Ночь в твоих глазах
Часть 30 из 50 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ты не давала мне этих координат, — я сунулась посмотреть вниз, с обрыва, и тут же боязливо отступила назад, убедившись, что до бушующей внизу воды не меньше десятка метров.
— Ага, не давала — местечко очень непростое. Сюда можно попасть, только если тебя пригласили и провели. Здесь безопасно, Нэйти. Переждем здесь некоторое время, снимем твой браслет…
Мы выглядели феерично — Тау, в ее рубиновом платье, с пьяной эйфорической улыбкой, и я, в одном из синих эльфийских нарядов, на фоне сурового и пустынного острова…
И, глядя на нас сейчас как бы со стороны, я вдруг поверила: мы сбежали! Мы спаслись! Мы сделали невозможное!
И браслет — это мелочи, мы его обязательно снимем, а серьги я на всякий случай вытащила и отдала Тау еще на Пьющем Камне, а погоня и Тайная Канцелярия — это, на самом деле, ерунда, ведь самое главное — Тау жива, и я жива, и мы обе с ней свободны!
И ликование затопило меня горячим, безумным, заставляя сорваться с места, схватить за руки сестру, закружить ее, и вопить — на два голоса, наслаждаясь тем, как сплетаются они с прибоем, и кружиться-кружиться-кружиться!
И, обессилев, повалиться на мягкую траву и жесткие камни — чтобы утонуть взглядом в небесах незнакомого мира, тяжелых и низких.
Изнеможение разливалось по телу, в голове звенело и было приятно и легко — так, как давно не было.
— Тау… Куда мы потом? — мы лежали голова к голове, и прически у обеих рассыпались, а волосы сплелись.
— У нас прорва вариантов, сестренка!
— Убежище на Сумете скомпрометировано, — мысли плыли, звенели и сталкивались, и я не торопилась призывать их к порядку. — Я там пережидала… Но, кхм, не переждала.
— Значит, у нас прорва вариантов — минус Сумет!
— А потом? Какие у нас планы?
— Знаешь, я тут подумала, может, ну его, наше расследование? — Тау щурилась в небеса и грызла травинку. — Дознаватели из нас с тобой вышли так себе, если оглядеться, можно прийти к неутешительному выводу, что наше следствие провалилось…
Минутная дозволенная себе слабость уходила, забирая такую же кратковременную легкость.
— Я понимаю, Тау, — слова давались тяжело, но следовало быть к сестре справедливой.
— Слава Оракулу!
— Согласна: ты устала, и ты пострадала больше меня…
— Нэйти, мы вместе с тобой так решили, это был мой добровольный и осознанный выбор!
— ...поэтому я дальше я продолжу расследование сама.
— Сама?! Даркнайт, посмотри на свою руку!
— Она на месте!
— Да, но, если ты не заметила, на ней блокирующий браслет!
— Мы его снимем!
— Мы его, разумеется, снимем, но я сейчас вообще о другом! — Тау села, ослепительно красивая, и черные волосы рассыпались по багряной ткани. — Тебе не кажется, что сам этот факт намекает: ты тоже сыщик так себе! Может, Оракул с ним, с расследованием? Родителей все равно не вернуть, так может быть, стоит строить свою жизнь, а не копаться в прошлом?
Я молчала, не зная, что на это сказать, в растерянности и замешательстве.
Я не имею права судить Тау. Ей было сложнее, чем мне.
Но мы же когда-то решили!
Но Тау можно понять.
— Предлагаю махнуть куда-нибудь на восточные острова в мирах Эстелио, — между тем развивала свое видение нашего будущего сестра. — Прибьемся там к гарему какого-нибудь местечкового владыки: тепло, красивые наряды, свежие фрукты…
— Ревнивые жены и надежные яды… — из чистого чувства протеста вставила я.
— Ой, подумаешь! Что мы, от ядов с женами не отобьемся? Будем с тобой управлять гаремом! Хочешь?
— Не хочу!
— Ну и не надо! — Таура была покладиста и сговорчива. — Значит, владыку свергнем, его гарем разгоним, соберем свой!
— Тау, это не смешно! — хотя было смешно, и я усилием воли подавила улыбку.
В моем воображении, свергнутый местечковый царек оказался один-в-один похож на Мэлриса.
И Мэлрис же возглавил гарем.
— Я не смеюсь, — посерьезнела сестра. — Я просто там, на Пьющем Камне, поняла: жизнь проходит, Нэйти! А мы… мы тратим ее на то, что все равно исправить нельзя! А я — твоя старшая сестра, я должна была тебя беречь, а вместо этого позволила влезть во всё это, и в итоге — твоя жизнь проходит мимо, а она ведь одна, жизнь! И ее не прожить наново, когда станет совсем поздно… Пожалуйста, обещай мне, что подумаешь об этом, хорошо? У нас еще есть время: пока мы здесь, на острове, и нам все равно никуда отсюда какое-то время не деться. Мы успеем все обдумать и решить!
Я тоже села.
— Тау, скажи, почему мне так плохо?
— Потому что эта жизнь ни капли не сказка, — отозвалась сестра.
И гибко потянулась вперед, обняла меня, прижалась лицом к моим волосам:
— Нэйти-Нэйти! — и, устыдившись этого порыва нежности, расслабив объятия, попросила. — Покажи мне свой браслет, Нэйти. Расскажи, как ты жила.
— А ты как?
— Я-то нормально жила: сыто и стабильно, — фыркнула Тау. — Я первая спросила! Рассказывай.
Рассказывай… рассказывай! А может, я не хочу! Я, может, оглядываясь назад отсюда, из безопасности сурового острова, видела, что творила несусветную дурь.
...вот только не видела, как бы я могла ее не сотворить.
А, чего уж теперь!
— Когда ты пропала, я от тревоги места себе не находила!
Мы никогда не верили, что наш отец, князь Янтарный, действительно мог нарушить вассальную клятву, запятнать свою честь, нарушив её.
И сперва нас просто не стали слушать — кому интересно, что хотят сказать дочери преступника, желающие его обелить? — а потом и вовсе намекнули, что лучше бы нам с Тау подчиниться воле императора. Прекратить всякую связь, принять, что отныне мы никто друг другу.
Одного взгляда друг на друга нам тогда хватило, чтобы понять: никогда!
И, сделав вид, что смирились, мы обе, независимо друг от друга, стали искать возможность тайного сообщения.
Повезло мне. Немного низкоэнергетических техник, много труда и много, очень много часов, проведенных в библиотеке академии Неце — и мы с тау стали обладателями тайного, только нашего с ней способа связи. Сложного, неудобного, позволяющего обмениваться сообщениями друг с другом лишь один раз в день — и только один час. Но ценного тем, что за эти годы никому не удалось его выявить.
Наставники сочувствовали мне — и помогли связаться с Тау первый раз, передав невинную записку. На которой раз в сутки проявлялся настоящий текст. Я знала, была уверена, что сестра будет читать и перечитывать моё послание, пытаясь отыскать в нем тайный смысл и рано или поздно она его увидит.
Она увидела в первый же день.
С тех пор мы обменивались посланиями ежедневно.
Мы вместе решили, что мы выясним, что произошло на самом деле, и кто виновен в том, что наших родителей казнили. Мы вместе решили, что Тау будет вести наше тайное расследование, а я — изучать добытую ей информацию и помогать анализом...
Эти навыки очень пригодились мне после, когда я рыла носом землю в поисках чуда, которое поможет мне спасти Тау.
— Прости, Нэйти, — вздохнула Тау, и тонкие чуткие пальцы, изучавшие блокиратор, замерли. Она осторожно погладила мою руку. — Всё случилось очень быстро, я не успела тебя предупредить… А потом — не имела возможности…
Я прижалась щекой к ее плечу:
— Я всё понимаю! Просто… это было страшно. А через месяц я увидела ту статью в газете. Там говорили про заговор, про мир Пьющего Камня, и там было твое имя… Тау, я чуть не умерла! Я… как будто на семь лет в прошлое вернулась, когда… О, Оракул — папа, мама, а теперь еще и ты!
Сделав над собой усилие, я оборвала бессвязный лепет.
Вытерла осевшую на лице водяную пыль, которая, несмотря на поставленный Тау щит, висела в воздухе. Взяла себя в руки, продолжила ровно:
— Я решила, что в этот раз, пожалуй, пытаться восстановить справедливость и твое доброе имя не буду. Я буду спасать тебя, и плевать мне, что там было на самом деле.
Я перебирала стебли травы одной рукой, а вторую грела в своих ладонях Тау. И мне становилось легче. Достаточно, чтобы продолжить:
— В Алых Башнях обширные архивы — ради которых я туда и пробилась, собственно. Я выяснила всё, что могла о Пьющем мире. И среди прочего, узнала, что не только светлоэльфийский дом Листар, под чьей протекцией находится этот мир, умеет защищаться от воздействия климантила. Что когда-то на Пьющий Камень претендовал союз из нескольких темных Домов, и они воевали, в том числе, на территории спорного мира, и у их магов была защита. По некоторым деталям удалось установить, что речь идет об артефактах, и это, скорее всего, артефакты периода эльфийского Единства. Чтобы спасти тебя, мне нужно было защититься от климантила самой и защитить тебя. Я нашла в хранилищах Алых Башен несколько климантиловых накопителей, и экспериментальным путем стала выяснять, какими характеристиками будет обладать артефакт, подавляющий его свойства… а попутно искала информацию, у кого из проигравших в войне за Пьющий Камень такие артефакты могли сохраниться. Достоверно подошли два Дома. Я выбрала Алиэто…
Слова лились из меня потоком — я рассказывала Тау всё, что случилось со мной в Алиэто-оф-Ксадель, выговариваясь за все те годы, что я была одна. За все те годы, что я вынуждена была молчать.
— Знаешь, Нэйти, — задумчиво проговорила Тау, когда я выдохлась. — В этой ситуации меня больше всего бесит даже не то, что он тебя...
Она запнулась, но подобрала слова:
— Даже не то, что он затащил тебя в постель. Что? — она вскинулась на мое молчаливое изумление. — Если уж берешься играть в шпионские игры — следует быть готовой к тому, что в них применят грязные приемы!
Она помолчала, нервно кусая красиво очерченную губу.
— Больше всего меня бесит этот браслет! О да, я понимаю, что это логично и рационально, надеть его на тебя! В конце концов секс — это просто секс. А это, — тонкий палец с безупречной формы ногтем ткнулся в металл браслета. — Это — твоя свобода выбора и твое право на самозащиту! и всего этого он тебя лишил. И это приводит меня в алогичную, абсолютно иррациональную ярость!
— Я же говорю, у вас много общего! — я утешительно похлопала старшенькую по руке. — Ты бы видела, как Мэла в твой адрес распирало!
— “Мэла”! О, Оракул, вы только посмотрите — она зовет его Мэлом! — Я любовалась свирепо раздутыми ноздрями.
— Ага, не давала — местечко очень непростое. Сюда можно попасть, только если тебя пригласили и провели. Здесь безопасно, Нэйти. Переждем здесь некоторое время, снимем твой браслет…
Мы выглядели феерично — Тау, в ее рубиновом платье, с пьяной эйфорической улыбкой, и я, в одном из синих эльфийских нарядов, на фоне сурового и пустынного острова…
И, глядя на нас сейчас как бы со стороны, я вдруг поверила: мы сбежали! Мы спаслись! Мы сделали невозможное!
И браслет — это мелочи, мы его обязательно снимем, а серьги я на всякий случай вытащила и отдала Тау еще на Пьющем Камне, а погоня и Тайная Канцелярия — это, на самом деле, ерунда, ведь самое главное — Тау жива, и я жива, и мы обе с ней свободны!
И ликование затопило меня горячим, безумным, заставляя сорваться с места, схватить за руки сестру, закружить ее, и вопить — на два голоса, наслаждаясь тем, как сплетаются они с прибоем, и кружиться-кружиться-кружиться!
И, обессилев, повалиться на мягкую траву и жесткие камни — чтобы утонуть взглядом в небесах незнакомого мира, тяжелых и низких.
Изнеможение разливалось по телу, в голове звенело и было приятно и легко — так, как давно не было.
— Тау… Куда мы потом? — мы лежали голова к голове, и прически у обеих рассыпались, а волосы сплелись.
— У нас прорва вариантов, сестренка!
— Убежище на Сумете скомпрометировано, — мысли плыли, звенели и сталкивались, и я не торопилась призывать их к порядку. — Я там пережидала… Но, кхм, не переждала.
— Значит, у нас прорва вариантов — минус Сумет!
— А потом? Какие у нас планы?
— Знаешь, я тут подумала, может, ну его, наше расследование? — Тау щурилась в небеса и грызла травинку. — Дознаватели из нас с тобой вышли так себе, если оглядеться, можно прийти к неутешительному выводу, что наше следствие провалилось…
Минутная дозволенная себе слабость уходила, забирая такую же кратковременную легкость.
— Я понимаю, Тау, — слова давались тяжело, но следовало быть к сестре справедливой.
— Слава Оракулу!
— Согласна: ты устала, и ты пострадала больше меня…
— Нэйти, мы вместе с тобой так решили, это был мой добровольный и осознанный выбор!
— ...поэтому я дальше я продолжу расследование сама.
— Сама?! Даркнайт, посмотри на свою руку!
— Она на месте!
— Да, но, если ты не заметила, на ней блокирующий браслет!
— Мы его снимем!
— Мы его, разумеется, снимем, но я сейчас вообще о другом! — Тау села, ослепительно красивая, и черные волосы рассыпались по багряной ткани. — Тебе не кажется, что сам этот факт намекает: ты тоже сыщик так себе! Может, Оракул с ним, с расследованием? Родителей все равно не вернуть, так может быть, стоит строить свою жизнь, а не копаться в прошлом?
Я молчала, не зная, что на это сказать, в растерянности и замешательстве.
Я не имею права судить Тау. Ей было сложнее, чем мне.
Но мы же когда-то решили!
Но Тау можно понять.
— Предлагаю махнуть куда-нибудь на восточные острова в мирах Эстелио, — между тем развивала свое видение нашего будущего сестра. — Прибьемся там к гарему какого-нибудь местечкового владыки: тепло, красивые наряды, свежие фрукты…
— Ревнивые жены и надежные яды… — из чистого чувства протеста вставила я.
— Ой, подумаешь! Что мы, от ядов с женами не отобьемся? Будем с тобой управлять гаремом! Хочешь?
— Не хочу!
— Ну и не надо! — Таура была покладиста и сговорчива. — Значит, владыку свергнем, его гарем разгоним, соберем свой!
— Тау, это не смешно! — хотя было смешно, и я усилием воли подавила улыбку.
В моем воображении, свергнутый местечковый царек оказался один-в-один похож на Мэлриса.
И Мэлрис же возглавил гарем.
— Я не смеюсь, — посерьезнела сестра. — Я просто там, на Пьющем Камне, поняла: жизнь проходит, Нэйти! А мы… мы тратим ее на то, что все равно исправить нельзя! А я — твоя старшая сестра, я должна была тебя беречь, а вместо этого позволила влезть во всё это, и в итоге — твоя жизнь проходит мимо, а она ведь одна, жизнь! И ее не прожить наново, когда станет совсем поздно… Пожалуйста, обещай мне, что подумаешь об этом, хорошо? У нас еще есть время: пока мы здесь, на острове, и нам все равно никуда отсюда какое-то время не деться. Мы успеем все обдумать и решить!
Я тоже села.
— Тау, скажи, почему мне так плохо?
— Потому что эта жизнь ни капли не сказка, — отозвалась сестра.
И гибко потянулась вперед, обняла меня, прижалась лицом к моим волосам:
— Нэйти-Нэйти! — и, устыдившись этого порыва нежности, расслабив объятия, попросила. — Покажи мне свой браслет, Нэйти. Расскажи, как ты жила.
— А ты как?
— Я-то нормально жила: сыто и стабильно, — фыркнула Тау. — Я первая спросила! Рассказывай.
Рассказывай… рассказывай! А может, я не хочу! Я, может, оглядываясь назад отсюда, из безопасности сурового острова, видела, что творила несусветную дурь.
...вот только не видела, как бы я могла ее не сотворить.
А, чего уж теперь!
— Когда ты пропала, я от тревоги места себе не находила!
Мы никогда не верили, что наш отец, князь Янтарный, действительно мог нарушить вассальную клятву, запятнать свою честь, нарушив её.
И сперва нас просто не стали слушать — кому интересно, что хотят сказать дочери преступника, желающие его обелить? — а потом и вовсе намекнули, что лучше бы нам с Тау подчиниться воле императора. Прекратить всякую связь, принять, что отныне мы никто друг другу.
Одного взгляда друг на друга нам тогда хватило, чтобы понять: никогда!
И, сделав вид, что смирились, мы обе, независимо друг от друга, стали искать возможность тайного сообщения.
Повезло мне. Немного низкоэнергетических техник, много труда и много, очень много часов, проведенных в библиотеке академии Неце — и мы с тау стали обладателями тайного, только нашего с ней способа связи. Сложного, неудобного, позволяющего обмениваться сообщениями друг с другом лишь один раз в день — и только один час. Но ценного тем, что за эти годы никому не удалось его выявить.
