Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

– Тогда идём, – сухо сказала царица.

Пока поднимались переходами из казарм в кабинет царицы, Коломна поинтересовался: сейчас ли вызвать Кошкину или сначала выслушать доклад?

– Сейчас! – резко ответил Иван. Марья покосилась на него, но ничего не сказала.

Коломна на ходу пнул Колобка, и тот умчался за Маргаритой. Но привёл её не одну. Держась с ней за руку, в кабинет зашла Лика.

– А ты зачем тут? – недовольно спросила Марья. Она сидела, положив руки на стол и сцепив пальцы. Коломна стоял за плечом, Иван сидел боком, вытянув ноги и положив локоть на стол. Баюн устроился на углу стола.

– Я с ней! – решительно заявила Лика. Девушки уселись на кушетку. Маргарита встревоженно бегала взглядом. Лика продолжала держать её за руку.

Царевич настороженно взглянул на них и повернулся к Марье.

– В общем, так. Гонец прошёл в Долины. Его хорошо подготовили. Он знал, куда и зачем идёт. Нас ждали. То, что не всех убили, это, в общем, везение. Могло и не повезти. Я не знаю как, но его явно вели и с той стороны, и с этой. Он действовал по плану, и сдаётся мне, – Иван недобро взглянул на Маргариту, – она часть этого плана. И в курсе всего происходящего.

– Нет! – протестующе воскликнула Маргарита, чувствуя обращённые на себя взгляды. – С чего вы взяли? Я ничего не знаю!

– Как-то уж слишком легко он прошёл всё, пока вы нам тут сказки рассказывали, – Иван смотрел на неё, даже не думая скрывать враждебность. – Вы же нас отвлекали, не так ли? Намеренно дали ложное время, зная, что никакого обмена не будет. Вы всего лишь прикрытие и отвлечение от истинной цели.

– Вы с ума сошли! – Маргарита вскочила, побледнев. – Я же говорю вам – я ничего не знаю! Я пришла сюда за Костей; что там дальше наши придумали, я понятия не имею.

– Почему ваш обмен был задуман только через три дня? – Иван повысил голос. – С мальчиком Кощей думал меняться на следующий день. Почему вам дали такую фору?

– Я… я… – растерялась Маргарита, – я должна была… Я же понятия не имела, куда шла. Это Костя знал, а мы-то нет. Нужен был запас времени на всякий случай. Мало ли что могло тут случиться со мной…

Царевич презрительно усмехнулся.

– В первый день вы сказали, что знали, куда шли, – негромко проговорил Коломна. – Если вы не собирались здесь задерживаться, могли бы вернуться обратно в тот же день. Хоть через час, хоть через минуту.

– Ну… – Маргарита запнулась. Она переглянулась с Ликой и увидела в её глазах такой же вопрос. Даже Лику заинтересовали эти нестыковки. – Ну, надо же было вам объяснить, что тут происходит. И узнать, как тут всё устроено. Надо было придумать, как отсюда уйти совсем, без всяких обменов. Мы же не могли этого сделать без вашего содействия, надо было договориться.

Маргарита говорила и видела, что ей не верят. Кроме Лики, ей не верит никто. Да она и сама бы себе не поверила – настолько фальшиво и неубедительно, казалось Маргарите, звучал её голос.

– О чём вы так рвались предупредить напарника? – спросила Марья. – Зачем вам был нужен Колобок?

– Колобка хотела послать я, – негромко сказала Лика. – Марго тут ни при чём.

– Ты хотела послать Колобка? – Иван недоверчиво уставился на сестру. – Зачем?

– Хотела предупредить гонца, остановить, пока не поздно, – Лика открыто смотрела на брата, выдерживая его пронзительный взгляд. – Чтобы не случилось то, что случилось. Но вот они не дали.

Лика кивнула, не глядя, в сторону Коломны с Марьей. Дьяк смущённо переступил с ноги на ногу. Иван хмуро отвернулся.

– Если она не имеет к этому отношения, зачем ты брала её с собой? – спросила Марья. Её упрёк Лику нисколько не смутил.

