Осень цвета кофе

– Может быть, вы сова? – улыбнулся доктор.

Мирослава хотела сказать, что она тигр, но передумала и только покачала головой.

– А перепады настроения у вас случаются? – спросил врач.

– Ещё какие, – буркнула детектив.

– В таком случае будем лечить вас от нервов, – оптимистично заявил доктор, начавший уже догадываться, что девушка приехала в санаторий вовсе не поправлять пошатнувшееся здоровье. Хотя, по его мнению, на любительницу приключений она тоже была не похожа.

– Лечите, – разрешила Мирослава, заранее решив, что все микстуры выльет в раковину.

Но доктор, видимо угадав её мысли, по-мальчишески озорно подмигнул ей и сказал строгим голосом:

– Пропишу вам прогулки в сосновом бору, ванны из минеральной воды, травяной коктейль и лечебную физкультуру.

– Прекрасно! – обрадовалась Мирослава.

Первым делом она решила выявить среди отдыхающих тех, кто какое-то время отдыхал вместе с Анной Леонидовной Костюковой. Ведь она покинула лечебно-профилактическое заведение буквально на днях.

К неописуемой радости Мирославы, гулять можно было не только в сосновом бору, где, конечно, был замечательный воздух, но атмосфера была мрачноватая.

Возможно, потому, что уже наступила осень и дни стояли не очень солнечные. Зато в парке при санатории было светло и радостно от цветущих на клумбах цветов и бьющих фонтанчиков с целебной водой.

Мирослава невольно вспомнила Наполеонова и, как наяву, услышала его ворчливое «лучше бы из них бургундское било».

Но ей лично нравилась именно минеральная вода. Она охотно пила её небольшими глоточками, внимательно прислушиваясь к разговорам воркующих рядом дам.

Вскоре она выявила таким образом молодую женщину, которая жила в одной комнате с Костюковой, и пожилую даму, которая сидела с Анной Леонидовной за одним столом в столовой.

Мирослава решила пока сойтись поближе с этими двумя.

Волгина услышала, что пожилая женщина постоянно созванивается с дочерью и расспрашивает её о внуках, она заметила также, что она не раз пыталась поделиться переполняющими её эмоциями с другими женщинами, но все они, занятые своими собственными проблемами, были невнимательными слушательницами.

Зато Мирослава сумела превратиться в одно сплошное ухо. И дама, которую звали Марианной Никифоровной Волчаниновой, буквально обрушила на неё шквал информации о двух своих сорванцах.

Вопроса о том, почему молодую девушку интересуют её внуки, у Марианны Никифоровны даже в мыслях не возникло, она проглотила наживку сразу, как только детектив произнесла:

– Даже не верится, что такая молодая женщина может быть бабушкой.

– А вот и может, – кокетливо посмотрев на неё, проговорила Волчанинова и раскраснелась от удовольствия.

Через некоторое время Мирослава знала всё или почти всё о внуках Марианны Никифоровны.

Наконец Волчанинова поинтересовалась:

– А что у вас болит? – Она оглядела Мирославу внимательным взглядом и сказала: – Ведь вы ещё совсем молоденькая.

– Да, собственно, у меня ничего и не болит, – смущённо рассмеялась Мирослава. – Просто я узнала, что здесь отдыхает одна моя знакомая, и решила составить ей компанию.

– И кто же это? – спросила Волчанинова, ненадолго позабыв о своих внуках.

– Анна Леонидовна Костюкова.

– О! Я её знаю! Она только что уехала! Вы разминулись с ней всего на три дня!

– Какая жалость! – воскликнула Мирослава.

– Ничего страшного, – поспешила утешить её Марианна Никифоровна, – у вас не возникнет проблем в поиске приятельниц.

– Я надеюсь, – улыбнулась Мирослава и попросила: – Расскажите мне, как Анечке здесь отдыхалось?

– По-моему, неплохо, – сказала женщина, – только уж очень она дёрганая была.

– Дёрганая? – сделала вид, что удивилась, Мирослава.

– Может, я не совсем правильно выразилась, – задумалась женщина, – наверное, точнее сказать, что она была в постоянном напряжении.

– Не может такого быть! – притворно возмутилась Мирослава.

– Уж поверьте мне, Мирославочка, что я знаю, о чём говорю, я ведь всю жизнь отпахала детским психологом. Сколько я повидала зажатых подростков, живущих в постоянном ожидании чего-то плохого.

– Вы думаете, что Анна ждала какого-то неприятного известия из дома?


