолюбивые миллиардеры с техническими возможностями и необъятными трастами. Энди пыталась разыграть в голове каждый из этих сценариев, где ее мать оказывалась в центре какого-то огромного заговора. А потом решила, что, наверное, не стоит использовать «Нетфликс» как источник знаний о криминальном мире.
Впереди был съезд на Флоренс. Энди не собиралась больше сидеть на корточках посреди шоссе. Она не обедала, потому что от одной мысли об очередном гамбургере в очередной машине становилось тошно. Часть ее мозга, которая еще была способна думать, подсказывала, что Энди не сможет проехать весь тридцатичасовой путь до Айдахо без сна. Рано или поздно ей придется остановиться в отеле.
А это значило, что рано или поздно ей придется решать, что делать с деньгами.
Ее рука нажала на поворотник, прежде чем она успела себя остановить. Машина медленно въехала во Флоренс. Энди держалась на одном адреналине так долго, что для движения вперед его почти не осталось. На съезде было шесть указателей на разные отели. Она повернула направо после светофора, потому что это было проще всего. Поехала к первому мотелю, потому что это был первый мотель. Беспокойство по поводу безопасности и чистоты казалось роскошью из прошлой жизни.
И все-таки ее сердце стало биться быстрее, когда она вышла из «Релайанта». Мотель оказался двухэтажным; угловатое здание из бетона — прямиком из семидесятых; вдоль верхнего этажа — кованый балкончик. Энди специально криво припарковалась на стоянке, чтобы зад ее универсала всегда оставался на виду. Она крепко держала косметичку в руках, заходя в лобби. Проверила телефон. Лора не звонила. Она уже наполовину его разрядила, постоянно включая экран.
На ресепшене стояла пожилая женщина. Высокая прическа. Залакированные волосы. Она улыбнулась Энди. Энди оглянулась на машину. Со всех четырех сторон лобби были огромные окна. «Релайант» стоял там, где она его оставила, нетронутый. Она не знала, нормально она выглядит или нет, постоянно мотая головой туда и обратно, но в этот момент ее интересовала только возможность скорее завалиться в постель.
— О, здравствуйте, — сказала женщина. — У нас есть несколько комнат на верхнем этаже, если хотите.
Энди чувствовала, как последние активные клетки ее мозга засыпают. Она слышала слова женщины, но не улавливала смысл.
— Или вы хотите что-то на первом? — неуверенно спросила женщина.
Энди была не в силах принять какое-либо решение.
— А… — У нее в горле так пересохло, что она с трудом могла говорить. — Ладно.
Женщина сняла ключ с крючка на стене. Она сказала:
— Сорок долларов за два часа. Шестьдесят за ночь.
Энди полезла в косметичку. Достала несколько двадцаток.
— Значит, на ночь. — Женщина отдала одну из купюр обратно. Пододвинула к ней гостевую книгу. — Имя, номер машины, марка и модель. — Она посмотрела на машину Энди через плечо. — Ничего себе, не видела таких уже очень, очень давно. Они там в Канаде делают новые? Выглядит так, как будто вы только из автосалона.
Энди вписала данные машины. Ей пришлось оглянуться три раза, чтобы не ошибиться в комбинации букв и цифр на номерном знаке.
— Ты в порядке, милая?
Энди почувствовала запах жареной картошки. У нее заурчало в животе. Рядом с мотелем была закусочная: красные виниловые диваны, много хрома. В животе снова заурчало.