– Чтобы знать, что передать Савостьянову, – ответила Лика, взглянув на царицу так же открыто и прямо, как только что на Ивана. – Я не могла его послать неизвестно с чем.

Маргарита воспряла духом. Лика на её стороне, Лика поддерживает её. Может, и удастся как-нибудь вырулить из этой паршивой ситуации.

– По существу, это мало что меняет, – на Марью объяснения Лики, кажется, не произвели впечатления. – Тобой могли манипулировать так же, как и нами.

– Ни за что! – вспыхнула Маргарита. – Я никогда бы не обманула Лику, вы что несёте?!

– Что ж, тогда, значит, обманули вас, – холодно улыбнулась Марья. – В любом случае кто-то кого-то обманывает, и пора, барышня, нам с вами поговорить в другом месте.

– Нет! – Лика вскочила, снова схватив Маргариту за руку и выступив вперёд, словно пытаясь защитить. – Не надо! Только не это! Она говорит правду, я клянусь вам! Она никому не хотела навредить.

Маргарита не знала, чего так испугалась Лика, но её страх невольно передался и ей.

– Возможно, – без выражения ответила Марья. – Но люди уже начали гибнуть. И мне надо точно знать, причастна ли к этому твоя… – царица нарочито помедлила, словно подбирая слово, – …подружка.





* * *


Маргарита понимала, что спорить бессмысленно. Царица не верит ей, подозревает в заговоре и явно намеревается учинить допрос с пристрастием. И за неё некому вступиться, здесь все настроены против неё. Одна Лика, но что она может?

Они словно поменялись ролями. Лика спорила, уговаривала, упрашивала, обращалась то к дьяку, то к Ивану, а она стояла как вкопанная, чувствуя лишь звон в ушах и странную пустоту в животе.

Вошёл Саша Ферзь. Марья что-то приказала. Маргарита не расслышала – звон в ушах стоял оглушительный.


Ферзь повернулся к ней, вежливо склонил голову, что-то сказал, указав рукой на дверь. Она опять не расслышала, поняла лишь, что надо идти.

Маргарита безропотно дала себя вывести из кабинета. Она шла как сомнамбула, не понимая, куда ведёт её Ферзь, изредка трогая за локоть и кивком головы указывая, куда сворачивать.

Опомнилась она только, когда Ферзь закрыл за ней дверь. Маргарита встряхнула головой и с удивлением поняла, что стоит в своей комнате. Даже окно ещё открыто, а на туалетном столике так и стоит свеча, которую она безуспешно пыталась зажечь.

Через несколько минут ворвалась Лика. Она раскраснелась и запыхалась, и была так взволнована, что Маргарита опять поразилась про себя. Где та меланхоличная царевна, безразличная ко всему вокруг? Где её скука, лень, с чего она вообще так завелась? Неужели из-за неё?

Маргарита почувствовала, как на глазах наворачиваются слёзы.

– Не бойся! – решительно заявила Лика, порывисто обняв её. – Я поговорю сейчас с Иваном, он всё отменит. Так нельзя, ты же ничего не сделала. Правда ведь?

Маргарита кивнула, не в силах говорить. Она не могла сказать сейчас, как благодарна Лике, но понимала, что Иван ничего не отменит. Даже если бы и захотел, а он явно не хочет.

– Иван послушает меня, – убеждала Лика. – Он поговорит с Марьей, он заставит её всё отменить.

Не заставит, понимала Маргарита, но не хотела разубеждать сейчас Лику. Пусть попробует. А вдруг? А вдруг у неё получится? Маргарита не хотела признаться самой себе, что цепляется за эту ниточку, потому что отчаянно трусит. Что намеревается с ней делать царица, она не знала, и воображение рисовало самые страшные пытки.

– Ничего не будет! – твердила Лика. – Я не пущу тебя. Если она тебя заберёт, то только вместе со мной!

– Лика, а куда… – Маргарита поперхнулась, неожиданно обнаружив, как сел голос. – А куда она хочет меня забрать? Про что она говорила вообще?

Лика сердито топнула каблучком.

