Очарованная мраком
Часть 20 из 29 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да-да, вот именно – пугает! Девочка совершенно не в себе. Дай вам бог терпения. И спокойствия.
– Татьяночка… если что, я могу рассчитывать на вашу поддержку? – вкрадчиво проговорила Азалия.
– Безусловно, дорогая, – из последних сил вымолвила Татьяна.
Вдова удовлетворенно кивнула. Жан, тенью маячивший на заднем плане, улыбнулся лисьей улыбкой. Она попрощалась и выскочила на лестничную клетку. Дверь тут же захлопнулась.
Почти бегом Татьяна спустилась на свой этаж и более-менее пришла в себя, только когда закрыла за собой все замки. И даже накинула цепочку, которой вообще-то никогда не пользовалась.
Глава 4
Ночью, лежа без сна в кровати и глядя в потолок, Татьяна думала о том, что больше не может называть квартиру сверху «Наилиной», как раньше. Потому что там не осталось никаких следов присутствия ушедшего друга и его дочери. Сама того не подозревая, она думала в точности как Дина: это место осквернено.
Вернувшись к себе, она никак не могла согреться. Ее била дрожь, хотя в квартире было тепло, даже жарко. Татьяна надела теплый махровый халат, напялила поверх меховой жилет, натянула шерстяные носки. Открыла бар и достала бутылку вина. Налила себе полный бокал, выпила почти залпом. Прислушалась к себе, долила и снова выпила, уже медленнее. Стало чуть легче.
– Не знаю, что там происходит, но я это выясню! – вслух пообещала она. Одной из особенностей одинокой жизни была возможность беседовать с самой собой и не бояться, что тебя посчитают ненормальной.
Выяснять и действовать следовало как можно скорее: очевидно, что Дина там долго не протянет. Удачно, что завтра суббота, можно спокойно заняться этим вопросом, придумать, как ей помочь.
Татьяна закрыла глаза и попыталась заснуть. Прежде спиртное всегда действовало на нее как снотворное: веки тяжелели, ноги слабели, тело расслаблялось и стремилось принять горизонтальное положение. Но сейчас сон бежал от нее.
Татьяне казалось, она все еще ощущает на себе взгляд Азалии – прощупывающий, изучающий, липкий. Было что-то необычное в ее взоре, нечто колючее, тревожащее. От того, что эта женщина в данный момент находится где-то поблизости, стало не по себе. И хотя нехорошая квартира находилась не прямо над ее собственной, ей вдруг почудилось, что потолок над головой стал прозрачным или, может, в нем появилась дыра. И сейчас Азалия, усмехаясь, заглядывает вниз, смотрит на нее, беспомощно лежащую в постели, и…
Ну и дичь лезет в голову!
Татьяна резко открыла глаза и вскочила, одним махом отбросив одеяло в сторону. Не давая себе задуматься и проанализировать свои действия, подошла к туалетному столику и залезла в шкатулку с украшениями. Большую часть того, что там лежало, она никогда не носила. Броши, браслеты, ожерелья, кольца и серьги в основном достались ей от матери и бабушки, сама ничего не покупала. Друзья и знакомые, зная ее равнодушие к побрякушкам, тоже не дарили Татьяне украшений.
Порывшись в недрах шкатулки, на самом дне она обнаружила то, что искала: маленький серебряный крест на прочной серебряной цепочке. Мама была убежденной коммунисткой и атеисткой, противницей религиозных представлений и обрядов, и дочь воспитывала так же. Однако бабушка потихоньку крестила внучку, когда той исполнилось три года. Татьяна была в церкви всего несколько раз в жизни – на похоронах, крестинах и венчаниях. Распятия на груди, естественно, тоже не носила. Но сейчас, подержав крест в руках, решительно надела на шею и прижала ладонью к груди. Вроде бы стало немного спокойнее. Она вернулась в кровать.
В половине десятого, умывшись и позавтракав, поспешила за компьютер. Спасибо тем, кто придумал компьютер и Интернет, за возможность собирать информацию, не выходя из дома.
Начать решила с главных персонажей. Неизвестно, что это даст, но сведения лишними не будут. «Жан Иван Пожидаев» – набрала в поисковике Татьяна. На экране возникли несколько ссылок.
– Так, посмотрим, что тут у нас, – пробормотала она.
