Ноги из глины

Вулкан наконец сдался.

– Ладно, ладно, – проворчал он. – Приступаю. Уже приступаю.

Он посмотрел на многочисленные черепки, в которые превратился Дорфл, и поскреб заросший лишайником подбородок.

– Почти все куски на месте, – сказал он, позволяя профессионализму на время вытеснить негодование. – Трещины можно замазать цементом. Главное – обжечь его потом хорошенько. Ну-ка, ну-ка… Где-то он у меня завалялся…

Детрит недоуменно посмотрел на свой палец, все еще белый от порошка, и бочком подошел к Моркоу.

– Я его что, лизнул? – спросил он.

– Э-э-э… да, – ответил Морку.

– Ох, ну слава богам, – сказал Детрит и яростно заморгал. – А то я уж думал, что тут и впрямь полно огромных волосатых пау… бубль-губль-чпок!

И он упал на пол с довольной улыбкой.

– Даже если я его починю, ты его не оживишь, – пробормотал Вулкан, возвращаясь к столу. – Нужен священник, чтоб слова ему в голову вложил, а ты его сейчас не найдешь ни за какие коврижки…

– Он сам себе придумает слова, – сказал Моркоу.

– А за печью кто будет следить? – спросил Вулкан. – Тут до самого утра сидеть надо, а то и дольше…

– У меня все равно на сегодня больше никаких планов, – сказал Моркоу и снял шлем.



Ваймс проснулся около четырех ночи. Он уснул прямо за столом. Он не собирался, но тело просто взяло и отключилось.

Он не впервые пытался продрать глаза в своем кабинете. Но, по крайней мере, на этот раз он не лежал в противной липкой луже.

Взгляд Ваймса сфокусировался на недописанном рапорте. Рядом лежал блокнот – его страницы, исписанные сверху донизу, напоминали Ваймсу о том, как он пытался постичь сложность мира своим несовершенным разумом.

Он зевнул и выглянул в сумрак ночи.

У него не было ни одного свидетельства. Ни одного настоящего свидетельства. Он долго допрашивал почти невменяемого капрала Шноббса, но тот, по сути, ничего и не видел. Все доказательства могли в любой момент развеяться, как туман. У него только и было, что несколько подозрений и множество совпадений, которые выстраивались в хлипкий карточный домик без всякого фундамента.

Он заглянул в блокнот.

И не лень кому-то было столько писать. Ах да, это же он все и написал.

События минувшего вечера звенели у него в голове. Что это за ерунду о гербах он тут начиркал?

А, точно…

Точно!

Спустя десять минут он распахнул дверь в гончарную мастерскую. В промозглый ночной воздух полилось тепло.

Моркоу и Детрит спали на полу по обе стороны от печи. Проклятье. Ему был нужен кто-то, кому можно доверять, но будить этих двоих духу не хватало. Он за последние дни и так из них выжал все соки, да и не только из них…

Что-то постучало изнутри в печную дверцу.

Потом ручка начала сама собой поворачиваться.

Дверца открылась так широко, как только могла, и что-то то ли выползло, то ли выпало наружу.

Ваймс все еще не до конца проснулся. От усталости и докучливых остатков адреналина его сознание туманилось, но он увидел, как горящий человек выпрямился и встал.

Докрасна раскаленное тело потрескивало, остывая. Пол у него под ногами обуглился и задымился.

Голем поднял голову и огляделся по сторонам.

– Ты! – сказал Ваймс и показал на него дрожащим пальцем. – Пойдем со мной!

– Да, – сказал Дорфл.



Дракон, Король Гербов, вошел в свою библиотеку. Пыльные маленькие окошки и обрывки тумана обеспечивали ей вечный серый полумрак, но сотня свечей разбавляла его мягким светом.

Он сел за стол, притянул к себе толстую книгу и начал писать.


Через какое-то время он прервался и поднял голову. В комнате было тихо, только чуть слышно потрескивали свечи.

– Ах-ха. Я чувствую ваш запах, командор Ваймс, – сказал он. – Вас что, проводили сюда геральдисты?

– Я сам нашел дорогу, не беспокойтесь, – сказал Ваймс и вышел из тени.

Вампир снова принюхался.

– Вы пришли одни?

– А кого я должен был с собой взять?

– Что ж, рад вас видеть, сэр Сэмюэль.

– Взаимно. Я пришел вас арестовать, – сказал Ваймс.

– Вот это новости. Ах-ха. И за что же, позвольте спросить?

– Не соблаговолите ли взглянуть на стрелу моего арбалета? – предложил Ваймс. – Обратите особое внимание на наконечник. Он не железный, а деревянный.

– Как предусмотрительно. Ах-ха. – Дракон, Король Гербов, подмигнул Ваймсу. – Однако же вы до сих пор не сказали, какое мне предъявлено обвинение.

– Для начала – соучастие в убийстве госпожи Флоры Ветерок и ребенка по имени Вильям Ветерок.

– Боюсь, эти имена мне ни о чем не говорят.

Палец Ваймса дрогнул на спусковом крючке.