Наставники сочувствовали мне — и помогли связаться с Тау первый раз, передав невинную записку. На которой раз в сутки проявлялся настоящий текст. Я знала, была уверена, что сестра будет читать и перечитывать моё послание, пытаясь отыскать в нем тайный смысл и рано или поздно она его увидит.
Она увидела в первый же день.
С тех пор мы обменивались посланиями ежедневно.
Мы вместе решили, что мы выясним, что произошло на самом деле, и кто виновен в том, что наших родителей казнили. Мы вместе решили, что Тау будет вести наше тайное расследование, а я — изучать добытую ей информацию и помогать анализом...
Эти навыки очень пригодились мне после, когда я рыла носом землю в поисках чуда, которое поможет мне спасти Тау.
— Прости, Нэйти, — вздохнула Тау, и тонкие чуткие пальцы, изучавшие блокиратор, замерли. Она осторожно погладила мою руку. — Всё случилось очень быстро, я не успела тебя предупредить… А потом — не имела возможности…
Я прижалась щекой к ее плечу:
— Я всё понимаю! Просто… это было страшно. А через месяц я увидела ту статью в газете. Там говорили про заговор, про мир Пьющего Камня, и там было твое имя… Тау, я чуть не умерла! Я… как будто на семь лет в прошлое вернулась, когда… О, Оракул — папа, мама, а теперь еще и ты!
Сделав над собой усилие, я оборвала бессвязный лепет.
Вытерла осевшую на лице водяную пыль, которая, несмотря на поставленный Тау щит, висела в воздухе. Взяла себя в руки, продолжила ровно:
— Я решила, что в этот раз, пожалуй, пытаться восстановить справедливость и твое доброе имя не буду. Я буду спасать тебя, и плевать мне, что там было на самом деле.
Я перебирала стебли травы одной рукой, а вторую грела в своих ладонях Тау. И мне становилось легче. Достаточно, чтобы продолжить:
— В Алых Башнях обширные архивы — ради которых я туда и пробилась, собственно. Я выяснила всё, что могла о Пьющем мире. И среди прочего, узнала, что не только светлоэльфийский дом Листар, под чьей протекцией находится этот мир, умеет защищаться от воздействия климантила. Что когда-то на Пьющий Камень претендовал союз из нескольких темных Домов, и они воевали, в том числе, на территории спорного мира, и у их магов была защита. По некоторым деталям удалось установить, что речь идет об артефактах, и это, скорее всего, артефакты периода эльфийского Единства. Чтобы спасти тебя, мне нужно было защититься от климантила самой и защитить тебя. Я нашла в хранилищах Алых Башен несколько климантиловых накопителей, и экспериментальным путем стала выяснять, какими характеристиками будет обладать артефакт, подавляющий его свойства… а попутно искала информацию, у кого из проигравших в войне за Пьющий Камень такие артефакты могли сохраниться. Достоверно подошли два Дома. Я выбрала Алиэто…
Слова лились из меня потоком — я рассказывала Тау всё, что случилось со мной в Алиэто-оф-Ксадель, выговариваясь за все те годы, что я была одна. За все те годы, что я вынуждена была молчать.
— Знаешь, Нэйти, — задумчиво проговорила Тау, когда я выдохлась. — В этой ситуации меня больше всего бесит даже не то, что он тебя...
Она запнулась, но подобрала слова:
— Даже не то, что он затащил тебя в постель. Что? — она вскинулась на мое молчаливое изумление. — Если уж берешься играть в шпионские игры — следует быть готовой к тому, что в них применят грязные приемы!
Она помолчала, нервно кусая красиво очерченную губу.
— Больше всего меня бесит этот браслет! О да, я понимаю, что это логично и рационально, надеть его на тебя! В конце концов секс — это просто секс. А это, — тонкий палец с безупречной формы ногтем ткнулся в металл браслета. — Это — твоя свобода выбора и твое право на самозащиту! и всего этого он тебя лишил. И это приводит меня в алогичную, абсолютно иррациональную ярость!
— Я же говорю, у вас много общего! — я утешительно похлопала старшенькую по руке. — Ты бы видела, как Мэла в твой адрес распирало!
— “Мэла”! О, Оракул, вы только посмотрите — она зовет его Мэлом! — Я любовалась свирепо раздутыми ноздрями.