– Ты слышишь вообще, что я говорю? Никуда она тебя не заберёт! Оставайся тут, я сейчас приду. Только поговорю с Иваном.

Маргарита послушно кивнула. Лика опять порывисто обняла её и метнулась к двери. В проёме Маргарита заметила молчаливо стоявшего Сашу Ферзя.

«Отлично! – подумала она. – Раньше из дворца нельзя было выходить, теперь уже и из комнаты. Что дальше? Камера? Карцер? Зеркала?»

Маргарита упала на кровать лицом в подушки и затихла. Хотелось плакать, но она осадила саму себя. Не из-за чего плакать-то! Ничего ещё не случилось.





* * *


Иван думал, что привёз плохие вести и в столице его встретят нерадостно. Но он не ожидал, что и сам столкнётся с не лучшими новостями. И то, что Лика неожиданно подружилась с этой непонятной девицей из другого мира, было не самым худшим.

Когда увели Кошкину, убежала Лика и ушёл Коломна, Марья поднялась из-за стола и вышла на балкон. Иван решил, что сейчас подходящий момент, чтобы сообщить главное.

Марья стояла, придерживая воротник у подбородка обеими руками и зябко поёживаясь. Ветер трепал её волосы; она даже не думала поправлять, глядя на город отсутствующим затуманенным взором. Иван не хотел расстраивать её ещё больше, но он обязан был сообщить.

– Я не хотел говорить при них, – негромко произнёс он, подходя. – Но посланец Бессмертного опаснее, чем мы думали. Он шёл через Калинов мост не просто так. Ему нужен был Змей. Я не знаю как, но Змея он получил. Змей его слушается, он им командует.

Марья слушала Ивана, не поворачиваясь. Лицо у неё застыло, и только от ветра выступали на глазах слёзы и трепалась у виска непослушная прядь.

– Если он доберётся до Золотого Города, всё будет совсем плохо, – продолжал царевич. – Это значит, что Бессмертный сознательно отправил его к Елене и ко всем своим тварям. Когда они снова выпустят волков и воронов из Долин, когда перейдут Мёртвую реку… Марья, нам надо готовиться уже сейчас.

Царевич смотрел на застывший профиль мачехи, но она продолжала молчать.

– Я предупредил гарнизон Данилова и Кремня, они будут начеку, – продолжал Иван, не дождавшись ответа. – И отправил Финиста на разведку в Долины. Кстати, это Финист нас спас от воронов. Если бы не он, я бы сейчас не стоял тут. Спасибо князю, что послал. Как они там, кстати? Не пора ли мальчишку у них забрать?

Иван спросил прямо, чтобы Марья хоть что-то наконец сказала. Её молчание начинало его беспокоить.

– Я тоже не всё тебе сказала, – сдавленно произнесла царица, по-прежнему не поворачиваясь. – Сегодня утром пришло. Скальный Грай захвачен Соловьём.

– Что? – не поверил Иван. – Как? Как он прошёл Стражников лагуны?

Марья дёрнула головой и плечом. Да откуда я знаю – понял Иван. Он втянул воздух.

– А семья? – спросил царевич, судорожно соображая, что же теперь. – Они живы? Где они вообще? У Соловья?

Марья едва кивнула, прикрыв глаза.

– Он взял их в заложники, – прошептала она, повернувшись к пасынку и уткнувшись ему в грудь. – Иван, я не знаю, что делать. Столько всего навалилось!

Иван оторопел. Он никогда не видел Марью такой растерянной и подавленной, тем более не видел её плачущей. Даже после смерти отца, даже в самые тяжёлые моменты прошлой войны, когда казалось уже, что им конец. А сейчас она плакала, спрятав лицо у него на груди, и он не знал, что делать и как её утешить.

Раньше всё было наоборот. Раньше она его утешала маленького. И на похоронах отца, когда он плакал последний раз, она его поддерживала, она прятала его лицо у себя на груди. Сейчас что-то должен был сделать он, и Иван осторожно и неумело, как хрупкую вещь, огладил её по плечам и спине.