– Из дома ли, с работы или ещё откуда, но ждала, – заверила её Волчанинова и тут же сразу пересела на своего любимого конька, и на Мирославу полились новые ушаты восторгов по поводу ума и обаяния внуков Марианны Никифоровны.

Мирослава теперь слушала её щебетанье вполуха, но не прерывала женщину, чтобы не насторожить её.

Так что вечером они расстались лучшими приятельницами. И в завершение Мирославу ждала радостная новость – Волчанинова в семь утра уезжала из санатория.

«Какое счастье!» – подумала Волгина, чуть ли не подпрыгивая на одной ножке от ликования, вслух же сказала, нацепив на лицо чуть ли не скорбное выражение:

– Какая жалость!

– Ничего, милая, – ласково похлопала её по руке Марианна Никифоровна, – мы с вами сможем потом время от времени созваниваться. Запишите номер моего телефона.

Мирослава сделала вид, что выполняет просьбу любвеобильной бабушки, сама же думала только о том, чтобы Волчаниновой не пришло в голову спросить номер её телефона, а то ведь придётся её потом блокировать.

Но Марианна Никифоровна только расцеловала её в обе щёки и поспешила в свой номер.

– Надо уложиться и немного поспать, – заявила она на прощание.

– Да, конечно! – с пониманием отозвалась Мирослава.

Она уже знала, что молодую женщину, которая жила в одной комнате с Костюковой, звали Виталиной Сергеевной Грачёвой.

Несмотря на то что спальное место Костюковой ещё не было занято, попросить заселить её туда Волгина не рискнула.

Это могло бы вызвать подозрение у персонала – действительно, с чего бы девушке отказываться от отдельной комнаты и проситься в более дешёвую, предназначенную для двоих.

Зато на следующее утро она первым делом попросила посадить её за столик, за которым сидела Виталина Сергеевна Грачёва.

Это её желание было вполне объяснимо – столик стоял у окна, из которого как на ладони был виден розарий, и даже запах роз долетал в зал сквозь полуоткрытое окно.

Для придания весомости своей просьбе Мирослава положила на столик администратора купюру. И даже не заметила, как та исчезла.

«Кио отдыхает», – подумала Мирослава.

Просьба её была выполнена, и она завтракала вдвоём с Виталиной Сергеевной. Женщина явно обрадовалась появлению сотрапезницы.

– Я уже думала, что до конца срока буду сидеть одна, – улыбнулась она и объяснила: – Сначала уехала Аня Костюкова, с которой мы жили вместе, а два дня назад и Лена уехала.

– А я ведь в этот санаторий только из-за Анечки и приехала, – призналась Мирослава.

– Правда? Вы знакомы с ней? – снова обрадовалась Виталина Сергеевна.

– А как же, – подтвердила Волгина, – узнала от общих знакомых, что она здесь отдыхает, взяла путёвку, приехала, а её и след простыл!

– Да, Анечка уже уехала, – кивнула Грачёва.

– Я, как узнала, что Ани здесь нет, хотела уже рукой махнуть на потраченные деньги и уехать, – доверительно сообщила новой знакомой Мирослава.

– Да что вы, – всплеснула руками Виталина Сергеевна, – и не вздумайте! Вот сейчас позавтракаем и пойдём с вами гулять в сосновый бор.

– Там вроде бы мрачновато, – поёжилась Мирослава.

– Ничего подобного! Сегодня день солнечный! Погуляем, белок семечками покормим, сфотографируемся.

– Хорошо, я согласна! – улыбнулась Мирослава, сделав вид, что заразилась энтузиазмом собеседницы.

В бору и правда было хорошо. Тихо, прохладно, воздух, настоянный на хвое, живительными струями втекал в лёгкие и заполнял их. Казалось, он не только лечил весь организм, но и облагораживал сознание.

– Смотри! Белки! – закричала Виталина радостно, перейдя на «ты».

– Где? – спросила Мирослава и подняла голову. Тут она увидела спускающуюся по стволу белку, а чуть позднее краем глаза заметила и другую. – Виталина! Там ещё одна!

– Здесь их много, – сказала Виталина. – Правда, хорошенькие?

– Правда.

Виталина насыпала на ладонь Мирославы семечек.

– Ты давай пока эту корми, а я вон ту застенчивую красавицу попробую подманить.

Вторая белка, наверное, была моложе первой и пугливее, но в конце концов и она осмелилась приблизиться к Виталине и начала есть семечки с её руки.

Когда им надоело любоваться белками, женщины просто рассыпали семечки по нескольким висевшим в бору повсюду кормушкам и по тропинке удалились в глубь бора.

– Мне гардеробщица рассказывала, что здесь лешие водятся, – доверительно сообщила Мирославе Виталина.