Ночь, когда она исчезла

— Извините, что беспокою вас, тем более в субботу.

Женщина смотрит через ее плечо на гравийную щетку и спрашивает:

— Как вы сюда попали?

— Мы припарковались у ворот, а дальше пошли пешком, — отвечает Ким.

— Но это же полмили! Вам следовало позвонить в звонок.

— Мы искали его, но не увидели.

— Ой, да, извините, это датчик движения. Над ним нужно встать. Многие люди его не замечают. Вам следовало позвонить.

— Но у меня не было номера. Вернее, номер у меня был, но я не представляла себе, как далеко от ворот до дома, но в любом случае ничего страшного. Просто… Я ищу свою дочь.

— Так вы мама Мими? — спрашивает женщина. — Думаю, она уехала сегодня утром…

— Нет, — говорит Ким. — Нет. Извините. Я не мама Мими. Я мама Таллулы. Она была здесь вчера вечером?

— Таллулы? — Женщина машинально теребит загривок собаки. На ее среднем пальце широкое обручальное кольцо.

— Лулы, — произносит Ким. Она терпеть не может имя Лула, но друзья дочери всегда сокращали ее полное имя, и со временем она научилась воспринимать это спокойно.

— Нет. — Женщина качает головой. — Нет. О Луле я тоже никогда не слышала. Вы уверены, что она была здесь?

Ким жарко, она взволнована. Там, где она стоит, нет тени, и солнце обжигает ей шею. Она чувствует, как все ее тело исходит горячим потом, и мгновенно злится на эту женщину в накрахмаленном белом сарафане, с недавно причесанными волосами и свежим, ухоженным лицом. В ее отрывистом акценте как будто слышится намек на то, что Ким явно ошиблась местом.

Она кивает и старается говорить вежливо.

— Да. Пару часов назад я разговаривала с вашей дочерью. Она сказала, что Таллула была здесь прошлой ночью со своим парнем Заком и что в три часа ночи они уехали на мини-кэбе. Но я обзвонила все местные службы такси, и ни в одной из них не зарегистрирован вызов с этого адреса или откуда-то поблизости от этого дома. А сейчас почти четыре часа дня, а моя дочь так и не вернулась домой. А это, — она указывает на Ноя в коляске, — сын Таллулы, и она никогда намеренно не бросит его. Просто никогда.

Ее голос начинает опасно дрожать. Чтобы удержаться от слез, она делает глубокий вдох. Женщина выглядит невозмутимой. Похоже, эмоции Ким ни капли ее не трогают.

— Извините, — говорит она после короткой паузы. — Еще раз, как вас зовут?

— Ким. А это Райан. Мой сын. И Ной. Мой внук.

— О боже! — восклицает женщина. — Бабушка! Да вы слишком молоды, чтобы быть бабушкой. Меня зовут Джосс. — Она протягивает Ким руку и говорит: — Тогда пойдемте. Посмотрим, что скажет обо всем этом Скарлетт. Идите за мной.

Она ведет их через двор, и они проходят в высокие кованые ворота в древней кирпичной стене, густо заросшей плющом. Огромный пес тяжело ковыляет позади них. Внутреннее пространство уставлено крошечными белокаменными фигурками на плексигласовых постаментах.

Они следуют за хозяйкой дома по вымощенной плиткой дорожке, вдоль которой выстроились фигурно постриженные растения в синих глазурованных горшках, а затем сворачивают за угол.

Перед ними бассейн.

Он расположен на кремовой мраморной террасе с занавешенной беседкой с одной стороны, в которой стоит огромная кушетка с кремовыми подушками. По всей его длине под разными углами расположены деревянные лежаки с такими же кремовыми подушками в тон.

В центре бассейна, забравшись внутрь огромного ярко-розового надувного фламинго, плавает высокая худая девушка со светло-зелеными волосами и в черном бикини. Она с любопытством смотрит на Ким и ее сопровождающих.

— Ой, — говорит она, когда до нее доходит, кто перед ней.

— Таллула? — произносит Джосс, прикрывая глаза рукой от солнца, играющего слепящими бликами на поверхности бассейна. — Думаю, она была здесь вчера вечером. Есть идеи, куда она делась?

Скарлетт подгребает к краю бассейна, затем слезает с фламинго и поднимается по каменным ступеням. Она оборачивается черным полотенцем и садится за круглый тиковый стол, заставленный белыми свечами в стеклянных банках.

Ким садится напротив нее.

— Я знаю, — начинает она, — вы сказали, что не знаете, куда они пошли. Я знаю, вы сказали, что Таллуле стало плохо и они сели в мини-кэб. Но все таксисты говорят, что никого отсюда не забирали. И мне стало интересно, вдруг произошло что-то еще, что могло бы объяснить, где они находятся.