Сайт Института культуры и искусств. Список выпускников трехлетней давности. Мимо. Она и без того знала, что Жан с Диной учились в одном вузе с разницей в несколько лет.
Что еще? Следующим открылся сайт Молодежного театра драмы и комедии. Уже ближе. Пожидаев значился в числе актеров. Фотография, список спектаклей, в которых он занят. В течение двух лет Жан играл в основном второстепенные роли. Самой большой удачей молодого актера на сегодняшний день стала роль Второго Жениха в лирической комедии «Невеста из Иванова» по пьесе некоего Ф. Пряжникова.
Следующие несколько интернет-страниц содержали отклики на различные спектакли. Отзывы были противоречивы: иногда критики в пух и прах разносили и сам театр, режиссера и актерский состав, но встречались и рецензии, где стиль постановок именовался новаторским и смелым, а режиссер – почти гениальным. Интересно, что имя актера второго ряда Жана Пожидаева упоминали и те и другие. Признавая – кто сдержанно, а кто и не скрывая восторга – его яркий талант и способность убедительно играть разноплановых персонажей. Да уж, такому ничего не стоит изобразить благородного юношу, готового кинуться на помощь бывшей возлюбленной…
«Похоже, о Жане мы еще услышим. Странно, что пока он не получает главных ролей. То-то бесится, наверное», – подумала Татьяна.
Больше ничего полезного о нем в сети не было.
На очереди – главная героиня. Азалия Каримовна Айвазова. Кажется, она взяла фамилию Наиля. Секунду подумав, компьютер выдал несколько ссылок. Но лишь в одной из них совпадение имени, отчества и фамилии было стопроцентным. Татьяна попала на сайт холдинга «Татнефтегазхимпродукт», где А.К. Айвазова возглавляла юридический отдел.
Биографии руководящего состава были представлены достаточно подробно, так что спустя пару минут она узнала, что безутешной вдове сорок восемь лет, она как и Татьяна, окончила Казанский государственный университет и последние двадцать лет трудится в холдинге, который в разные годы именовался по-разному. До этого работала юрисконсультом на предприятии с невыразительным названием ПО «Весна». Чем занималась эта «Весна», неясно, да и не имеет значения.
Придя в холдинг в возрасте двадцати восьми лет, Азалия почти целую пятилетку тихо и мирно служила все тем же скромным юрисконсультом. Но, достигнув тридцатитрехлетия, резко рванула вверх по карьерной лестнице. Сначала стала старшим юристом, потом – заместителем начальника и вот уже одиннадцать лет руководила отделом, в котором сегодня работали четырнадцать человек.
Больше никакой информации. Татьяна обреченно вздохнула. Выхода нет, придется идти на поклон к Оле Архиповой.
Архипова, телефон которой она сейчас набирала, работала начальницей паспортного стола. Главным делом ее жизни, чем-то вроде увлечения, было бегать по судам. Она всюду искала и умело находила всевозможные поводы для исков, увлеченно собирала документы в различных инстанциях и участвовала в бесконечных запутанных процессах. Вопросы наследства, дачные и трудовые споры, конфликты с банками – поводов для разбирательств миллион. В суд и к судебным приставам Архипова ходила как на службу.
При этом, как ни странно, вообще-то она была необидчивая, способная на сопереживание и неглупая. Просто хобби такое странное, что поделать.
– Але! – отозвалась Архипова.
– Привет, Оль. Не разбудила?
– Нет, уже встала. Привет. У меня в понедельник суд («А как иначе!»), подготовиться надо. Бумаги просмотреть.
Подавив глубокий вздох, Татьяна спросила:
– С кем судишься? – и приготовилась выслушать долгий и подробный рассказ.
Повествование заняло десять минут. Она изображала увлеченность, интерес и где надо – возмущение, совершенно не вникая в суть драмы. Ни к чему засорять мозги. Однако не спросить-то нельзя. Всем известно: ты к человеку с душой, и он к тебе – соответственно. А у нее к Оле была большая просьба.
– Ясно, – протянула Татьяна, сочтя, что долг вежливости отдан. – Желаю выиграть дело.
– Спасибочко. Как сама?
– Нормально. Слушай, Оль, можешь помочь? У тебя же полно знакомых в органах. Мне надо про одного человека справки навести.
– Без проблем. Пробьем кого надо.
– Правда? – обрадовалась она. – Я заплачу…
– Да брось ты. Сочтемся как-нибудь, – хмыкнула Архипова. – Давай Ф.И.О. и год рождения.
Татьяна продиктовала.
– Кто такая? – полюбопытствовала Оля.
Она была готова к этому вопросу и заранее приготовила ответ:
– Мужика у меня увела.
– Вот жаба косорылая! – с чувством припечатала Архипова. – Стреляла бы таких! А кто он? Чего молчала-то? Давно у вас с ним?
– Ты его не знаешь, – уклончиво ответила Татьяна, – и вообще, не хочу об этом, Оль… Так поищешь?
– Поищу, поищу. Это правильно – врага нужно знать в лицо! Минут через сорок позвоню. – И бросила трубку.
В ожидании звонка Татьяна встала, размяла затекшую спину, сходила за кофе с печеньем и принялась лениво проглядывать новости в Интернете. Меньше чем через час затрезвонил телефон. Архипова отличалась обязательностью.
– Ну и лярва! Повезло твоему, ничего не скажешь! – без предисловий проорала Оля.
– Что там? – подалась вперед Татьяна, чуть не расплескав кофе на клавиатуру.
– Четыре мужа было! Прикинь! Это только официальных! А любовников сколько? И чем только берет? Наверное, одно место золотое! Последнего мужа в феврале этого года похоронила! А уже глянь – к твоему подбирается! Ты ему скажи обязательно, что до него через эти ворота целая футбольная команда прошла!
– Скажу, скажу, – нетерпеливо отмахнулась Татьяна, – подробнее можешь?
– Могу и подробнее! Девичья фамилия – Халиуллина. Родом из… сейчас… вот, нашла, из деревни Челбасово. Не сиделось в своей дыре – в Казань примотала! Лимитчица хренова! – Похоже, Оля приняла Татьянино несчастье чересчур близко к сердцу. – Детей нет. Я тут посчитала, она до тридцати трех лет сидела в старых девах. Как будто готовилась, зараза! А потом понеслось! Первый раз брак зарегистрирован…
– Мужья! Что происходило с мужьями? – перебила Татьяна севшим голосом.
– Умерли! Все! Четырежды вдовела! Самый выносливый второй мужик оказался: три года с ним прожила. Остальные меньше выдерживали. Танька, это же самая настоящая черная вдова!
Татьяна с трудом переваривала новости. Получается, Азалия нагло врала. Напела Наилю, что была замужем лишь однажды, обожала своего мужа и похоронила его восемь лет назад. На самом же деле…
– Ее подозревали в чем-то криминальном?
– Подозревали, потому она по базе и проходит. Первый муж умер от рака, второй погиб в ДТП. А третий полез зачем-то на крышу своего двухэтажного дачного дома, свалился и сломал шею. Естественно, стали расследовать. Баба эта попала под подозрение: на даче они были вдвоем. Но потом прекратили за отсутствием состава: экспертиза показала, что падал он уже мертвым. Умер от инфаркта миокарда. Четвертый, кстати, тоже от этого помер. Заметь, она каждый раз выгоду получала, – с энтузиазмом продолжила Архипова. – Я еще по данным Госреестра кое-что уточнила. У меня там есть… Ладно, не важно. До первого замужества была прописана на улице Октября. Общага задрипанная. А сейчас ей принадлежат три квартиры, две двухкомнатные, одна – трех. Не хило? Плюс на ней зарегистрирован «Лексус», дачный дом площадью сто семьдесят пять квадратов с участком двадцать соток. Но самое главное! Вместе с последним мужем они приобрели шикарный земельный участок под застройку. Место – отличное, почти в черте города! Сдавай в аренду – озолотишься. Площадь участка…
Ольга увлеченно сыпала цифрами, а у Татьяны голова шла кругом. С «Лексусом» ясно – это подарок Наиля на свадьбу. Но земля! Дача! Квартиры! Дина говорила, что «двушка» Азалии сдана до мая, поэтому она вынуждена жить в квартире покойного мужа. Про все остальное никто и не подозревал!
Наиль, однозначно, был ее самым ценным приобретением. Эта земля! Выходит, он купил ее (и где только такую прорву денег взял?) – и записал на них с Азалией! Наивный влюбленный дурак!
