Охотники и чудовища

— И я не ела Филиппу. Честно. Вообще никого не ела.

Хоть в последнее время всерьез задумываюсь о том, чтобы разнообразить свой рацион.

— Просто в один непрекрасный день непонятно каким образом оказалась на ее месте.

От того, что за этим последовало, у меня екнуло сердце. Коротко рыкнув (коротко, но от этого не менее жутко), вейр бросился на меня. Повалил на спину, впиваясь мне в плечи лапами и продолжая яростно скалиться.

Кажется, мне снова не повезло, и из трех вариантов развития событий грозная половина Мэдока выбрала самый для меня препаршивый.

Наверное, в тот момент у меня окончательно сдали нервы, и, вместо того чтобы зарыдать и попросить прощения за то, что я нэймесса, я заметила:

— Знаешь, тебе бы не помешало почистить зубы.

«О твои кости, цыпа, чистить буду! — гаркнула мне в лицо бронированная морда. — Точить и полировать!»

Демонстративно клацнула нечищеными клыками в паре сантиметров от моей лебединой шейки, но, к счастью, укусить не укусила, и я чуть-чуть, лишь самую малость приободрилась.

— Вообще-то я тебе здоровье поправляла, кровь бессовестному добывала, — напомнила справедливости ради.

«Что было, то прошло, пришлая».

Неблагодарная скотина.

— А как же Беспощадная охота? — спросила, призывая на помощь всю свою выдержку.

Сразу видно, в кого он такой уродился.

«А что с ней?» — не понял вейр.

Видимо, его настолько разозлил тот факт, что все эти недели он водил дружбу с иномирским отродьем, что логику у дога отшибло полностью.

— А то. Если ты сейчас загрызешь наину своего хозяина, он уже точно останется без трона. Как тебе такой финал? Хочешь кусать — пожалуйста, я вся твоя. И, в отличие от некоторых (не будем тыкать пальцем), звереть не собираюсь, а готова быть незаслуженно убиенной и растерзанной в расцвете лет. — Даже голову назад откинула и глаза прикрыла, сдаваясь на милость победителя. — Ну что же ты? Грызи, раз собирался грызть.

Несколько секунд ничего не происходило. Вейр застыл на мне в виде грозной статуи самому себе. А потом мрачно так поинтересовался:

«Ты, часом, в своем мире артисткой не подрабатывала?»

Еще немного по мне потоптавшись (стопроцентно синяки останутся), наконец слез. Сев, я повела плечами, покривилась от неприятных, где-то даже болезненных ощущений и проговорила:

— Нет, кухни продавала. И довольно успешно, скажу тебе. Зарабатывала неплохо, имела свое жилье. Даже замужем за свои недолгие двадцать три успела побывать.

Хотя лучше бы там не бывала. Нечего там ловить — вот правда!

«У тебя есть муж?»

Кажется, вейр снова разозлился. По крайней мере, глазищами своими сверкнул чрезвычайно грозно и выразительно.

Я конечно же прониклась и поспешила его заверить:

— Есть, но у нас с ним не сложилось, и я как раз собиралась разводиться, когда меня забросило в карету вместо Филиппы. Где она — не имею понятия. Почему именно я ее заменила — могу лишь предполагать. Возможно, потому что мы обе светловолосые и голубоглазые. Но на этом наше сходство в общем-то и заканчивается.

«Откуда знаешь?» — подозрительно спросил вейр.

— Я видела ее мельком прямо перед тем, как оказалась на ее месте. Не скажу, что ее лицо врезалось в память, но при встрече, думаю, узнаю.

«Все это очень, очень странно, цыпа… Лиза!» — нервно поправился дог.

А я со вздохом разрешила:

— Можешь и дальше называть меня цыпой. Я уже привыкла.

«Посмотрим», — буркнул он, не торопясь окончательно сменять гнев на милость.

— Узнав, как у вас относятся к иномирянам, я не рискнула никому рассказывать правду, иначе была бы такая же реакция, какая случилась у тебя.

«Кто-то играет против моего мальчика, — задумчиво пробормотал вейр, после чего решительно добавил: — Ты должна рассказать все Мэдоку!»

Да сейчас.

— И как, по-твоему, он поступит? — мрачно усмехнулась я. — Ты его знаешь лучше, чем кто бы то ни было. Скажи, что со мной сделает его всемогущество? Привыкший неукоснительно следовать букве закона и уверенный, что пришлые — первозданное зло, от которого нужно избавляться без суда и следствия. С таким же успехом можешь сам меня загрызть. Мне лечь?

- Грр…


Последнее прозвучало совсем не грозно. Скорее устало, даже как-то обреченно.

Перебравшись к камину, вейр улегся на мягкую шкуру, а дождавшись, когда я к нему присоединюсь, продолжил:

«Но ты ведь понимаешь, какой конец тебя ждет? Ты не сможешь всю жизнь играться в графиню. Или объявится Филиппа, или ты превратишься в безумную хищницу, у которой все мысли будут только о том, где бы поживиться силой. Рано или поздно ему придется тебя убить».

Лучше поздно, а вернее, никогда.

— Не придется, если я найду способ пообщаться с Вертальдом. Возможно, он сумеет помочь.

«С королевским шутом? — хмыкнул Морс. — Да чем он тебе поможет? Он ведь чокнутый!»