Скарлетт ковыряет воск на одной из свечей, отказываясь смотреть Ким в глаза.

— Честное слово, — говорит она, — Поверьте, это все, что я знаю.

— И вы видели, как они садились в машину?

— Нет. Я была здесь с Мими. Зак пришел и сказал, что Луле плохо и он собирается отвезти ее домой, что такси уже едет.

— Он так сказал? Что такси уже едет? Или он сказал, что собирается его вызвать?

Скарлетт пожимает плечами. Ким наблюдает, как хрустальные бусинки воды сливаются, падают на ее угловатые плечи и ручейками стекают по ее рукам.

— Я почти уверена, что он сказал, что такси уже едет.

Ким боковым зрением видит стоящего рядом Райана. Она выдвигает ему стул. Он садится и придвигает к себе коляску с Ноем.


— Как вы думаете, есть ли шанс, что Зак пытался вызвать такси, но свободного такси не нашлось, поэтому они пошли пешком?

— Да, — говорит Скарлетт. — Наверное.

Ким поворачивается к брату Скарлетт. Тот сидит на конце лежака напротив бассейна, с банкой пива между коленями.

— Вы были здесь вчера вечером, на вечеринке? — спрашивает она его.

Он в оборонительном жесте вытягивает вперед руку и отвечает:

— Нет. Меня не было. Я вернулся домой только сегодня утром.

Ким вздыхает.

— А если бы они пошли пешком, где бы они оказались?

Скарлетт вновь пожимает плечами.

— Это смотря какой дорогой они пошли. Если бы они пошли по подъездной дорожке, то оказались бы на главной дороге, или в Апли-Фолде, если бы свернули не в ту сторону. Если бы они пошли задней тропинкой, они бы вернулись в Апфилд-Коммон.

— Задней тропинкой?

— Да, — отвечает Скарлетт и неопределенно машет рукой куда-то за спину. — Вон там.

Ким оглядывается через плечо. Ей видны лишь лужайки, клумбы, живые изгороди, гравийные дорожки, изъеденные временем каменные ступени, солнечные часы и беседки.

— Где?

— Там, — говорит Скарлетт. — За домом. Там есть тропинка, которая ведет через лес к дальней части Апфилда. Рядом с Мейполом. Я иногда ходила по ней в школу, когда училась там.

— Как далеко?

— Миля или чуть больше, — вмешивается Джосс. — Но я бы не советовала это делать. Особенно с младенцем. Вы должны хорошо знать дорогу, иначе можно легко заблудиться.

— Таллула знала об этой тропе?

Скарлетт пожимает плечами.

— Вряд ли, — сказала она. — Она ни разу не бывала здесь раньше, поэтому откуда ей это знать?

— А кто еще был здесь прошлой ночью? — продолжает Ким. — Не помните?

— Только мы трое, — отвечает Скарлетт, — и Мими. Лекси Маллиган была здесь перед тем, как они уехали. Она живет в Mейпол-Хаусе. Ее мать там сестра-хозяйка. Вы знаете Керрианну Маллиган?

Ким кивает. Она хорошо знает Керрианну. Все в Апфилде знают Керрианну. Как ее можно не знать?

— Да. Ее дочь. Ей где-то за двадцать. Но она ушла рано. Она была за рулем. И она взяла с собой моего друга Лиама.

— И после этого остались только вы, Таллула, Зак и… Мими?

— Угу.

— А ваши родители?

— Мама была здесь. Она спала. Отец уехал по делам.

Ким поворачивается к Джосс. Та сидит на ступеньках позади нее и прислушивается к разговору.

— У вас ведь есть камеры видеонаблюдения? Где-нибудь на территории?

Джосс кивает.

— Да, повсюду. Но, боюсь, я не имею ни малейшего представления, как ими пользоваться. — Она смотрит на сына. — Рекс? Есть идеи, как посмотреть запись с видеокамер?

Рекс морщит нос.

— Никаких. Знаю только, что в кабинете отца есть что-то вроде главной панели, но я ни разу ею не пользовался.

— Как вы думаете, мы можем попробовать? — спрашивает Ким.

Говоря это, она мгновенно чувствует, как настроение хозяев меняется. До сих пор ее присутствие было для них незначительной помехой, они принимали ее на их собственных условиях. Теперь же она просит их пройти в дом, открыть двери, понять, как работает оборудование.

Она видит, как все трое обмениваются взглядами. Затем Джосс встает, подходит к Ким и говорит: