Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

– Только одевайся теплее, – посоветовал Бессмертный, вставая. – Сегодня холодно, а тебе…

Он не договорил. Алиса тоже повернула голову на рингтон. Смартфон Бессмертного мерцал на тумбочке с розой в вазе.

Бессмертный подошёл, хмыкнул, увидев имя абонента.

– Шмидт, – сообщил он Алисе, беря телефон. – Да, слушаю.

Алиса поднялась, собираясь выйти.

– Он хочет с тобой поговорить, – остановил её Бессмертный. – Возьмёшь?

Алиса отчаянно замахала руками.

– Нет, Шмидт, она не хочет с тобой говорить, – Бессмертный говорил с паузами; Алиса замирала, ожидая продолжения. – Понятия не имею. Хочешь, приезжай, сам спрашивай. Хотя…

Алиса опять замахала руками и замотала головой.

– Хотя судя по её реакции, она сегодня хочет без тебя обойтись. Приезжай лучше… – Бессмертный вопросительно посмотрел на Алису, она прошептала одними губами «завтра», – …завтра. Да, завтра. Завтра она согласна. Нет, ей не хуже, напротив. Вот, даже погулять собрались. Ну куда, куда, Шмидт?! Походим по огороду, подышим свежим воздухом. Куда ещё я могу её увести, по-твоему?! Да, пока.

Алиса выдохнула, благодарно сложив ладони.

– Спасибо! – с чувством произнесла она. – Вот только его мне сегодня и не хватало.

– А чего это он мне звонит? – недоумённо пожал плечами Бессмертный.

– Да я телефоны выключила и вообще никуда не захожу, – призналась Алиса. – Ни с кем не хочется ни разговаривать, ни переписываться.

Бессмертный понимающе хмыкнул и бросил смартфон на тумбочку.

– Ну что, идёшь?

– Иду! – Алиса кивнула и побежала к себе одеваться. Шмидт может подождать и до завтра. А сегодня у неё слишком хороший день для её положения. Возможно, последний хороший день в жизни, и она твёрдо была уверена, что хочет провести его не с отцом.

Зимней одежды у Алисы не было, и Бессмертный дал ей куртку Лизы и длинный тёплый шарф, приказав прикрыть им лицо.

– Воздух морозный, – пояснил он. – Тебе может быть тяжело дышать.

Зимний лес был прекрасен. Всё было покрыто схваченным морозцем снегом, сверкавшим под солнцем алмазными переливами. Голые ветви берез и осин, тёмные лапы елей, тонкие кустики рябины были словно одеты в белые футляры. На белоснежном фоне выделялись лишь красногрудые снегири, вызвавшие у Алисы мгновенный восторг. Она не ожидала встретить их так рано, ей казалось снегири появляются ближе к середине зимы.

Несмотря на предупреждение Бессмертного, дышать ей было не трудно. Конечно, не как раньше, не полной грудью, но и без привычного в последние дни надрывного кашля. Алиса дышала свежим лёгким воздухом, опустив в конце концов шарф под подбородок.

Бессмертный шёл медленно, не позволяя ей запыхаться. Они о чём-то болтали; уже через минуту Алиса не могла вспомнить, о чём. Сейчас ей хотелось просто быть здесь. Она гадала, когда и как это произойдёт, но решила в конце концов, что и это неважно. Бессмертный хочет, чтобы всё произошло сегодня; что ж, она не против. Но сама она не начнёт; это будет выглядеть, как выпрашивание милости.

Всё произошло просто, почти буднично. Они остановились под молодой берёзой, по веткам которой, стряхивая снег, скакали снегири. Бессмертный смахнул снежинки с её шапки и плеч, приподнял за подбородок, посмотрел пару секунд со своей вечной блуждающей улыбкой и неуловимым изгибом бровей и поцеловал.

Он целовался нежно, осторожно и умело. Алиса закрыла глаза, предоставив ему всё сделать самому. Она продолжала стоять с закрытыми глазами, даже когда Бессмертный отпрянул. Она словно попала в зимний сказочный сон и ей не хотелось просыпаться.

– Алиса! – она вздрогнула, услышав вкрадчивый шёпот Бессмертного у себя над ухом. – Возвращайся!

Он тихо засмеялся. Она открыла глаза, посмотрела с упреком.

– Что смешного?

– Ты смешная. Немного.

– Почему?

