Она со мной

Шарлотта хмурится.

– Ты уверена? Я не храплю.

Я смеюсь над ней, собирая вещи.

– Я не сомневаюсь, просто мне нужно домой. Да и сплю я не очень крепко.

После того, как я несколько раз заверила Шарлотту, что мне нужно домой, она наконец-то разрешила мне спуститься вниз. Ее старший брат сегодня на вечеринке, а родители – на каком-то сборе средств, поэтому мы не стараемся вести себя тихо.

Пока я надеваю обувь, мы немного болтаем. Но как только я берусь за дверную ручку, вдруг раздается звонок. Рука так и замирает на месте.

Мы с Шарлоттой переглядываемся.

– Ты кого-то ждешь? – шепчу я.

Шарлотта качает головой. Мы вдвоем смотрим на большую деревянную дверь, которая отделяет нас от того, что находится по другую сторону.

– Уже за полночь. Брат ночует у друга, а родители не стали бы звонить.

Снова звонок. Трижды. Мы делаем шаг назад и смотрим на дверь, не зная, что делать.

– Чарли! Это я! Открой!

Слава богу. Чейз.

Шарлотта быстро открывает дверь, и Чейз, спотыкаясь, заходит в дом.

– Чарли! Амелия? Что ты здесь делаешь?

Чейз настолько коверкает слова, что мы едва можем их разобрать. Он взъерошен и раскачивается взад-вперед в дверном проеме.

– Насколько ты пьян? – Шарлотта пытается поймать его, когда он снова спотыкается.

– Что? Я? Я немного выпил, – лопочет Чейз, икнув в конце фразы. – Ла-а-а-дно. Возможно, я выпил немного больше, ч-чем стоило.

– Черт возьми, Чейз. Я говорила тебе не смешивать энергетики и алкоголь! Ты думаешь, что можешь продолжать пить, но на самом деле ты становишься только пьянее. – Шарлотта ругает Чейза, когда он прислоняется к стене, освободившись от ее поддержки.

– Ты права, Чарли. Ты всегда-а-а-а права. Именно поэтому ты такая замечательная, – говорит он, глядя на Шарлотту расфокусированными глазами.

– Как ты сюда пришел? – Я выглядываю на улицу. – Надеюсь, ты не за рулем? Или ты сел в машину с кем-то пьяным?

Ленивая улыбка расплывается по лицу Чейза; веки опускаются.

– Я пришел пешком! Вечеринка, ну, прямо там. – Он делает неопределенный жест рукой. – Может, я и пьян, но я знаю, что пить и водить машину – это страшный запрет. Нет-нет. Ха-ха… Nonno. О, я по-итальянски заговорил. Они же так дедушек называют, а?

– Да, Чейз, ты все верно говоришь, – медленно протягивает Шарлотта, как будто общаясь с ребенком.

Чейз смеется.

– Даже когда я пьян, я все равно умный! Но не такой умный, как ты, Чарли. Ты самая умная девушка. И самая красивая. У тебя самая милая улыбка, которую я когда-либо видел. И ты так вкусно пахнешь! Ванилью и клубникой.

Шарлотта бросает на Чейза растерянный взгляд.

– Зачем ты пришел сюда, Чейз? – я пытаюсь сменить тему, пока он не наговорил лишнего.

– Да вот, кучка ребят из Сильвера разгромила вечерин…

– Что? Где Мэйсон и Ноа? – перебиваю я, беспокоясь за друзей и думая о последнем столкновении Кинг-Сити и Сильвера.

– Споко-о-о-йно, – бормочет он. – С Нэйсоном и Моа все в порядке. Было круто. Засранцы из Сильвера сейчас на гон… Упс. – Чейз останавливается, прежде чем закончить.

– Где, Чейз? – переспрашиваю я, не будучи уверенной в том, что ему можно доверять (учитывая, что он перепутал имена Мэйсона и Ноа).

– Я… Я… Да что я знаю? Я пьян, помнишь? Или, может, это вы пьяные! – Он смеется.

– Какое отношение к твоему приходу имеют парни из Сильвера, разгромившие вечеринку? – Шарлотта пытается вернуть его в нужное русло.

– О, да! То-о-о-чно. Они крутые, понимаешь? Клевые. Они привели с собой подружек. И я смотрел и думал: ух ты, у каждого есть девушка. Даже Ноа гулял с какой-то цыпочкой, а Мэйсон разговаривал с другой.

Когда Чейз упоминает Мэйсона с другой девушкой, я ощущаю ревность. Я знаю, что мы просто друзья, и мы всегда будем только друзьями. Однако внимание, которое я получаю от Мэйсона, приятно. Оно помогает мне чувствовать себя нормальной.

Чейз продолжает, глядя на Шарлотту:


– Они выглядят такими счастливыми. Я тоже мог бы стать счастливым, если бы просто набрался смелости и сказал, что на самом деле чувствую. Я такой дурак, что не сказал тебе…

– Чейз! – перебиваю я, видя, как он близок к тому, чтобы совершить ошибку, о которой пожалеет утром. – Я уже ухожу. Подбросить тебя домой?

Не оставляя ему выбора, я перекидываю его руку через плечо и провожаю к двери. Чейз настолько пьян, что даже не возражает.

– Пока, Шер, – быстро прощаюсь я. – Позвоню тебе завтра.

Как только мы оказываемся у моей машины, и я уже наполовину запихиваю Чейза в салон, он вдруг замечает, где находится.

– Я не могу уйти, Амелия. Я наконец-то решил быть мужчиной и сказать Чарли, что люблю ее.

