Ночь, когда она исчезла
Часть 8 из 18 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Это правда. — Ким сдерживает очередной приступ рыданий и заставляет себя улыбнуться. — Значит, они все прыгнули в бассейн. И что потом?
— Да… и в этот момент я решила, что за ними нужен надзор. Я это к тому, что мать Скарлетт была где-то внутри, наверно уже спала, и я поняла, что я единственный трезвый человек в их компании, поэтому должна следить за всеми. Я оставалась там примерно до часа ночи.
К тому времени все уже вылезли из бассейна, и там была… — она краем глаза косится на Ким, — …«травка». Немного водки. Музыка. Но в целом уже не так шумно. Таллула и ее парень вошли в дом. Затем Мими тоже вошла в дом. А я решила вернуться. Этот парень, Лиам, напросился поехать вместе со мной, потому что он работает здесь, в школе. Вот и все.
— Лиам? — осторожно переспрашивает Ким. — Кто такой Лиам?
— Он здесь помощник учителя. Живет в квартире над нами. Он раньше встречался со Скарлетт, но они до сих пор друзья.
— Он… я имею в виду, он не?.. — Ким не может подобрать нужные слова.
Лекси качает головой.
— Нет, — говорит она, — нет. Боже, нет, вам не нужно переживать из-за Лиама. Это самый милый парень в целом мире. Честное слово.
Ким осторожно кивает.
— А было ли прошлой ночью, — осторожно спрашивает она, — что-то такое под поверхностью веселья? Некое ощущение, что происходит что-то нехорошее?
Лекси легонько выпячивает нижнюю губу и медленно качает головой.
— Нет.
— А когда вы уехали, кто все еще оставался там?
— Таллула. Ее парень. Скарлетт и Мими.
— Что ж, — говорит Ким, вставая на ноги. — Большое спасибо, Лекси. Я очень ценю ваше время, и большое вам спасибо за то, что поехали с ними вчера вечером, за то, что опекали их. Пьяные дети в бассейнах. Страшно подумать, чем такое может закончиться.
— Именно, — говорит Лекси. — Потому я и осталась с ними.
— Что ж, спасибо вам. А этот Лиам? Как вы думаете, с ним стоит поговорить? Может, у него есть какие-то идеи?
— Сомневаюсь, — виновато отвечает Лекси. — Он видел не больше, чем я.
Ким смотрит на часы в телефоне. Почти шесть. Она поворачивается к Керрианне.
— Как вы думаете, мне следует позвонить в полицию? — мягко спрашивает она. — Прошло пятнадцать часов. Что бы вы сделали на моем месте?
Керрианна вздыхает.
— Со мной все иначе. В некотором роде я выполняю здесь роль родителя, и если бы вдруг пропал ученик, я бы немедленно сообщила в полицию. Кстати, такое один раз было, и я через несколько часов вызвала поисково-спасательную службу. Но как мать? — Она на миг умолкает. — Не знаю. Ведь Таллула и Зак фактически взрослые люди. Они пили, принимали наркотики, плюс у них есть обязанности, выходящие за рамки обязанностей обычных подростков. У меня возник бы соблазн взглянуть на картину шире. Что, если они просто сбежали? Что, если им в голову внезапно пришла такая безумная идея?
Ким закрывает глаза и пытается взять себя в руки.
— Нет, — говорит она. — Нет. Точно нет.
— А что между ними как парой? Вдруг там что-то было? Может, они поссорились? Может, что-то случилось?
И вот оно, то, что грызло ей голову весь день: маленькая коробочка, которую она нашла в кармане пиджака Зака накануне, когда искала запасные ключи от двери, которые одолжила ему. Коробочка, а в ней кольцо с маленьким бриллиантом в золотой оправе. Она ожидала, что вчера вечером они вернутся из паба помолвленными. Она не знала, что ей думать по этому поводу. Они ведь так молоды, и она не уверена, что Таллула полностью предана Заку.
Но она была к этому готова. Была готова изобразить изумление и восторг, обнять их обоих, сказать, что она безумно рада за них, сфотографировать их вместе и отправить фото отцу Таллулы, разместить на Фейсбуке и все такое прочее. Она была к этому готова. Даже если она считала, что это неправильно. Потому что так принято. Не так ли? Когда у девушки есть ребенок. Когда у нее есть мужчина, который ее любит. Они должны пожениться.
