Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

Елена всунула кошель ему в руки, ободряюще подмигнула и повернулась к Змею. Искардей поднял её на спину и оттолкнулся, подняв вихрь сухой снежной пороши. Никита проводил Змея глазами и задумался: последовать ли совету Елены или вернуться обратно в башню?

– По бабам? – хрипло каркнул Саур, опускаясь на плечо.

– Чего? – вздрогнул Никита.

– По бабам, говорю. Здесь отличные бордели. Ты каких предпочитаешь?

– Иди к чёрту! – зло ответил Никита, дёрнув плечом и пытаясь согнать Саура. – Я кобель тебе, что ли, на случки водить?!

– Ха! – саркастически каркнул Саур. – Тебе точно надо выпустить пар, парень. Пока мозгом не потёк.

– Отвали! – буркнул Никита, стряхивая Саура с плеча. Ворон взлетел на пару секунд, лениво хлопнув крыльями и снова уселся. Никита опустил в карман кошель с золотом и нехотя двинулся по площади к улице.

– Повежливей! – сварливо прохрипел ворон. – Мы тебя у Калинова моста спасли. Ты нам должен ещё.

– Я вот уже думаю, а не зря ли? – пробормотал Никита.

Он действительно об этом думал. Насколько проще была бы его жизнь, если бы царевич перехватил его у Калинова моста и не дал бы добраться до Елены?! Да, планы Бессмертного накрылись бы. Да, они с Кошкиной и мальчиком застряли бы тут, скорее всего, навсегда. Но всё это лучше, чем сходить с ума по женщине, которую никогда не добьёшься.

Никита так увлёкся Еленой в последние недели, что не мог уже думать ни о чём другом и не обращал внимания на происходившее вокруг. Поэтому изрядно удивился переменам в Золотом Городе.

Он запомнил его пустым и притихшим, почти вымершим, словно после долгой осады. А сейчас улицы и площади, несмотря на холод и снег, были полны оживлённым, переговаривающимся, спешащим народом. Люди были бодры, деловиты, в приподнятом настроении, вызывая у Никиты стойкое ощущение предновогодней суеты. Всё это так контрастировало с угнетённым молчанием, царившем в Городе в день его прибытия, что он не удержался от вопроса.

– Блокаду сняли, – объяснил Саур. – Семиградье открыло границу. Пошёл товар, харчи. Маленько отъелись людишки, а то на грани были. Золото есть, а купить нечего.

– Вот оно что! – поразился Никита, осматривая повеселевших, разрумянившихся горожан. Первое его впечатление не обмануло; Золотой Город действительно был на грани голода из-за блокады, устроенной соседями. А своей продовольственной базы у него не было, вспоминал Никита путь от моста до Города. Пахотных земель в Долинах он не заметил.

– Ну, и хозяина ждут, – добавил Саур, покачиваясь на плече и изредка балансируя крыльями. – Радуются, что Кощей скоро вернётся.

– Радуются? – усомнился Никита.

– Сопляк! – выплюнул ворон ему в ухо. – Ты что, сомневаешься?

– Да нет, почему же? – нехотя ответил Никита. – Может, и радуются.

Ему не хотелось ругаться с вороном. Было неприятно слушать его хриплое карканье прямо в ухо, и Никита предпочёл не развивать тему.

Он шёл по улице, противоположной той, по которой направлялся к башне несколько недель назад. Если на той улице были, как казалось, частные дома и особняки зажиточных граждан, то на эту выходили заведения самого разного толка – от кабаков и трактиров до магазинов и, кажется, даже театров. Никита шёл, протискиваясь сквозь людской поток, в местного покроя меховом полушубке с золотым шитьём и вертел головой, с любопытством разглядывая столицу Долинного царства. Как-то немного не так он представлял себе обиталище сказочного Кощея Бессмертного.

На него почти не обращали внимания. Изредка бросали любопытные взгляды и тут же отворачивались, возвращаясь к своим делам. Никита понимал, что дело в Сауре – людей пугал этот зловещий кощеев надзиратель и приспешник Елены, как в прошлый раз их пугали сопровождавшие Никиту волки. Может, они и радуются возвращению Кощея, но его тварей опасаются и не любят – это понятно и без особых расспросов.