— А если нет? Что, если Теймен и правда знает, как лечить пришлых? Морс, пожалуйста, не выдавай меня. Мне просто нужно немного времени. Нужно как-то с ним встретиться. А там уже от того, что он мне расскажет, и будем отплясывать. Избавиться от меня вы с Мэдоком всегда успеете. Но пока я ему нужна, а мне необходима надежда, пусть даже и призрачная, на возможное спасение.

Наверное, мужчина, который делает предложение своей любимой, не ждет ответа с таким нетерпением и волнением, как ждала я решения вейра. Молчание затянулось. Тишина, повисшая в библиотеке, острым напильником врезалась мне в нервы. Я ерзала, кусала губы и с затаенным дыханием смотрела на лучшую половину Стального.

Уже совсем было отчаялась, совсем сникла, когда тихий голос в сознании сказал ободряюще:

«Ладно, попробуем поговорить с юродивым. Завтра на арене и попробуем. Времени у нас немного, поэтому не будем тратить его понапрасну. Главное, отвести шута от королевской ложи — это я беру на себя. А там уже ты, цыпа, с ним потолкуешь, и станет ясно: есть у тебя шанс или ты у нас совсем пропащая и тебе, иномирской красе, самое время отправляться на кладбище».

Оптимистично, однако.





ГЛАВА 9




Утром следующего дня Илсе явилась ко мне ни свет ни заря. Путь до арены, расположенной в небольшом городке Вайресе, предстоял неблизкий. А следовало еще привести себя в порядок, от души нарядиться чужим наинам на зависть и простому люду на радость. Среднестатистических граждан Харраса не меньше участников Охоты интересовал вопрос, кто же отхватит корону и станет счастливым обладателем Каменного трона.

Поэтому следовало соответствовать ожиданиям зрителей и правящей верхушки этого чокнутого мира. Другими словами, цвести, блистать и пахнуть. С первым возникли проблемы — сегодня я была особенно бледной, а темные круги под глазами от недосыпания (всю ночь ворочалась с боку на бок) еще больше подчеркивали эту нездоровую белизну. Зато после ванны с душистыми травами пахла я замечательно, а уж украситься подарками его всемогущества вообще раз плюнуть.

— Может, лучше снимем кулон? — предложила Илсе, имея в виду подвеску, которую я позаимствовала у Одель. — Он совсем не сочетается с бриллиантовым ожерельем. Оно ведь такое красивое и…

— Пусть будет, — твердо возразила я, пресекая дальнейшие споры, и продолжила разглядывать в зеркале преобразившуюся себя.

Легкий макияж и нарядная прическа подействовали на меня благотворно. Да и бархатное платье насыщенного ультрамаринового цвета с глубоким вырезом и пышной юбкой мне необычайно шло. По узким манжетам вилась мерцающая паутинка серебристой вышивки, она же подчеркивала самый низ лифа и тяжелый подол.

Кажется, я уже начала привыкать к их допотопной моде и с корсетом почти примирилась. Друзьями мы вряд ли станем, но и враждовать каждое утро нам необязательно. Достаточно просто не превращать его в удавку. Наверное, если бы не осознание, что в этом мире я инородное тело, я бы, возможно, даже начала смиряться со своей новой жизнью и строить планы на будущее.

Но, может, еще не все потеряно и мне стоит продолжать верить в лучшее?

Завтрак прошел напряженно. Напряжение витало в воздухе и сгустилось еще больше, когда порог столовой переступила Поля. Такая же бледная, как и я, если не бледнее. Осунувшееся лицо в ореоле огненной копны казалось тоньше прежнего. Как и вся наина в целом, а пышная юбка еще больше подчеркивала ее худобу.

— Всем доброе утро, — слабо улыбнулась девушка.

Скользнула по нам взглядом и опустила голову, доскользив им до де Горта.

Хальдаг подарил де Морсан ответную улыбку, заботливо отодвинул перед ней стул, помог устроиться рядом с собой. Впрочем, другим невестам он тоже уделял внимание. Расспрашивал, интересовался, отвешивал комплименты. Поздравил Марлен с рождением племянницы и сказал, что обязательно отправит малышке от себя и от нее подарок.

Я в тот момент как раз догрызала третью по счету тарталетку с ванильно-ягодным кремом и, услышав новость про племянницу, на какое-то время даже забыла о вкуснотище у себя во рту и ее остатках на тарелке.

Вот, значит, что стало причиной приподнятого у Марлечки настроения! Или де Горту все же не стоит верить и все у них тогда было?

Было? Не было?

Тебя вообще это не касается, Лиза!

Вернув себя в некасательное состояние, вернулась и к тарталетке, и к кофе, делая вид, что в них заключается весь смысл моей жизни, а сама тем временем слушала наставления Морока.

«На подъезде к Вайресу я снова поставлю блок, поэтому ты не сможешь меня слышать. Где бы вас ни посадили, королевская ложа в любом случае будет на виду. Когда увидишь, что юродивый из нее вышел, встаешь и тоже выходишь. Если стражники остановят, скажешь, что слишком впечатлилась происходящим на арене и, чтобы успокоиться, прийти в себя, тебе нужно немного погулять туда-сюда. Силой на место тебя никто возвращать не станет. Все ясно?»

Едва заметно кивнула и снова потянулась за кофе.

— А у вас как настроение, леди Адельвейн? Волнуетесь? — Де Горт посмотрел на меня в упор.

Я пожала плечами:

— Немного. За ваше всемогущество. Если учесть, как вы последние два дня над собой издевались.

Наины со второй по четвертую слаженно вздохнули. А вот Полька никак не отреагировала на мои слова, хотя могла бы хоть чуть-чуть покраснеть и устыдиться.