– Тебе надо было видеть себя со стороны. Это было очень мило, трогательно и совсем не похоже на железного сволочного редактора, каким ты приехала сюда.

Она не знала, что сказать, и закусила губу.

– Я казалась тебе сволочной? – спросила она, помолчав.

– Ты была сволочной, – Бессмертный сделал акцент на слове «была». – У тебя была сволочная работа, на которой трудно остаться нормальным человеком. Сюда-то ты приехала вся на нервах; вспомни, в какой день мы познакомились. Но сегодня… Удивительно, как действует на человека несколько недель отлучения от интернета. Ты стала совсем другой.

– Да, – согласилась Алиса. – Но, думаю, дело не в этом.

– И в этом тоже, – Бессмертный взял её под руку и неторопливо повёл обратно. – В конце концов, не так уж важно, в чём дело. Важно, что ты изменилась.

Алиса невесело усмехнулась. Ей не хотелось возвращаться сегодня к теме смерти, и она постаралась увести разговор в другую сторону.

– Ты поэтому смеялся?


– Да. Меня до сих пор удивляет, как иногда меняются люди. Очень редко они меняются в лучшую сторону. Но сегодня как раз этот случай.

Алиса порадовалась, что щёки уже покраснели от мороза.

– Ты хорошо целуешься, – сказала она невпопад, первое, что пришло в голову. – Наверное, было много практики?

Бессмертный опять тихо рассмеялся.

– Ты даже не представляешь.

Она не понимала, всерьёз он или подтрунивает над ней. Сарказм Бессмертного был всегда так тонок, что уловить его было почти невозможно.

Она остановилась, положила руки ему на плечи и заглянула в тёмно-карие, почти чёрные глаза.

– Скажи мне только, что это не из милости. Не из жалости к умирающей. Что я тебе действительно нравлюсь.

Вместо ответа Бессмертный опять поцеловал её. Она не стала закрывать глаза на этот раз и ответила на поцелуй, прижавшись и положив ему руки на плечи.

– Я ответил? – спросил Бессмертный, отстранившись и переводя дыхание.

Она кивнула, прерывисто и тяжело дыша и не отрываясь от его внимательных блестевших глаз. Невозможно было понять, о чём он думает, но какая, в сущности, разница? Хоть бы даже и из милости, и из жалости – неужели она откажется?!

Они вернулись в дом. Бессмертный предложил пообедать, Алиса нехотя согласилась. Она ждала другого.

Заказали пиццу, Бессмертный открыл бутылку вина. Пицца оказалась неожиданно вкусной.

После обеда опять играли в шахматы. Казалось, Бессмертный чего-то ждёт; Алиса не понимала чего. Может быть, вечера, уютного интимного мрака?

Кто-то позвонил ему. Бессмертный коротко поговорил по телефону, но в этот раз сообщать Алисе подробности не стал. Она не настаивала.

Он подлил ей вина и сел за фортепьяно, предложив поиграть. Он наигрывал самые известные хиты из современности и прошлого, но она всё равно ничего не узнавала и, смеясь, повторяла, что музыкального слуха у неё нет совсем.

– Погоди-ка… – она прислушалась к очередной мелодии, начатой Бессмертным. – Что-то знакомое… Кажется, я знаю эту…

Она защелкала пальцами.

– Ну эта же… Ну как её, блин…

– Ты очень хорошо её знаешь, – Бессмертный смотрел на неё с усмешкой. – Может быть, даже со школьной парты.

Он продолжал наигрывать. Алиса встала с дивана, подошла, облокотившись о пианино и покачивая головой и бокалом в такт музыки.

– Не узнаёшь? – Бессмертный бросил на неё взгляд и негромко запел. На первых же словах Алиса победно щёлкнула пальцами и радостно улыбнулась – ну точно же!

«На озарённый потолок

Ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног,

Судьбы скрещенья».





Алиса понятия не имела правильно ли он поёт и насколько профессионально. Ей нравилось; она слушала его, улыбаясь и наигрывая в такт по воображаемым клавишам.

«И падали два башмачка

Со стуком на пол.

И воск слезами с ночника

На платье капал».





Бессмертный допел, подождал пока затихнет последняя нота и посмотрел на неё. Она поймала в его взгляде странную усмешку.

– Ну что? – спросил он.

– Ну что? – повторила она, пересохшим ртом.