Улица незаметно перешла в торговый ряд. По мощёной проезжей части катились повозки и сани с товарами, по сторонам стояли дома с витринами, прилавками с лотками, выходящими прямо на улицу. Это был ещё почти центр города, поэтому и магазины были соответствующие, предлагая товары элитного спроса.

У Никиты разбегались глаза. На прилавках лежали дорогие меха, ткани, кожи, пошитые одежды. Изумительно расшитые платки и плащи. Ювелирные украшения. Часы. Замки. Кованые и резные шкатулки и сундуки. Столовые приборы. Оружие.

Никита замер у витрины оружейного магазина, восхищённым взглядом осматривая ножи, кинжалы и сабли и в сомнении ощупывая кошель в кармане. А не прикупить ли и в самом деле чего-нибудь? На память, так сказать, о пребывании здесь. Особенно ему приглянулся кинжал с рукояткой, украшенной большим рубином. Он подумал, как круто это будет смотреться в сочетании с перстнем, подаренным Еленой, и почти уже намерился спросить о цене, как невольно отвлёкся на проезжую часть.

По улице тарахтел возок, запряжённый парой лошадей. Снегу было ещё немного, и обитые медью колёса бодро дребезжали о камни мостовой, на середину которой выбрался трёхлетний мальчик. Малыш опустился на корточки и что-то усердно выковыривал веточкой между камнями мостовой, не обращая никакого внимания ни на несущуюся упряжку, ни на крики возницы.

Никита с тревогой переводил взгляд с ребёнка на возок и орущего возницу и понимал, что дело дрянь. Малыш то ли не слышит, то ли не понимает криков, а кучер продолжает орать, явно не собираясь придерживать лошадей.

Метров за пять он начал натягивать вожжи, но было поздно. На скользкой мостовой лошади могли не успеть и затоптать малыша. Никита бросился наперерез и под самыми мордами лошадей успел схватить карапуза за шиворот и выдернуть из-под копыт.

На секунду он будто оглох, не слушая ни истошного мата возницы, ни восхищённого гула торговцев и покупателей, ставших свидетелями сцены. Он развернул к себе мальчика лицом и поставил его на ноги. У того было на удивление равнодушное и невозмутимое выражение лица, словно он даже не понял, что произошло.

Возница заметил Саура, кружившего над Никитой и мгновенно скис. Какая-то женщина в сбившемся платке и расстёгнутой шубке бросилась к мальчику и схватила его на руки.

– Ваня, Ванечка, ты как?! – бормотала она с побелевшим лицом, ощупывая, осматривая и целуя не проявлявшего никакой реакции малыша. – Ты как, мой хороший, цел? Всё нормально?

– Всё с ним в порядке, Алёна Вадимовна, – успокаивающе прогудел из соседнего прилавка сивобородый торговец мехами. – Скажи спасибо этому молодцу, – он кивнул на Никиту. – Из-под копыт мальца твоего вытащил.

Алёна повернулась к Никите. Тому сразу же стало дико неловко от её сияющего благодарными слезами взгляда.

– Спасибо вам, спасибо огромное! – она обняла его свободной рукой. – Если бы не вы… Ваня такой… Анюта, я же велела тебе следить за Ванечкой!

Подбежала запыхавшаяся девочка лет шести. Она виновато моргала, глядя на мать, и нисколько не возражала, получив подзатыльник.

– Я на минуту только отошла, – оправдывалась Анюта. – Гиацинты поправить.

– Ты же знаешь, что его и на минуту нельзя оставить…

– Наняли бы какую-нибудь няньку, Алёна Вадимовна, – встрял опять сивобородый. – Не справиться вам одной.

– Нельзя, Матвей Семёнович! – покачала головой Алёна, перекладывая сына с одной руки на другую. – Ванечка не может с чужими, вы же знаете.


Сивобородый Матвей жалостливо поцокал, покачал головой. Соседние торговцы тоже качали и кивали головами – сочувственно и понимающе, показалось Никите.

– Я пойду, наверное, – пробормотал он. Саур уже прогнал возницу и теперь кружил над ним.