Но затем Ким думает о том, сколько времени потребовалось Таллуле, чтобы согласиться вновь сойтись с Заком после рождения Ноя. Она вспоминает, как Таллула сбрасывает с плеча руку Зака, как иногда закатывает глаза за его спиной. Ким уже несколько недель хотела поговорить с Таллулой, хотела проверить, убедиться, что ее дочь не жалеет, что приняла Зака назад. Но так и не поговорила. А потом они решили вместе выбраться в паб, и Ким увидела в этом знак того, что отношения между ними улучшились. А потом нашла кольцо.
Что, если, думает она, Зак предложил Таллуле руку и сердце, а Таллула сказала «нет»? Потому что Зак хороший парень, но у него вспыльчивый характер. Время от времени она видела, как он психует, когда смотрит по телевизору спортивные передачи, или что-то роняет, или вдруг ударяется обо что-то, или когда кто-то подрезает его, когда он за рулем.
Мог ли отказ Таллулы выйти за него замуж спровоцировать вспышку гнева? Как он среагировал бы на это?
— 10 –
Август 2018 года
Софи и Шон приходят в квартиру Керрианны в восемь часов вечера с бутылкой холодного вина в руках. В квартире стеклянные раздвижные двери почти во всю ширину гостиной, и они обращены прямо к заходящему солнцу. В комнате жарко и душно. Большой хромированный вентилятор с проводом, вставленным в розетку в стене, дает не слишком большое облегчение.
— Извините, — говорит она Софи и Шону, — в солнечный день здесь очень жарко, зной остается как будто в ловушке. Давайте лучше посидим на балконе, — предлагает она.
На балконе стоит плетеный диван, на столе — чипсы в мисках, бокалы для вина и свеча в кувшине.
Первой садится Софи, за ней Шон. Вид на лес прекрасен. Небо бирюзовое, с коралловыми прожилками, из тени выглядывает бледный полумесяц.
— Какая красота, — говорит Софи. — Совершенно другой мир, не то, что в нашем коттедже.
— Да, коттедж красивый, но вида из него нет. Но опять же, у вас там не жарко.
Керрианна наливает вино в три бокала и поднимает свой, повернувшись к Шону.
— За встречу, — говорит она. — За моего пятого директора! И за вас тоже, Софи, за мою первую любимую вторую половинку директора!
— Мы первая пара, не состоящая в браке? — спрашивает Софи.
— Да, первая.
— Это скандально? — уточняет Софи.
— О боже, нет. Может быть, лет двадцать назад это вызвало бы вопросы и порицание. Но не сейчас. По-моему, сейчас такие вещи никого не волнуют. И кстати, Хасинта Крофт — ваша предшественница, Шон, — приехала сюда замужней женщиной, а уехала одна. Ее муж сделал ноги. Один из тех случаев, мол, «я только выскочу за пинтой молока». Никто так и не узнал почему. В значительной степени из-за этого она и ушла, из-за разразившегося скандала. Так что нет, вам здесь никто не будет перемывать косточки, это я вам обещаю.
Некоторое время они болтают о первом дне Шона на работе, о школе, в которой он преподавал в Льюишеме, о различиях между Лондоном и Сурреем, между двумя школами. Внезапно Керрианна поворачивается к Софи и говорит:
— Питер Дуди сообщил мне, что вы писатель, Софи. Детективные романы, сказал он.
— Да, — улыбается Софи. — Хотя я сомневаюсь, что вы их читали. Они на любителя. Но очень популярны в Скандинавии.
Она смеется тем смехом, каким всегда смеется, когда ей приходится объяснять людям, почему они, вероятно, никогда о ней не слышали.
— Я рассказала о вас своей дочери, — говорит Керрианна. — В нашей семье она главный читатель. Не я. Думаю, она могла даже заказать одну из ваших книг. Еще раз, как они называются?
— Серия называется «Детективное агентство Хизер-Грин». Я пишу под псевдонимом П. Дж. Фокс.
— Кстати, — говорит Керрианна, — если вам нужно вдохновение для ваших книг, могу рассказать вам несколько историй об этом месте. В смысле жутких-прежутких, от которых волосы встают дыбом. Только за прошлый год мы дважды приглашали сюда полицию, и они прочесывали лес в поисках пропавших без вести людей.
Софи вспоминает заброшенный особняк за лесом.
— Вот это да, — говорит она. — И что случилось?