– Да, – сказал он и глубоко вдохнул. – Возможно, действительно не говорят. Но мы ведем расследование, и, вероятно, всплывет еще несколько дополнительных дел. Тот факт, что вы пытались отравить патриция, я склонен считать смягчающим обстоятельством.

– И вы действительно хотите довести дело до суда?

– Чего я хочу, так это прибегнуть к старому доброму насилию, – громко сказал Ваймс. – Но придется обойтись судом.

Вампир откинулся в кресле.

– Я слышал, вы в последнее время перерабатываете, командор, – сказал он. – Так что я не буду…

– У нас есть показания господина Мастерса, – солгал Ваймс. – Покойного господина Мастерса.

На лице Дракона не дрогнул ни один мускул.

– Ах-ха, я представления не имею, о чем вы, сэр Сэмюэль.

– Ко мне в кабинет мог проникнуть только тот, кто умеет летать.

– Боюсь, вы меня совсем запутали, сэр.

– Господин Мастерс был убит прошлым вечером, – продолжил Ваймс. – Кем-то, кто сумел выбраться из охраняемого с обеих сторон переулка. И я знаю, что у него на фабрике не раз побывал вампир.

– Я все еще не понимаю, к чему вы клоните, командор, – сказал Дракон, Король Гербов. – Мне ничего не известно о смерти господина Мастерса, и в любом случае в городе великое множество вампиров. Боюсь, мне хорошо известна ваша к нам… антипатия.

– Я не люблю, когда к людям относятся как к скоту, – сказал Ваймс. Он ненадолго задержал взгляд на книгах, которыми была завалена комната. – А вы ведь всегда к нам так и относились. Все эти тома – учет поголовья в Анк-Морпорке. – Арбалет снова повернулся к вампиру, который даже не шевельнулся. – Власть над жалкими людишками. Вот чего хотят вампиры. Пить кровь – это просто удобный способ ее утвердить. Интересно, какого влияния вы достигли за все эти годы?

– Определенного. Хотя бы в этом вы правы.

– «Главное – хорошая порода»… – сказал Ваймс. – Святые угодники. Что ж, я думаю, многие хотели убрать Витинари с дороги. Но убивать не хотели – до поры до времени. Если бы он умер, случилось бы слишком много всего и сразу. А Шнобби и вправду граф?

– Свидетельства говорят в пользу этого.

– Но эти свидетельства вы сами и сфабриковали, верно? Не думаю, что он голубых кровей. Шнобби прост, как коровья лепешка. Это одно из его главных достоинств. Я бы не полагался на кольцо. Учитывая, сколько всего прибрала к рукам его семейка, можно было бы доказать, что он герцог Псевдопольский, сериф Клатчский и вдовствующая герцогиня Щеботанская в одном лице. В прошлом году он спер мой портсигар, и будь я проклят, если Шнобби – это я. Нет, я не думаю, что он из благородных. Но думаю, что он подходил для ваших целей.

Ваймсу показалось, что Дракон как будто увеличился в размерах, но, возможно, это была просто игра теней. Свечи в комнате шипели и перемигивались.

– И я вам тоже оказался полезен, да? – продолжил Ваймс. – Я неделями уклонялся от встречи. Вы, наверное, уже потеряли терпение. А как вы удивились, когда я вам сказал про Шнобби! Иначе пришлось бы за ним посылать или вроде того – представьте, как бы это было подозрительно. А тут командор Ваймс взял и сам все выяснил. И все шито-крыто. Лучше не бывает. А потом я задумался: кому мог понадобиться король? И оказалось, что практически всем. Так уж устроены люди. С королями им все кажется лучше. Забавная штука, да? Даже те, кто всем обязан Витинари, все равно его недолюбливают. Десять лет назад большинство глав гильдий были просто кучкой бандитов, а теперь… ну, сказать по правде, они так и остались кучкой бандитов, но благодаря Витинари у них появилось достаточно времени и сил, чтобы решить, что он им не нужен. И тут является юный Моркоу, из которого харизма так и хлещет, и меч у него есть, и родимое пятно, и у всех возникают какие-то странные мыслишки, и дюжины придурков начинают рыться в записях и говорят: «Смотрите-ка, кажется, король вернулся!» А потом они какое-то время за ним наблюдают и думают: «Вот черт, а ведь он честный, справедливый и благородный, прямо как в сказках. Жуть какая! Если этот парнишка сядет на трон, нам всем несдобровать! Он еще, не ровен час, окажется одним из тех неудобных королей, которые в былые времена ходили и разговаривали с простым людом…»

– Вам так по душе простой люд? – тихо спросил Дракон.

– Да нет, в нем нет ничего особенного, – сказал Ваймс. – Простые люди ничем не отличаются от богатых и влиятельных, разве что тем, что у них нет ни денег, ни влияния. Но на то и нужен закон – чтобы хоть немного это уравновесить. Так что, думаю, мне положено быть на их стороне.

– Вам? – переспросил Дракон. – Человеку, женатому на самой богатой женщине в городе?

Ваймс пожал плечами.

– Шлем Стражи – это не корона. Даже если его снять, он останется на голове.