– Нет! – Алёна схватила его за руку. – Нет, подождите… Извините, как вас зовут?

– Никита.

– Никита, я вас так просто не отпущу, – Алёна тянула его за руку, то и дело оборачиваясь и поглядывая сияющими глазами. – Я тут рядом живу… у меня магазин… Зайдите на пять минут, дайте мне вас хотя бы угостить.

– Нет, Алёна Вадимовна, не надо! – Никита решительно остановился у двери дома с цветами в витрине и на прилавке. – Не стоит мне заходить. Совсем это ни к чему.

– Почему? – удивилась Алёна. – Вы спасли Ванечку, я даже не знаю, как мне вас благодарить?! Можно я вас хотя бы чаем угощу?

Она опустила мальчика на ноги, и Анюта торопливо схватила брата за ладошку, всем своим видом демонстрируя намерение больше не выпускать его.

– Я всего лишь оказался в нужном месте, – сказал Никита, думая, что не так с этим странным мальчиком, который до сих пор не издал ни звука. – Любой бы сделал то же. Вы совершенно мне ничем не обязаны.

Саур опустился ему на плечо и хрипло каркнул, словно хохотнув в ухо. Алёна и Анюта испуганно посмотрели на него.

– Да не бойтесь! – поспешил успокоить их Никита. – Он со мной.

– Ага! – кивнула Алёна, но держалась по-прежнему настороженно. Ворон её явно сковывал.

– Саур, свали на хрен! – Никита дёрнул плечом. – Полетай где-нибудь.

К его собственному удивлению, ворон послушался. Он насмешливо каркнул и взлетел. Алёна проводила его взглядом и улыбнулась, успокоившись.

– Так вы тот самый посланец, о котором все говорят? – спросила она заинтересованно. – Вы прибыли от Кощея?

– Ну, – стеснённо кивнул Никита. – Да, прибыл.

– Вы живёте сейчас в башне? С Еленой?

– Ну… живу как бы… – замялся Никита. Он хотел добавить «но не с Еленой», но вовремя остановился, поняв всю двусмысленность ситуации.

– И что же Кощей? Где он? Когда он вернётся, вы можете сказать?

– Э-э-э… – протянул Никита, удивлённый заинтересованностью Алёны. – Не знаю. Наверное, скоро, если всё получится. А зачем вам?

Алёна обернулась на мальчика, поправила его шапку и снова повернулась к Никите, болезненно улыбнувшись.

– Он обещал вылечить Ванечку. Как раз перед тем, как исчез.

– Э-м-м, – растерялся Никита. – Ачто с ним?

Алёна опять дотронулась до головёнки сына, прижала к бедру.

– Ванечка нездоров. У него задержка в развитии. Какой-то сбой в голове. Ну, так он сказал. С ним надо работать, и он обещал. Но не успел.

– Вот оно что!

Это вносило новые корректировки в представление о здешней реальности.

– Думаю, он скоро вернётся, – пообещал Никита. – Всё с вашим мальчиком будет хорошо.

Он подмигнул ему, но малыш тупо смотрел перед собой, не реагируя на происходящее. Если он аутист или даун, непонятно, как с этим справится даже такой колдун, как Кощей, подумал Никита.

Но расстраивать мать он не стал. Он её только что обнадёжил, она сияла радостной и немного застенчивой улыбкой, и он опять почувствовал смущение.

– Что ж, хорошего дня вам, – кивнул Никита, намереваясь откланяться.

– Да подождите вы! – Алёна снова схватила его за руку. – Неужели не зайдёте?

– Нет, спасибо, Алёна! – решительно отверг Никита. – Мне пора. У меня дела… там, в башне… – сказал он первое, что пришло в голову.

– Ну, возьмите хотя бы цветы в подарок, – попросила Алёна, взмахивая рукой над букетами в вазах. – Какие-нибудь, какие захотите.

Она смущённо улыбалась, явно переживая, что не может предложить ничего более достойного. Чтобы успокоить женщину, Никита вытянул из букета одну красную розу.

– Возьмите ещё…

– Нет, – ему пришла в голову одна мысль. – Они так хороши, что и одна стоит букета. Если честно, мне даже неловко…