Облачные дороги

Лун не обратил на него внимания. Звон был прав. Если Камыш выдал Сквернам место встречи, то он наверняка рассказал им и о летучих кораблях. Скверны, узнав, что земные создания где-то поблизости, прочешут все вокруг, чтобы их найти. Он сказал:

– Я их предупрежу.

– Нет, – резко приказала Жемчужина, не удостоив его даже взглядом. – Нам понадобится каждый, чтобы защитить двор.

Лун напрягся, не желая повиноваться. Жемчужина могла идти лесом – Лун не собирался дать островитянам погибнуть из-за ее упрямства и вероломства Камыша. Но Цветика сказала:

– Отпусти его.

Лун повернулся к ней. Она сидела на корточках, а ее глаза походили на зеркала – невидящие и непрозрачные. Она помотала головой, вдруг приходя в себя. Все произошло так быстро, что Луну показалось, будто это взыграло его воображение. Цветика снова произнесла:

– Отпусти его.

Жемчужина фыркнула:

– Тебе в кои-то веки явилось видение? Сейчас?

Нефрита лишь сказала:

– Звон, отправляйся с Луном, предупредите островитян. Возвращайтесь в колонию, как только сможете.



Лун летел к кораблям так быстро, как позволяли способности Звона. В том направлении не было ни следа Сквернов, но это не означало, что они были в безопасности.

Сам того не желая, Лун по-новому посмотрел на ситуацию, в которой оказалась Жемчужина. Он даже начал подумывать, что Скверны с самого начала добивались именно этого: пытались заставить ключевых членов двора проникнуться к ней недоверием. Утес, Цветика и Нефрита не до конца поддались на эту уловку, в отличие от Луна. Но они начали сомневаться в ней, из-за чего, вероятно, Жемчужина не заговорила с ними, пока не стало слишком поздно. Это не означало, что Лун стал больше доверять ей, но все же будет лучше, если окажется, что Скверны не имеют над ней власти.

Впереди показались верхушки мачт, едва различимые среди деревьев. Лун замедлился и заложил вираж, приближаясь к ним. Все три судна были пришвартованы к земле прочными канатами и висели примерно в сорока шагах над лесным ковром.

Лун приземлился на палубу «Валендеры», Звон почти не отставал. Когда не ждавшие их появления матросы поспешили к ним, Лун принял земной облик. Они окружили их и остановились, тараща глаза. Кровь Сквернов, размазанная по чешуе Луна, теперь оказалась на его одежде и коже. Он почувствовал следы от когтей кетеля на спине и боках и резкую боль в ребрах от удара о пол храма. Звон переменился, затем поморщился и потер порез от когтей на груди.

Делин, Диара и Ниран растолкали других островитян, и Делин остановился, уставившись на кровь. Остальные были объяты ужасом, но Делин лишь нахмурил брови. Он сказал:

– Мы опоздали.

Звон вздрогнул от столь верной оценки ситуации.

– Да. И Скверны знают, что вы здесь. Вам нужно бежать.

У собравшейся вокруг команды вырвались испуганные возгласы. Делин выругался на их родном языке, а затем сказал:

– Мы должны оставить корабли и спрятаться. Мы не сможем от них оторваться.

Скверны наверняка ждали именно этого, и Лун собирался этим воспользоваться.

– Тот, кто нас предал, не видел, сколько вы привели кораблей. Возьмите самый быстроходный, погрузите на него всех и на полной скорости мчитесь к берегу моря.

Лицо Делина прояснилось:

– Прекрасно.

– Ох, это хорошо, – с облегчением сказал Звон. – Когда Скверны найдут два пустых корабля, они прочешут лес в поисках команды, но не станут искать третий.

Диара согласно кивнула, явно радуясь тому, что есть решение, которое не приведет их к неминуемой гибели.

– Стоит рискнуть. Мы возьмем «Датею». – Она отвернулась и что-то крикнула остальным. Команда поспешила подчиниться, некоторые матросы побежали к лестницам, ведшим в трюмы.

Ниран набрал в грудь воздуха, чтобы заговорить, и Лун догадался, что он сейчас скажет: якобы это уловка, чтобы раксура могли забрать корабли себе. Лун приготовился лично вышвырнуть его на «Датею» – времени спорить у них не было. Но Ниран вместо этого произнес:

– Я останусь. Если Скверны не уничтожат корабли, я смогу попытаться увести один и…

Делин раздраженно повернулся к нему:

– Скверны станут нас искать и, когда найдут тебя, заставят выдать, куда мы подевались. Они узнают про третий корабль и настигнут нас. И ты погибнешь ни за что.

– Мы не можем потерять эти корабли! – Ниран сложил руки на груди, не собираясь уступать. – Мы не можем себе этого позволить, и ты это знаешь.

– А ты вообще сможешь один управиться с целым судном? – спросил Звон, махнув рукой в сторону мачты и целого арсенала канатов.

Делин ответил:

– Это возможно, но трудно и опасно. Он не сможет поставить паруса, а будет полагаться только на тягу двигателя, так что полет будет медленным. И если вдруг налетит буря, он не сможет ни бросить якоря, ни опустить корабль к земле, ни, в случае необходимости, обрубить концы, так что судно точно пострадает от ветра.


– Риск того стоит, – сказал Ниран упрямо. – Если я смогу вернуться с одним…

Лун едва сдержался, чтобы не зашипеть от досады.

– Скверны сожрут тебя живьем, и то если тебе повезет. Нужно увести твой народ подальше от них, а все остальное неважно.

Островитяне вынесли из трюмов мешки и сумки и перебрались через борт на «Датею», а несколько мужчин тем временем ждали, чтобы перерезать веревки и отвязать ее от двух других кораблей. Диара, прислушивавшаяся к спору, снова повернулась к ним и сказала:

– Он прав, Ниран, нам нужно уходить. Мы можем построить новые корабли.

– Не сможем, если не расплатимся по долгам. – Ниран покачал головой: – Я должен остаться. Возможно, они уйдут, когда увидят, что нас здесь нет.

Звон недоверчиво уставился на него:

– Скверны найдут тебя, а если и нет, ты не сможешь выжить в этом лесу в одиночку.

Ниран, похоже, ничуть не собирался уступать, и Лун прибавил:

– Если останешься, тебе придется пойти с нами. – Уж на это Ниран точно не согласится.

Ниран сказал:

– Хорошо, раз так нужно.

Не успел Лун сообразить, что к чему, как все порешили. Делин поспешил прочь, чтобы убедиться, что его книги и письменные принадлежности перенесут на другой корабль, Ниран пошел с ним, а Лун отругал себя за собственную глупость. Звон усмехнулся и сказал на языке раксура:

– Жемчужине это не понравится. Она недолюбливает земных обитателей.

– Жемчужина всех недолюбливает, – заметил Лун. Быть может, Скверны не уничтожат корабли, когда обнаружат, что островитяне сбежали. Все было возможно.

Пока команды готовили «Датею» к отбытию, Диара приказала добавить несколько деталей для достоверности. Они свесили с борта «Валендеры» длинную веревочную лестницу до самой земли, чтобы было похоже, будто по ней экипаж бежал с корабля. Несколько матросов спустились вниз и забегали в зарослях папоротника под кораблями, топча растения, ломая ветви и оставляя за собой следы. Еще они обронили наскоро собранную сумку с хлебом и сушеными фруктами, оставили оборванную повязку на кусте с шипами и зашвырнули несколько сандалий вниз с холма в густые заросли деревьев. Лун подумал, что это должно сработать. Скверны не умели выслеживать по земле; они охотились в основном в воздухе, а поскольку их добычей почти всегда становились земные создания, застрявшие в зданиях или на открытых улицах городов, он решил, что твари ни о чем не догадаются. Лун надеялся, что они быстро сдадутся, когда не смогут сразу же найти островитян в окружающих джунглях.

Все это заняло совсем немного времени, и к тому моменту, когда Ниран вернулся, они уже закончили. На нем была куртка из плотной ткани, а в руках он нес походный мешок.

– Я готов, – сказал он. Выглядел он скорее зло и решительно, чем взволнованно.

«Датея» уже взлетала, и Делин помахал им с палубы.

– Берегите себя! – прокричал он. – И отправьте нам весточку, когда сможете!

Лун помахал в ответ, проследил за тем, как корабль поднялся, затем повернулся и направился в сторону побережья.

Звон горько произнес:

– Корабли были хорошей затеей. У нас бы все получилось. Мы могли бы перевезти весь двор. Приди мы хоть на день раньше…

– Тогда Скверны напали бы на день раньше или стали бы нас преследовать, – сказал Лун. Что толку думать, как все могло сложиться? Он повернулся к Нирану: – Тебе придется нам довериться.

– Знаю, – сказал Ниран с таким выражением, словно этого ему хотелось в последнюю очередь.



Пролетая над джунглями по направлению к колонии, Лун думал, что на нее, должно быть, уже напали. Они летели против ветра, насквозь пропитанного смрадом Сквернов, смешанным с кровью, грязью и чистым запахом реки.

Они пролетали над небольшой полянкой – местом, где высокое упавшее дерево повалило все, что росло вокруг него, – и Лун, повинуясь порыву, заложил вираж и приземлился. Звон последовал за ним, сев на груду валежника и поставив Нирана на ноги. Тот качнулся в сторону и осел на тяжелую ветку, уронив голову на руки.

– А вы летаете быстрее, чем я думал, – тяжело дыша, сказал он.

Звон не обратил на него внимания.

– Ты это чуешь? – спросил он Луна, не находя себе места от беспокойства. – Мы опоздали.

Лун повернулся к Нирану и заговорил по-альтански:

– Скверны уже в нашей колонии, мы чувствуем их запах. Я не хочу, чтобы они тебя увидели, – если это случится, они могут усерднее взяться за поиски остальных.

Ниран поднял на него глаза и горестно кивнул. Даже если он все еще относился к ним с подозрением, спорить с тем, что сказал Лун, он не мог.

– Я подожду вас здесь.

Это было наилучшее решение, но Лун не хотел оставлять Нирана на земле одного. Островитянин не знал эти места, и если они не смогут вернуться за ним, то он безнадежно заблудится.

– Останешься с ним, – сказал он Звону. Это решало и вторую проблему. У Луна было нехорошее предчувствие насчет того, что они обнаружат в колонии, и Звону, пожалуй, не стоило этого видеть.

– Ты не хочешь, чтобы я дрался, да? – смущенно спросил Звон.