С трудом прервав поток Олиных рассуждений и советов, Татьяна поблагодарила ее и заверила, что с нее – «поляна» в ближайшие выходные. Надо будет пригласить Архипову в ресторан японской кухни: она обожает роллы.
Повесив трубку и тут же выкинув Олю вместе с роллами из головы, она забегала по комнате, размышляя, что делать дальше.
Азалия – обманщица и ловкая аферистка, это ясно. Приманивает мужиков и наживается за их счет. Это гадко, но в тюрьму за такое не сажают. Мужчины ведь связывались с ней сами, никто не заставлял. Как говорится, колхоз – дело добровольное.
Подозрительно другое. Череда смертей. Четверо мужей – и все умирают, не прожив с ней и пяти лет. Совпадение? Роковое невезение? Или тщательно спланированные убийства? Хотя вроде бы каждый раз имелись вполне объяснимые причины…
А то, что сейчас творится с Диной, – тоже «вполне объяснимо»?
На первый взгляд, да. Все логично: девочка потеряла отца, впала в депрессию, винит себя в его смерти и постепенно сходит с ума. И полиция, и врачи, и коллеги – все вокруг могут это подтвердить. Наверное, только одна Татьяна и видит: вокруг Дины сплетена тонкая, незаметная, но прочная паутина. Явная ложь, полуправда, небольшое отклонение от истины…
– Что же она с ней делала-то?!
Татьяна вылила остатки кофе в раковину и ополоснула чашку. На ум приходило только одно: травила. Травила чем-то, что не оставляет следов.
И все же она чувствовала: дело не только в банальном отравлении. Что-то не так во всей этой истории. Что за рубеж такой – тридцать три года? Как объяснить, почему до этого возраста Азалия была обычной неудачницей, приехавшей из глубинки, застрявшей в общежитии и на скучной должности, а в тридцать три, как по волшебству, на нее посыпались блага: и карьера, и мужчины, и деньги?
Но главное: что со всеми этими сведениями делать? Как они могут помочь Дине?
Если честно, вывод просился один: от Азалии стоит держаться подальше. С такими дамочками определенно лучше не ссориться. Может, оставить все как есть? Пусть идет как идет. Дина всего лишь соседка, дочь человека, с которым она рассорилась год назад! Зачем лезть куда тебя не просят? Лучше одеться и сходить в суши-бар с Архиповой.
– Татьяночка… если что, я могу рассчитывать на вашу поддержку? – вкрадчиво проговорила Азалия.
– Безусловно, дорогая, – из последних сил вымолвила Татьяна.
Вдова удовлетворенно кивнула. Жан, тенью маячивший на заднем плане, улыбнулся лисьей улыбкой. Она попрощалась и выскочила на лестничную клетку. Дверь тут же захлопнулась.
Почти бегом Татьяна спустилась на свой этаж и более-менее пришла в себя, только когда закрыла за собой все замки. И даже накинула цепочку, которой вообще-то никогда не пользовалась.
Глава 4
Ночью, лежа без сна в кровати и глядя в потолок, Татьяна думала о том, что больше не может называть квартиру сверху «Наилиной», как раньше. Потому что там не осталось никаких следов присутствия ушедшего друга и его дочери. Сама того не подозревая, она думала в точности как Дина: это место осквернено.
Вернувшись к себе, она никак не могла согреться. Ее била дрожь, хотя в квартире было тепло, даже жарко. Татьяна надела теплый махровый халат, напялила поверх меховой жилет, натянула шерстяные носки. Открыла бар и достала бутылку вина. Налила себе полный бокал, выпила почти залпом. Прислушалась к себе, долила и снова выпила, уже медленнее. Стало чуть легче.
– Не знаю, что там происходит, но я это выясню! – вслух пообещала она. Одной из особенностей одинокой жизни была возможность беседовать с самой собой и не бояться, что тебя посчитают ненормальной.
Выяснять и действовать следовало как можно скорее: очевидно, что Дина там долго не протянет. Удачно, что завтра суббота, можно спокойно заняться этим вопросом, придумать, как ей помочь.
Татьяна закрыла глаза и попыталась заснуть. Прежде спиртное всегда действовало на нее как снотворное: веки тяжелели, ноги слабели, тело расслаблялось и стремилось принять горизонтальное положение. Но сейчас сон бежал от нее.
Татьяне казалось, она все еще ощущает на себе взгляд Азалии – прощупывающий, изучающий, липкий. Было что-то необычное в ее взоре, нечто колючее, тревожащее. От того, что эта женщина в данный момент находится где-то поблизости, стало не по себе. И хотя нехорошая квартира находилась не прямо над ее собственной, ей вдруг почудилось, что потолок над головой стал прозрачным или, может, в нем появилась дыра. И сейчас Азалия, усмехаясь, заглядывает вниз, смотрит на нее, беспомощно лежащую в постели, и…
Ну и дичь лезет в голову!
Татьяна резко открыла глаза и вскочила, одним махом отбросив одеяло в сторону. Не давая себе задуматься и проанализировать свои действия, подошла к туалетному столику и залезла в шкатулку с украшениями. Большую часть того, что там лежало, она никогда не носила. Броши, браслеты, ожерелья, кольца и серьги в основном достались ей от матери и бабушки, сама ничего не покупала. Друзья и знакомые, зная ее равнодушие к побрякушкам, тоже не дарили Татьяне украшений.
Порывшись в недрах шкатулки, на самом дне она обнаружила то, что искала: маленький серебряный крест на прочной серебряной цепочке. Мама была убежденной коммунисткой и атеисткой, противницей религиозных представлений и обрядов, и дочь воспитывала так же. Однако бабушка потихоньку крестила внучку, когда той исполнилось три года. Татьяна была в церкви всего несколько раз в жизни – на похоронах, крестинах и венчаниях. Распятия на груди, естественно, тоже не носила. Но сейчас, подержав крест в руках, решительно надела на шею и прижала ладонью к груди. Вроде бы стало немного спокойнее. Она вернулась в кровать.
В половине десятого, умывшись и позавтракав, поспешила за компьютер. Спасибо тем, кто придумал компьютер и Интернет, за возможность собирать информацию, не выходя из дома.
Начать решила с главных персонажей. Неизвестно, что это даст, но сведения лишними не будут. «Жан Иван Пожидаев» – набрала в поисковике Татьяна. На экране возникли несколько ссылок.
– Так, посмотрим, что тут у нас, – пробормотала она.
Сайт Института культуры и искусств. Список выпускников трехлетней давности. Мимо. Она и без того знала, что Жан с Диной учились в одном вузе с разницей в несколько лет.
Что еще? Следующим открылся сайт Молодежного театра драмы и комедии. Уже ближе. Пожидаев значился в числе актеров. Фотография, список спектаклей, в которых он занят. В течение двух лет Жан играл в основном второстепенные роли. Самой большой удачей молодого актера на сегодняшний день стала роль Второго Жениха в лирической комедии «Невеста из Иванова» по пьесе некоего Ф. Пряжникова.
Следующие несколько интернет-страниц содержали отклики на различные спектакли. Отзывы были противоречивы: иногда критики в пух и прах разносили и сам театр, режиссера и актерский состав, но встречались и рецензии, где стиль постановок именовался новаторским и смелым, а режиссер – почти гениальным. Интересно, что имя актера второго ряда Жана Пожидаева упоминали и те и другие. Признавая – кто сдержанно, а кто и не скрывая восторга – его яркий талант и способность убедительно играть разноплановых персонажей. Да уж, такому ничего не стоит изобразить благородного юношу, готового кинуться на помощь бывшей возлюбленной…
«Похоже, о Жане мы еще услышим. Странно, что пока он не получает главных ролей. То-то бесится, наверное», – подумала Татьяна.
Больше ничего полезного о нем в сети не было.
На очереди – главная героиня. Азалия Каримовна Айвазова. Кажется, она взяла фамилию Наиля. Секунду подумав, компьютер выдал несколько ссылок. Но лишь в одной из них совпадение имени, отчества и фамилии было стопроцентным. Татьяна попала на сайт холдинга «Татнефтегазхимпродукт», где А.К. Айвазова возглавляла юридический отдел.
Биографии руководящего состава были представлены достаточно подробно, так что спустя пару минут она узнала, что безутешной вдове сорок восемь лет, она как и Татьяна, окончила Казанский государственный университет и последние двадцать лет трудится в холдинге, который в разные годы именовался по-разному. До этого работала юрисконсультом на предприятии с невыразительным названием ПО «Весна». Чем занималась эта «Весна», неясно, да и не имеет значения.
Придя в холдинг в возрасте двадцати восьми лет, Азалия почти целую пятилетку тихо и мирно служила все тем же скромным юрисконсультом. Но, достигнув тридцатитрехлетия, резко рванула вверх по карьерной лестнице. Сначала стала старшим юристом, потом – заместителем начальника и вот уже одиннадцать лет руководила отделом, в котором сегодня работали четырнадцать человек.
Больше никакой информации. Татьяна обреченно вздохнула. Выхода нет, придется идти на поклон к Оле Архиповой.
Архипова, телефон которой она сейчас набирала, работала начальницей паспортного стола. Главным делом ее жизни, чем-то вроде увлечения, было бегать по судам. Она всюду искала и умело находила всевозможные поводы для исков, увлеченно собирала документы в различных инстанциях и участвовала в бесконечных запутанных процессах. Вопросы наследства, дачные и трудовые споры, конфликты с банками – поводов для разбирательств миллион. В суд и к судебным приставам Архипова ходила как на службу.
При этом, как ни странно, вообще-то она была необидчивая, способная на сопереживание и неглупая. Просто хобби такое странное, что поделать.
– Але! – отозвалась Архипова.
– Привет, Оль. Не разбудила?
– Нет, уже встала. Привет. У меня в понедельник суд («А как иначе!»), подготовиться надо. Бумаги просмотреть.
Подавив глубокий вздох, Татьяна спросила:
– С кем судишься? – и приготовилась выслушать долгий и подробный рассказ.
Повествование заняло десять минут. Она изображала увлеченность, интерес и где надо – возмущение, совершенно не вникая в суть драмы. Ни к чему засорять мозги. Однако не спросить-то нельзя. Всем известно: ты к человеку с душой, и он к тебе – соответственно. А у нее к Оле была большая просьба.
– Ясно, – протянула Татьяна, сочтя, что долг вежливости отдан. – Желаю выиграть дело.
– Спасибочко. Как сама?
– Нормально. Слушай, Оль, можешь помочь? У тебя же полно знакомых в органах. Мне надо про одного человека справки навести.
– Без проблем. Пробьем кого надо.
– Правда? – обрадовалась она. – Я заплачу…
– Да брось ты. Сочтемся как-нибудь, – хмыкнула Архипова. – Давай Ф.И.О. и год рождения.
Татьяна продиктовала.
– Кто такая? – полюбопытствовала Оля.
Она была готова к этому вопросу и заранее приготовила ответ:
– Мужика у меня увела.
– Вот жаба косорылая! – с чувством припечатала Архипова. – Стреляла бы таких! А кто он? Чего молчала-то? Давно у вас с ним?
– Ты его не знаешь, – уклончиво ответила Татьяна, – и вообще, не хочу об этом, Оль… Так поищешь?
– Поищу, поищу. Это правильно – врага нужно знать в лицо! Минут через сорок позвоню. – И бросила трубку.
В ожидании звонка Татьяна встала, размяла затекшую спину, сходила за кофе с печеньем и принялась лениво проглядывать новости в Интернете. Меньше чем через час затрезвонил телефон. Архипова отличалась обязательностью.
– Ну и лярва! Повезло твоему, ничего не скажешь! – без предисловий проорала Оля.
– Что там? – подалась вперед Татьяна, чуть не расплескав кофе на клавиатуру.
– Четыре мужа было! Прикинь! Это только официальных! А любовников сколько? И чем только берет? Наверное, одно место золотое! Последнего мужа в феврале этого года похоронила! А уже глянь – к твоему подбирается! Ты ему скажи обязательно, что до него через эти ворота целая футбольная команда прошла!
– Скажу, скажу, – нетерпеливо отмахнулась Татьяна, – подробнее можешь?
– Могу и подробнее! Девичья фамилия – Халиуллина. Родом из… сейчас… вот, нашла, из деревни Челбасово. Не сиделось в своей дыре – в Казань примотала! Лимитчица хренова! – Похоже, Оля приняла Татьянино несчастье чересчур близко к сердцу. – Детей нет. Я тут посчитала, она до тридцати трех лет сидела в старых девах. Как будто готовилась, зараза! А потом понеслось! Первый раз брак зарегистрирован…
– Мужья! Что происходило с мужьями? – перебила Татьяна севшим голосом.
– Умерли! Все! Четырежды вдовела! Самый выносливый второй мужик оказался: три года с ним прожила. Остальные меньше выдерживали. Танька, это же самая настоящая черная вдова!
Татьяна с трудом переваривала новости. Получается, Азалия нагло врала. Напела Наилю, что была замужем лишь однажды, обожала своего мужа и похоронила его восемь лет назад. На самом же деле…
– Ее подозревали в чем-то криминальном?
– Подозревали, потому она по базе и проходит. Первый муж умер от рака, второй погиб в ДТП. А третий полез зачем-то на крышу своего двухэтажного дачного дома, свалился и сломал шею. Естественно, стали расследовать. Баба эта попала под подозрение: на даче они были вдвоем. Но потом прекратили за отсутствием состава: экспертиза показала, что падал он уже мертвым. Умер от инфаркта миокарда. Четвертый, кстати, тоже от этого помер. Заметь, она каждый раз выгоду получала, – с энтузиазмом продолжила Архипова. – Я еще по данным Госреестра кое-что уточнила. У меня там есть… Ладно, не важно. До первого замужества была прописана на улице Октября. Общага задрипанная. А сейчас ей принадлежат три квартиры, две двухкомнатные, одна – трех. Не хило? Плюс на ней зарегистрирован «Лексус», дачный дом площадью сто семьдесят пять квадратов с участком двадцать соток. Но самое главное! Вместе с последним мужем они приобрели шикарный земельный участок под застройку. Место – отличное, почти в черте города! Сдавай в аренду – озолотишься. Площадь участка…
Ольга увлеченно сыпала цифрами, а у Татьяны голова шла кругом. С «Лексусом» ясно – это подарок Наиля на свадьбу. Но земля! Дача! Квартиры! Дина говорила, что «двушка» Азалии сдана до мая, поэтому она вынуждена жить в квартире покойного мужа. Про все остальное никто и не подозревал!
Наиль, однозначно, был ее самым ценным приобретением. Эта земля! Выходит, он купил ее (и где только такую прорву денег взял?) – и записал на них с Азалией! Наивный влюбленный дурак!
С трудом прервав поток Олиных рассуждений и советов, Татьяна поблагодарила ее и заверила, что с нее – «поляна» в ближайшие выходные. Надо будет пригласить Архипову в ресторан японской кухни: она обожает роллы.
Повесив трубку и тут же выкинув Олю вместе с роллами из головы, она забегала по комнате, размышляя, что делать дальше.
Азалия – обманщица и ловкая аферистка, это ясно. Приманивает мужиков и наживается за их счет. Это гадко, но в тюрьму за такое не сажают. Мужчины ведь связывались с ней сами, никто не заставлял. Как говорится, колхоз – дело добровольное.
Подозрительно другое. Череда смертей. Четверо мужей – и все умирают, не прожив с ней и пяти лет. Совпадение? Роковое невезение? Или тщательно спланированные убийства? Хотя вроде бы каждый раз имелись вполне объяснимые причины…
А то, что сейчас творится с Диной, – тоже «вполне объяснимо»?
На первый взгляд, да. Все логично: девочка потеряла отца, впала в депрессию, винит себя в его смерти и постепенно сходит с ума. И полиция, и врачи, и коллеги – все вокруг могут это подтвердить. Наверное, только одна Татьяна и видит: вокруг Дины сплетена тонкая, незаметная, но прочная паутина. Явная ложь, полуправда, небольшое отклонение от истины…
– Что же она с ней делала-то?!
Татьяна вылила остатки кофе в раковину и ополоснула чашку. На ум приходило только одно: травила. Травила чем-то, что не оставляет следов.
И все же она чувствовала: дело не только в банальном отравлении. Что-то не так во всей этой истории. Что за рубеж такой – тридцать три года? Как объяснить, почему до этого возраста Азалия была обычной неудачницей, приехавшей из глубинки, застрявшей в общежитии и на скучной должности, а в тридцать три, как по волшебству, на нее посыпались блага: и карьера, и мужчины, и деньги?
Но главное: что со всеми этими сведениями делать? Как они могут помочь Дине?
Если честно, вывод просился один: от Азалии стоит держаться подальше. С такими дамочками определенно лучше не ссориться. Может, оставить все как есть? Пусть идет как идет. Дина всего лишь соседка, дочь человека, с которым она рассорилась год назад! Зачем лезть куда тебя не просят? Лучше одеться и сходить в суши-бар с Архиповой.