Керрианна смотрит на Шона и говорит:
— Хм. Наверное, это немного бестактно. А может, и нет.
Но она искоса бросает на Софи взгляд, который говорит ей, что еще будет другой раз.
На следующий день Софи встает вместе с Шоном, в шесть часов утра, и они вместе завтракают на открытом воздухе. Сквозь кроны деревьев на скатерть падают золотые лучи еще одного из прекрасных последних августовских дней.
— Какие у тебя планы на сегодня? — спрашивает Шон, собирая тарелки и столовые приборы и складывая их вместе. — Пойдешь на очередную грандиозную прогулку?
— Нет, — отвечает она. — Не сегодня. Я подумала, что сегодня мне хочется познакомиться с деревней. Может, пообедаю в печально известном пабе «Лебедь и утки».
— Постараюсь составить тебе компанию, — обещает Шон.
— Это было бы мило с твоей стороны.
Шон уходит, а Софи некоторое время распаковывает коробки с вещами. Затем она делает себе еще одну чашку кофе, ставит на кухонный стол ноутбук и отвечает на электронные письма. Через неделю она в роли П. Дж. Фокса летит в Данию, на фестиваль писателей-детективщиков. В ее программу в последнюю минуту внесены некоторые дополнения, в том числе интервью телеканалу, что означает, что перед отлетом ей нужно что-то сделать со своими волосами. Может, стоит на денек съездить в Лондон? Навестить своего стилиста, может, даже пообедать с кем-нибудь, посмотреть, вдруг кто-то из издателей будет рад ее видеть. Такая перспектива мгновенно воодушевляет ее.
Спустя какое-то время она открывает на ноутбуке файл с текстом своей последней книги. Она не просматривала его несколько последних дней. Жизнь была сплошной упаковкой-распаковкой вещей, прощаниями и приветствиями. Ей было просто не до работы. Но теперь безделью нет оправдания.
Хвост последнего абзаца тупо смотрит на нее — нечто такое, что она написала в другом мире, в Лондоне, когда у нее был бойфренд, который преподавал в средней школе в Льюишеме, когда переезд в Суррей был скорее обычной датой в ее ежедневнике, нежели ее реальностью. Она пару секунд смотрит на абзац, затем прокручивает оставшуюся часть главы вверх, пытаясь снова стать «лондонской Софи», но никак не может этого сделать.
Вместо этого она открывает браузер и набирает в поисковой строке слова «Мейпол-Хаус» и «пропавший человек». Затем устанавливает фильтр для новостей и нажимает на первую ссылку в результатах:
«Местные родители-подростки все еще остаются пропавшими без вести после вечеринки в пабе. Жительница Апфилд-Коммон, Ким Нокс, 39 лет, сообщила об исчезновении своей дочери, 19-летней Таллулы Мюррей, и ее парня Зака Аллистера, также 19 лет, которых не видели с раннего утра субботы.
Мюррей и Аллистер, у которых есть годовалый сын, провели предыдущий вечер в пабе «Лебедь и утки», после чего местная знакомая отвезла их в частный дом недалеко от Апли-Фолд, где они до трех часов ночи веселились с друзьями, бывшими учащимися школы Мейпол-Хаус. По словам тех же друзей, они ушли, чтобы поймать до дома такси, однако домой так и не вернулись. Если кто-то располагает информацией об их местонахождении, убедительная просьба связаться с детективами полицейского участка Мэнтона».
Софи чувствует, как по ее спине пробегает холодок. Она щелкает по остальным ссылкам в поисках обновлений, но ничего не может найти, только разные версии одного и того же репортажа, опубликованного в местной газете.
Тогда она гуглит слова «Ким Нокс» и «Апфилд-Коммон». Тотчас появляются несколько ссылок, в том числе пара на деревенский информационный бюллетень под названием «Апфилдская газета». Одна статья в нем посвящена траурным церемониям, проведенным в июне по случаю годовщины исчезновения Таллулы и Зака. К статье прилагается снимок: симпатичная женщина с темными волосами средней длины, в длинном цветастом платье на пуговицах спереди и в черных армейских ботинках, держит за руку очень маленького мальчика, тоже темноволосого, сжимающего в ручонке розовую розу. Рядом с женщиной стоит мальчик-подросток в темной рубашке и камуфляжных штанах, он очень похож на нее. За ними море лиц, много молодежи.