Шарлотта к тому времени уже закрыла входную дверь.

– Я знаю, Чейз. Но, возможно, ты захочешь все обдумать, когда протрезвеешь.

Чувства Чейза к Шарлотте довольно заметны, если хорошенько присмотреться. Он всегда сидит рядом, подтрунивает над ней и следит, чтобы с ней все было в порядке. Единственная недостающая часть головоломки – это то, что она чувствует к нему. Мы никогда не говорили об этом, и поэтому мне кажется, что Чейзу стоило бы все обдумать, особенно если он собирается объявить своей лучшей подруге детства о любви, да еще и в пьяном виде.

Я усаживаю Чейза на пассажирское сиденье, затем бегу к водительской стороне.

– Если тебя стошнит – ты труп. – Я завожу машину и выезжаю с подъездной дорожки.

– Я все продумал. Я не о рвоте, если что. Я о том, чтобы сказать ей правду. Все эти пары так счастливы. Я тоже хочу быть счастливым, Амелия. Чарли – мое счастье, и я хочу быть с ней.

– Чейз, даже если ты решил признаться Шарлотте в любви, ты не должен делать это в нетрезвом виде. – Я вздыхаю. – Я отвезу тебя домой, и, если захочешь рассказать ей, ты сможешь сделать это завтра.

– Я не могу пойти домой. После того случая, когда Ноа получил сотрясение мозга, я обещал родителям не пить.

– Ладно, тогда у кого ты должен был остановиться? – У меня не хватает терпения разбираться с подавленным Чейзом. – Куда…

Взглянув на пассажирское сиденье, я вижу, что Чейз уже отключился.

– Пффф, почему я? – жалуюсь я самой себе вслух.

Остановившись, я хватаю телефон, чтобы позвонить кому-нибудь из парней и подбросить Чейза до его дома. Мэйсон и Ноа не отвечают: вероятно, они все еще на вечеринке. Телефон Джулиана выключен, а телефон Эйдена зазвонил один раз, а потом сразу перешел на голосовую почту. Придурок. Я звоню снова, и на этот раз звонок сразу переключается на голосовую почту. Это означает, что он выключил телефон. Похоже, я забираю Чейза к себе домой.

Подъехав к дому, я глушу машину и поворачиваюсь в сторону новой проблемы.

– Чейз? – Я пихаю его. – Чейз! – Я пихаю снова, и снова, и снова, но парень даже не шевелится.

Фантастика. Как мне затащить огромного спящего парня в свой дом? Может, дать ему выспаться в машине? А что, если его стошнит? Не хочу, чтобы машина пропахла рвотой и сожалением. Выйдя наружу, я открываю дверь с его стороны и отстегиваю ремень безопасности.

– Чейз? – я пытаюсь в последний раз.

Голова Чейза откидывается в сторону.

Сжав пальцами переносицу, я вздыхаю. Похоже, абонемент в спортзал принесет свои плоды. Потянувшись в машину, я хватаю его за руки. После нескольких неудачных попыток мне все-таки удается вытащить его и прислонить к машине.

– Чейз! – я практически ору ему в ухо.

Он что-то бормочет и опускается на крышу машины. Стоя позади, я обхватываю его и соединяю руки в замок на груди, но стоит мне чуть его отодвинуть, как сила веса тут же тянет меня за собой. Мы оба практически врезаемся в дерево, и Чейз принимает на себя основную тяжесть удара.

– Прости! – говорю я, хотя знаю, что Чейз меня не слышит. Завтра он определенно почувствует боль.

Наконец, мне удается довести его до ступенек. Всю дорогу его тело прижимается ко мне, а ноги волочатся по земле. К тому времени, как мы прислонились к перилам, я уже вспотела и задыхаюсь от усилий. Парень реально тяжелый. Шаг за шагом я поднимаю его по ступенькам, и пока мы идем, его ноги ударяются о каждую из них. Мне так повезло, что мамы нет дома, иначе у меня была бы куча проблем.

Когда мы достигаем верхней ступеньки, я довольно грубо опускаю его, прислонив верхнюю часть тела к стене.

– Прости, – снова бормочу я. Руки практически трясутся от напряжения.

Ключ, конечно же, лежит на самом дне сумочки. Когда я наконец открываю дверь, мне уже не удается поставить Чейза на ноги. Схватив его под мышки, я затаскиваю его в дом. Внутри я осторожно опускаю его голову и закрываю дверь.

Сняв туфли и бросив сумочку, я перевожу дыхание и смотрю на Чейза, обдумывая все возможные варианты. Он внутри, но что теперь? Оставить его здесь? Попробовать уложить на диван?

Раздается телефонный сигнал, и я понимаю, что это телефон Чейза. Я роюсь в его карманах, беру телефон и вижу шестое сообщение от мамы.

Похоже, все плохо.

Используя отпечаток его большого пальца, я включаю телефон и быстро читаю сообщения. Все они примерно одного содержания: «Ребята, как вы? Вы ночуете или возвращаетесь домой? Лучше бы твой телефон разрядился, потому что игнорировать мать – худшее из зол!»

Я перевожу взгляд на Чейза, который перевернулся на бок, пытаясь устроиться на холодном полу.

«Прости, мам, у меня телефон заряжался, – отвечаю я ей. – Сегодня ночую. Поговорим завтра».

Отправив сообщение, я убираю телефон Чейза обратно в карман. Мне неловко врать его маме, но я не хочу, чтобы у него были проблемы.